Не всем же быть гриффиндорцами...

Вдруг поняла, что здесь, в дневнике, не хватает одного написанного мной фанфика. Везде есть, а здесь нет... Непорядок


Пэйринг и персонажи: Карадок Дирборн
Размер: Драббл, 2 страницы, 1 часть
Жанры: AU
Предупреждения: ООС, Открытый финал
Описание: Рассказывая Гарри Поттеру о магах первого состава "Ордена Феникса", запечатлённых на старой колдографии, Аластор Муди упоминает Карадока Дирборна - погибшего соратника, тело которого так и не нашли. И мне вдруг подумалось... с чего они взяли, что он умер?..


Последнее время в голову часто лезут драбблы - короткие, удобные в написании, вот только одно но... Очень уж этим недовольны читатели, которым хочется много и почаще. Увы, ничем не могу им помочь, мозг сейчас, видимо, не желает выдавать на гора долгосрочные проекты. Так что могу лишь предупредить, что это очередной драббл и он опять, кажется, с открытым финалом, как большинство малышей, написанных мною.

Естественно, это AU, так что просьба не доказывать мне, что Пруэтты умерли не от руки Долохова и, вообще, позже Дирборна. В Поттер-вики о времени гибели каждого из орденцев первого состава почти ничего нет (ну, если не брать во внимание точную дату гибели Поттеров), а цитату Муди из книги я не помню, каюсь. Так что у меня здесь сначала погибают братья Молли, а потом приходит очередь Карадока пропасть без вести...


Трансатлантический лайнер «Queen Elizabeth 2», отправлявшийся в Нью-Йорк из Саутгемптона, строго следовал расписанию, поэтому не было ничего удивительного в том, что порт он покинул вовремя и сейчас удалялся от берега, оставляя за собой бурный пенный след, быстро исчезающий в разгулявшихся волнах. Ветер, ещё недавно гонявший в акватории порта белые барашки, усилился, на пару с добавившимся дождём загнав пассажиров в каюты. Так что на верхних палубах не наблюдалось ни одного любопытного, пожелавшего бросить прощальный взгляд на растворяющиеся в подступающей темноте берега Англии и холодные капли дождя беспрепятственно достигали палубы, не находя препятствий в виде штормовок или зонтов.

Хотя кто-нибудь внимательный, умеющий смотреть на мир правильно — краешком глаза, на пределе видимости, мог бы заметить человека в странном плаще, облокотившегося на поручень и не сводящего взгляда с темноты за кормой, в которой, если обладать кошачьим зрением, вполне ещё можно было разглядеть почти скрывшийся за горизонтом берег. Но людей, умеющих видеть невидимое, на палубе, впрочем, как и на всём корабле, не было, и некому было удивиться ни тёмной, явно примерещившейся фигуре, ни дождю, что, вопреки всем законам физики, её не достигал.

Углядевший же такое чудо с чистой совестью мог посчитать всё это галлюцинацией и, несомненно, убедился бы в этом, лишь немного повернув голову — палуба была пуста. Но идиотов, желающих мёрзнуть под дождём, среди пассажиров ожидаемо не нашлось…

***


Карадок Дирборн некоторое время назад начал задумываться над своей жизнью и над борьбой Добра и Зла, в которую он, совершенно незаметно для себя, слишком уж сильно втянулся. И мог только недоумевать, как это он, хаффл во всём, повёл себя столь по-гриффиндорски? Хотя чему удивляться, ведь его факультет всегда славился умением дружить, вот он и позволил другу втянуть себя в явную авантюру, ибо назвать то, чем они занимались, можно было только так, если не хуже. Что ни говори, а организация, в которой он состоял, с точки зрения права была столь же незаконна, как и организация их оппонентов. К тому же по всему выходило, что это противостояние грозило закончиться смертью многих из них.

Идиотом Карадок не был, вопреки мнению большинства о его факультете, но и гриффиндорской бесшабашностью похвастаться не мог, что бы ни говорила Шляпа, предлагая ему выбор. Поэтому он прекрасно понимал, что глупо геройствовать там, где не справлялись ни министерство со штатом авроров, ни сам Дамблдор, уже имевший дело с одним Тёмным Лордом и его победивший. А вот со вторым справиться почему-то не мог. Или не хотел…

Думать так про великого светлого волшебника не хотелось, и Дирборн гнал эти мысли прочь. Но и не думать совсем не получалось — мозг работал, генерируя неудобные вопросы, на которые не находилось ответа. Оставалось только принять слова лидера на веру и очертя голову ввязываться в очередную драку, всё яснее понимая, что он так больше не может.

В конце-концов именно осознание этого и привело к тому, что пасмурным сентябрьским вечером семьдесят девятого он стоял на совершенно пустой палубе круизного лайнера и смотрел на исчезающий за горизонтом берег Англии, где его больше ничего не держало. Свою семью — жену и двух нежно любимых детей: сына Альберта и дочь Мириам, он отправил в Америку ещё раньше — сразу же, как только в прессе замелькали упоминания о семьях маглорождённых, погибших от рук «Пожирателей Смерти».

С женой Мэгги он вот уже десять лет жил душа в душу и не хотел потерять её и детей, наведя на свой дом врагов, которые у него и как у маглорождённого, и как у фениксовца, только множились не по дням, а по часам. Подставить свою семью под Аваду либо под что-то ещё более ужасное из-за убеждений, которые всё чаще и чаще подвергаются сомнениям?! Да упаси и бог, и Мерлин!

Отправка семьи походила на шпионский детектив — с явками, паролями и переводом средств на другие счета. Всё это делалось в обычном мире и, естественно, без магии — семье маглорождённых затеряться было намного проще, но всё же Карадок приложил немало усилий — больше для того, чтобы соратники по ордену не догадались, что он бежит как крыса с тонущего корабля. История о разводе, расстроенный вид отца семейства, чья жена ушла, забрав детей… Выпускники факультета Слизерин могли бы гордиться его изворотливостью.

И вот через год после отъезда семьи смог пропасть и он сам. Не вернулся с задания — так подумают орденцы и Дамблдор никогда не опровергнет это. Ведь идейному вдохновителю не с руки признаваться, что не все соратники, считающиеся погибшими, таковыми и являются. Но что поделать, если спасение себя и семьи некоторые считают более важным делом, чем спасение мира…

Ладно он — Карадок был готов умереть в бою. Что поделать, коли влез во всё это. И спины друзей он всегда прикроет. Но женщины и дети?! А ведь они гибли и с одной, и с другой стороны. Никто — ни авроры, ни фениксовцы, ни их противники — не церемонился с врагами и их семьями, а уж про тех, кому просто не повезло оказаться там, где одни охотились на других, и говорить не стоило.

Хотя нет, стоило. Но эти нечаянные и не очень жертвы либо замалчивались, если речь шла о семьях соратников Того-Кого-Нельзя-Называть, либо скопом приписывались его последователям, если гибли семьи авроров, фениксовцев и прочие невезучие, что вызывало ещё большую ненависть к магам в белых масках и чёрных плащах, и, несомненно, страх у тех, кто читал эти гневные статьи в «Ежедневном Пророке». Но сам Карадок пару раз видел, как непростительное, вылетевшее из палочки аврора, настигало не его врага-Пожирателя, а простого мага или магла, оказавшегося на его пути. И, как он подозревал, братья Пруэтт не просто так были недавно убиты с особой жестокостью Антонином Долоховым — незадолго до этого Карадок своими глазами видел в «Пророке» некролог: «Натали, Стейси и Алекс Долоховы — любимые жена и дети…»

В общем, он не желал, чтобы следующей жертвой стала Мэгги или Ал с Мири, как не желал и мстить в этом случае, пятная свои руки кровью таких же невинных. Да пусть даже и виноватых — он не палач. Но и не бессловесная жертва, и желание спасти семью и себя вполне объяснимо. Он просто не хотел умирать. Да, может быть, он трус. Трус, бросивший товарищей. Трус, не захотевший умирать во имя светлого будущего для всех британских волшебников. Трус… Но не всем же быть гриффиндорцами…
_____________________________________

@темы: фанфики

---

Бывший сын, бывший Блэк...

Вбоквел к "Вовремя попасть". Вальбурга Блэк глазами Сириуса Блэка, её бывшего сына...


Сириус был точно уверен, что тот день, когда его по-настоящему, всерьёз, изгнали из рода, навсегда останется в его памяти, отпечатавшись на подкорке мозга. И по прошествии нескольких месяцев он всё ещё не верил тому, что произошло — мать смогла… и это было страшно…
Хотя ту женщину, в которую превратилась его мать — вечно недовольная, рано состарившаяся, и до безобразия авторитарная мадам Вальбурга — Сириус не знал. Точнее, не узнавал — в ней изменилось, кажется, всё — от причёски и волос, в которых не осталось ни грамма седины, до походки. Впрочем, упёртость блэковская, на его взгляд, никуда не делась, и именно она послужила катализатором распада. Упёртость матери… и его…
А виноват во всём оказался извечный денежный вопрос — если бы Бродяга не рискнул вернуться домой, вспомнив про оставшийся там зачарованный кошелёк, в котором никогда не заканчивались деньги, с ним бы не произошло то, что произошло. Но ведь он имел полное право распоряжаться финансами семьи после смерти отца — Ориона, а маман с братом всё захапала! А ещё и Снейп… Ненавистный Нюниус!..
Да, он, Сириус, не пришёл на похороны… Но ведь даже письма не получал!.. Точнее, получил, но не распечатал. Что могла писать ему мать? Вернись, сынок, ты — Блэк, идеалы чистокровных и Волдеморт ждут тебя?! Откуда было знать, что она сообщала ему о смерти отца, про похороны которого он узнал нечаянно из «Пророка»? И что бы стал делать на кладбище, среди Пожирателей, которые явно полным составом пришли проститься с одним из них — уж он-то уверен, что отец состоял в их организации.
А вот что стоило Муди сообщить ему? Ведь самолично, как оказалось, одним из первых аппарировал в Лютный, где было найдено тело Ориона Блэка. Не промолчал бы Аластор — глядишь, и заявились бы они с ним на кладбище, прихватив Джеймса и ещё пару-тройку ребят из Ордена, да и повязали всех скопом…
А теперь сиди в кабаке Аберфорта да напивайся дешёвым пойлом, пока этот козёл Снейп обихаживает его мамашу, явно позарившись на деньги, что всегда водились у Блэков. И братца он же явно травит!..
* * *
— Эй, хозяин, принеси нам ещё бутылочку! — мутный взгляд Сириуса, уже бывшего Блэка, остановился на Джеймсе Поттере, сидящем напротив. — Вот почему она так со мной, Джим?
Вопрос был явно риторическим и не требовал ответа.
— А может, стоило согласиться на её условия, Сири? — в очередной раз поинтересовался Джеймс, всегда готовый как вовлечь в собственную новую забаву, так и поддержать в таковой друга, но в данный момент подозревающий, что тот однозначно погорячился.
— Согласиться?! Да она сошла с ума! Ты же знаешь мою маман, разве могла она предложить что-нибудь хорошее? И вообще, я уверен, что это Снейп виноват — он травит моего брата и маман опоил зельями, а она, глупая, для него старается — молодится, расфуфырилась… Нашла себе любовничка, нимфоманка старая, — речь Бродяги, уже достаточно невнятная, тем не менее была отлично слышна всем, кто желал бы её услышать: заглушающими чарами молодые волшебники не озаботились или, напившись, наложили их некачественно, так что желающим «погреть уши» и разжиться парой-другой секретов даже не нужно было особо напрягаться.
— Тссс, Сири, замолчи! — Поттер, соображавший сейчас чуть лучше друга, попытался призвать того к молчанию, но обида и огневиски сделали своё чёрное дело — Блэк затыкаться категорически не желал.
— Нет, ты подумай, она вышвырнула меня из дома! Это точно Снейп, его работа. Подумаешь — великий зельевар!.. Или вообще наоборот — это она наняла его для постельных утех. Как думаешь, Джейми? — захохотал Сириус и, на радостях от своего остроумия, свалился на пол, где и затих наконец-то, свернувшись клубочком.
* * *
Наутро с жуткого похмелья болела голова, во рту будто нагадили книзлы, а взглянув на разворот «Пророка», который ему в руки старательно впихивал Джеймс, Сириус обнаружил две неприятности — собственную колдографию под кричащим заголовком и тот факт, что с момента его освобождения из домашнего плена у него исчезла целая неделя…
— Я это говорил?! — потирая дрожащей рукой лицо, словно это могло убрать с него последствия грандиозной пьянки, прохрипел Блэк, мутным взглядом уставившись на вполне неплохо выглядевшего друга. — Хотя, конечно, прикольно. Представляю лицо моей мамочки, когда она прочтёт газету. А Нюниус-содержанка — это вообще шедевр!
— Хм… мне вот намного интереснее, кто рискнул отнести это газетчикам?.. Впрочем, какая разница — твои пьяные вопли не слышал только глухой на оба уха, а уж кто решил подзаработать…
— Да ладно тебе, Джейми! С того момента, как Лилс ответила тебе взаимностью, ты становишься всё более скучным. Я не узнаю в тебе того Сохатого. Ты ведь с удовольствием нарушал школьные правила!..
— Знаешь, друг, наличие семьи действует очень отрезвляюще. Мне уже совсем не смешно — беременность Лили совершенно не способствует веселью. Такое ощущение, что она перестала понимать наши шутки…
— Да Эванс их и в школе не понимала — уж признай это. Чего стоило её глупое желание защищать Снейпа. Хорошо, что она в конце-концов разобралась, с кем имеет дело.
— Теперь она ударилась в другую крайность, — вздохнул Поттер. — Слышал бы ты, какой громовещатель она отправила Нюниусу. Не завидую я ему…
— Мне вот сейчас на мгновение показалось, что ты жалеешь Снейпа, — отозвался Сириус, поморщившись от звука собственного голоса — именно этот момент выбрала головная боль, чтобы напомнить о себе. — Я бы, на твоём месте, лучше переживал за жену — моя мать не из тех, кто молча сносит оскорбления. А обида на ту, кто — вот ведь каламбур — обидел её любовника — это, согласись, очень серьёзно, так что… — и не закончив мысль, Сириус застонал, схватившись за голову.
— Ты всё же думаешь, что это она инициатор их отношений? — ухмыльнулся Джеймс, пропуская мимо ушей почти всё, сказанное другом.
— Фу!.. — содрогнулся Блэк. — Вряд ли маман по собственной воле обратила внимание на полукровку Нюниуса. Шутки шутками, но мадам Вальбурга никогда бы не повела себя так, да и меня ни за что не изгнала из семьи, несмотря на все её вопли и демонстративное выжигание с гобелена. Это всё сальноволосый змей Снейп… его работа…
Друзья замолчали, думая каждый о своём. Джеймс — о ребёнке (непременно мальчике), которому он — конечно, когда тот не только родится, но и немного подрастёт — подарит игрушечную метлу и научит всяким шуткам, чтобы сын продолжил славные традиции Мародёров, и о Сириусе, который глупо подставился под изгнание, ещё в школьные годы совершив опрометчивый поступок и уйдя из семьи.
Его, Джеймса, родители, конечно, приняли Блэка — родня, хоть и дальняя, — но вот терпению мадам Вэл можно позавидовать… но и оно оказалось не бесконечным. Остаётся только порадоваться, что ему самому не пришлось становиться перед тем же выбором — уходить из семьи, чтобы жениться на Лилс, или забыть о ней. И это после того, как добивался её долго и упорно, не гнушаясь, чего уж там скрывать, и заведомо нечестных методов. Хотя, он уверен, его Лили, любящая шумные компании и дорогие подарки, была бы несчастна, останься она вдруг со Снейпом. Тот не смог бы дать ей ни того, ни другого…
У Блэка же в голове, тяжело после перепоя ворочались мысли о том, что мать — дура, связавшаяся со Снейпом, и хоть она и лишила его, своего первенца, всех привилегий и связей с семьёй, но её надо спасти, доказав, что он, Сириус, был прав. Прав не только в своей убеждённости, что Нюниус — сволочь, но и в том, что в своё время выбрал Гриффиндор, хотя шляпа настойчиво советовала Слизерин и даже предлагала Хаффлпафф. Ну, этот вариант он ещё мог понять — дружить он умел. А семья…
Сириус даже в глубине души не хотел признавать, что ему больно. Да, больно!.. Именно от того, что мать отвернулась от него, и от того, что Регулус забыл, что они братья… Мысль, что он первый наплевал на семью, перестав общаться с братом ещё в тот год, когда Рег поступил на Слизерин, и разбил матери сердце, уйдя из дома, была решительно затолкана обратно — далеко-далеко в подсознание, откуда она время от времени упорно пыталась выкарабкаться. А ещё были мысли об отце… Да, он не пришёл на отцовские похороны, и в этом никто, кроме него, был не виноват. Он ведь сам, своими руками, сжёг письмо матери, а газеты Бродяга всегда читал с опозданием…
* * *
Голова в конце-концов болеть перестала, но мысль, что мать, хоть и выкинувшую его из дома, надо во чтобы то ни стало спасать, упорно засела в голове, время от времени заставляя Сириуса над ней задумываться — и приставать к Джеймсу со всё новыми и новыми вариантами спасательной операции.
Ещё два Мародёра на этот раз остались не охвачены идеей, обещавшей вылиться в весёлое приключение. С Люпином делиться задумкой не хотелось — мысль, что тот, из-за своей тёмной ипостаси, может оказаться сторонником Того-Кого-Нельзя-Называть, а следовательно, предупредит Нюниуса, который уж точно был Пожирателем (а в этом Сириус был уверен на все сто), заставляла его держаться подальше от приятеля.
Петтигрю же им с Джеймсом мог помешать — всегда крутился рядом, восторгаясь шуткам, но никогда не участвовал в их выполнении, или же действовал исподтишка уже тогда, когда противник бывал обезврежен. А значит, был бесполезен в деле спасения Вальбурги Блэк — так что не стоит и предлагать. Они с Джеймсом отлично справятся вдвоём…
* * *
Став просто Блэком, обычным магом, а не представителем Древнейшего и Благороднейшего, Сириус обнаружил, что денег в карманах у него прибавилось, а вот приятелей… Их количество явно уменьшилось… Впрочем, в Ордене Феникса, в который сразу после школы они вступили вместе с Джейми, Лили и Питером, у него и так не было особо много знакомых — на него косились, несмотря на то, что он был гриффиндорцем. Всё-таки семейка, члены которой почти поголовно если и не были под знамёнами Того-Кого-Нельзя-Называть, то уж точно его поддерживали, не пользовалась, естественно, доверием у оппонентов.
Поэтому на первом же собрании, состоявшемся после его изгнания из семьи, Сириус поспешил уведомить всех присутствующих, что он теперь Блэк только по фамилии, так что опасаться его более не стоит — и был удивлён реакцией той части Ордена, что являлась чистокровной в нескольких поколениях — теперь ему казалось, что к недоверию добавилось и презрение, коего он совсем не ожидал увидеть.
Только друг, как обычно, не подвёл — хлопнул по плечу и заявил, что ему-то всё равно, но в его поддержке Блэк и раньше уже успел убедиться. Да директор Дамблдор, являющийся их идейным вдохновителем и руководителем Ордена, улыбнувшись отеческой улыбкой, посетовал на молодёжь, что спешит действовать не думая, и выразил надежду, что Сириус всё же не будет столь категоричен и даст второй шанс своей семье…
Бродяга так и не понял — то ли Дамблдор надеется, что Блэки помирятся с блудным сыном и, наплевав на собственные убеждения, стройными рядами под предводительством Сириуса примкнут к колонне, возглавляемой самим Альбусом, то ли он просто не понял, что единственный гриффиндорец Блэк теперь персона нон-грата для родственников, отрезанный ломоть. Впрочем, что возьмёшь с доброго директора — он-то сам, насколько знал Сириус, из молодого рода, а то и полукровка, а значит, вероятнее всего, не совсем понимает, что к чему…
* * *
Маман они с Джеймсом выкрали на удивление просто, а вот потом появились сомнения — неужели вот эта моложавая красивая женщина его мать?! Он даже, как и Джейми, засомневался вначале — ведь в семье всегда утверждали, что кузина Белла почти один в один повторила облик тётушки Вальбурги, так может, это она — такая же копна вьющихся смоляных волос, сейчас убранных в аккуратную пышную причёску, и лицо, словно скопированное с послешкольного портрета матери?
Но собачий нос не подвёл — перед ним, привязанная к стулу, сидела его мать, глядя на них с укоризной и жалостью… Жалость… Да такого чувства мать не испытывала никогда! Никогда в её глазах не видел ни любви, ни хотя бы жалости ни маленький Сири, ни подросший Сириус, потому и сбежавший к закадычному другу Джейми. Вот у кого родители любили и друг друга, и сына. А ведь Дорея Поттер тоже была из Блэков, но будто бы не взяла от них ничего семейного — ни резкости в суждениях, ни стойкости в чистокровных заморочках, ни сумасшедшинки в глазах. Даже удивительно, что её не выжгли с гобелена. Хотя чему удивляться, ведь это только материн бзик — портить дорогую вещь, чтобы продемонстрировать своё недовольство. Видимо, Дореей по какой-то причине она всё же была довольна…
И всё-таки мать оставалась той ещё стервой — заговорила им с Джеймсом зубы, пригласила в гости и удрала — с помощью этого старого хрыча Кричера, про которого Бродяга совершенно забыл. Вот ведь!
А по поводу Нюниуса он понял одно — если уж мать с ним и спит, то это не удивительно — школьный враг изменил мадам Вальбургу до неузнаваемости, явно омолодив зельями, и — да неужто?! — исправил ей характер, что вообще, казалось, было невозможно, да только что с людьми любовь не делает, вон, стоит хотя бы на Джейми посмотреть… Да и сам Нюниус изменился, стал другим — это он, Сириус, мог признать, хотя и скрипя зубами. Вражина сделался уверенным в себе, получил звание мастера и принарядился — и это было удивительно.
Кажется, мадам Блэк и Нюниус Снейп благотворно повлияли друг на друга, как ни крути, да и братец Рег уже явно не болен — вон как резво умчался в кабак за компанию со Снейпом — только пятки сверкнули. И вообще, им, похоже, очень хорошо всем вместе — втроём, одной семьёй… Без него, Сириуса…
Так что всё решено — он не пойдёт к мадам Блэк в гости, хоть она и приглашала. Он теперь им никто — просто однофамилец, бродяга без роду и племени, и ему надо жить, не оглядываясь на семью в надежде на признание, не срываясь в безудержное веселье, эпатируя окружающих в ожидании хоть какой-то реакции — хоть крика, хоть наказания — от матери, которой он безразличен…
Точнее, был безразличен — раньше: в детстве, в подростковом возрасте. А сейчас… Сейчас, наверное, и правда слишком поздно…
* * *
Время летело незаметно, и вот уже Сириус с удивлённым лицом держал на своих руках новорожденного крестника — Гарри Джеймса Поттера, бережно переданного ему Джейми под напряжённым взглядом Лили, явно уверенной в том, что он сразу уронит её малыша. Или сломает ему что-нибудь важное — шею там, или одну из ручек-ножек, бывших столь крохотными, что Бродяге казалось — они просвечивают, демонстрируя тонкие венки всем желающим их увидеть.
Правда, желающих было не особо-то и много — оба несколько лет назад потеряли родителей, так что в особняке, где Поттеры укрылись под Фиделиусом почти сразу после родов Лили, прошедших в Мунго, не кудахтали счастливые бабушки, зацеловывая внука, и гордые дедушки не делились табаком. Да и орденцы не спешили навестить соратников — здесь бывал только тихоня Петтигрю, их Хранитель, сейчас отсутствующий по причине важного задания, порученного ему Дамблдором. Именно так он объяснил своё бегство почти сразу после того, как Лили с Гарри переступили порог дома, но Сириус подозревал, что тот просто боится маленьких детей.
* * *
Пророчество, изречённое Сивиллой Трелони, ныне занимающей пост профессора в Хогвартсе, и разнесённое «по секрету» по всей Магической Британии, в конце-концов достигло и ушей Того-Кого-Нельзя-Называть, и он почему-то решил, что ребёнок, о котором в нём говорилось — именно Гарри, родившийся, как назло, точнёхонько на исходе седьмого месяца. Во всяком случае, именно это рассказал встревоженному Джеймсу Дамблдор, пригласив того в Хогвартс сразу же после рождения Гарри. При разговоре больше никто не присутствовал, и Сириус, с которым Джеймс поделился тревожной новостью, сумел порадоваться этому факту — хоть какая-то защита от любопытных ушей, ведь сказанное в другом месте могло в тот же час разлететься по стране.
Откуда директор узнал о решении Того-Кого… Сириус решил не уточнять — уже не маленький и понимает, что у Дамблдора явно есть шпионы в стане врага, а вот на предложение директора самолично стать хранителем Фиделиуса, высказанное Джеймсу, возразил, предложив свою кандидатуру — всё же не дело отвлекать директора, хотя, конечно, маг он сильный, но они справятся сами.
Джеймс, как оказалось, тоже рассчитывал на Сириуса и даже поделился своей задумкой с Альбусом, но вот каким образом в процессе обсуждения деталей звание хранителя перешло к Питеру, Блэк до сих пор гадал. Вроде бы он был настроен решительно, да и закадычный друг поддерживал — ведь Бродяга станет крёстным, значит, ему и отвечать за безопасность, но тихоня Питер приводил столько аргументов… И Блэк слишком заметен и несдержан, и крёстным он уже назначен, а Питер тоже хочет хоть как-то помочь, да и незаметен он благодаря своей анимагической форме — ускользнёт от Пожирателей, если те всё же сумеют его выследить и захотят поймать… В итоге получилось именно так, как хотел Хвост — Сириус становился крёстным, а Питер — хранителем. Дамблдору сообщать о «смене игрока» не стали — чем меньше людей будет об этом знать, тем лучше для хранителя, а соответственно и для Гарри.
И вот Бродяга держал на руках своего крестника, умильно и немного испуганно ему улыбаясь…
* * *
— Ну хватит, — устало улыбнулась Лили, решительно отбирая сына у бестолкового Блэка и успокаиваясь — ребёнок в безопасности. — Подержал, и достаточно.
Не то чтобы она совсем не доверяла Сириусу да и Джеймсу за компанию, но ведь это мужчины, а они, как известно, совершенно не умеют обращаться с маленькими детьми, поэтому ничего удивительного в том, что она нервничала. Да ещё это пророчество. Вот что стоило Волдеморту выбрать другого малыша себе в противники. Хотя… Ведь теперь именно она мать героя, что победит когда-нибудь этого ужасного монстра, и эта мысль, несмотря ни на что, грела ей душу. И нечего бояться — ведь они под Фиделиусом.
То, что скрываться придётся, возможно, долгие годы, она старательно гнала от себя — расстраиваться ей вредно, того и гляди молоко пропадёт…
* * *
— Сириус, ты больше не пытался поговорить со своей матерью? Попросить прощенья или попробовать простить? — поинтересовался как-то в конце лета Дамблдор, после собрания Ордена попросивший задержаться.
Нынешняя встреча получилась очень грустная — пропал Карадок Дирборн, и никто понятия не имел, куда он делся. Впрочем, никто и не сомневался, что не попади тот в руки Пожирателей, то непременно бы объявился, так что оставалось только почтить память соратника скорбным молчанием.
Дальше собрание пошло по накатанному пути, и после обсуждения текущих дел Сириус поймал себя на мысли, что все, кто сейчас собрался в кабинете директора, просто переливают из пустого в порожнее, мусоля министерские сплетни и рассказывая друг другу ужастики. Какой толк мог быть от них всех, кроме, может быть, группки авроров да молодежи, что рвалась защищать всех — и магглов, и маглорождённых — по зову сердца и Дамблдора, пекущегося о благе для всех?
Какой толк от Эльфиаса Дожа, почти безвылазно сидящего в своём доме? Или от Молли и Артура Уизли — она, недавно родившая шестого малыша, могла обсуждать только детские проблемы и «достижения», с удовольствием делясь с присутствующими здесь и сейчас неаппетитными подробностями жизнедеятельности её малыша, а Артур бурно восторгался маглами и переживал, что не может быть в полной мере полезен Ордену из-за того, что вынужден в поте лица добывать средства для содержания большой семьи. Ведь случись что — кто позаботится о Молли и детях?
Удивившись столь несвойственным ему мыслям, Сириус переглянулся было с Джейми, пытаясь намекнуть на прогулку в Хогсмид, чтобы освежиться чем-нибудь высокоградусным — прошел всего месяц, а другу уже явно надоело безвылазно сидеть под Фиделиусом подле юбки жены, но тут Дамблдор попросил его остаться для разговора…
И вот сейчас Блэк сидел в кресле напротив директора и пытался сообразить, зачем тому нужно, чтобы он всё же помирился с матерью. Неужели хочет доверить важную миссию — следить за тем, кто из Пожирателей навещает его маман? Но увы, директор явно опоздал. Вот если бы он предложил это Сириусу раньше…
«Не получилось бы, — мысль, пришедшая ему, казалась столь для него необычно здравомыслящей, а от того чужеродной, что он даже помотал головой, пытаясь понять, не Дамблдор-ли общается с ним телепатически. А что, директор сильный легиллимент, насколько он знал, так что вполне мог. Но нет, продолжения не последовало и Сириус был вынужден признать мысль собственной. Всё-таки стоило, видимо, поблагодарить маман за то, что изгнала его из семьи — данный ритуал, кажется, избавил от всего того, что делало из него Блэка, и делало причём с избытком. — А вот интересно, если изгнать кузину Беллу, такую же порывистую и даже немного как-будто сумасшедшую, она тоже станет спокойней и разумней? Хотя вряд ли будет толк — ведь и сейчас она уже не Блэк… Но семья-то её признаёт?..»
Из-за внутреннего монолога Сириус почти пропустил мимо ушей всё то, что вещал ему директор. Впрочем, ничего нового тот не сказал — любовь, всепрощение, второй шанс… Нет, мадам Вальбурга явно не из тех, кто знает о том, что означают эти слова. Хотя… Его ведь, Сириуса, она явно готова была простить, раз приглашала в гости.
«Конечно же, идти не стоило, — решил Блэк, — даже несмотря на то, что Дамблдор не против. А может, как раз именно поэтому…»
* * *
— Не нравится мне просьба директора одолжить ему для изучения мантию… — поделился сомнениями Джеймс, когда дней через пять после собрания Сириус заявился в гости к Поттерам — посмотреть на пускающего слюни крестника да встряхнуть друга, изнывающего взаперти. Ну и Лили навестить, конечно. Хотя она-то вряд ли скучает — Гарри на это ей времени не даёт. А вот Джейми мается, уж Сириус в этом уверен.
Раньше и дня не проходило без веселья, да и ежемесячные прогулки в Запретном лесу бодрили очень сильно, а теперь, когда доверия Римусу больше нет, только и остаётся вспоминать школьные деньки. Ведь если Сириус в образе Бродяги ещё мог себе позволить побегать в не сильно оживлённых местах, то Джеймсу о такой возможности оставалось лишь мечтать — огромный олень привлекал слишком много внимания — как магглов, так и магов — где бы ни появился. И оставалось другу преображаться у себя на заднем дворе, который был не особо к этому приспособлен. Да ещё и Лили с неусыпностью дракона контролировала свои грядки со всякой нужной в зельеварении ерундой, ругаясь за каждый нечаянно затоптанный кустик…
Так что именно поэтому сидели грустные друзья в гостиной, вздыхая от скуки (или сдыхая, как думал Сириус, не рискуя, однако, поделиться мыслями — друг стал излишне раздражительным).
— Ну так отдай, в чём дело-то? — искренне удивился Блэк, прислушиваясь, не спускается ли со второго этажа Лили, ушедшая с Сохатиком в детскую — кормить его и укладывать. — Может, директор разберётся, как она работает и почему до сих пор не потеряла своих свойств, в отличие от обычных мантий-невидимок, что продаются на Диагон-Аллее. Вот бы подмога была и нам, и аврорам…
Ставя на стол стакан со сливочным пивом — Лили во время беременности категорически не желала, чтобы от мужа несло огневиски, да и теперь, похоже, не собиралась отменять свой запрет, — Поттер скептически улыбнулся, чем вызвал шок у друга — Джеймс никогда не сомневался в директоре:
— Хм, предки не разобрались, а Дамблдор разберётся?..
— Ну а почему бы и нет? — беззаботно махнул рукой Сириус. — Всё-таки Дамблдор великий волшебник…
* * *
Хэллоуин отмечали весело, хотя почему-то на душе у Блэка скреблись кошки, которых он своей собачьей сущностью не особо любил, так что, когда те начинали драть душу своими когтями, знал — жди беды. Но вот с чего бы? Вроде бы всё в порядке — в относительном, конечно, откуда среди войны, хоть и необъявленной, может быть порядок? — но всё вроде в последнее время было тихо.
А к косым взглядам соратников по Ордену, всё чаще бросаемых на него, он привык и старался не обращать внимания, но и сам косился — это ведь нормально, раз всё чаще и чаще теряешь друзей и подозреваешь всех и каждого… Да и параноик Муди со своей постоянной бдительностью…
И почти привык, что ругать мамашу теперь хочется не часто, да и получалось-то это без огонька — будто с изгнанием из семьи у него выключили тревожную сирену, что постоянно звучала в его голове, предупреждая — опасно! Тёмная магия! Плохо! А тут будто вытащили стержень, на котором крепилось его недовольство — свобода, беги, лай сколько хочешь! А не хочется… Зачем лаять, если отпустили, если не интересен. Не нужен…
Привык почти не видеть Хвостика, пропадающего постоянно где-то на заданиях Дамблдора и виновато прячущего глаза при встрече — Сириус не знал за ним никакой вины, но Бродяга в глубине скулил настороженно, недоверчиво принюхиваясь и бередя душу. Но ведь это ерунда — Блэк и в школе не особо обращал внимания на самого тихого члена их компании — ему хватало дружбы с Джеймсом, ну и Люпин в этом смысле был неплох, хотя сейчас… Да что уж там!..
Главное, что крестник потихоньку растёт и набирается сил, скрытый от ищеек сумасшедшего тёмного мага под надёжным Фиделиусом, и даже хорошо, что Питер часто отсутствует — так у него меньше шансов засветиться и привлечь к себе внимание…
* * *
Поздно вечером, после того, как малыша Гарри наконец-то уложили спать, Сириус, успев неплохо отпраздновать с Джеймсом (Лили, увы, не могла присоединиться к их маленькой компании, состоявшей всего из двух джентльменов, оставшихся от некогда многочисленного — а четверо, поверьте, это много, — клуба шутников) засобирался восвояси — в домике дядюшки Альфарда было пусто и гулко, но не надоедать же друзьям — Лилс и так смотрела неодобрительно.
Но через некоторое время после возвращения — Сириус не успел даже лечь спать — в грудь будто ударил взрывопотам и заболела душа, чувствуя, что вот-вот случится что-то плохое. Или уже случилось…
Он выскочил из дома, со спеху не попадая в рукава кожаной магловской куртки, едва не забыв волшебную палочку и даже не пытаясь связаться с другом по сквозному зеркалу — осознание, что это именно с Поттерами стряслась беда, было столь точным, что не требовало подтверждения. Связь, что существовала между двумя — крёстным и крестником, просто кричала, сигнализируя, что с Гарри, а значит, и с его родителями, произошла почти смертельная неприятность, которая с минуты на минуту может стать непоправимой.
Разгоняясь на своём летающем мотоцикле, Сириус успел пожалеть о том, что этим вечером слишком переборщил с выпивкой, а волнение ещё сильнее снижало концентрацию, так что аппарация была ему противопоказана — прибыть на место в виде разрозненных фрагментов было бы не самым умным в данной ситуации решением. Так что приходилось выжимать из своего железного коня максимум скорости, которую тот мог себе позволить.
* * *
Дом друзей, видимый на подлёте, сказал Сириусу всё, но глупая надежда, что он ошибается, ещё корчилась в груди, не желая уходить и цепляясь за душу тоненькими слабыми лапками. Взвыв, как потерявший стаю волк, он в последнем отчаянном броске направил свой мотоцикл, взревевший мотором в ответ хозяину, прямиком в стену дома, будто падая с неба — во всяком случае, именно так могло бы показаться наблюдателям, имейся они здесь в этот момент. Но их не было…
Полумагическая деревенька выглядела вымершей, с тёмными проёмами окон, в которых отражалась только луна — никаких уличных фонарей или света лампы засидевшегося полуночника — лишь в отдалении пару раз мелькнул отблеск, говоря о том, что жизнь в ней всё же замерла не полностью.
Резко затормозив, Блэк приземлился, почти уткнувшись колесом в стену дома, и, соскочив с мотоцикла, кинулся в распахнутую настежь дверь, даже не подумав о засаде, что могла ожидать его за порогом. Но засады не было, зато в гостиной был Джейми, лежащий, раскинувшись в неестественной позе, возле дивана, на котором они с Сириусом ещё пару часов назад сидели, весело болтая и попивая огденское, на которое расщедрилась Лили.
— Джим! — завопил Блэк, не заботясь о тишине и конспирации, уже понимая, что опоздал, и упал на колени рядом с другом, теряя палочку, со стуком покатившуюся под диван, и вцепившись в плечи Поттера, тряс его в глупой надежде, что тот сейчас засмеётся и скажет, что пошутил. Но карие глаза Джеймса, распахнутые навстречу вечности, смотрели в никуда, и Сириус, отпустив глухо ударившееся об пол тяжёлое тело друга, бывшего скорее братом, завыл в голос, размазывая по щекам злые слёзы.
Словно в ответ на его горе сверху послышалось тоненькое всхлипывание, почти сразу перешедшее в басовитый рёв, и Сириус, не поверив своим ушам, замер, с надеждой вглядываясь в потолок, будто обладал умением смотреть сквозь преграды. Рёв не умолкал, иногда переходя во всхлипы, и Блэк судорожно кинулся искать палочку, отводя глаза от мёртвого друга и вспоминая об опасности — наверху могла быть ловушка.
Нащупав искомое под диваном, он там же обнаружил и палочку Джеймса, видимо, закатившуюся туда, когда тот упал. Машинально схватив и её, он, не думая, тут же положил её на столик с едой и напитками, так и оставшийся неприбранным после их посиделок, и помчался наверх, спеша и перепрыгивая через ступеньки.
Впрочем, и там спешить уже было не нужно — кто бы ни напал на дом Поттеров, его тут не было, в чём Сириус и убедился, мимоходом распахнув двери спален — хозяйскую и пару гостевых. В них было ожидаемо пусто и тихо, и он, наконец, добрался до детской, рёв из которой становился всё сильней — у крестника были здоровые лёгкие и сейчас это, несомненно, порадовало Блэка.
Дверь в детскую была сорвана с петель, и из проёма совершенно неожиданно тянуло осенним холодом. Причину этого Сириус понял сразу же, как только шагнул в комнату, на всякий случай держа наготове палочку, хотя и прекрасно понимая, что для сражения она не понадобится за неимением противника. Впрочем, сейчас Сириус легко разорвал бы того голыми руками или, что вероятнее, обернувшись Бродягой и вцепившись ему в глотку, чтобы с наслаждением рвать сволочь, лишившую его семьи — а Джейми и Лилс были его семьёй, той, что не отворачивалась от него никогда и что приютила, когда ему это было нужно…
В детской царила разруха, совершенно отсутствующая внизу, что явно давало понять — Джеймса застали врасплох, а вот Лили, лежащая тут же, возле кроватки, в которой, злой и красный, в слезах надрывался сейчас Сохатик, дорого отдала свою жизнь — разрушенные бомбардой часть стены и крыши, а также повреждённая мебель явно говорили о том, что вокруг кроватки с младенцем шёл бой, и он был выигран миссис Поттер, пусть и ценой собственной жизни, ибо самое для неё дорогое — её дитя, её Гарри — был жив…
Сириус, подойдя к лежащей на боку Лили, поправил волосы, рыжей волной прикрывшие лицо, и закрыл ей глаза, не имея сил заглянуть в них. Не пытаясь понять, куда же девались нападавшие, он поспешил к крестнику, затихшему, явно переводя дух, и взял его на руки. Тот, мокрый и несчастный, всхлипнул особенно жалостливо, и Сириус неосознанно прижал его ещё сильнее, желая поделиться теплом и любовью и удивляясь самому себе, не имевшему раньше желания лишний раз возиться с малышом и только мечтая о том времени, когда с ним можно будет играть, обернувшись Бродягой, или катать на метле, не опасаясь переломать хрупкие косточки.
Мозг будто разрывало на куски — бешеный Блэк, подняв голову, требовал немедленно найти предателя и убить; более спокойная и рассудительная часть его натуры, появившаяся недавно, шептала, что месть подождёт, главное — это крестник, а Бродяга просто скулил, забившись в тёмный угол и оплакивая друга.
Стараясь отогнать явившуюся непрошеной мысль о мести Питеру и задумавшись, куда податься с малышом, Сириус не следил за тем, что творится вокруг, поэтому тяжёлые шаги на лестнице заставили сердце тревожно забиться. Но кто бы там ни был, Блэк ничего уже не мог сделать — ребёнок на руках не давал возможности сразиться с врагом в полную силу. Так что оставалось надеяться, что за порогом друг.
Жалобный треск перил лестницы, ступеньки которой скрипели так, будто вот-вот рухнут под тяжестью того, кто рискнул совершить сей подъём, и знакомые жалостливые всхлипывания и извинительные бормотания заставили Сириуса облегчённо выдохнуть и расслабиться — уж этот голос он знал, так что поспешил навстречу, чтобы не дать его обладателю окончательно разрушить ступеньки — ведь ему-то с Гарри по ним ещё спускаться!
— Хагрид, вернись вниз, мы с Гарри сейчас придём! — прокричал Блэк и, взглянув ещё раз на Лили, поспешил к лестнице, прижимая к себе согревшегося в его объятиях и уснувшего было Сохатика, заворочавшегося от крика. О том, что он сейчас снова увидит мёртвого друга, Сириус старался не думать.
— Блэк, ты, что ль? — отозвался Хагрид, и его маленькие глазки прищурились, пытаясь разглядеть появившегося в проёме лестницы человека. — А Поттер вот, того…
Хагрид всхлипнул и снова полез в карман, откуда и извлёк гигантских размеров платок, промокнул им заслезившиеся глаза и трубно высморкался.
— Эванс… то есть Поттер… ну, Лили… тоже… — внезапно став косноязычным, пробормотал Сириус и, видя слёзы Хагрида, снова, не выдержав, прослезился, пытаясь сдержать рвущийся из горла горестный то ли стон, то ли вой. — И Джеймс… Я убью Хвоста!..
Гарри всё-таки проснулся от внезапного крика и заплакал. Хагрид потянулся к ребёнку, будто желая забрать, но лестница натужно затрещала и великан поспешил её покинуть. Блэк тоже не стал тянуть, быстренько спустившись вниз, мечтая при этом заткнуть либо уши, либо крестника, и, выскочив мимо великана на улицу, мельком взглянув последний раз на Джеймса, зажмурился в попытке унять всё же пролившиеся слёзы.
Оказавшись на крыльце, Сириус поёжился от холодного ночного воздуха и, успокоив наконец-то ребёнка, обратил внимание на бормочущего что-то лесничего.
— А как ты-то здесь оказался, Хагрид?
— Так я ж того… и говорю же… Меня… это, ну… директор Дамблдор… великий человек, да… так вот… того, послал… Ему же Петтигрю…
Услышав ненавистную теперь ему фамилию, Сириус взъярился, жажда мести застила глаза, и снова поднял голову буйный блэковский характер — он хотел бежать, ловить эту крысу и убивать… рвать на куски, чтоб перестала болеть душа, чтобы не стоял перед глазами мёртвый друг. Отомстить немедленно, сейчас же — умыться кровью врага, ошибочно считавшегося другом! Отомстить!..
— Давай Гарри-то, — услышал он, и кровавая пелена медленно рассеялась, стоило лишь вспомнить о крестнике. — Дамблдор сказал отвезти в Хогвартс, значится… ну и эта… родственникам… Так вот, кабыть…
Из как всегда не особо информативной речи великана Сириус услышал только одно — Гарри хотят отдать родственникам. Но ведь у Сохатика, кроме него самого, теперь осталась только тётка-магла, сестра Лили. Как её там?.. Петунья?..
Сестру бывшей Эванс он помнил плохо — не интересовали его маглы, вот если только пошутить… Они с Джеймсом как-то заглядывали к Лили в гости да на свадьбе Петуньи были по приглашению. Вот там-то они и развлеклись… Правда, маглам, в отличие от них с Джеймсом, весело почему-то не было. А Петунья и вообще — противная особа. И вот к ней Гарри?! Да причём здесь она?!
— Хагрид, ты чего? Это я родственник Гарри. Самый ближайший вообще-то. По Блэкам. К тому же он мой крестник — куда уж ближе.
Уточнять, что он уже и сам Блэк только по фамилии, Сириус не стал — крёстный он и этим всё сказано. Ведь для чего маглы да, впрочем, и маги, придумали крёстных? А вот как раз для таких случаев — не стало у ребёнка родителей, кто позаботится о нём? Правильно! Крёстный! Вот и он, Сириус, будет заботиться о Гарри. Надо только добраться до дома, и всё будет хорошо…
Взглянув на Сохатика, будто ожидая, что тот подтвердит его мысли, Сириус только сейчас обнаружил на лбу у малыша рану, измаравшую личико кровью, сейчас уже высохшей и взявшейся коркой. Забеспокоившись, он подумал, что всё же стоит, наверное, отнести ребёнка в Хогвартс. Не к Дамблдору, конечно же, а в больничное крыло. Там мадам Помфри обработает рану — не соваться же в госпиталь св. Мунго. Мало ли что, вдруг Пожиратели — а это точно были они или даже Тот-Который лично — захотят добить ребёнка?
Мысль была признана верной, и, махнув рукой Хагриду — «я в Хогвартс!», Сириус двинулся к мотоциклу — с ребёнком аппарировать было нельзя, так что наличие под рукой транспорта было наконец признано удачным обстоятельством, хотя в общем, что уж тут говорить, об удаче даже думать не приходилось.
Великан, озадаченно почесав в затылке и потоптавшись на месте, видимо, приняв какое-то решение, сунул руку в карман и через мгновение исчез, явно активировав порт-ключ. Сириус поспешил трансфигурировать коляску мотоцикла в люльку, только на колёсах, и, с ужасом осмотрев получившийся гибрид, поспешил положить туда крестника, тщательно укутав того прихваченным из детской одеялом. Гарри пискнул было недовольно, но почти сразу замолчал, глядя на Сириуса.
— Ну что, Сохатик, полетаем? — поинтересовался Блэк, наколдовывая магические «ремни безопасности», чтобы крестник не вывалился, не дай Мерлин, и, продолжая болтать, уселся в седло верного механического зверя, сразу заурчавшего мотором от прикосновения хозяина.
Вывернуть от стены, в которую мотоцикл стоял почти уткнувшись, и взлететь не составило труда — не мог же он, право слово, тратить много времени на разворот. И вот они уже над домом, и Сириус смотрит куда угодно, только не вниз и назад, на развороченную крышу и стены… Не туда, где остались лежать мёртвый друг и его жена, так, признаться, и не успевшая стать своей в компании Мародёров. В той компании, которой уже не существовало — один из них был мёртв, один предал, а другого они предали раньше, усомнившись сами…
Сириус, одной рукой вытирая глаза, слезящиеся от ветра (да, от ветра, ведь мужчины не плачут), а другой направляя мотоцикл, говорил Сохатику разные глупости, пытаясь перекричать разыгравшуюся на высоте стихию — лишь бы не молчать, ибо за молчанием приходила, несмотря на рёв двигателя, тишина, а за ней пустота — та, что внутри, где-то за солнечным сплетением — и она разрасталась всё шире, если Блэк, забывшись, замолкал, и расплёскивала холод и боль, безжалостно сжимая в ледяных ладонях его сердце. Поэтому он не останавливался, спеша рассказать Сохатику всё-всё: и про школьные проказы, и про квиддич, и про заразу Нюниуса, что почти всегда умудрялся вывернуться из засад, с упорством, достойным иного применения, на него устраиваемых. Про Хогвартс, где коридоры бесконечны, а лестницы часто ведут не туда, куда надо идущему, про Чёрное озеро и гигантского кальмара и, неожиданно перескакивая с темы на тему, про море, на которое они с крестником обязательно поедут, когда тот подрастёт, и про самую лучшую метлу, которую Сириус ему непременно подарит… А слёзы катились, оставляя на щеках мокрые дорожки, замерзающие на холодном ветру…
* * *
До Хогвартса добрались быстро. Сириус, проигнорировав закрытые ворота, долетел прямо до школьного двора и обнаружил там целую делегацию, их встречающую — видимо, Хагрид всё же успел доложить о прибытии. Перед огромными дверьми школы стоял сам директор Дамблдор, и на его лице были написаны укор и, что ещё больше поразило Сириуса, недоверие, которое подтверждалось волшебной палочкой в руке, явно приготовленной к бою.
За правым плечом директора, как и положено соратнице и заместителю, стояла Минерва МакГонагалл, сосредоточенная, несмотря на слёзы, а за левым находился Хагрид, возвышаясь над начальством незыблемой скалой. Рядом с профессором трансфигурации обнаружилась и мадам Помфри, решительно настроенная оказать помощь хоть самому Волдеморту, если бы та ему вдруг понадобилась.
— Сириус, как же так? — с болью в голосе произнёс директор, когда Блэк, заглушив мотор, спрыгнул с мотоцикла. — Поттеры мертвы? Неужели ты предал их?
— Я?! — удивился Сириус постановке вопроса и закричал, распаляясь: — Я не предавал! Никогда! Только не Джеймса!
— Но ведь ты был хранителем — и Фиделиус пал…
— И поэтому вы думаете, что я предатель?! Пожиратель Смерти?! Тогда что я делаю тут, в Хогвартсе, с Гарри Поттером в коляске моего мотоцикла?!
— Гарри здесь? — удивилась МакГонагалл.
— А Хагрид разве не сказал?.. — Сириус, недоумевая, посмотрел на своего декана и перевёл взгляд на директора. — Я ведь говорил ему, что мы отправляемся в Хогвартс…
— Ну, я… это… — забормотал Хагрид, в волнении не зная, куда деть руки, и в очередной раз доставая платок. — Директор, того… знает…
— Альбус, ты сказал, что отправил за Гарри Хагрида. Я думала, что мальчик уже в безопасности, раз Рубеус вернулся.
— Гарри в безопасности, — согласился Сириус. — Со мной, а не у тётки-маглы, куда его почему-то решил отправить директор.
— Я думал, ты предал, — с горечью произнёс Дамблдор.
— Это Питер! — взъярился Блэк, снова вспоминая о предателе. — Это всё из-за Петтигрю! Это он был хранителем! Мы решили, что так будет лучше — он незаметен, никуда не суётся и никому не нужен… — окончание фразы Сириус произносил почти шёпотом, с горечью понимая, что так и было — они считали Хвостика самым бесполезным членом своей команды, от которого всего и нужды, что добраться до Драчливой Ивы. Незаметный серый крыс… который предал…
При мыслях о предателе у Сириуса вырвался рык вперемешку со всхлипом, и ему снова захотелось отомстить бывшему приятелю. Немедленно! Найти крысу и порвать ему глотку!
Гарри, будто почувствовав изменившееся настроение крёстного, проснулся и разразился рыданиями. Мадам Помфри, поспешившая было к ребёнку, наткнулась на дикий взгляд Блэка и непроизвольно отступила. Сириус мотнул головой, прогоняя морок, и постарался взять себя в руки, загнав жажду мести куда подальше — он ещё доберётся до жалкой крысы, а сейчас важнее здоровье крестника.
— Мадам Помфри, у Гарри лоб рассечён, — произнёс он, давая понять, что уже достаточно пришёл в себя. — Наверное, задело осколком.
И, снова вспомнив о мёртвых Поттерах, застонал от бессилия.
Медиведьма не заставила себя ждать. Подойдя к мотоциклу, она склонилась над ревущим малышом, воркуя и пытаясь успокоить, хотя то, что Гарри использовал для протеста всю силу своих лёгких, говорило о том, что в общем его здоровье вполне удовлетворительно.
— Сириус, и всё-таки я думаю, что Гарри было бы лучше с его тётей. Сомневаюсь, что ты знаешь, как обращаться с младенцами, — голос забытого было Дамблдора прозвучал резко и громко из-за неожиданно смолкшего плача ребёнка.
— С тётей? Нет! Я вполне справлюсь, найму няню, обзаведусь эльфом. Почему Петунья? Она ведь магла! Так почему?
— Лили умерла, закрывая собой Гарри и дав ему этим материнскую защиту, которая будет действовать до его совершеннолетия, но для этого нужно, чтобы он жил со своей тётей — кровной родственницей. Именно в её доме он будет в полной безопасности, — медовый голос директора вползал в уши, успокаивая и убеждая собеседника, а глаза лучились любовью и пониманием…
— Альбус, ты в своём уме? — неожиданно резко поинтересовалась МакГонагалл. — О чём ты говоришь?
Сириус с интересом уставился на своего декана, отвлекаясь на её слова — он, конечно, был не бог весть какой знаток чар, но о подобном тоже не слышал, хотя и происходил из старого чистокровного семейства. Это было, по меньшей мере, странно.
— Защита? Кровная? На дом маглы? Никогда о таком не слышал. Да Эванс даже не знала, где живёт её сестра — насколько я помню, та недавно переехала, кажется, Лилс упоминала что-то о письме…
— Мальчик должен жить с ней, — в голосе директора Сириусу послышались недовольные нотки. — Ему опасно оставаться в волшебном мире, где все будут превозносить его без меры, как героя, остановившего Волдеморта, а оставшиеся на свободе Пожиратели начнут на него охотиться…
— Что плохого в славе? — легкомысленно отмахнулся Блэк и отвлёкся на мадам Помфри, обрабатывающую рану на лбу крестника — тот спал под действием Сомниуса. — Впрочем, со многими вашими словами я согласен, поэтому подумал, что стоит уехать на некоторое время из Англии и увезти Гарри. Куда-нибудь на море… Ведь дети любят море? Пляж, пальмы, песок, солнце… — Сириус запустил пальцы в шевелюру, пытаясь распутать длинные пряди и скрыть волнение. — И пусть только какой-нибудь Пожиратель попробует его найти!
— Сириус, ты не понимаешь! — очки-половинки Дамблдора блеснули, когда тот сокрушённо покачал головой, с сожалением глядя на Блэка. — Я не могу отпустить тебя и Гарри, прости. Тем более я не совсем уверен, что ты говоришь правду…
— Но ведь это легко проверить! — разозлился недоверию Блэк и задрал рукав, обнажая предплечье. — У меня нет метки!
— Это ещё ни о чём не говорит, — грустно произнёс Дамблдор, взмахивая палочкой, и в Сириуса полетело невербальное заклинание.
Не пытаясь понять, какое именно и почему, и не ожидая победить директора, Блэк заорал «Протего!», впрочем, не особо на него надеясь, и, чудом отклонившись с траектории проклятья, бросился к мотоциклу, понимая, что уже проиграл, и кляня себя за то, что расслабился, явившись в Хогвартс. Но ведь он был среди своих!..
Успев порадоваться, что мадам Помфри очень удачно закрыла его от директора, Сириус, не стремясь анализировать странности, запрыгнул в седло и вдарил по газам, успев ещё краем глаза заметить, что его декан пришла ему на помощь, ввязавшись в бой и атакуя Дамблдора, отвлекая того и мешая запустить в своего бывшего студента достаточно опасным заклинанием.
Взлетев почти с места, Сириус, матерясь и поминая Мерлина, направил мотоцикл куда глаза глядят, главное — прочь от Хогвартса, радуясь, что медиведьма не успела вытащить Гарри из люльки, иначе побег становился бессмысленным — без крестника он бы и с места не двинулся.
Когда башни Хогвартса исчезли из виду, и Блэк поверил, что его никто не преследует, он немного успокоился, сбавив скорость, и перед ним встал вопрос — что делать? Куда бежать теперь, когда надёжное, казалось бы, убежище обернулось ловушкой? Когда соратники по Ордену не верят, а на руках младенец, требующий постоянной заботы и ухода… Куда податься? Неужели действительно из страны?
Поразмыслив ещё немного, Сириус решил, что намерение покинуть страну, высказанное Дамблдору просто в запале, теперь кажется не лишённым здравого смысла. Вот только лететь сразу и далеко, за океан, на какие-нибудь острова, например… Нет, он не потянет. Точнее, не потянет крестник. Блэк помнил, что Лили достаточно часто кормила ребёнка, и можно было предположить, что уже сейчас Гарри голоден, а вот что в этом случае делать, Сириус не знал. Ну, или предполагал, но очень смутно, и, честно говоря, в этом вопросе очень надеялся на мадам Помфри и хогвартских эльфов…
Вспомнив о Хогвартсе, Блэк вспомнил и о профессоре Дамблдоре, почему-то не поверившем ему. Ведь мог же предложить выпить Веритасерум. Несомненно, Сириус считал себя виновником смерти Поттеров, но подозревать его в том, что именно он навёл на друзей Того-Которого?! Да и с чего Дамблдор вообще решил, что этой ночью Волдеморт пал? А вдруг пророчество ещё не сбылось, а директор уже с уверенностью говорит о славе героя, что будет мешать Гарри?..
Непривычные для его головы мысли выбили Сириуса из равновесия и заставили думать на серьёзные темы, чего он отродясь не любил, предпочитая забивать голову изобретением шуток и проказ, а став старше, ещё выпивкой и девочками. Но теперь мозг усиленно пытался работать, начав анализировать. Вдруг вспомнился Хагрид, появившийся почти вслед за Сириусом, с порт-ключом наготове и знанием, что случилась беда. Нет, это всё можно объяснить — у Дамблдора, скорее всего, имелся свой способ узнать, что произошло, и именно поэтому он отправил Рубеуса.
«А почему же он сам не поспешил на помощь?» — ехидная мысль, озвученная почему-то голосом матери, окончательно выбила Блэка из колеи, и он решил вообще перестать думать о том, почему всё было именно так, как было. Сейчас надо было думать об убежище и о том, как и чем накормить Гарри…
* * *
Задумавшись о сложностях совместного бытия с младенцем, Сириус всё так же гнал свой мотоцикл куда глаза глядят, поэтому был сильно удивлён, когда впереди засверкал огнями большой город. Он было решил, что подсознание сыграло с ним плохую шутку, приведя в Лондон — туда, где было место, которое Блэк уже давно не считал домом. Но, видимо, ошибался. Впрочем, присмотревшись к залитому огнями городу, ему пришлось признать, что он ошибся и географически — город, хоть и большой, всё же был явно меньше Лондона.
Крестник, просыпаясь, заворочался в своей импровизированной колыбели, кряхтя и морща носик, явно собираясь зареветь, и Сириус, загнав подальше появившуюся паническую мысль о том, что зря он не согласился с планом Дамблдора, решил, что, пока не поздно, стоит скорректировать путь, повернув в сторону нынешнего дома. Но явно мокрый и голодный Гарри принялся так яростно выражать свой протест, не желая путешествовать далее, что Блэк сдался. К тому же, в доме у дядюшки его уже могли ждать — он никогда не держал в секрете, где живёт… Пришлось снижаться.
Оказавшись где-то на улицах города, при снижении опознанного как Шеффилд, Сириус не без труда нашёл тихий уголок и припарковался, с некоторым ужасом глядя на малыша, требующего к себе внимания, и радуясь, что успел наколдовать заглушающее, иначе Гарри своими воплям перебудил бы весь район.
Причина его недовольства уже доносилась до Блэка совсем неаппетитным ароматом, а стоило, наложив на ребёнка согревающие чары, развернуть одеяло, в которое тот был закутан, резкое амбрэ тут же ударило в нос, заставив Бродягу, притихшего где-то внутри, резко заскулить, а его самого зажмурить заслезившиеся глаза и закрыть рукой чувствительный нос.
— Ну ты, Сохатик, даёшь, — только и смог проговорить Сириус, сдерживая желание немедленно уничтожить отходы жизнедеятельности Гарри вместе с ползунками, рубашечкой и одеялком, тоже промокшим насквозь и уже пропитавшимся вонью. Но делать этого не стоило, ведь потом всю одежду пришлось бы трансфигурировать из подручных средств, и он сомневался, что в данный момент у него получилось бы что-нибудь путное.
Взяв себя в руки, он кое-как отчистил и Гарри, и его вещи Эскуро, порадовавшись тому, что вонь исчезла, и попытался вернуть ползунки на их законное место — на голую попу крестника. Но не тут-то было!.. Тот, надрываясь, орал и сучил всеми конечностями, сжимая пальчики в маленькие кулачки и краснея от натуги, и Сириус совершенно не мог понять, как натянуть на него вещи так, чтобы в процессе не сломать тоненькие ручки и ножки, иногда, как ему казалось, и так выгибающиеся под нереальными углами. Наконец, устав бороться с младенцем и опасаясь за его здоровье, Блэк умудрился завернуть крестника в одеяло, крепко замотав и применив кое-где заклинание приклеивания. Это, вроде бы, решило один вопрос, но, неуклюже пытаясь укачать почти охрипшего от воплей ребёнка, он задумался о пище насущной.
По всему выходило, что о кормлении младенцев он ничегошеньки не знал и точно был уверен лишь в одном — их точно не стоит кормить кормить ни стейком с кровью, о котором лично Сириус сейчас мечтал, ни жареной картошкой. Вот молоко — это отлично, но как Сохатик будет пить его прямо из бутылки? Ему же соска нужна?
Схватившись за голову — умозрительно, конечно, ибо руки были заняты всё так же орущим с голодухи младенцем, Сириус снова малодушно вспомнил Дамблдора, но теперь эта мысль заставила разозлиться на себя и на директора в придачу — они оба, наверное, хотели сплавить Гарри подальше, не желая нести ответственность за его воспитание. И это помогло сосредоточиться на том, что ни Дамблдору, ни Петунье Эванс он Гарри не отдаст, как бы не было трудно и как бы не убеждали его все (даже иногда он сам) в правильности такого решения. Он, Сириус, остался совсем один на этом свете, крестник тоже сирота, так что им теперь нужно держаться вместе. К тому же он обещал Джейми…
* * *
То, что поблизости от места приземления обнаружился госпиталь — пришлось лишь проехать квартал — Сириус счёл явной удачей и хорошим знаком. Следовало не только накормить Гарри, но и обработать его рану. И всё это Блэк решил проделать чужими руками, наложив Конфундус на подвернувшуюся медсестричку.
Пока та возилась с крестником, Сириус, сидя в уголке и держа ситуацию под контролем, пытался обдумать всё варианты побега. По всему выходило, что им надо как можно быстрее драпать из страны. И всё чаще в голове звучал голос матери: «Если надумаешь, приходи на чай».
То приглашение никак не могло сравниться со свалившимся как снег на голову младенцем, да и связи матери с Упивающимися делали план Сириуса насквозь авантюрным, но он почему-то чувствовал, что так будет правильно, а доверять союзникам он больше не мог — вдруг кто из них решит, что Дамблдор, как обычно, прав да и выдаст их директору. И поедет тогда крестник к тётке-магле, а Сириус… Куда денется он, подозреваемый самим Светлым Магом в измене, даже не хотелось думать. Вывод напрашивался сам собой — ему, как минимум, светил Азкабан.
Оставалась ещё вероятность того, что его напоят Веритасерумом, но знание того, что Сириус невиновен, сильно испортит планы главе «Ордена Феникса» — ведь тот не хочет, чтобы мелкий Поттер жил с крёстным, а отправить их к Петунье вместе… Сириус горько рассмеялся, представив себя с крестником почему-то подброшенными к старшей из сестёр Эванс на порог, и, бросив на медсестру Обливиэйт, забрал Гарри и поспешил к своему железному коню, ожидавшему седока на парковке.
Мысль всё же навестить мать, хоть и формально бывшую, с каждой минутой казалась всё более разумной. И почему-то Сириус был уверен, что та примет их, пусть временно, чтобы он мог передохнуть и собраться с мыслями, и не сдаст никому — ни своим, ни чужим. Да и известие, что кумира чистокровных больше нет (если, конечно, Дамблдор знает, что говорит), к моменту появления их с Гарри уже достигнет Франции, заставив и братца, и маман, и Нюниуса быть менее агрессивными. Ведь они слизеринцы, а значит, во всём должны искать выгоду. А живой и невредимый Гарри Поттер — это явная выгода в свете последних событий, и он постарается убедить их в этом. Вот только вспомнит формулировку древней просьбы о защите и покровительстве — в этом случае мать точно не посмеет отказать.
А о недоверии Дамблдора и странном поведении МакГонагалл и Помфри, о мести крысе, об одолженной мантии и Петунии Эванс, и прочем, и прочем — обо всём этом он обязательно подумает позже, когда им с Гарри больше не будет грозить разлука…

@темы: фанфики

---

Ужель та самая...

— Да не кусайся ты, чертовка! — воскликнул звероподобного вида мужик, отвешивая оплеуху неухоженной черноволосой женщине и недовольно разглядывая кровавый след от её зубов на своём запястье.

— Смолвиш, ты чего творишь? Я же сказал — обращаться аккуратно! — закутанный в плащ по самые глаза среднего роста мужчина, обругав подчинённого, легко взмахнул палочкой, опутывая силящуюся подняться с асфальта женщину верёвками, от чего она снова упала, сильно стукнувшись при этом головой.

— Да, сэр Огастус, аккуратно, сэр, — в голосе подчинённого слышалась насмешка, которую тот, кого назвали сэром Огастусом, не собирался терпеть, тут же посылая жалящие чары прямо в лицо насмешника, от чего тот с воем упал на землю, катаясь от нестерпимой боли. Но наказание пришлось прекратить, так как из дома, на заднем дворике которого и происходило это действо, выскочила ещё парочка человек, один из которых закинул на плечо яростно дёргающийся сверток, что наводило на мысль о том, что в нём находится некто достаточно живой, чтобы сопротивляться.

— Угомони щенка, Перкинс! — рявкнул сэр Огастус, с презрением глядя на вновь появившихся. — Что с маглом?

— Вам больше не стоит о нём волноваться, сэр, — включился в разговор последний из участников разыгравшейся здесь драмы, — магл мёртв.

— Тогда уходим, — приказал главарь, и рывком неожиданно легко подняв на ноги лежавшую на земле женщину, исчез в воронке аппарации. Остальные последовали за ним и через минуту ничто не напоминало о только что разыгравшейся здесь трагедии…

***
— Цезариус, всё же, несмотря на твои доводы, я останусь при своём мнении — хоть ты и можешь сейчас выполнить условия нашего уговора, но исходные данные, согласись, изменились. Я не пользуюсь вещами, бывшими в употреблении, тем более я отказываюсь вводить в свой род женщину, спавшую с маглом и родившую от него…

— Но Кирос…

— Нет, нет и ещё раз нет!.. Даже не уговаривай! Максимум, на что я могу согласиться — после необходимых ритуалов очищения ты отдашь мне её по контракту, на время, необходимое для того, чтобы она выносила моего ребёнка. Конечно, он не станет моим наследником — для этого я поищу достойную женщину, но наши договорённости я буду считать взаимно выполненными. Ну что, подходит тебе такой вариант?..

— В таком случае, я предпочту заплатить тебе виру — моя дочь, хоть и запятнала свою честь, не скатится ещё ниже… В роду Принцев ни одна женщина не опускалась до вынашивания по контракту, и Эйлин не будет первой…

***
В теле героини Поттерианы, про которую не писал фанфиков только ленивый, Елена оказалась как-то незаметно и буднично. Она не попадала под машину, не падала с крыши, и анестезиолог не ошибался в дозировке препарата при подготовке к сложной операции — просто уснула дома, а проснулась в незнакомом месте, успев удивиться, что сон о попаданстве слишком уж реалистичен. А потом начался мрак и ужас…

Откуда-то появились непонятные люди с палками в руках — и оказалось, что волшебство существует… Где-то в доме раненым бизоном взревел человек, пьяно костеря нападавших… потом он затих, заплакал ребёнок, а её схватили в охапку и куда-то потащили. Всё, что она смогла — это зубами вцепиться одному из похитителей в руку, оставляя на ней кровавый отпечаток, за что получила удар по лицу и, кажется, сотрясение мозга, которое и отправило её в бессознательное состояние.

Следующее знакомство с окружающим миром состоялось в тот момент, когда она снова открыла глаза и застонала от резкой боли, прострелившей ей висок. Рядом тут же оказалось лопоухое существо ростом с трёхлетнего ребёнка, которое протянуло ей небольшой пузырёк. Задумываться, правильно ли она поступает, не стоило — если бы её хотели убить, то давно бы уже сделали это, так что предложенное явно было лекарством и Лена выхлебала содержимое в пару глотков, пересиливая боль и косясь на непонятное существо отёкшим глазом.

— Надеюсь, Эйлин, теперь ты будешь в состоянии меня выслушать, — холодные интонации бархатного голоса заставили её вздрогнуть и обнаружить, что в комнате кроме неё и лопоухого имеется ещё один персонаж — в дальнем углу, скрываемый тенями, сидел почти седой мужчина, своим черным одеянием и постным видом остроугольного лица напоминая ей испанского монаха.

Елена качнула головой, с удивлением обнаружив, что голова больше не болит, да и тошнить вроде перестало.

— Ну что, дочь… Как бы ты не пыталась скрыться у маглов, я всё же смог вернуть тебя обратно, но ты огорчила меня, успев связаться с животным, от которого понесла, навеки покрыв позором славное имя Принцев… Я, как и твой брат, все эти годы искали тебя, желая наказать, но ты хорошо скрывалась… до недавнего времени. Но теперь ты дома и твоя мать, добрая душа, настаивает, что ты, якобы, всё делала по недомыслию, которое я склонен называть скудоумием, и поэтому, по мнению Леокадии, тебя всё же следует простить. Я не настолько добросердечен, как она, но…

— Вы сказали — понесла?.. Значит, у меня есть ребёнок? Или вы его?.. — ахнула Елена, в этот момент с ужасом осознав, что за человек стоит перед ней, и кто она… Северус!.. Получается, это не сон и она даже не сошла с ума.

— Жив твой щенок! — рявкнул волшебник. — И так будет и дальше, если ты не попытаешься снова идти мне наперекор.

Сопротивляться было бессмысленно — ведь что могла она, беззащитная, не имеющая возможности сражаться за свою жизнь? Даже малейшее движение давалось с трудом, чужое тело не желало подчиняться невольной захватчице. К тому же, Елена была женщиной сентиментальной и добросердечной, а значит, не могла позволить всяким фашистам издеваться над ребёнком, а то, что в случае её непослушания пострадает Северус, можно было не сомневаться.

Она, конечно же, прочитала много фанфиков с попаданцами, и сама, грешным делом, мечтала оказаться на их месте, но вот на то, что интересные истории о любимых героях могут стать реальностью и, к тому же, превратиться в кошмар, она как-то не рассчитывала.

— Что я должна делать? — поинтересовалась Елена, приняв решение вживаться в роль, а там и, кто знает, может удастся сбежать, ведь у Эйлин это как-то получилось.

— На данный момент — просто вспомнить, что твой род восходит едва ли не к Мерлину и постараться не позорить его ещё больше. Сиди в своей комнате, будь послушна — скоро тебя навестит мать, не огорчай её.

— А мой сын? Мне вернут его?

Тяжёлый нечитаемый взгляд был ей ответом, после чего волшебник, не произнеся больше ни одного слова, просто вышел из комнаты, оставив Елену гадать, всё ли она сделала правильно.

***
Как ни удивительно, но Северуса ей вернули. Через некоторое время после того, как её покинул мистер Принц, появившийся с громким хлопком домовик быстренько наколдовал в одной из стен дверь, ведущую, как она поняла, в соседнюю комнату. Тут же туда сунувшись, она столкнулась со столь же любопытным ребёнком, сразу же уткнувшемся в её колени, вцепившись в юбку.

— Северус, — выдохнула Елена, заключив мальчонку в объятия. Хоть и не её это был ребёнок, и материнский инстинкт, естественно, молчал, но она была женщиной доброй, а значит, не могла обидеть мальчишку, оставшегося сиротой, хоть он пока и не знал об этом. «И не узнает», — понадеялась она, решив со всем тщанием исполнять роль его матери, нежданно-негаданно доставшуюся ей.

Северус, не зная о её душевных метаниях, хлюпнул носом и пробормотал неразборчиво что-то, не понятое Еленой. Она подхватила его на руки, прижимая к себе настолько крепко, насколько позволяли инстинкты, кричащие, что ребёнка следовало бы как минимум вымыть, прежде чем брать в руки. Мелкий, не больше трёх лет, пацан был неухожен и соплив.

Но обнимая, Елена почувствовала, насколько он худосочен, и тут же задалась более животрепещущим вопросом — будут ли их здесь кормить, а если будут, то когда?

Вопрос этот остался без ответа, зато в комнату стремительно вошла женщина, бросившаяся было к ней с объятиями, но резко остановившаяся, стоило ей увидеть ребёнка, прижавшегося к Елене.

— Почему он здесь? — и такое презрение звучало в голосе вошедшей, что Лене захотелось повернуться к ней спиной, пряча мальчика, как будто эмоции могли ранить физически, впиваясь в плоть осколками стекла.

— Он мой сын! — сообщила она, смело глядя в глаза Леокадии — ведь это явно была мать Эйлин и именно об её приходе предупреждал Принц. — И отец разрешил — Северус будет жить со мной. Точнее, в соседней комнате, — поправилась она, подмечая, что мать гневно раздувает ноздри тонкого, породистого носа. Кажется, её — Елены, то есть Эйлин — отец сильно преувеличивал, когда говорил о добродушии собственной жены…

— Лоти! — воскликнула хозяйка дома, явно приняв во внимание слова дочери, и приказала появившемуся домовику: — Возьми мальчишку и вымой его хорошенько — я не потерплю в своём доме замарашку. И напои его зельем — он явно простужен!

Забрав цепляющегося за мать ребёнка, домовик исчез в характерным хлопком, даже не пытаясь защититься от маленьких кулачков — Северус бил пугающее его существо, и даже, как показалось Елене, укусил того за ухо. Что ж, она могла только понадеяться, что эльф не обидит её сына в процессе помывки…

— Я рада видеть тебя наконец-то дома, — проговорила мать, когда они с Эйлин остались одни. — Доченька…

Резкий переход Леокадии от чёрствой мегеры к ласковой матери поразил Елену, и она совершенно не рвалась упасть в раскрытые ей объятия.

Резкий переход Леокадии от чёрствой мегеры к ласковой матери поразил Елену, и она совершенно не рвалась упасть в раскрытые ей объятия, но та, похоже, не заморачивалась такими мелочами, так что, шагнув к Эйлин, заключила её в объятия.

— Всё теперь будет хорошо…

Елена очень сильно сомневалась в том, что хорошо станет только от того факта, что она находится здесь, но спорить не стала — пусть думает как хочет.

— Ты несколько дней отдохнёшь, — между тем продолжала говорить Леокадия, так и не отпустив дочь из объятий, и легонько поглаживая её по спине. — Мы вызовем портниху, обновим тебе гардероб, а потом устроим приём в честь твоего возвращения в отчий дом из долгого путешествия по миру…

— Да, путешествия, в котором я обзавелась ребёнком, — улыбнулась Елена. — Ведь скрыть факт существования Северуса вряд ли получится…

— Ничего не хочу знать об этом! — воскликнула миссис Принц, отталкивая от себя дочь. — Как ты могла?!

— Как могла — это уже не актуальный вопрос, но вот признать наличие у вас внука придётся, как и тот факт, что я вдова. Правда, чтобы смягчить позорную для вас с отцом правду, можете говорить всем, что мой муж был сквибом — это ведь не так ужасно, как маггл? Или я ошибаюсь?

— Это правда?

— Да какая разница! Его всё равно уже убили, а теперь ты хочешь избавиться от моего сына! Но знайте, — Елена явно скатывалась в истерику, но уже не могла остановиться — все события этого насыщенного дня явно перегрузили её психику, — если с моим сыном что-нибудь случится, я покончу с собой и стану привидением, чтобы преследовать вас, не давая жить спокойно. Ты этого хочешь, мама?!

Та, ничего не ответив, покинула комнату, заставив Елену задуматься о её вменяемости. Странные перепады настроения миссис Принц совершенно не радовали — попробуй подстроиться под её тараканов. Нет, решила Лена, нужно очень постараться и покинуть этот дом, а в оптимальном варианте и эту страну — связываться с разборками по поводу чистоты крови она не хотела, и Северуса в них втянуть не позволит, тем более пока вообще непонятно, попала ли она в так называемый канон, или же здесь царит родомагия, а всем заправляют лорды, как во многих фанфиках, что она прочитала.

Впрочем, разбираться со здешними заморочками тоже не хотелось. Оставалось лелеять надежду, что контроль над ней и Северусом не будет тотальным, и она сможет сбежать в мир обычных людей, известный ей намного больше, хотя Англия шестидесятых годов двадцатого века — эта не та страна, в которой она чувствовала бы себя, как рыба в воде. Но оставался ещё вариант с Россией, как бы она здесь и сейчас не называлась, а значит, нужно найти посольство — ей думалось, что русские не откажутся насолить бриттам, дав политическое убежище подданным их королевы, кем бы они ни были — простыми людьми или волшебниками…

***
Первая возможность осмотреться вокруг, глядя на мир не только из окна, появилась у неё не раньше двух недель, прошедших с того дня, когда она заняла это тело. В сад первое время её не пускали, хотя Северус, как она знала, гулял там с эльфийкой, которая стала при нём кем-то вроде няни — лечила, кормила, укладывала спать, позволяя Елене только рассказывать мальчику сказки, чем она с превеликим удовольствием и занималась, заодно используя тактильный контакт — объятия и поцелуи — как средство приучить ребёнка к тому, что мать изменилась — хотелось верить, что в лучшую сторону, — и уже не будет прежней.

Планируемый приём, который, что греха таить, пугал до дрожи, оказался не столь грандиозным событием, да и особо сглупить ей не дали, ненавязчиво присматривая, чтобы она не ляпнула чего-нибудь, могущего повлиять на пошатнувшийся было, а теперь с трудом восстанавливаемый статус. Рядом постоянно крутился старший брат — тот самый Огастус, с набега которого на дом Эйлин и началось знакомство Елены с волшебным миром.

В домашней обстановке он не выглядел столь уж жутким типом, но она не забывала о том, что именно он со своей шайкой убил Тобиаса Снейпа, устроил ей сотрясение мозга, слава богу, лёгкое, и напугал Северуса. Так что она смотрела на него с явно выраженным страхом, который безуспешно, как ей казалось, старалась скрыть от гостей, и который ему очень нравился — именно об этом говорил его взгляд, когда её глаза встречались с его — столь же тёмными, как глаза Эйлин…

Гости, как назло, интересовались путешествием, она отделывалась общими фразами, пытаясь делать вид, что помнит тех, кто напоминал о себе — некоторые фамилии были знакомы по книгам, но большинство ей ни о чём не говорило — память Эйлин исчезла вместе с ней. Впрочем, если бы Принцы вдруг заинтересовались её неожиданной амнезией, у неё была отговорка — муж часто бил по голове, а уж когда братик тюкнул любимую сестричку об асфальт, вот тут-то память и отказала окончательно.

Но ни Цезариус, ни Леокадия, ни Огастус совершенно не интересовались её странными провалами в памяти, наводя на мысль, что у Эйлин была причина исчезнуть из поля зрения столь скудных на тепло и заботу родственников. Что послужило толчком этому поступку, Лена не знала и знать не хотела, только надеясь, что теперь уже ей не придётся отдуваться за Эйлин, выполняя требования, из-за которых та предпочла сбежать.

***
Через месяц после попадания, видимо, убедившись в том, что она не собирается взбрыкивать, родитель наконец-то разрешил ей поход по магазинам — в сопровождении матери и брата. Северусу пришлось остаться дома, как ни просила за него Елена. Но добилась только того, что мать пообещала сама отвести его на Диагон-аллею, если только Эйлин не удовлетворится тем огромным выбором детских костюмчиков и мантий Огастуса, что имелись в гардеробной, бережно сохраняемые домовиками. Представив Северуса в обществе Леокадии, Елена предпочла согласиться, что одежды для ребёнка действительно достаточно…

Малыш уже освоился в своей комнате, но засыпать все ещё предпочитал под её размеренный голос — Лена садилась на пол возле его маленькой кроватки и взяв его за руку, начинала рассказывать сказки — те, что рассказывала ей мать и бабушка, и те, что, научившись читать, прочитала сама — сказки разных народов мира, запомнившиеся ей.

Северус засыпал и она тихонько уходила в свою комнату — читать немногочисленные волшебные книги и журналы, не вызывающие удивления у родственников — справочники по зельям и ингредиентам, «Вестник зельевара», «Чары сегодня» и глупейший, по словам брата, «Ведьмополитен», на который он смотрел с презрением, если заставал Эйлин с ним в руках. Она и не возражала — пусть смотрит как на недоразвитую, не будет же она объяснять, что разные женские штучки, которыми делились ведьмы на страницах этого издания, можно использовать в несколько иных целях, чем предлагалось там.

Главное, что и миссис Принц не мешала тоже. После приёма та почти потеряла к ней интерес, видимо, убедившись, что с её помощью репутацию не улучшить — в гости ни Леокадию, ни Эйлин не приглашали, из чего Елена сделала вывод, что общество так и не простило Принцам выходки дочери, хотя и не отказалось полюбоваться на её отнюдь не триумфальное возвращение. И мать будто снова забыла о дочери, встречаясь с ней только во время совместных трапез…

***
Мысль в очередной (если считать действия Эйлин) раз сбежать из дома не исчезала из головы Елены, став почти навязчивой. Всего один месяц скучного существования под тотальным контролем довёл обычно деятельную женщину до состояния, когда хотелось просто и незатейливо разбить одну из многочисленных ваз, в избытке имеющихся в будуаре Леокадии, и заорать в полный голос, выплёскивая на неё свой страх, старательно спрятанный поглубже, и боль — от желания вернуться в привычную жизнь и от понимания, что этого никогда не случится.

Так что предложение посетить Диагон-аллею — как подозревала Елена — для того, чтобы в очередной раз напомнить о себе и показать, что семья снова является достопочтенной, что бы это ни значило в волшебном мире, было принято ею с радостью, и с тайной надеждой через «Дырявый котёл» ускользнуть на волю. Но надежде не суждено было сбыться — Северуса оставляли заложником, как она правильно догадалась, и это заставляло её быть правильной дочерью, которая будет раскланиваться со знакомыми, сопровождая мать, в обществе брата, чинно поддерживающего ту под руку.

***
Северус быстро освоился в доме, который Елена всё никак не могла признать своим, хотя относился настороженно к его хозяевам, не желая признавать их своими бабушкой и дедушкой. Впрочем, это было совершенно неудивительно — они тоже не спешили раскрывать ему любящие объятия, воспринимая скорее как досадную обузу. Зато эльфийке, приставленной к малышу, судя по всему, очень нравился неконфликтный ребёнок, с удовольствием съедающий всё, что бы она ему не предложила и не капризничающий по любому поводу.

Елена считала такое поведение ненормальным для мальчика трёх лет, но помалкивала — в её голове зрел план побега, в котором эльфийка играла не последнюю роль. А уж если всё получится, она сумеет скорректировать и её поведение, дабы из Северуса не получился закормленный поросёнок, и ребёнка, который, она была уверена, должен уметь отстаивать своё мнение, не запираясь при этом и не становясь упрямым ослом.

@темы: фанфики

---

Делай что должно

Персонажи: Том Марволо Реддл, Гарри Поттер
Рейтинг: G
Жанры: Юмор, POV, Hurt/comfort, AU, Попаданцы
Предупреждения: OOC, Мэри Сью (Марти Стью), Смена пола (gender switch)
Размер: Драббл, 7 страниц, 1 часть
Статус: закончен

— Душа человеческая, инвентарный номер 1313666, в последнее воплощение принадлежащая Перфильевой Ирине Викторовне?! — обратился некто в белых одеждах к почти эфемерному нечто, напоминающему одновременно сахарную вату и облачко, сквозь которое было видно небо с мириадами звёзд, панорамой раскинувшееся за спиной вызываемого. Нечто нежно засветилось розовым, давая понять, что да, она та самая душа…


Попаданка в Тёмного Лорда и этим всё сказано... Хотя нет... Надо предупредить, что у главгероя (или героини, тут уж как посмотреть) некоторые сложности с самоопределением и, соответственно, путаются местоимения и окончания Простим ей/ему эту маленькую слабость? ))))

Дальше драббла так и не написалось, но может, когда-нибудь мне захочется его дополнить...


— Душа человеческая, инвентарный номер 1313666, в последнее воплощение принадлежащая Перфильевой Ирине Викторовне?! — обратился некто в белых одеждах к почти эфемерному нечто, напоминающему одновременно сахарную вату и облачко, сквозь которое было видно небо с мириадами звёзд, панорамой раскинувшееся за спиной вызываемого.

Нечто нежно засветилось розовым, давая понять, что да, она та самая душа…

— Так, где же это… — забормотал Распределяющий, подымая вихрь из видимости листов, что кружились вокруг его головы, — вечно помощники всё перепутают, забудут отнести на подпись и подшить в папки…

Ожидающая своей судьбы душа потихоньку дрейфовала, задетая водоворотом…

— Ваша жизнь взвешена и поступки измерены — вы в очередной раз идёте на перерождение, — снова обратил на неё внимание Распределяющий, выхватывая записи по делу и собирая их в появившуюся в его руках папку. — Так, воспоминания сданы, привязанности разорваны… И что вы ждёте?

Душу, пытающуюся помигать в ритме азбуки Морзе, закружило ещё быстрее, повинуясь требовательному жесту недовольного высшего, что ведал рождением и смертью миллионов существ подответственной ему территории, и потянуло вниз, где вспыхивали и гасли мириады огоньков, каждый из которых был миром. И в одном из них ей предстояло родиться…

***


— Слышь, Поттер, хватит дуться! Последний раз спрашиваю — идёшь со мной или отправить тебя назад, в школу?

Лохматый пацан, привязанный к могильному камню, молча сверкал на меня зелёными глазищами, демонстрируя непреклонность своего характера. И вот что мне с ним делать?! Хотя нет, всё решено — он идёт со мной — в создавшейся ситуации требовалось разобраться — мне совершенно не хотелось воевать с подростком, да и, на данный момент, вообще ни с кем — сволочь Петтигрю поиздевался над моим тельцем, как бог над черепахой, так что сейчас моя первостепенная задача — восстановить нормальный облик, ну и про Поттера забывать не стоит.

Диггори, связанный, валялся поблизости — кажется, Хвост в этой версии оказался то ли умнее, то ли жалостливее и не стал кардинально избавляться от "лишнего" чемпиона. Надо всучить парню кубок и пусть отправляется получать выигрыш и славу, а мы с Гарри тихонечко свалим куда подальше, прихватив Петтигрю — мне ведь нужен будет кто-нибудь, кого можно гонять в хвост и гриву. Мда, славный каламбурчик получился…

***


Очутиться в теле свежевываренного темного волшебника мало радости, и обнаружив данное обстоятельство, я уж точно не возопила от восторга, хотя, с другой стороны, снова оказаться живой, да еще и с памятью о прошлой жизни — это подарок судьбы, или, точнее, той сущности, что отправляла меня на перерождение. Спасибо ему, конечно, но вот как он умудрился засунуть меня в тело, которому полагалась своя душа, хоть и недоукомплектованная — это вопрос. Большой…

Впрочем, излишней щепетильностью я не страдала, так что сразу решила брать, что дают, тем более к телу прилагалась куча лохов, что согласны поделиться деньгами и отдать жизни, а также Поттер, которого можно считать кем-то вроде младшего брата. Ага, брата — дурного и честного. Да его же вокруг пальца обвести — раз плюнуть, чем и занималось, похоже, его окружение. Это если я, конечно, попала не в ту версию, где сей гриффиндурок скрывает ото всех свое безграничное могущество и пару-тройку мэноров вкупе с миллиардным состоянием в Гринготтсе…

Усыпив названного братца и практически оторвав от памятника, к которому его так старательно примотал Питер, я сжала пацана в родственных объятиях, крякнув от тяжести, подхватила на плечо Нагини, сразу скособочившую меня, и аппарировала — куда бы вы думали? — правильно, в Малфой-мэнор. Никто ведь, кроме Дамблдора, конечно же, не знает, да и не верит в возрождение всеобщего пугала, так что и искать меня не будут. Хотя… Поттер-то пропал, а где искать героя? Но министерские по такому поводу к Малфою вряд ли сунутся. Тем более, уверена, у Люциуса в поместье имеется не одно потаённое местечко. Ну, а Хвост сам меня найдёт, так же как и Барти, если не будет дураком и успеет смыться из Хогвартса, тем более Том не раз при них говорил именно об этом варианте для дальнейшего проживания.

Откуда я знаю, что говорил бывший владелец тела? Вот ведь какая удачная оказия со мной произошла — не только помню, что было со мной, но также почти полностью то, что происходило с Томом. Нет, у меня всё больше и больше сомнений в том, что я очутилась здесь нечаянно. Явно кто-то в небесном ведомстве подсуетился, чтобы столь необычное событие произошло именно так, иначе слишком много плюшек на меня валится. Ох, даже боюсь представить, чем мне придётся оплачивать сей плюшкопад… Хотя может, небесная бюрократия, мало отличающаяся от своей земной тёзки, просто перепутала всё и вся, а теперь будут тянуть время и запутывать следы ещё больше, и будет это продолжаться, надеюсь, долго — пока объект, то есть я, не помрёт снова от естественных причин. Нда…

***


Охранные чары жилища белобрысых павлинов не пустили меня дальше ворот, пришлось запульнуть в решётку лёгкой бомбардой — повредить не получится, но завитушки на ажурной решётке посшибаю. И мне развлечение, и Люциусу сигнал. Одновременно с появлением домовика с той стороны забора, с этой появились и мои дорогие соратники — Питер и Барти, разминувшись на долю секунды, приземлились рядом со мной, умудрившись не расщепиться, столкнувшись.

— Кто такие? Что Дорки передать хозяину? — поинтересовался домовик, с интересом глядя на нашу компанию.

— Передай, что друзья ищут приюта и надеются не получить отказа, — усмехнулась я, аккуратно подпихнув Поттера, кулём валяющегося там, куда я его бросила — у меня под ногами, в компании с Нагини, пытающейся о него греться — и сдвигая его со своей ноги. — Питер, подойди.

Петтигрю, сжавшись в комок и подобострастно улыбаясь, тут же приблизился, всё ещё баюкая свою руку — я присобачила ему серебряную, опираясь на память Риддла, вот только выглядела она, как по мне, жутко, напоминая скелет робота. Терминатор недоделаный, блин.

— Протяни руку… левую, — уточнила я, скривившись, и ткнула палочкой в метку, сообщая Люциусу радостную весть о нашем прибытии. Надеюсь, он сразу догадается, о каких друзьях идёт речь.

Домовик исчез уже минут десять назад, а ворота всё ещё не были открыты, что заставляло меня немного нервничать и подумывать о применении бомбарды помощнее. Но обошлось — ещё через минуту створки ворот бесшумно распахнулись и одновременно с этим на аллее, ведущей от них к дому, появился Малфой, сияющий и неотразимый. Правда, сияние его несколько померкло, когда он разглядел нашу живописную группу.

— Люциуссс, мой скользссский друг, — улыбнулась я, не отказав себе в удовольствии произнести эту эпичную фразу. — Ты рад нассс видеть?

Скользкий друг, судя по его гримасе, должной изобразить улыбку, видеть нас был не рад. Ну что ж, значит, ему не повезло.

Как я и подозревала, у Малфоев в мэноре было огромное количество потаённых мест, где при желании можно было спрятать армию Ганнибала со всеми его слонами. Вот интересно, какой смысл был пару лет назад шарашиться по Лютному, демонстративно пытаясь избавиться от тёмномагических штучек перед тем, как к нему собирались заявиться со шмоном, а?

Очухавшийся Поттер рвал и метал, а также плевался ядом, временно запертый в камеру в подземельях, и я особо предупредила Люциуса, чтобы побеспокоился о защите поместья от проникновения чужих домовиков — не ровен час, наведается к нам Добби или любой другой домовик Хогвартса, ищи потом героя…

Так, пора уже, кстати, говорить о себе в мужском роде, а то соратники не поймут, если вдруг ляпну то, что думаю. Тёмный Лорд — девочка… Нда… Это грозит потерей авторитета, восстановить который мне намного сложнее, чем настоящему Тому. Так что буду внимательно следить за тем, что говорю.

***


Барти стал вести себя уж слишком неадекватно, пришлось посадить в камеру напротив Поттера. Теперь они мило общаются, пытаясь донести друг до друга свои кровожадные мысли. Ну чисто детский сад… с маньячным желанием обоих пойти и всех поубивать. Ладно Крауч — мой, вроде как, последователь и верный соратник, но Поттер!.. Якобы добрый мальчик, знамя Светлых Сил, избранный, чтобы победить Зло… Я ему так и сказала… хм… сказал, что если он хочет убивать, то значит уже и сам совсем не белый и не пушистый. И посоветовал пойти по пути Христа — подставить другую щёку — вот истинный Свет и благость. И мученически умереть от моей руки, своей жертвой спасая Британию. Странно, что он меня обматерил… Плохо его всё же воспитывала Петунья.

Конечно, я нарисовала портрет Поттера слишком тёмными красками, но надо же показать этому борцу за справедливость, что он возомнил о себе слишком многое. Подумаешь, Спаситель!.. Дамблдор воспитал наглого юнца, самоуверенного и твердолобого, с полным нежеланием узнать что-либо, выходящее за границу, очерченную Великим Учителем. Жизнь магического сообщества, его законы и правила — зачем это Мальчику-который-выжил, если можно просто сунуть нос куда не просят и получить одобрение доброго директора школы…

Вот порадовался бы Снейп, услышав мои рассуждения… Хотя почему бы и нет — конечно услышит. Но не сейчас. В данный момент мне директорский шпион совершенно не нужен, и я сильно сомневаюсь, что у меня получится переманить его на свою сторону. Лили он мне вряд ли простит, хотя как раз и не виновата в этом, но не могу же я сообщить ему как-нибудь за завтраком мимоходом:

— Знаешь, Северуссс, а ведь в теле твоего госссподина сссидит сссейчасс обычная магла, которая точно не убивала твою любимую девушку, так что тебе только и оссстаётся его, то ессть меня, понять и проссстить…

Сложно представить, что после этого будет делать Северус, но мне действительно будет нужен хороший зельевар, и понять, с чьих рук предпочтёт кормиться Снейп — жизненно важно.

***


Прятаться у Люциуса оказалось очень скучно — авроры так и не появились, а в «Ежедневном пророке», частично оправдывая название, ежедневно извращались, выдумывая всё новые и новые версии о пропаже одного из участников Турнира Трёх Волшебников. Дамблдор, тоже отметившийся на страницах сей газетёнки, естественно, озвучил версию о возрождённом мне, и естественно же, получил в ответ ушат помоёв и обвинение в сумасшествии и подсиживании министра Фаджа, под чьим неустанным мудрым руководством аврорат — непосредственно с главным аврором Скримджером — день и ночь, не покладая рук, разыскивает Поттера.

А Амос Диггори не отказал себе в удовольствии через газету возмутиться, что мальчишка, пролезший в турнир благодаря попустительству директора Дамблдора, не только не оценил сей факт, но и посмел сбежать после того, как пытался убить его сына и чуть не помешал Седрику заполучить Кубок Огня коварно выпущенным исподтишка ступефаем. О том, что за кубок перед исчезновением из лабиринта схватились двое — его сын и Поттер, а значит, оба являются победителями, и речи не шло… Впрочем, чего ожидать от человека, связанного с министерством…

В гости заглядывал Снейп. Меня, естественно, не застал, а Люциус сделал вид, что совершенно не понимает, что тому надо. И вообще — «извини, друг, но Цисси настаивает на отдыхе, так что мы, вместе с сыном, конечно же, уезжаем. Правда, ещё не решили — на Мальдивы или на Лазурный берег… Лорд? Какой лорд?.. Ах, наш Лорд!.. Нет, не появлялся, хотя метка да, потемнела. Да, я тоже удивлён этим фактом… И тебе не хворать, ты заходи, если что…»

***


Поттер неожиданно прислушался к моим словам о том, что теперь мы с ним крепко связаны одной кровью. Видимо, надоело сидеть взаперти, и он, в очередное моё посещение его скромной обители, встретил меня не возмущёнными криками, а молчанием. Что интересно — без всякого Силенцио с моей стороны… Барти, каждый раз начинавший орать на Поттера, когда тот орал на меня, по привычке завопил было «повелитель великий волшебник, а ты, Поттер!..», но заткнулся, обнаружив, что выступает соло… Надо всё же показать его колдомедикам, ведь умный же был мальчик, весь в папашу. Эх, Крауч, Крауч, что же ты с сыном сделал?.. Или это я его, то есть Том, ещё раньше с ума свёл? Ну тогда тем более — мы в ответе за тех, кого приручили.

— Ну что, Гарри, готов к диалогу? — поинтересовалась я. — Я могу быть уверен, что ты поведёшь себя не агрессивно, если я выпущу тебя из клетки? Всё же подземная тюрьма не место для моего брата, впрочем, как и для любого ребёнка…

— Ну так и поселил бы меня в более подходящие апартаменты, — попытался ехидно ухмыльнуться Поттер, но я то видела, как он стаскивает зубы — явно, чтобы те не стучали.

— Не хотелось бы лишиться твоего общества, — улыбнулась я, прекрасно понимая, как жутко выгляжу со стороны. — Но если ты поклянёшься не убегать…

— Не поклянусь!

— Хм… Я почему-то так и думал… Знаешь, кажется, мы зашли в тупик — просто так я не могу отпустить тебя, ты не хочешь клясться… Хотя, знаешь, ты всё же прав — я тебя отпущу. На все четыре стороны. Посмотрим, как отнесётся к тебе Дамблдор, после того, как ты вернёшься целым и невредимым от страшного Волдеморта, пропав перед этим на месяц. А уж министерство обязательно пожелает с тобой пообщаться — они почему-то считают, что ты пытался убить Седрика Диггори, а потом сбежал… Но ты не волнуйся — если угодишь в Азкабан, я тебя непременно оттуда вытащу — негоже моему брату по крови, да и вообще родственнику, хоть и дальнему, кормить своими эмоциями дементоров…

— Брату?.. Родственнику?! — кажется, парнишка, наконец, прислушался к моим словам и подзавис. Забыл, наверное, что в магическом мире нашего, хм, небольшого острова почти все друг другу родственники. — Да ты вообще!.. Ты!.. Ты убил моих родителей!.. Ты хотел убить Джинни!.. Ты проклят — ты убивал единорогов!.. Из-за тебя погиб профессор Квиррел!..

— Вот насчёт последнего могу поспорить, — не согласилась я с Гарри, успев бросить Силенцио в Барти — тот опять собирался возмущаться тем, как Поттер разговаривает с его любимым повелителем. — Квиррелл сам попросился носить мою душу, а убил его ты — не надо было хвататься за него — у него от боли просто не выдержало сердце. И про родителей… вот за них извини — я явно был не в себе — ведь не собирался их убивать…

— Не собирался?! — Гарри будто захлебнулся очередным воплем, уже готовым сорваться с его губ.

— Ну да, шёл поговорить про пророчество — вот не нравилось оно мне, странное очень, да и сам момент его появления… Неправильно всё было. А потом подошёл к двери и всё… темнота. Очнулся непонятно где — вокруг лес и ни души, точнее, одна душа — моя, а вот с телом действительно плохо…

Тут я, конечно, приврала, но не совсем — ведь самый главный момент жизни Волдеморта я действительно не видела. Вот интересно — знаниями владела, навыки остались, а память… с памятью были проблемы — лица соратников Тома помнила, жизнь его повседневную, хоть и не досконально, тоже, а вот как он убивал и самоубивался, да как по лесам скитался… этого нет — чистый лист.

— Значит, ты ничего не помнишь? — поинтересовался Поттер, даже прекратив нервно дрожать. Конечно, узнать, что противник потерял память — это ведь так интересно.

— Ничего, — подтвердила я, глядя в наивные зелёные глаза. Вот интересно, в кого он такой доверчивый? — Поэтому и тебя забрал. Это уж потом мне рассказали, что к чему… Так что, тебя отпускать или будешь общаться? Брат…

В общем, Поттер всё же надумал поговорить, а потому решил остаться, пообещав не убегать. Ну, я сделала вид, что поверила, а сама навесила на него следилку, да приказала Люциусу ещё усилить охранный периметр — благо, пацан аппарировать не умеет. Но он же вёрткий — просочится в какую-нибудь незамеченную щель — и поминай как звали.

***


Да… Поттер любопытствующий — это ещё хуже, чем Поттер ненавидящий!.. Вот кто же знал, что, поверив в мою потерю памяти, и получив относительную свободу, пацан начнёт везде таскаться за мной, приводя в тихий шок Люциуса, когда тот заглядывал рассказать новости и отчитаться о проделанной работе — восстановление потерянных за годы отсутствия Тома связей занимало всё его время.

Я же, прикинув, что постоянное присутствие Гарри в непосредственной ко мне близости сильно вредит моему общению с соратниками, коих я постепенно принялся вызывать «на ковёр» — поодиночке, тихо, через метку — озаботился его манерами и досугом — настоятельно рекомендовал вернуть домой Драко и Нарциссу. Мне кажется, это неплохое решение — драки с однокурсником и общение с его матерью, помешанной на правилах, но умеющей их превосходно обойти, если ей это нужно, думаю, отвлекут внимание Поттера от меня, а там, глядишь, и с Малфоёнышем подружится — в школу-то герою возвращение не светит, во всяком случае, пока.

Что делать с его нынешними друзьями, я пока не придумала, но Уизли точно следует держать от него подальше — слишком порывист и совсем не думает перед тем, как что-то сказать или сделать. Сразу выболтает всем, и в первую очередь Дамблдору, где и с кем проводит каникулы Гарри Поттер. А вот по поводу Грейнджер стоит подумать. Если притащить её в мэнор и убедить Люциуса, что она эксперимент по приручению магглов и грязнокровок для пользы чистокровных, то может прокатить. А там, глядишь, они и привыкнут, что грязнокровка Грейнджер обычный подросток и ничем не отличается от их собственного отпрыска… Мы ещё на её с Драко свадьбе гулять будем… Это я, конечно, шучу, но чем чёрт не шутит. Нда…

***


Эх, жаль, лето заканчивается… А я ещё ни разу в море не искупалась и ребёнка, то есть Поттера, туда не вывезла. Работы непочатый край — азкабанских сидельцев — тех, что поадекватней да не сошёл с ума, — на волю вытащи, с министерскими договорись, Дамблдору на глаза показаться не моги, а последователи ждут, когда я рейды на маглов устраивать начну. Чувствую, им неохота, как и мне, но ведь имиджу соответствовать надо. Хватит! Надо плюнуть на всё, да и заявить, что пересмотрел доктрину, ибо бороться с маглами, что с тараканами — их уж и бьёшь, и травишь, а они всё лезут, и меньше их не становится.

Всё, решено — надо договариваться с министерством магии и лично Фаджем — я ему поддержку и невмешательство (ну, во всяком случае, в ближайшем будущем), а он мне амнистию заключённым. Выборочно. Электорату ведь всё равно не интересно, сидят в Азкабане ещё Пожиратели или уж поумирали все. Им, главное, хлеба побольше и зрелищ, а уж на это освобождённые раскошелятся. Обязательно. Ну, а там постепенно и посты позанимаем, и выборы проведём — внеочередные. Вольности народу, права магическим меньшинствам, патронаж маглорождённых волшебников — в общем, полная толерантность.

Главное, Дамблдора отвлечь, нечего ему в министерство свой длинный нос совать, пусть пока в школе сидит. А влияние на маглорождённых постепенно перетянем на себя — зря я, что ли, про патронаж заговорил. Вот как только проявились у обычного вроде ребёнка магические способности, так сразу его под наблюдение чистокровных семей, желающих помочь — научить, как справляться с выбросами, объяснить обычаи, рассказать о мире магии… И вуаля — в школу едут дети, уже не удивляющиеся волшебству, и хоть, по малолетству, верящие в сказки о Добре и Зле, но точно знающие, что в волшебной Англии, как и в их обычном мире, есть и то, и другое, и умеющие различить, что хорошо, что плохо. Для них, во всяком случае… И этот вопрос каждый решит сам за себя. И даже если кто и поведётся на ласковые речи — жизнь после школы длинная и совсем не похожа на сказочки директора, так что кто умный, тот переучится, а остальные мне не интересны.

Так что время действовать пришло. И будь что будет…

@темы: фанфики

---

Тишина (черновик)

Маленький черновичок по "России магической". Писаться то ли будет, то ли нет. Даже если попрёт, то дальше мини не разрастётся, но выложить, чтобы не затерялось, думаю, следует...

ГГ - Марк Епифанов, Ольга Воронцова


Порт-ключ сработал штатно, вынеся группу Епифанова в ближайшую к нужному месту точку. Ольга Воронцова, единственная женщина в группе, сейчас отличавшаяся от прячущихся в тенях фигур в масхалатах только наличием толстой косы, что выбивалась из капюшона, внимательно огляделась вокруг, досадуя на птиц, всполошившихся при их появлении, разоравшись на все голоса.

Места были до боли знакомые, и Ольга поняла, что явилось решающим фактором для отправки на это задание их группы — именно она была знакома с этой местностью досконально. Маги-мужчины здесь раньше не ходили, и то, что порт-ключ смогли настроить, наводило её на мрачные мысли…

Шло лето тысяча девятьсот сорок второго года. Родной Ленинград, где остались родители Ольги, не желая покидать старое родовое гнездо, видевшее не одно поколение Воронцовых, держал блокаду, а здесь, в лесах Карелии, было тихо…

***
Замерев, как и остальные, Ольга прислушивалась… То, что она ощущала вокруг, ей совершенно не нравилось…

— Пст… Молька… первая пойдёшь, — шепнул Марк, полуобернувшись, и кинул на неё мрачный взгляд, — уж извини, но девушки сегодня вперёд…

— Ясное дело, командир, — согласилась она, демонстративно позабыв о субординации, впрочем, как и он.

С Марком её связывала давняя дружба, и она совершенно не удивилась, что, когда известный маг-боевик Марк Епифанов в начале войны стал собирать себе группу — для помощи Красной Армии и противодействию немецким магам, которые неизменно обнаруживались во всех операциях Вермахта, — он сразу вспомнил и про неё…

Двое парней, оказавшихся поблизости, спрятали улыбку в тенях капюшонов — ситуация, когда мелкая девчонка ведет за собой, как на веревочке, пяток бугаёв, казалась им неимоверно смешной.

— Нехорошо здесь, — произнесла Ольга, затолкнув лишние сейчас мысли и эмоции подальше за щиты, что присутствовали в её памяти, — неправильно… Идите за мной след в след, не отклоняйтесь — здесь должно быть полно ловушек, да и контур…

Не договорив, она осторожно двинулась вперёд — под ногой хрустнула веточка, и Ольга поняла, что не давало ей покоя — птицы… Те самые птицы, что встретили прибытие группы разноголосым недовольством. Теперь они молчали, будто их никогда тут и не было — не перекликались мелкие пичужки, не стучал вдалеке дятел — всё замерло, отзываясь только на резкие звуки. Вокруг, расползаясь липкими хлопьями тумана, властвовал страх. Страх и тишина…


***
Медленно продвигаясь, группа углубилась в лес, действуя настолько слаженно, что тотчас же становилось понятно — они отлично сработались, уже воспринимая себя единым целым. Следуя за взявшей на себя функцию проводницы девушкой, мужчины не забывали внимательно наблюдать за окружающим их лесом, подмечая и ловушки, о которых говорила спутница, и остаточный след сильного колдовства, что сейчас ощущалось разодранным в клочья, что и подтвердилось почти сразу.

Ольга встала как вкопанная, будто наткнувшись на преграду — это послужило сигналом для остальных, — и замерла, только руки забегали, как по невидимым струнам арфы, и с каждым взмахом её лицо становилось всё более и более жёстким, пряча вглубь все имеющиеся на нём эмоции, но глаза выдавали то, что уже не нужно было говорить словами — защитный периметр вокруг начальной волшебной школы «Онежин скит» пал, оставив её обитателей беззащитными перед самой страшной угрозой — тёмные маги, сотрудничавшие с Гитлером, были жестоки и неумолимы. А то, что здесь побывали именно они, сомневаться не приходилось…

@темы: фанфики, ориджи

---

Меропа

Роулинг Джоан «Гарри Поттер»

Пэйринг и персонажи: Меропа Гонт (Мракс)
Рейтинг: G
Жанры: Повседневность, POV, Hurt/comfort, AU, Попаданцы
Предупреждения: OOC, Мэри Сью (Марти Стью), ОЖП, Беременность
Размер: мини

«Меропа?! Ты засунул меня в Меропу?.. — в подсознании дробным горохом раскатился смех, добавляя к имеющейся проблеме с небольшой слабостью большую головную боль — и в прямом, и в переносном смысле. — Впрочем, мне грех жаловаться, ведь я была готова и к худшему варианту, слава Мерлину, не в Дамблдора запихнул».

Предупреждения: ОДНО матерное слово — просто потому, что не смогла подобрать адекватную замену.

Умирать в сорок пять, наверное, намного обиднее, чем в восемьдесят два, например. Не знаю, во всяком случае, так казалось… Раньше, когда мне было ещё далеко до любой из этих цифр. Теперь же, подойдя к первому рубежу, я удивлялась собственной наивности — умирать не страшно в любом возрасте, если ты был точно уверен, что после смерти тебя ждёт очередное приключение, по словам одного небезызвестного старца.

Впрочем, твёрдая убеждённость в том, что другой персонаж (ещё одной из любимых книг) не обманывал, когда утверждал, что в посмертии каждому воздается по вере его, делала предстоящее мне приключение вполне предсказуемым — я была убеждена на все сто, что попаду в Поттериану, и мечтала только о том, чтобы сохранить память. Впрочем, Ехо бы мне тоже подошёл…

— Вот так прямо и в Поттериану, да? — услышала я, стоило моей любопытной душе расстаться с почти не надоевшем ей телом. — Поначитаются, и давай колобродить, нет бы ровными рядами по привычке маршировать в Чистилище…

Некто, выдавший этот спич, напоминал святого Петра одной лишь белоснежной хламидой, что яростно трепыхалась вокруг тщедушного тельца нежно-зеленого цвета, задираясь иногда совершенно по-блядски, даже не подпоясанная вервием. Ключей на поясе тоже не наблюдалось.

— Странно, почему-то мне казалось, что черти чёрные…

— Где ты тут чертей увидела? — вопросил некто, пригнувшись и почесав короткими ручками начинающую лысеть макушку (волосы тоже, кстати, переливались всеми оттенками зеленого). — И если уж на то пошло, то с чего чёрные-то? А зелёный змий?

— Ну так-то змий, — возразила я, совершенно не удивляясь собеседнику, — к тому же, я и знать не знаю, как он выглядит — он ко мне никакого отношения не имеет…

— А вспомни, как чертей в карикатурах-то иногда изображали… — хмыкнул тот. — И вообще, заняты они…

— Уел, — согласилась я. — А змий или чёрт — мне по фигу. Так где тут моё обещанное?

— Параметры давай, тогда и выполнять буду, — ухмыльнулся зеленошкурый.

— Эх, помню, читала я, как наивных попаданцев ваша братия дурит… — подозрительно прищурилась я на вольготно расположившуюся на облачке пародию на рептилию. — Как не загадывай, а вы так извернётесь, что всё равно неладно выходит… Ну, авось повезёт… Мне Поттериану, век девятнадцатый или двадцатый, тело человеческое, с рабочей магией, а всё остальное сам — и так понятно, что гадость устроишь.

— Что, даже не поинтересуешься, женщиной или мужчиной станешь?

— А мне фиолетово, и так, и так готова, мужика я себе в обоих вариантах найду… Ну и ты повеселишься в любом случае.

— Предсказуемо и скучно, — покачал головой змий.

— А чего ж тогда возишься?

— Так ведь положено так — каждый попадает в то посмертие, в которое верит. Это ведь не мы вас дурим, это вы всё сами…

Голос, исчезая, затихал, и растворялся то ли в облаках, то ли клубах пара говоривший. Вот мелькнула напоследок прядь изумрудных волос и я очнулась… отфыркиваясь и захлёбываясь водой, судорожно втягивая глоток воздуха…

***
— И не смей больше падать в обморок! Где были мои глаза! Как опоила! Да я бы на тебя в здравом уме и не посмотрел бы! Убирайся, видеть не хочу!

Обнаружить себя полулежащей на продавленном диване, мокрой и с тянущей жуткой болью поясницей оказалось неожиданно радостно.

«У меня получилось! — мысленно позволив себе заорать, я, также незаметно для орущего собеседника, станцевала ламбаду, представив партнёром зеленого змия. — Спасибо, красавчик, я помню, а это главное!»

Попытавшись рассмотреть человека, что ругался со мной нынешней, я утерлась рукавом и разозлилась, что это не помогает — что-то вокруг было неправильно. И разобравшись — поняла, что ламбада была несвоевременна, ибо радоваться мне совершенно нечему. Неправильным был не мир вокруг, а я, смотревшая на него под необычным ракурсом.

Косоглазая и беременная… Да, вопросы об уступившей мне тело личности при взгляде на выпирающий живот сразу резко отпали…

«Меропа?! Ты засунул меня в Меропу?.. — в подсознании дробным горохом раскатился смех, добавляя к имеющейся проблеме с небольшой слабостью большую головную боль — и в прямом, и в переносном смысле. — Впрочем, мне грех жаловаться, ведь я была готова и к худшему варианту, слава Мерлину, не в Дамблдора запихнул».

Смех как-то потускнел и через несколько мгновений окончательно сошёл на нет, и я поняла, что осталась совсем одна — обживать тело. Точнее, не одна, так как благоверный Меропы никуда не делся.

«Симпатичный парень, — решила я, внимательно его разглядывая, — сынок, и в правду, будет красавчиком, даже удивительно, как Меропа своими генами не подпортила ему физиономию…»

Отец потенциального Темного Лорда, судорожно поправляя то и дело падающие на глаза каштановые вихры, трясущимися то ли от волнения, то ли от гнева руками запихивал немногочисленные пожитки в небольшой саквояж, демонстрируя явное желание покинуть бессовестную обманщицу, то есть меня.

— Денег оставь, — я рискнула подать голос и обнаружила, что он у меня вполне ничего — если буду петь, помидорами не забросают. — Ты, как ни крути, мне муж, значит, должен заботиться…

Том Риддл-на-данный-момент-младший, зыркнув на меня горящими ненавистью глазами, выхватил из-за пазухи объёмный такой кошелёк, и вытащив несколько купюр, спеша и комкая, кинул их мне в лицо.

— Ничего, я подниму, не гордая, — проговорила я в пустоту, так как тот, кому предназначались эти слова, схватив вещи, исчез за дверью…

***
Если мой муженёк думал, что отвязался от меня так просто, то он сильно ошибался — в Литлл-Хэнглтон (действительно существовавший в этой реальности) я неожиданно для себя прибыла тем же поездом, что и он, хотя добраться до нужного вокзала было для меня сродни подвигу — непривычный угол зрения снова довел до головной боли и, дополнительным бонусом, тошноты. Ощущение некоторой чуждости тела тоже присутствовало, но всё было не так уж и страшно — беременной в той жизни я успела побывать не раз, так что приучать себя к изменившемуся центру тяжести долго не пришлось. Подозреваю, что всё было бы намного хуже, окажись я мужчиной…

Купив билет на ближайший поезд, идущий в требующемся мне направлении, я пристроилась на самой незаметно расположенной (по моему мнению) скамейке, и приготовилась ждать. Полисмен, прогуливающийся невдалеке, пристально изучив мой опрятный вид и особо обратив внимание на билет, демонстративно зажатый в руке, потерял ко мне всякий интерес. Через полтора часа, окончательно продрогнув и несколько раз посетив дамскую комнату, я наконец-то дождалась нужного мне поезда, успев заметить муженька, заскочившего в вагон первого класса. Я-то, из экономии, предпочла стандартный.

Высадившись на платформе родного города Меропы и стараясь не попасться на глаза Тому, я загрузилась в единственную в моём поле зрения машину с шашечками, и похоже, сильно удивила водителя, приказав везти меня к Риддлам.

Впрочем, остановившись возле ворот, сейчас распахнутых настежь, являя взору запущенный сад, в глубине которого угадывался столь же запущенный, но величественный дом, я несколько подрастеряла свою решимость — не самой умной мыслью было явиться сюда в тот момент, когда муженёк Меропы был всё ещё жутко зол, да и его родители, уверена, не будут мне рады. Но выбирать не приходилось — собственная конура, по недоразумению называемая Гонтами домом, не манила меня совершенно, к тому же я не помнила, вернулся ли уже братец Морфин из Азкабана — вот с кем встречаться совершенно не хотелось.

Палочки в немудрёных пожитках дамы, уступившей мне тело, я не нашла, с грустью убеждаясь, что сволочная писательница, верно, была права, утверждая, что Меропа — сквиб, ведь ни одна ведьма в здравом уме не откажется от полагающегося ей девайса.

Пока я зависала в раздумьях, моё тело уже шустро, несмотря на некоторую колобковость, семенило по дорожке, заставив с ужасом предположить, что его бывшая хозяйка не покинула его окончательно. Быстро проанализировав своё поведение, я решила, что всё же несколько погорячилась с выводами — я полностью контролировала все процессы и только моя задумчивость была ответственна за некоторую разобщённость души и тела.

Добравшись до двери, я заколотила в неё молотком, висящем тут же для удобства желающих в него попасть. Не успел ещё звук последнего удара смолкнуть где-то в недрах дома, как дверь бесшумно отворилась и на пороге показалась худая как жердь женщина в строгом чёрном платье с белоснежным накрахмаленным передником (о края которого, по моим ощущениям, можно было порезаться). На затянутых в строгий пучок пегих волосах красовалась кружевная наколка, столь же белоснежная и травмоопасная, как и фартук.

Попытавшись повнимательнее разглядеть данную особь, я взглянула на неё исподлобья, с трудом сфокусировавшись.

— По вопросу благотворительности хозяева принимают в первую субботу каждого месяца с трёх до четырёх пополудни, — заявила неприступная прислуга, посмотрев на меня презрительно.

— Меня не интересуют вопросы благотворительности, — гордо задрав подбородок и подпустив в голос холода, ответила я, и продолжила: — Я здесь, чтобы встретиться с родителями моего мужа — Тома Риддла-младшего. Уверена, они будут рады моему приезду.

На ужас и недоверие, тут же исказившие черты женщины, замершей в дверях, можно было бы любоваться вечно, если бы не желание побыстрее оказаться в помещении, хотя это грозило мне скандалом и новой головной болью. Ребёнок, чувствуя мою усталость, всё чаще толкался в животе, заставляя меня спешить — горячий чай и тёплая постель сейчас виделась самой большой необходимостью.

— Я спрошу, — отмерла служанка и попыталась захлопнуть перед моим носом дверь. Номер не прошёл — я вклинилась в проём, не давая возможности оставить меня на улице.

— Следующий мой визит я планирую нанести в редакцию газеты… — задумчиво проговорила я, не имея никакого понятия ни о том, как называется местный рупор новостей, ни о том, есть ли он вообще в данном богом забытом уголке Англии. Но кажется, стрела попала в цель — прислуга прекратила напирать на дверь, пропустив меня в прихожую, и предложив присесть на диванчик, ретировалась, спеша сообщить обо мне хозяевам.

«Богато живут», — подумала я, пытаясь разглядеть обстановку, с первого взгляда наводящую на мысль о достатке — сияющий от воска паркет, большое зеркало в вычурной раме, основательного вида диван, затянутый шёлком, хрустальная люстра над головой… Со второго взгляда становились видны старательно затёртые сколы на подлокотниках, несколько потрёпанный шёлк и… вот про люстру не могу сказать ничего плохого — с моими проблемами со зрением сложно разглядеть что-либо в сиянии огней, но возможно, на ней не хватало нескольких висюлек — там, где это не было так заметно.

— Сэр Томас вас ждёт, — прислуга, появившаяся в дверях, ведущих вглубь дома, приглашающе шевельнула рукой, поглядев на меня с некоторой долей злорадства и любопытства — сей коктейль явно говорил как о том, что всё семейство в сборе, так и о том, что мой муж не сдержал своих эмоций.

— Благодарю, — постаравшись изобразить на лице невозмутимость, которой у меня не было и в помине, я последовала за женщиной, даже не пытаясь запоминать дорогу.

***
Помещение, в котором я очутилась, явно знавало лучшие годы, сейчас даже сильнее, чем прихожая, выдавая сложное финансовое положение своих хозяев. Нда… вот на это я как-то не рассчитывала…

В небольшой гостиной, которую мне удалось рассмотреть только мельком, в данный момент собралось всё семейство, сплотившись против меня — той, что расстроила все их планы. Догадка, что та девушка — невеста Тома — с которой он частенько проезжал мимо дома Меропы, должна была принести в семью хорошее приданое, тут же возникла в моей голове…

— Как ты посмела сюда явиться! — заорал мой муж, резким движением покидая кресло, в котором до этого сидел. — Пошла вон!

Старший Риддл, седой представительный мужчина, наклонился вперёд, тоже явно желая подняться, и я отшатнулась, понимая, что мне несдобровать, и наткнулась на закрытую за спиной дверь… Видимо, от страха у меня помутился рассудок — именно этим только можно объяснить мои дальнейшие действия.

— Стоять! — заорала я, инстинктивно выставив перед собой открытые ладони, то ли пытаясь защититься, то ли остановить…

Обоих Риддлов отбросило назад, в кресла, где они и замерли, глядя на меня с яростью, к которой примешивалась некоторая доля испуга.

— Я ведь говорил, что она ведьма! — мой муж повернулся к своему отцу. — Она опоила меня и обманом заставила жениться! Теперь ты видишь, отец?!

Сразу незамеченная мной женщина, сидящая в кресле у окна, с ужасом прошептала: — Этого не может быть…

— Может, — ответила я, не давая собственному восторгу и удивлению вырваться на волю. Значит, я всё же не сквиб, а ведьма. Значит, зеленошкурый паразит не обманул и в этом… Но как я могу колдовать без палочки?! Возможно, это была просто стихийная магия, как у маленьких детей, а теперь, когда я осознала свои возможности, магия больше не подчинится мне так просто. А это значит, что мне надо воспользоваться первым впечатлением, быстренько прийти к соглашению с Риддлами и валить отсюда. Оставаться женой этого сноба я не планировала. Да я его вообще не знаю!!!

— Они хотели ударить женщину… Беременную женщину… — отчаянно кося, я пыталась и сфокусироваться на миссис Риддл, и не упустить из вида обоих мужчин. — Вас они тоже бьют?..

Интересно, а я смогу играть на сцене? Действительно ли я отлично изображаю микс эмоций: ужас, недоумение, сочувствие, или я провалила экзамен по мастерству?.. Наверное, всё же нет — ведь ужас я не играю, он действительно есть, правда, по несколько иному поводу…

— Как вы могли так подумать?! — возмутилась миссис Риддл, даже забыв о том, свидетелем чему только что стала, и я порадовалась — есть адекватный отклик. Что ж, продолжим беседу…

— А что ещё я могу думать, когда на меня кидаются с кулаками? И да, я ведьма, влюблённая в вашего сына ведьма… во всяком случае, была, пока не убедилась, что мы с ним действительно не пара.

Господи, что я несу?

— Мерзавка! Дрянь!..

А мамаша-то у муженька женщина экспрессивная…

— Зачем вы пришли? — спокойно поинтересовался старший Риддл, перекрыв очередной пассаж своей супруги хорошо поставленным голосом. — Ведьмам здесь не место.

Однако, он не так прост… Я почему-то считала, что он более резкий. Видимо, я ошиблась, составив впечатление о нём по чужому воспоминанию в книге, прочитанной достаточно давно и не в этой жизни…

— Поговорить. Мне некуда идти, а я, как видите, ношу под сердцем вашего внука, мистер Риддл, и что бы ни говорил ваш сын…

— Знать не хочу ни тебя, ни твоего ублюдка!.. — вновь влез муженёк, но радовало хотя бы то, что ни он, ни его отец больше не делали попыток приблизиться ко мне. Видимо, чувство самосохранения у них всё же имелось…

— Он не ублюдок, — спокойно возразила я — мне то чего нервничать? — Я была не права, связавшись с тобой, и я это осознаю, но наш ребёнок — законный и с этим ты не поспоришь. Я согласна на развод, — больше не обращая внимания на мужа, я повернулась к его отцу, — но мне нужны деньги…

***
— С вами было приятно иметь дело, сэр, — сообщила я уже почти бывшему свёкру, прощаясь. — Завтра буду ждать вашего поверенного…

Захлопнувшаяся за спиной дверь заставила вздохнуть спокойнее, и я поспешила к кэбу, вызванному мне. Придётся переночевать в гостинице, и надеюсь, что мои несостоявшиеся родственники предпочтут откупиться, а не оставить сына вдовцом. Мне бы этого точно не хотелось…

Мда… гостиница «Золотой фазан» когда-то знавала лучшие времена, впрочем, выбирать мне было особо не из чего, так что пришлось довольствоваться тем, что было. Номер я взяла не из самых плохих, но и не так называемый королевский, на который у меня не было денег и где всё равно не было ни отдельного душа, ни туалета. Все удобства располагались на этаже и я порадовалась уже хотя бы тому, что в туалет не придётся бегать на улицу или пользоваться ночным горшком.

Заперев за собой дверь и прислонив к ней единственный стул, имевшийся в номере, я стянула с себя пальто и со счастливым вздохом повалилась на кровать, застеленную миленьким лоскутным покрывалом. Надо было немного отдохнуть перед ужином — ребёнок азартно пинал меня в бок, да и поясница раскалывалась, не выдержав столь долгого над ней издевательства.

Завтра мне принесут документы, и если Риддлы не попытаются обмануть, я стану владелицей небольшого, но симпатичного домика в Нортумберленде, во всяком случае, именно под таким соусом мне его преподнесли. Предполагаю, что там полуразрушенная хибара, продуваемая всеми ветрами, но кругленькая сумма в банке, которая мне также обещана, примиряет меня с перспективой стать его владелицей, а согласие на развод и условие дать ребёнку фамилию Гонт вселяет надежду, что я всё-таки смогу воспользоваться их поистине «щедрым» предложением, вырванным мною с боем. Как жалко, что у меня нет волшебной палочки — я бы быстренько смылась отсюда на «Ночном рыцаре»… Если он, конечно, уже существует…

Нет, всё же не время отлёживаться, надо прогуляться по городишку, посмотреть, что за банк здесь имеется, и попытаться на авось решить, стоит ли он того, чтобы хранить в нём свои деньги. Хотя бы какое-то время…

***
Господи боже мой, Мерлин или кто там наблюдает за мной? Вот не верю я, что всё обойдётся! Ну не может эта почти разорившаяся семейка просто так отдаст деньги. Не верю! Или всё же?..

Как хочется быть уверенной, что им, как и мне, удобнее откупиться и забыть. Том женится наконец-таки на как её… Сесилии?.. и у них, как и у меня с сыном, всё будет хорошо. Ну если, конечно, эта вертихвостка за время отсутствия Риддла-младшего не выскочила за другого…

***
Я сидела за небольшим столиком, на котором лежали ключи от моей новой жизни — дарственная на дом и реквизиты счета в банке, открытого на моё девичье имя, а также немного наличности, которой должно было хватить мне на то, чтобы убраться отсюда. Во всяком случае, именно это озвучил поверенный старшего Риддла, явившийся в строго оговоренное мной время. Я подписала бумаги о разводе, и теперь надеюсь, что в тексте не было подводных камней, о которые разобьется моя новая жизнь. Ужасно болела голова — я устала и перенапрягла глаза, пытаясь разобраться в хитросплетениях английской законодательной системы и в условиях, что делали нас с мужем полностью свободными.

Собрав документы и пожитки, коих у меня почти не было, я поспешила покинуть как гостеприимную гостиницу, так и город, который навевал на меня мрачные мысли. За каждым углом мерещились бандиты, нанятые моим пока ещё свёкром. Впрочем, может я и преувеличиваю кровожадность Риддлов, и они не рискнут связываться с ведьмой, впечатлившись моей вчерашней демонстрацией, но всё же у страха глаза велики, поэтому я пригляжусь повнимательнее к расписанию поездов и посмотрю, как с наименьшим риском добраться до Лондона. В графстве Нортумберленд мне пока делать нечего, хотя когда всё решится, документы о разводе будут ждать меня именно там, в моём доме. А вот наведаться на Диагон-Аллею мне жизненно необходимо — какая же ведьма, да без палочки?..

***
Моя поездка обратно в Лондон напоминала шпионский детектив. Сев в поезд, идущий в сторону восточного побережья, я вышла через пару станций и, запутывая следы пересадками на разные ветки и направления, на следующий день добралась, наконец, до Лондона, чувствуя себя настолько плохо, как может чувствовать беременная женщина, почти не спавшая, и евшая через раз. Не задерживаясь на перроне ни на минуту, я вышла в город и подманила кэб. Уже через пару минут мы мчались по улицам города, приближаясь к Чаринг-Кросс-роуд, и я надеялась, что мои траты были всё же не напрасны.

Бар «Дырявый котёл» встретил меня обшарпанной вывеской, с выворачивающим душу скрипом и скрежетом раскачивающейся на холодном, уже почти зимнем ветру. Я, как моряк тонущего барка, увидевший спасение, с кряхтением выбравшись из машины, поспешила добраться до его дверей, ухватившись за ручку, и только сейчас убедилась в своей безопасности. Которая, впрочем, была ложной — на Диагон-Аллее мне тоже совершенно не следовало расслабляться, если я не желаю потерять ту небольшую сумму наличности, что имелась в моём кошельке.

Комнатка, которую я сняла, обратившись к бармену, особым комфортом похвастаться не могла, но удобства в ней имелись, что радовало — не нужно было шляться по этажу каждый раз, когда понадобится в туалет. А надобилось очень часто — ребёнок давил на стратегические места, а сама я с каждым оставшимся до его рождения днём делалась всё неповоротливее.

Время до родов я планировала занять собственным обучением и подготовкой вещей, в коих будет нуждаться новорожденный. А пока следовало посетить лавочку Олливандера, чтобы обзавестись, наконец, палочкой.

***
Деньги, что я стрясла у Риддлов, покинули маггловский банк и нашли пристанище в Гринготтсе — в преддверии тяжелых времён я совсем не хотела остаться без гроша. В сейф Гонтов, даже если он и был (в чём я сильно сомневаюсь), я соваться не стала — открыла личный, опасаясь, что имеющийся родственничек может когда-нибудь попытаться наложить на деньги лапы. Открыт он был на имя Меропы Риддл, но с оговоренным доступом по крови только для меня и ребёнка. Следовало бы позаботиться и об опекунах для него, но гоблины этим не занимались, зато — естественно, за мзду — подсказали хорошую контору, оказывающую юридические услуги. Там я смогу составить завещание…

Плата за использование сейфа была терпимой, и денег в нём после всех задуманных мной дел осталось вполне достаточно для ведьмы с сыном, проживающих в провинции. В сейф также отправился семейный медальон Гонтов, который я обнаружила среди вещей Меропы, когда спешно догоняла бывшего мужа. До этого момента я носила его на шее, по вечерам любуясь на инициалы предка и пытаясь представить, сколько веков этой реликвии. Теперь же я оставляла его в подземельях банка, не желая потерять, и конечно же, не собираясь отдавать за бесценок грабителю Горбину.

***
Утром тридцать первого декабря я проснулась с неприятным ощущением того, что моя новая жизнь подходит к концу. Чувство было иррациональным — ведь я прекрасно знала, что у меня всё хорошо: и ребёнок здоров, и в Мунго меня ждёт оплаченная удобная койка, и квалифицированная ведьма-акушерка тотчас появится, как только её известят о моем прибытии, но ничего не могла поделать. Колдомедик, неделю назад осматривающий меня, утверждал, что мне ещё рано рожать, но я-то знала, что мой мальчик должен родиться сегодня…

Всё валилось из рук. Буквы в учебнике по трансфигурации, как обычно, разбегались в разные стороны, но сегодня от этого вдвое больше болела голова, и я мечтала, если выживу, всё же оплатить коррекцию зрения, что предложили мне в Мунго. Я пожалела денег — нам это было не по карману, да и смысла я в ней не видела — если помру, хоронить-то будут с закрытыми глазами, никто и не догадается, что они косят, а ребёнку любой кнат лишним не будет. Вот если выживу…

Плюнув на мысли, которые крутились по кругу, напоминая заезженную пластинку, я нашла себе другое занятие и в стотысячный, наверное, раз стала переберать вещи, что купила для малыша, время от времени поглядывая в окно — начиналась метель… Небо заволокло низкими тучами, отчего по всей Диагон-Аллее зажглись факелы, тускло освещая лавки и магов, что входили и выходили из них, спеша по своим делам. Заканчивался старый, тысяча девятьсот двадцать шестой год, а я, забыв о делах, сидела и думала, что вот сейчас, наверное, в маггловском Лондоне идёт дождь — ведь там некому наколдовать праздничную атмосферу, — и в приюте миссис Коул воспитанники прилежно сидят в ожидании обеда, но… но к ним не придёт Меропа Риддл, и Том не будет расти в атмосфере ненависти… Всё изменится… и я должна быть в этом уверена… Ради сына.

***
Мой сын, Александр Корвин Гонт, родился семнадцатого января тысяча девятьсот двадцать седьмого года. Колдомедики оказались правы, в конце декабря утверждая, что ему ещё рано появляться на свет. Мальчик родился здоровым, да и я чувствовала себя отлично — ведь и питалась я хорошо, и от магии не была оторвана.

Все страхи, мучавшие меня, исчезли, как только ведьма-акушерка, принимающая у меня роды, завернув в теплую пелёнку, передала мне из рук в руки моего малыша, пискнувшего только недовольно после появления на свет, и затихшего, стоило ему оказаться в моих объятиях. Вот теперь я знала, что, каким бы путём не пойдёт с этого момента истороия, Лорда Волдеморта уже не будет — по той простой причине, что из букв своего имени мой сын никогда не сможет составить ту, пугающую всех анаграмму. А уж появится или нет другой Тёмный Лорд — кто знает, но своего мальчика я воспитаю так, чтобы такая мысль даже не посещала его, несомненно, умную голову…

***
А с наступлением весны — после долгих зимних месяцев, проведённых почти под самой крышей в небольшой квартирке, снятой мной в доме, расположенном в одном из переулков, что ответвлялись от Диагон-Аллеи — я с сыном отправилась в Эллингем, в свой незнакомый мне пока ещё домик, затерянный где-то на зелёных просторах Нортумберленда, в этот раз воспользовавшись палочкой и услугами "Ночного рыцаря".

Дорога была недолгой и уже через час я стояла возле крошечного коттеджа, прижимая к груди уснувшего Лекса и собираясь с духом, чтобы переступить порог и начать, наконец-то, другую жизнь…

@темы: фанфики

---

Школьные будни настоящей леди

Это черновик по вселенной Гарри Поттера. Естественно, не закончен... Имя новоявленной попаданки ещё неизвестно, впрочем, та же история с ее папашей, одноклассниками (кроме некоторых) и прочими, встречающимися в данном опусе личностями. Как всегда, буду комфортить Севу.

22.03.18. Закончено, имена героям выданы, но... чет мне лень бетить Извините, а?

читать дальше - и в комментах тоже читать

— Уидхэм, Элизабет!..

Медленно и с достоинством я подошла к массивному табурету и посмотрела на сидящих за слизеринским столом учеников. Убедившись, что интересующий меня объект на месте, я подставила макушку под Шляпу, «чистота» которой заставила меня с неудовольствием сморщить нос.

«Так, так, так… Кто у нас здесь? — в раздавшемся в голове голосе слышалась заинтересованность. — Тебя явно следует отправить в Слизерин, но то, что ты маглорождённая… Может, согласишься на Хаффлпафф?»

Артефакт, звавшийся Распределяющей Шляпой, судя по всему, был совершенно не уверен в правильности сделанного мне предложения, поэтому не стал настаивать, когда я пренебрежительно фыркнула и заявила:

«Нет. И Гриффиндор мне тоже не стоит предлагать».

«А для Рэйвенкло ты так и так не годишься… Ну что ж, ты сама решила…»

— СЛИЗЕРИН! — от его вопля у меня заложило уши и я с видом обиженной королевы сдёрнула с себя сей волшебный предмет, поспешив присоединиться к своему факультету.

Отправившиеся туда же ранее двое мальчишек, имена которых уже успели вылететь у меня из головы, потеснились, чтобы освободить мне место. Именно так я предпочла думать, хотя достаточно свободное размещение за нашим столом наводило на мысль, что меня чураются из-за не волшебной фамилии. А ведь я могу оказаться и полукровкой.

Ну да ладно, не буду их разочаровывать — я грязнокровка. Хотя немногие из тех, кто сейчас сидит за этим столом, могут похвастаться такой давностью рода, как я. Возможно, Малфои или Блэки… Но вот их-то представителей в данный момент здесь нет, если я, конечно, располагаю достоверными данными.

Распределённая следом Вильгельмина Блишвик всё же пристроилась рядом со мной и я восприняла это как удачу. Стоит улыбнуться девочке, возможно, мы сможем стать приятельницами.

***
— Мой отец — лорд Роберт Уидхэм, одиннадцатый граф Андервуд, пятый барон Лукас из Крудвелла, — заявила я, задрав нос повыше. — Наш род известен с четырнадцатого века. Так что мне тоже есть, чем гордиться. Да и ведьмы с колдунами в нашем роду уже случались, но прекрасно обходились без Хогвартса, предпочитая домашнее обучение. Только я вот захотела поехать в школу…

Блин, вот же загнула! Надеюсь, никто не захочет проверить мои слова, иначе погорю. Нет, то, что мой отец — лорд, граф, барон и прочее — это всё правда, а вот про магические способности… Ну пусть попробуют доказать обратное.

Данный спич я произнесла на следующее же утро, когда мои соседки по комнате попытались наехать на бедную маглорождённую меня. Ну и получили данную отповедь. А что, так и надо!

Однако, следует признать, что я очень удачно попала в дочь настоящего аристократа. Понятия не имею, почему меня притянуло именно в неё, но то, что нам с ней удалось смиксоваться, следует считать явной удачей. Её проснувшаяся магия и моё знание канона помогут нам, как я надеюсь, спасти одного вредного персонажа, нежно любимого мной, несмотря на его склочный характер, который сейчас, я уверена, ещё не успел сформироваться полностью и может быть скорректирован.

Всё-таки хорошо, что Снейп так сильно отличается от сверстников. Я вычислила его ещё в поезде и не постеснялась заговорить с девушками-хаффлпаффками. Барсучихи подтвердили, что неухоженного парнишку-слизеринца зовут Северус Снейп, хотя они в этом особо не уверены.

Северус перешёл на пятый курс, а значит, у меня есть совсем немного времени, чтобы втереться в его доверие. Думаю, денежная поддержка сейчас и в будущем помешает ему скорешиться с Пожирателями. Пусть экспериментирует с тёмной магией и зельями на денежки моего папеньки, благо, как я поняла, мне ни в чём нет отказа. Я любимый и балованный ребёнок, в отличии от моего брата, которого готовят к управлению нашими немаленькими финансами.

***
Чары, трансфигурация, зелья, история магии… Звучит-то как всё таинственно…

На уроки ходить оказалось неожиданно прикольно. На чарах пытались заставить летать перо, на трансфигурации — превратить спичку в иголку, история магии звучала как хорошая колыбельная. Всё было так, как в книге, только реалистичнее. Это я так шучу, надеюсь, вы мой юмор поняли.

Профессор Слагхорн первый урок посвятил своим знаменитым ученикам и немного зелью от фурункулов. Было видно, что рассказывать о известном политике или игроке в квиддич ему намного интереснее, чем следить, что творится в наших котелках. Вообще, декан очень своеобразный человек — засахаренные ананасы, коллекция знаменитостей, и полное игнорирование нужд собственного факультета. У него под носом кучкуются будущие Пожиратели, устраивая бандитские сходки, а он сидит и жрёт ананас. Чудак на букву «му».

***
Попытка подъехать к Северусу с помощью разговоров о зельях особым успехом не увенчалась. Снейп реально очень замкнутый тип, и болтовня с первокурсницей его точно не привлекает, даже если эта первокурсница смотрит на него как на ожившего Мерлина. Ну что ж, где не пройдёт армия, пройдёт осёл с золотом. Так, кажется, говорил кто-то из средневековых умников?

Поговорю со Снейпом по поводу репетиторства. А что, в зельях я не особо хороша, так что платить мальчишке за моё в них натаскивание хорошая идея. И мне польза, и ему, причём двойная. Деньги — это раз, и к грифам таскаться поменьше будет — это два. А если разложить на составляющие второй пункт, то там и три, и четыре явно вылезет.

***
Несколько раз нагло курсировала возле гриффиндорского стола во время приёма пищи. Эванс разглядела во всех ракурсах, хотя некоторые идиоты в нашей гостиной решили, что я запала на кого-то из грифьих пацанов. Пофиг бы они мне сдались, придурки, хотя да, рассмотрела внимательно не только Эванс, но и Поттера, и Блэка, а также всякую шелупонь поменьше. Врага надо знать в лицо — именно так я и заявила Кальвину Платту, нашему старосте, попытавшемуся сделать мне замечание.

Не буду отрицать, и Блэк, и Поттер хороши, но у первого в глазах действительно проглядывает некая безуминка, а второй — просто наглый смазливый фраер. Может, я и преувеличиваю, но данные особи мне совсем не интересны. Люпин оставляет двойственное впечатление. Зная про его «пушистую проблему» хочется и пожалеть, и отшатнуться то ли брезгливо, то ли боязливо.

Нет, ну нельзя же так издеваться над самим собой! Прими себя таким, какой ты есть. Возьмём меня примером. Не смирись я с попаданием, и не восприми это как должное, сидела бы сейчас в комнате с мягкими стенами и вела бы бесконечный спор с владелицей тела на тему раздвоения личности…

Петтигрю вообще бесит! Хотя попади он на Слизерин, был бы обычной змейкой — ушлым и себе на уме. Подгадить ему как-нибудь, что ли?

Ладно, вернёмся к той, с кого я начинала обзор. Лили Эванс… Яркая представительница Гриффиндора, защитница слабых и угнетённых. Рыжая, как сам Годрик, и порывистая… опять-таки, как сам Гриффиндор. Ну, как я и говорю — стопроцентное попадание. Зудит на ухо Снейпу постоянно, учит его жизни. Такой, которую она считает правильной. Хотя, надо признать, пока она его старается защитить от Мародёров. Правда, защита какая-то слабая, и ему самому тут же перепадает от неё за то, что отбивался не по правилам. А какие правила, когда на тебя нападают трое? Люпин, кстати, никогда не участвует, но и разнимать не пытается.

Но я, если уж начистоту, и Поттера, и Снейпа понимаю. Да и всех остальных, включая Сириуса и толпу парней с других факультетов, тоже. Лили — она необычная. Да, такта в ней, как в валенке, терпимости и доброты тоже, кто бы ни говорил об обратном, но она яркая и живая, как тот огонь, к которому летят мотыльки, сгорая в его пламени. Крупные бабочки и невзрачные мотыльки — всех притягивает свет и тепло…

Они всё равно погибнут, а я поймаю одного мотылька, и посажу его в баночку с каплей сладкого сока. Пусть любуется на огонь издалека и живет…

***
Папаня прислал вспомоществование. В галеонах и сиклях… Судя по всему, в магическом мире он уже чувствует себя своим. Во всяком случае, из письма, присланного вместе с мешочком монет, я поняла всё именно так. Теперь на него работает некий Марвин Берри — сообразительный полукровка, чувствующий себя уверенно в обоих мирах.

Надеюсь, лорд Уидхэм знает, что делает. Империо никто не отменял, не хотелось бы, чтобы наше состояние уплыло на сторону. На каникулах надо обязательно съездить домой, посмотреть. Вот и ещё один способ заинтересовать Снейпа — он мне проверяет папашу на непростительные, а папаша ему… ну, пока деньги.

И вуаля, капкан захлопнулся. Если Северус заинтересует моего родителя (а он, думаю, заинтересует, у моего папеньки нюх на деньги и людей, что могут ему их принести), то Снейпа он уже не выпустит из своей бульдожьей хватки. На вид-то родитель классический английский джентльмен, а приподними завесу — флибустьер и завоеватель. В его случае кровь точно не водица, и длинная вереница предков даёт о себе знать.

***
К Рождеству я обзавелась в школе подругами, приятельницами, друзьями и почитателями, а также врагами из числа тех гриффиндорцев, что под влиянием старших товарищей тоже решили доставать нас, противных слизней.

Я же считаю себя змеёй, имеющей яд, который отлично действует даже на таких падальщиков, как грифы. Кстати, представители красно-золотого факультета так забавно психуют, когда их так называешь. Они-то предпочитают считать себя львами… Ага, лентяями, живущими за счёт своих самок.

Грифы только сжимают кулаки и краснеют, не пытаясь напасть, когда я делюсь с однокурсниками своими знаниями дикой природы. Обычно это происходит на переменах, ведь так скучно стоять перед дверями очередного кабинета.

***
Да-да-да! Я доконала Северуса! Он согласился заниматься со мной зельями и ЗОТИ. Кто молодец? Я молодец! Занятия начнутся после каникул, на которых Северус остаётся в школе, а я еду домой. Жаль, конечно, что мне не удалось подобраться к нему достаточно близко, чтобы иметь возможность пригласить в гости, но на летних каникулах я сделаю это. Надо будет на платформе 9 ¾ успеть натравить на него папашу. Этим я и займусь на зимних каникулах. Северус то, Снейп сё. Папаня никуда не денется, ему точно станет интересно, что за парень так очаровал его чадо. Главное, не переиграть, а то решит, что я влюблена, а мне таких проблем не надо, да и Снейпу, уверена, тоже…

***
Празднование рождества в семье лорда Уидхэма сильно отличалось от праздников в обычной семье. Папаня устроил приём, куда были приглашены как его партнёры по бизнесу (самые крупные), так и знакомые по гольф-клубу и охотничьим забавам, а также приятели моего брата Эдди по колледжу и конюшне, где тот занимался верховой ездой. Также он не забыл пригласить и нескольких соседей своего круга, а также сэра Эндрю Стокса, недавно купившего поместье «Семь ветров», граничащее с нашими землями.

Я обошлась без приглашений, точнее, подписала несколько под диктовку папаши — я не прочь поиграть в светскую львицу, а детям его друзей и партнёров приятно, что их выделили особо. Собственных подруг у меня не оказалось, что не могло не радовать, а приглашать кого-нибудь из Слизерина я ещё побаиваюсь, а ну как учудят что-нибудь. Расхлёбывай потом, разбирайся с Авроратом, с обливиэйторами. Нам это надо?

Моя тактика по привлечению отцовского внимания к Северусу, кажется, сработала, но… Лорд Уидхэм поверил мне, описывающей уникальность Снейпа, на слово, правда, разделив мои восторги надвое. Мало ли что болтает его любимая дочурка — растёт ребёнок, начинает интересоваться мальчиками, да и зелья это не та сфера деятельности, где он мог оценить потенциал. В общем, папаша сделал именно тот вывод, которого я боялась. Пришлось смириться и изобразить смущение. Радовало уже то, что отец не воспринял мою «влюблённость» серьёзно, но пообещал пригласить перспективного юношу летом в гости, и это был явный успех.

***
Полукровка, пристроившийся у отца специалистом по связям с магическим миром, оказался молодым мужчиной, пять лет назад выпустившимся из Хогвартса, и чувствующем себя как рыба с воде в обоих мирах. Я, изображая из себя восторженную девочку, внимательно приглядывалась к его поведению, но не нашла никаких доказательств того, что он ведёт свою игру. Впрочем, он только входил в доверие, а я знала ещё слишком мало, чтобы понять все нюансы.

Надо поинтересоваться у однокурсников магическими контрактами. Уверена, ими активно пользуются, не прибегая по малейшему поводу к такой серьёзной альтернативе, как Непреложный Обет. Я бы вполне могла подписать такой контракт от имени своей семьи, вот только составить его нужно правильно, не забыв обговорить все условия.

Кстати, мистер Берри окончил Хаффлпафф. Вот и верь после этого байкам о безмозглых барсуках. Этот барсук, уверена, заткнёт за пояс некоторых слизеринцев, не говоря уж о гриффиндорцах, чьи мозги устроены простейшим образом.

***
С контрактом мне помогли, стоило только вернуться в Хогвартс… И без особых для меня жертв. Так, небольшое денежное вливание в карман одного из сокурсников-слизеринцев, чей родитель подвизался на поприще магического права и, соответственно, натаскивал собственного отпрыска, в уверенности, что тот продолжит его дело. Так что летом спеленаю нашего специалиста по связям с магической общественностью по рукам и ногам. Главное, чтобы он не натворил ничего за те полгода, что меня не будет дома, но тут я верю в своего папашу — он так хитроумно подстраховался с защитой, что у меня возникает вопрос, как он сам до лета будет распоряжаться большей частью своего состояния?

***
Занятия с Северусом, явно недовольным тем, что приходится отвлекаться на обучение малявочной меня, проходят под его постоянное шипение, пропуская которое мимо ушей, я упорно тренируюсь — то правильно держать палочку, отрабатывая заклинания, то старательно нарезая очередных отвратительных тварей, что потом будут вонюче булькать в котле, превращая меня из дилетанта в зельях в продвинутого пользователя.

Вот почему бы нашему Слагги не учить нас этому, вместо того, чтобы рассказывать всяческую чушь? Впрочем, мне грех жаловаться, меня-то учит гений, и если бы не его постоянная беготня за Лили, всё было бы поистине чудесно.

А мой намётанный взгляд, уставший следить за Эванс, замечает и интерес к Снейпу гриффиндорки Мэри Макдональд, и явные авансы Греты Ричмонд, полукровки с Хаффлпаффа. Эти девицы, уверена, были не прочь пообщаться с Северусом и более близко, несмотря на его несколько неухоженный вид, являющийся поводом для насмешек со стороны четвёрки полудурков. Но Снейп, занятый зельями, книгами, моим обучением и восторженным почитанием Лили, не обращает никакого внимания ни на свой вид, ни на взгляды девушек. М-да… Но, впрочем, мне ведь известна эта проблема…

@темы: фанфики

---

Вовремя попасть (Вальбурга)

Основные персонажи: Вальбурга Блэк, Регулус Блэк, Северус Снейп (Снегг, Принц-Полукровка), Том Марволо Реддл (Лорд Волан-де-Морт, Лорд Волдеморт)
Рейтинг: G
Жанры: Повседневность, POV, Hurt/comfort, AU, Попаданцы
Предупреждения: OOC, Мэри Сью (Марти Стью)
Статус: закончен

Вальбурга Блэк... Портрет сумасшедшей старухи на стене старого дома. Кто теперь помнит, какой она была раньше, о чём мечтала... Может быть, ещё не поздно всё изменить? Главное, вовремя попасть...




Всегда знала, что моя удача — дама ветреная и непостоянная, любительница поворачиваться ко мне зад…ворками. С самого детства я чувствовала её ко мне неоднозначное отношение. Вроде улыбнётся, поманит и уйдёт на глубину, сверкнув золотой чешуёй и не давая ухватить себя за скользкий хвост. И все блага, вроде заслуженные, оборачиваются неприглядной стороной. И диплом, обещавший быть красным, неожиданно меняет цвет, и квартира, положенная по сиротству, оказывается бараком, и парень, с которым судьба так удачно столкнула на обледенелой дорожке, ускользает из рук, поведясь на материальные блага обеспеченной подруги.

К тридцати годам я была законченной неудачницей, всё ещё не смирившейся с судьбой. Прозябание в небольшой строительной фирме, где изо дня в день я вглядывалась в экран компьютера, составляя сметы и выслушивая пафосные речи шефа, пытавшегося зажечь в нас огонь, с помощью которого он выведет фирму из тьмы застоя к процветанию, наивно представлялось мне временным явлением.

Дома, как вы понимаете, меня тоже никто не ждал, а моё одиночество скрашивал простенький ноутбук, благодаря которому я чувствовала себя покорителем Вселенной. Господи, благослови того, кто изобрёл Интернет!

По его просторам я бродила, тратя на это всё своё свободное время, общаясь с людьми, на полном серьёзе считавшими меня интересным собеседником. Но главным сокровищем Паутины были книги. Огромное количество книг, прочитать которые я не надеялась, будь даже моя жизнь в несколько раз длиннее обычной.

Электронная библиотека, собранная мной, давно уже перевалила за отметку в несколько тысяч томов, сильно обогнав свою бумажную коллегу, хотя в своё время я потратила много денег, потакая своей страсти к чтению.

Книги моей домашней библиотеки были перечитаны не по одному разу, и вот теперь они мирно стояли на полках, постепенно забывая хозяйские руки — их электронные соперницы победили с разгромным счётом.

Годы летели незаметно и своё сорокалетие я встречала всё в той же компании — я, диван, ноутбук и Интернет. Ничто не изменилось за эти годы и мне, наконец, пришлось смириться с тем, что мой поезд ушёл, и на нём уехала моя несозданная семья — неслучившийся муж и неродившиеся дети.

Зато у меня был ОН — волшебный мир, в котором жили герои Роулинг… Как сорокалетняя тётка, не имеющая детей, могла додуматься прочитать детские книжки, я себе объяснить не могу. И ведь смотрела пару раз снятые по этим книгам фильмы. И ничего не шевельнулось — сказка она и есть сказка, а ненормальной любви к актёрам и всяким певцам, обычно появляющейся в подростковом возрасте, я счастливо избежала и считала себя очень здравомыслящим человеком. А вот поди ж ты! Не убереглась.

Дальше — больше. Обнаружив целые сайты, заполненные историями о книжных героях, написанных такими же фанатами, я поняла, что наткнулась на Клондайк и Эльдорадо вместе взятые. Обычные книги были забыты и я просто выпала из реальной жизни.

Вот тут-то моя «удача» снова дала о себе знать, снова меняя течение моей устоявшейся жизни… В одну из тех ночей, когда я позволила себе засидеться за чтением допоздна, рассчитывая выспаться в законный выходной, вокруг и внутри меня внезапно появилось странное ощущение потока, затягивающего в водоворот.

«Пипец котёнку», — успела подумать я, прежде чем потерять сознание…

***

Открыв глаза, обнаружила вокруг себя пустоту, в центре которой, как муха в паутине, я и зависла, не ощущая вокруг ничего материального.

«Ещё одна? — послышался голос, звучащий вроде бы и в моей голове, и вокруг, хотя насчёт правильности ощущений я не могла быть уверена. — Что ж вам так хочется перемен? Ну и меняли бы собственную жизнь и собственный мир…»

Хотелось возразить или даже основательно поспорить, доказывая, что поменять что-то в собственном мире нереально сложно, а в чужой я лезть никогда и не собиралась, хотя и с удовольствием читала о людях, это проделывающих.

«Ты просто не признаёшься сама себе, что была бы не против попробовать, — ухмыльнулось невидимое нечто, изобразив несуществующую улыбку. — Хм… так, так… Ну вот, и у тебя появился шанс…»

— Шанс? — произнесла я, удивляясь собственному, робко звучащему голосу.

«Ну да, должно когда-то и тебе начать везти, а Вальбурга Блэк… она одна всё только испортит…»

Перед глазами возник кадр из чьей-то жизни — уставшая женщина в строгом чёрном шёлковом платье и таком же чепце на рано поседевших аккуратно убранных волосах, распекавшая странное ушастое существо, вдруг, схватившись за голову, покачнулась и осела на пол.

«Забыл предупредить. Регулус сейчас в пещере», — вновь неожиданно произнёс голос, а меня закружило инфернальным ветром, и рассыпав на атомы, повлекло в неизвестность…

***

— Кричер плохой домовик! Никому не может помочь! Бедная хозяюшка Вальбурга, ей плохо, и мастер Регулус остался в том страшном месте! Запретил глупому Кричеру ему помогать, и говорить запретил! Да и не скажет бестолковый Кричер никому — хозяйка лежит, не шелохнётся, а хозяина не дозваться!..

«Блин, да кому-же делать-то нечего, так голосить?! Или это я комп не выключила?» — мысли ворочались с трудом, а скрипучий голос, зудящий будто над ухом, раздражал всё сильнее. Болела голова, и от этого казалось, что в ней засел кто-то чужой со странными и чуждыми мне эмоциями.

— Да заткнись ты, — пробормотала я, недовольная ранней побудкой, и в ужасе распахнула глаза — к моей руке почти неслышно прикоснулось НЕЧТО…

— Хозяюшка Вальбурга очнулась! — радостно проскрежетал неизвестный, и я в шоке уставилась на длинноносое сморщенное существо небольшого росточка и с сероватой кожей, сразу квалифицированное мной как кошмар обыкновенный.

Кошмар, глядя на меня бесконечно грустными, но преданными глазами, с упоением выкручивал свои огромные уши, что говорило о том, что он явно склонен к мазохизму. Судя по всему, всё произошедшее со мной не было сном, а значит, надо спешить. Что там вещал голос?

— Не вопи, — стараясь ничему не удивляться, потребовала я, обращаясь к кошмару.

Тот истово закивал головой, подтверждая, что понял мои слова, и я поинтересовалась:

— Где Регулус?

— Хозяин Регулус остался там, в тот ужасном месте. Хозяин Регулус запретил говорить!.. — взвыл кошмар, опознанный мной как Кричер, и я поспешила гаркнуть, изображая его настоящую хозяйку:

— Так молчи, мерзкое отродье, и немедленно отправляйся за Регулусом, я приказываю!

Домовик снова взвыл то ли радостно, то ли горестно, и исчез, а я, сражаясь с воспоминаниями Вальбурги, занимающими всё больше места в моей голове, попыталась приподняться с подушек, опираясь на неожиданно сильно дрожащие руки, и стараясь не сойти с ума от осознания того, что всё происходящее вокруг меня — реальность, подтверждаемая несколькими синяками на теперь уже моих руках. Когда же я успела очутиться в кровати, я же видела мадам Блэк лежащей на полу?

***

Несколько секунд после исчезновения Кричера — неужели я действительно попала в книгу? — ничего не происходило, а потом начался сумасшедший дом. Рядом со мной на кровать рухнуло тело, не подающее признаков жизни, и появился воющий домовик, снова вцепившийся в свои уши.

— Он что, умер? — поинтересовалась я, пытаясь заглянуть в лицо намечающегося покойника.

— Хозяин Регулус ещё жив, — пробормотал домовик и всхлипнул.

Регулус застонал, подтверждая свой статус живого и я подползла к нему, путаясь в подоле обнаружившейся на мне ночнушки.

— Мама… — прошептал младший Блэк, открыв глаза.

Вся моя нерастраченная любовь немедленно откликнулась на слово, которое я уже и не ожидала услышать в свой адрес.

— Сейчас, сынок, потерпи, — забормотала я, пытаясь откинуть с его лица мокрые волосы. — Кричер, у нас есть безоар? Тащи немедленно!

Домовик метнулся серой тенью, растворяясь в сумерках, и тут же появился вновь, протягивая мне три невзрачных комочка.

Схватив тот, что побольше, я заставила Регулуса открыть рот и запихнула ему противоядие. Что делать дальше я не имела понятия… хотя… кое-что я смогу сделать.

— Кричер, немедленно найди мага по имени Северус Снейп и доставь его сюда!

Конечно, будущий профессор зелий сейчас ещё сопливый юнец, но уже хорошо разбирается в ядах и противоядиях, так что, думаю, сможет помочь.

А потом я потребую с него клятву, чтобы он не смог выдать Тёмному Лорду моего сына. Думаю, Снейп не станет возражать, если я в виде извинения за доставленное неудобство разрешу ему копаться в нашей библиотеке.

— Пить, — простонал Регулус и я заметалась в поисках требуемого.

На глаза ничего похожего на кувшин не попадалось, а стакан, стоящий на прикроватном столике, был удручающе пуст. Рядом, словно в насмешку, лежала волшебная палочка. Не думая о том, что не умею колдовать, я схватила её, успев порадоваться мимолётному теплу, подтвердившему, что я ведьма, и произнесла «агуаменти», направив на стакан.

Рефлексы не подвели и жест, судя по всему, оказался правильным. Я еле успела подхватить посудину, когда в неё ударила струя воды. Дрожащими руками поднеся его к Регулусу, с радостью обнаружила, что тот смог приподняться, потянувшись к живительной влаге. В несколько секунд вода им была жадно выпита и я снова произнесла заклинание. Второй стакан опустошался немного медленнее, третий пился с трудом… потом парня вывернуло.

Именно этот момент выбрал Кричер, чтобы появиться, вцепившись в руку взъерошенной и носастой личности, чья задрипанная мантия поражала количеством мелких дырочек и подозрительных пятен.

— Мистер Снейп, извините, что побеспокоила, но моему сыну нужна ваша помощь, — стараясь держаться невозмутимо, произнесла я, — он отравился каким-то зельем…

— А причём тут я? — озлобленно фыркнул Снейп, нервно стараясь прикрыть потрёпанные обшлага. — Ещё и котёл взорвался, ингредиенты в Мерлинову задницу… Тащили бы в Мунго или вызвали колдомедика, финансы-то позволяют. А я презренный полукровка…

— Хватит ныть, мистер Снейп, — прервала его я. — В ваших разногласиях с моими сыновьями разберёмся потом, а сейчас уже сделайте что-нибудь. Регулусу нельзя в Мунго, и он умирает…

На последней фразе мой голос сорвался и Снейп, странно посмотрев на меня, всё же вытащил откуда-то из недр своей мантии палочку и занялся Регом, выписывая над ним разные пассы и бормоча под нос заклинания.

Я, только сейчас сообразив, что одета несколько неподобающе для приёма в будуаре молодых волшебников, выразительно глянула на Кричера. То ли тот был настолько догадлив, то ли я обладала зачатками телепатии, но уже через мгновение домовик протягивал мне длинный, приятный на ощупь тёмно-зелёный халат, который я поспешно на себя натянула.

— Где он умудрился наглотаться этого зелья? — недоумевающий мальчишка-зельевар обратился с вопросом к единственному человеку, по его мнению, знающему правильный ответ — ко мне.

— Меня больше волнует его нынешнее состояние, — я рявкнула на Снейпа и он обиженно отвернулся, буркнув:

— С ним всё будет в порядке, вы вовремя дали безоар, теперь бы ещё сварить один состав…

— Ну так варите! Лаборатория в вашем полном распоряжении, так же как и домовик. Если чего-то будет не хватать, говорите ему, он принесёт. Поспешите, юноша!.. Кричер!

Выдав домовику распоряжения и отправив его вместе со Снейпом, я приблизилась к Регулусу, стремясь рассмотреть повнимательнее доставшегося мне сына.

Юноша, снова пребывающий в беспамятстве, был черноволос и бледнолиц, с правильными чертами холёного лица. Правда, сейчас его благородная бледность несколько отливала в синеву с зеленью, но что поделаешь, отрава ещё никого не красила.

Снова нахлынувшие воспоминания Вальбурги добавили в мою копилку образов детские годы сыновей, и я подивилась чёрствости дамы, в чьём теле я оказалась. Даже младший, нежно любимый сын не удостаивался ласковых слов, что уж говорить о Сириусе, существование которого почти не замечалось.

Регулус снова застонал и я прикоснулась к его влажным от обильно выступившего пота волосам, ласково погладив по голове:

— Если ты выживешь, сынок, я постараюсь стать тебе хорошей матерью…

@темы: фанфики

---

Промахнулась

Основные персонажи: Дорея Поттер (Блэк), Карлус Поттер
Рейтинг: G
Жанры: Джен, Юмор, Пародия, Повседневность, POV, Попаданцы
Предупреждения: OOC, AU
Размер: Драббл, 4 страницы, 1 часть

Мечтала спасти любимого героя? Спасай и не жалуйся...

Работа написана по заявке:

Снейпоманка в теле Дореи Поттер (Блэк)

ficbook.net/requests/232588

Давно пыталась написать по этой заявке и вот, наконец, сподобилась. Это уже не первая попытка, два текста сгинули в безвестности, будучи признаны неудовлетворительными. Третий... ну что сказать... драббл он и есть драббл.

Мозгомышка, надеюсь, это хоть немного похоже на то, что вы хотели

— Мама!

«Мальчик, не надо меня трясти, ты перепутал, какая я тебе мама», — попыталась сказать я, но не смогла. Вот же странный сон!

— Джеймс, отойди от матери, ты мне мешаешь! Энервейт! — к детскому голоску добавился голос взрослого мужчины и волнение, мною в нём услышанное, почему-то показалось мне очень важным. — Ну вот, она приходит в себя.

Странно, судя по тому, что открыв глаза, я обнаружила мужчину, склонившегося именно надо мной, я и была той мамой, которой требовалась помощь. Очень странно…

— Дорея, как ты? — поинтересовался неизвестный, усаживаясь рядом со мной на пол и нежно перекладывая мою тушку себе на колени. Ну… во всяком случае, её верхнюю часть.

— Неплохо, — решила не перечить ему я.

Хочет считать меня Дореей, пусть, мне не жалко. Когда я ещё увижу такой интересный сон. Хотя почему Поттеры? Ведь я же не являюсь их фанаткой.

— Сейчас я позову домовика, он перенесёт тебя в спальню, а я свяжусь с Мунго, — Чарльз, если я правильно угадала имя мужчины, нежно отвёл прядку моих волос, так и норовившую упасть мне на глаза.

— Не надо Мунго, — не согласилась я, удивляясь своему отличному английскому.

Мужчина даже и не подумал спорить, согласно качнув головой и через несколько мгновений я уже лежала в кровати. Спальня мне, что ни говори, понравилась. Была она небольшой и уютной, и находилась, судя по всему, совсем не в богатом особняке.

«Кажется, те фикрайтеры, что описывали огромнейший Поттер-мэнор, оказались в пролёте», — ещё успела подумать я, проваливаясь в сон.

Проснувшись в очередной раз, я удивилась, обнаруживая вокруг всё ту же обстановку спальни, и несколько поднапряглась. Сон, конечно, был неплохой, но хорошенького помаленьку, а то уже даже не смешно.

— Мадам Дорея проснулась, Твинс сообщит хозяину! — лопоухое существо, появившееся возле кровати, тут же исчезло, а я почувствовала, как зашевелились мои волосы.

«Это что же, мне всё это не снится?! — заподозрив неладное, я со всей дури ущипнула себя за руку и взвыла от боли, в шоке уставившись на наливающийся кровью след от ногтей. — Но как же так?! Они ведь ненастоящие! Ведь я их понимаю, а это значит, что они не могут быть настоящими английскими магами, ведь я-то говорю только по-русски. Одно это уже доказывает их нереальность».

— Дорогая, я так рад, что ты окончательно пришла в себя, — вошедший в комнату мужчина, которого я называла Чарльзом, присел на кровать, скоренько прихватив меня за руку.

***

Всё, я сошла с ума. Они материальны! А меня зовут Дорея Поттер, я жена Чарльза Поттера, Джеймс мой сын, а Гарри Поттер — внук. И я говорю по-английски. Где у них тут Мунго? Я иду сдаваться!

Ну почему? Почему я? Нет, даже не так. Почему в Дорею?! Я снейпоманка, я с удовольствием подселилась бы в Эйлин. М-м-м-м… Я бы всем доказала, что мой сын самый лучший, самый умный… самый-самый. Но нет, со мною явно сыграли злую шутку. Дорея Поттер! Мать Джеймса! Этого хулигана и… Мародёра!!! За что, Господи?!

Нет, всё, не надо объяснений. Я поняла. Я здесь затем, чтобы помочь Северусу и Эйлин, а заодно перевоспитать Джеймса, сделав из мажора положительного члена магического общества. Я подружу Джейми и Сева… Так, а что в этом случае делать с Лили? Ладно, успею придумать, они ещё дети. Кстати, сколько моему сыну лет?

***

Чувствую себя шпионом на вражеской территории. Мне всё же удалось вычислить возраст собственного ребёнка и разобраться с датами. Сынуле двенадцать, первый курс Хогвартса позади, а сейчас летние каникулы. Вот уж не подумала бы — холод пробирает меня насквозь и в доме пахнет плесенью. Докопалась до домовика, тот теперь, накрутив себе уши, чистит дом от обычной плесени и какой-то магической мерзости, что завелась под полом.

Я же, решительно покинув диван с подушками, на котором меня пытался держать Чарльз, старательно достаю Джеймса, расспрашивая об учёбе, Хогвартсе, друзьях и недругах, и пытаясь доказать, что иногда он ведёт себя не как джентльмен. Пока, чувствую, удаётся мне это плохо, да и муженёк всё чаще намекает, что мне надо отдохнуть. Явно что-то задумал.

***

Я здесь уже неделю. Сын удрал в гости к Альфарду Блэку, у которого сейчас гостит Сириус, и я ничего не смогла поделать. Муж разрешил, а Альфард, оказавшийся моим племянником, пренебрежительно фыркнул на моё требование вернуть ребёнка и заявил, что выйдя за Поттера и родив ему сына, я стала ужасно похожа на клушу.

Хочется заавадить этого гадёныша, но боюсь, в моём возрасте мне не показан Азкабан, у меня уже и так появилось несколько морщин. И вообще, я тут старше себя прежней! Как-то сразу я это не поняла, да и зеркало сбивало с толку. Я не дала бы Дорее и тридцати, а ей сейчас, страшно сказать, пятьдесят два!

И кто там утверждал, что Джеймс поздний ребёнок? Родить в сорок для ведьмы раз плюнуть. А то — пожилая пара, пожилая пара!.. Да я ещё одного рожу, если захочу. Но я не хочу, да… Мне одного Джеймса хватает. И вообще, как узнать, где живёт Эйлин Снейп? Пора бы нанести ей визит вежливости. Карту мне, будем искать Коукворт.

***

Общение с Эйлин не заладилось с самого начала. Она даже не захотела впустить меня в дом и стояла на пороге, облокотившись на косяк и сложив на груди руки характерным жестом, который у её сына всё же будет получаться намного зрелищней.

Не оценив по достоинству моё желание открыть ей глаза на мужа-алкоголика и на неухоженность ребёнка, она потребовала убраться с её лужайки. П-фф, лужайка! Засохшая зелень на клочке земли микроскопических размеров возле кособокой двери!

Попытка убедить ведьму в необходимости, расставшись с мужем, вернуться в волшебный мир, чтобы её ребёнок не чувствовал себя изгоем и занял подобающее ему положение, вообще превратило её в фурию. Кто там говорил о аристократах Принцах? Плюньте ему в рожу, брехливому лгуну. Можете сослаться на меня, я отвечаю.

Ненормальная какая-то! Кто же швыряется заклинаниями на виду у маглов?! Дура! Решить, что я хочу увести у неё мужа! Да на кой он мне сдался. А Северус… Будущий профессор… Так себя вести! Швыряться продуктами — это некультурно, да и картошка оставляет синяки…

— Деревня! Не нужен мне твой муж! У меня свой есть, да получше!

Ладно, с наскока не получилось, пойдём другим путём. Я всё-таки заставлю Джеймса признать, что он был не прав, и помириться с Северусом. Нужно пригласить мальчика в гости. Его манеры требуют исправления, и я не я буду, если не справлюсь с этой задачей.

***

Кажется, я перестаралась. Приёмы пищи в нашей семье превратились в кошмар. Домовик совсем отбился от рук и явно портит еду. Джеймс, всё же вернувшийся из гостей, недовольно возит вилкой по тарелке, размазывая и так водянистое пюре. Он обиделся, когда я пыталась поговорить с ним о Северусе.

Чарльз смотрит на меня с любовью, но я-то вижу затаённую жалость в его глазах. А что такого я сделала? Просто предложила пригласить в гости подругу с сыном…

— Милая, ты кажется, всё-таки плохо себя чувствуешь, — говорит Чарльз, когда я в очередной раз завожу разговор о Снейпах. — Та потеря сознания была серьёзнее, чем мы подумали первоначально. И понимая, что ты на меня обидишься, я всё же рискнул показать тебя специалистам…

Он вызвал колдомедиков?! Нет, не может быть. А если они поймут, что я не Дорея? Или просто решат, что я сошла с ума. Нет, не хочу!

Пытаюсь вскочить со стула, чтобы подойти к мужу и доказать, что он ошибается и мне не нужна помощь, но не могу двинуться с места и голос мне не подчиняется.

— Не волнуйтесь, мадам, мы вам поможем, — раздаётся у меня над ухом успокаивающий голос и я краем глаза замечаю мелькнувшую за моей спиной лимонную мантию. — Всё будет хорошо…

***

Разлитый на клавиатуру чай — верный способ убить ноутбук. Кажется, я потеряла сознание… Или спала?.. И получается, что мне всё привиделось?

Чарльз, Джеймс, злющая Эйлин и Северус, швыряющийся в меня картошкой… Значит, это всё неправда?.. Боже, как мне плохо! Надо полежать, подумать. Не может быть, что ничего этого не было. Я ведь помню всё так ярко!

Что-то кололо меня в бок, мешая сосредоточиться. Бездумно протянув руку, я ухватила нечто, упорно путавшееся в складках моего халата. Палочка… Палочка Дореи, которой я почти смогла колдовать… Мерлин, я всё-таки сошла с ума!!!

@темы: фанфики

---

Катрин Ларин

Пэйринг или персонажи: Катрин Ларин (НЖП), Поппи Помфри и ...
Рейтинг: G
Жанры: Повседневность, POV, Hurt/comfort, AU, Учебные заведения, Попаданцы
Предупреждения: OOC, Мэри Сью (Марти Стью), ОЖП

Странно помнить прошлую жизнь и не помнить имени, странно снова оказаться маленькой девочкой, будучи уверенной, что давно уже взрослая. Странно видеть людей, считавшихся литературными героями. В общем, всё странно... но ведь как интересно!..


Решила написать о временах, когда в Хогвартсе учился Тёмный Лорд Волдеморт. Хотя, как вы догадались по названию, не он здесь главный персонаж.

Директором Хогвартса назначаю Диппета, не обращая внимания на новые веяния. Сомневаюсь я, что кто-то назначит директором школы исключённого из неё ученика (это я про Скамандера, если кто не понял).

Долго сомневалась, выкладывать или нет этот текст. Всё же решилась, но считаю своим долгом предупредить читателей, что более-менее написаны только три главы, остальной сюжет представляется мне смутно, а между героями и приравненными к ним лицами тоже ещё не распределены роли, так что не стоит ожидать быстрого написания и частого обновления. Тем, кого мои слова не отпугнули, добро пожаловать и приятного чтения

Если хотите опубликовать на других ресурсах, обращайтесь.

1.

26.07.35

Интересно, что пишут люди на самой первой странице дневника? Неужели «здравствуй, дорогой дневник»? Эту глупую фразу, давно набившую оскомину. Пожалуй, я всё же начну не так…

Меня зовут Кэти, мне десять лет и я блондинка. Ну вот, кому я вру?.. Месяц назад мне исполнилось сорок три и блондинкой я могла бы стать, вылив себе на голову литры пергидроля (уж не знаю, чем пользуются те дамы, что желают покорить мужчин золотыми локонами). И снова вру…

Честно говоря, насчёт возраста я не уверена. Смутно вспоминается именно это число, но уверенности в том, что это было недавно, совсем нет. Насчёт же имени всё совсем плохо — как ни старалась, вспомнить его не смогла. Зато помню разные исторические даты, курс рубля к доллару в две тысячи восьмом году, и множество разрозненных фактов, которые никогда мне, возможно, не пригодятся. Также помню сюжеты множества книг, в том числе «Войну и мир» Толстого и глупые книжки госпожи Роулинг, от скуки прочитанные мной в Интернете, волшебный мир которых оказался настоящим…

Думаю, что вы опять ничего не поняли. Всё же, превращение в блондинку явно сказалось на моих умственных способностях, да простят меня обладательницы льняных шевелюр, я не хочу их обидеть.

Так вот, начну снова.

Первая связная мысль в моей голове появилась, когда я обнаружила, что стою на оживлённой улице какого-то явно европейского города. Смутно знакомый мужчина держал меня за руку — совсем мелкую против его лапищи — и извинялся за что-то. За что, я поняла, когда он, отпустив меня, быстро исчез в толпе. Эй, он что, меня бросил?! Что он там говорил?

«Катенька, барышня, простите своего дурного Ефимку. Но я всё сделал, как велел Илья Архипыч. Тут вас надо оставить, ваши непременно вас обнаружат. Мне-то уже сложно с вами, но доставил, как и обещал родителям вашим, в целости и сохранности. Вот только долго добирались, ну так вы уж простите…

Я тут вам кошелёчек малый на гайтан повесил, вы не снимайте, а то, не ровен час, потеряете. Там документы ваши, письмо, ключ банковский. Это Илья Архипыч так говорил, а он был человек разумный, запасливый, жаль только, большевикам поверил…»

Причем тут большевики, которых уже давно не существует, и кто такой этот Илья Архипович, доверивший флешку со всеми паролями ребёнку, я понятия не имею, но это явно по его просьбе меня бросили посреди большого города. Не знаю, кто должен меня найти и от этого становится страшно, хотя на данный момент люди будто меня не замечают, обходя стороной. Никто не удивляется, не интересуется не потерялась ли я… Ничего… я для них не существую… Так, стоп!.. А почему они так странно одеты?..

Мыслей в голове становится больше, и я «вспоминаю» жизнь, которой у меня точно не было, в этом я уверена на все сто, слишком уж она короткая, а я точно знаю, что я взрослая женщина, хотя мозг пытается убедить меня в обратном, оперируя визуальным наблюдением… Боже, не дай мне сойти с ума!..

— Детка, ты потерялась? — неожиданно обращается ко мне с вопросом женщина, минуту назад появившаяся из дверей захудалого бара, взгляд на вывеску которого наводит меня на какую-то мысль, тут же ускользающую от меня.

Потерялась ли я? Скорее нет, чем да, ведь если быть совсем точной, потерялся мой провожатый.

— Меня бросили! — реву я, пытаясь справиться с непрошеными слезами и полностью проигрывая им битву. Видимо, нервишки всё же шалят, не каждый день оказываешься в такой ситуации.

— Бросили? Как бросили? — ахает женщина и начинает оглядываться по сторонам в тщетной попытке найти моих родителей.

— Ефимка сказал, меня найдут, — всхлипываю я в последний раз и вдруг осознаю, что женщина говорит со мной на английском. Значит, я не сошла с ума, я просто попала. В том самом, не переносном смысле.

Это объясняет и странности с ощущением возраста, и проблемы с памятью, и одежду окружающих. Вместе с осознанием приходит смирение. Попала, значит, буду разбираться. Итак, меня зовут Екатерина, вот от этого и будем отталкиваться…

***

Женщина, обратившая на меня внимание, оказалась особой деятельной. Внимательно присмотревшись ко мне, она, выпустив из собственнического захвата мою руку, поинтересовалась, вижу ли я вывеску паба, расположенного рядом.

Конечно, вижу, что такого-то? Старая деревянная вывеска, вся выщербленная по краю, с нарисованным на ней треснутым котлом. Именно это, как мне кажется, пытался изобразить художник, хотя копоть, почти похоронившая под собой «произведение искусства», поспособствовала тому, чтобы человек, пытающийся разглядеть сюжет, как можно дольше оставался о нём в неведении.

— Котёл, мадам, на вывеске нарисован котёл, — сообщаю я женщине и в голове возникает имя — Гарри Поттер.

Ощущение, будто обухом по голове — паб «Дырявый котёл», а я попала в волшебный мир госпожи Роулинг. Ноги подкашиваются и я падаю, больно ударяясь коленями.

***

Декорации сумасшествия, творящегося вокруг меня, за время моего отсутствия в сознании сменились. Очнувшись, обнаружила, что лежу на чём-то мягком, а вокруг настоящее средневековье, во всяком случае, именно так его любят изображать в исторических фильмах.

Грязный потолок, теряющийся во мраке, поддерживают массивные балки, с которых свисают простейшие канделябры, сделанные из обода, с мерцающими на них огоньками свечей, новых и почти догоревших, закреплённых в потёках воска, скопившегося там, кажется, в течении не одного столетия.

Тёмное помещение с массивными столами. За ними на таких же основательных лавках сидят мужчины в сюртуках и непонятных хламидах, которые вынужденно определяю как мантии. Капюшоны на головах многих из них наводят на мысли о кающихся грешниках, вот только чётки им заменяют волшебные палочки. Женщин немного и они все, как одна, в длиннополых платьях. Почему-то дамы, собравшиеся здесь, кажутся мне старыми и сморщенными под своими ведьмовскими шляпами, и я старательно ищу у них бородавки на носу, полагающиеся каждой уважающей себя ведьме…

— Выпей, — говорит мне одна из них, протягивая небольшой пузырёк, и я узнаю в ней женщину, проявившую во мне участие. — Это успокоительное, не бойся.

Успокоиться мне явно не помешает. Стараясь не думать, что слишком доверяю незнакомым людям, я не без опаски проглатываю зелье, сделанное непонятно из чего. Я даже знать не хочу, что там намешано, но придётся, судя по всему. Если я правильно помню, вход в волшебный мир видят только маги и сквибы, значит, я одна из них, и если окажусь ведьмой, то скоро отправлюсь в Хогвартс. Во всяком случае, тело, которое я заняла, вполне подходящего для этого возраста.

Интересно, какой сейчас год? Судя по одежде на улицах Лондона, начало двадцатого века. Теперь бы разобраться, чем мне это грозит…

***

— Мы идём в Министерство, — решает женщина и я вспоминаю слова Ефимки. Что-то о банке и документах…

Не знаю, сколько там денег, но надеюсь, достаточно, чтобы меня любили. Понятия не имею, почему доверяю именно этой ведьме… возможно, сказывается то, что она не прошла мимо одинокого ребёнка.

— Не надо в Министерство. Не отдавайте! Они отправят меня в приют!.. — умоляюще воздев руки, я взываю к материнскому инстинкту, заложенному почти в каждой женщине. Надеюсь, что в этой он тоже имеется и для того, чтобы его подстегнуть, я тянусь к ней и шепчу на ухо: — Мне надо в Грингготс, мне ключ оставили, сказали, пригодится тем, кто меня примет.

— Почему же сразу в приют? — удивилась благодетельница, не обращая внимания на мой шёпот о банке и деньгах. — Мы найдём твоих родных.

Судя по всему, такая невнимательность к моим деньгам — это хорошо, но я подумаю об этом позже, а сейчас мне надо убедить её оставить меня. Понятия не имею, откуда взялась моя уверенность, но я знаю, что ни Ефимки, ни родителей Катеньки я больше никогда не увижу, поэтому желание не оказаться в приюте является для меня основным.

— Я сирота, и тот, кто меня здесь бросил, мне не родственник. Пожалуйста, не отдавайте меня в приют, я там не выживу, — надеюсь, Катенька, как минимум, мила — красивые маленькие девочки, в глазах которых блестят слёзы, похожи на ангелочков.

Мой умоляющий взгляд, кажется, подействовал на женщину, она уже не выглядит уверенной в своём решении. Я судорожно ищу кошелёк, висящий на моей шее, и вцепляюсь в шнурок, спеша распустить завязки. Естественно, там нет никакой флешки, время не то. Судя по всему, это кошелек с расширенным пространством, и в нём, если верить Ефимке, мои, то есть Катенькины, документы и ключ. Ещё имеется письмо, которое адресовано, думаю, не мне — оно именно для такой ситуации как сейчас.

Достав из маленького мешочка большой плотный конверт, я уже ничему не удивляюсь, даже надписи «Для нашедшего». Вручаю его женщине и с замиранием сердца жду её решения. Надеюсь, на нём наведены чары, которые заставят получившего позаботиться обо мне…

***

Тот же день, несколькими часами позже…

В банк мы сходили, впрочем, как и в Министерство. Женщина, подобравшая меня на улице, оказалась… Поппи Помфри! Да, да, той самой мадам Помфри, лечившей в Хогвартсе охламонов. Только на данный момент ей тридцать пять и она только неделю назад попросила место колдомедика в школе…

В письме, попавшем в её руки, как я и полагала, имелась просьба позаботиться обо мне. Высказанная отцом Катеньки, тем самым Ильёй Архиповичем, она была щедро приправлена галлеонами лично моему опекуну. Сумма, выделенная на моё содержание, тоже выглядела совсем неплохо, во всяком случае, именно так я поняла из высказываний Поппи. Деньги ей должны были выделяться ежемесячно либо до моего двадцатилетия, либо до замужества, если оно произойдёт раньше. Кстати, на этот случай также имелось небольшое приданое.

Думается мне, все эти сведения, подтверждённые в банке «Гринготтс», сильно повлияли на мадам Помфри, хотя я не сомневаюсь, что она взяла бы меня и с меньшим содержанием, а вот совсем без оного… Чужого ребёнка, не родственника даже отдалённо?.. Хочется верить, что у неё доброе сердце, но всё же хорошо, что мне не пришлось это проверять.

В Министерство мы отправились тот час же по выходу из банка — гоблинам было нужно официальное подтверждение о принятии опекунства, хотя они не стали скрывать, что сейф у меня есть.

На удивление, министерская процедура оказалась довольно простой. Заполняешь бумаги, подтверждаешь их магией и вуаля — мадам Поппи Урсула Помфри является опекуншей Лариной Екатерины Ильиничны, теперь записанной как Катрин Ларин. А что, неплохо звучит.

Когда мы вернулись к гоблинам, честно говоря, я держалась из последних сил. Всё же событий оказалось слишком много, а организм мне достался детский и, как говорит Поппи, несколько истощённый. Но мадам Помфри, разрешившая звать себя тётушкой, оказалась женщиной целеустремлённой и настойчивой, вознамерившейся выяснить сразу все вопросы, связанные с принятым ею решением. А моим здоровьем она пообещала заняться уже с завтрашнего дня.

От гоблинских аттракционов мы всё же отказались. Тётушка решила, что тележка будет для меня сейчас явным перебором, так что сейф, оставленный мне «отцом», я увижу несколько позже, а сейчас, получив наше ежемесячное содержание и плюс некоторую дополнительную сумму на приобретение необходимых вещей, мы наконец-то покинули и банк, и Диагон-Аллею. Меня уже тошнит от каминов!

***

Домик, в котором проживала мадам Помфри, оказался маленьким и безликим. Как я выяснила, тётушка Поппи… всё время тянет смеяться, когда называю её тётушкой… но я отвлеклась… Так вот, тётушка в этом доме поселилась недавно и, как она надеется, временно. Ожидалось, что на её прошение о работе директор Хогвартса ответит положительно, и она переберётся в замок, отказавшись от аренды жилья. Своего же по какой-то причине у неё не имелось.

Правда, теперь я опасаюсь, что из-за моего появления ей откажут, а жаль, мне было бы интересно пожить в Хогвартсе, пока не являясь его ученицей. Неужели наличие семьи у персонала является препятствием? Может, не всё так плохо, ведь я совершенно не знаю здешних реалий — книги Роулинг, естественно, не давали полной картины.

— Вот твоя комната, — сообщила мне Поппи, открывая одну из дверей. — Сегодня что-нибудь придумаем с нужными тебе вещами, а завтра сходим по магазинам и купим всё необходимое. Я очень устала, думаю, что и ты тоже. Можешь умыться и немного отдохнуть, потом будем ужинать.

Умываться предлагалось из кувшина, стоящего на прикроватном столике. Тётушка налила в него воды, воспользовавшись палочкой, а я постаралась запомнить движение, хотя убеждена, что при длительном использовании заклинания уже не требуют обязательных действий, иначе дуэли и сражения волшебников больше походили бы на медленные танцы, чем на бой.

Тётушка вышла, оставив меня одну, и я поспешила заглянуть под кровать, подозревая, что кувшин говорит о многом. Пусто?.. Интересно, а что скрывает дверца столика, на котором расположился «умывальник»? Ха, так и есть!.. Горшок. Или, если стесняешься простых названий, ночная ваза. С нежно-розовыми цветочками на белоснежных боках. Это сюда мне полагается делать все свои дела? В Хогвартс, хочу в Хогвартс!..

2.

27.07.35

Утро началось ужасно рано — в семь часов тётушка разбудила меня и ушла из комнаты, только убедившись, что я встала. Для меня, убеждённой «совы», время было ещё ночное. Но делать нечего, пришлось вставать, я ещё долго не смогу сама распоряжаться своей жизнью, всё же детское тело накладывает множество ограничений и теперь мне важно научиться им подчиняться. Эх, знать бы, моя ли это привычка, или девочка любила поваляться с утра в постели?

В очередной раз полюбовалась на себя в зеркало — всё же Катенька оказалась красавицей с густыми белокурыми волосами, голубыми глазами, маленьким носиком и приятной улыбкой. Именно так обычно описывают Мэри-Сью, теперь вот и я такая же. А что, красота имеется, деньги тоже, попаданство факт доказанный — чем не она. Осталось только научиться метать громы и молнии, а также поражать окружающих мужчин своей неземной красотой. Причём я уверена, что когда подрасту, мужики действительно пойдут косяком, надо бы научиться заковыристым проклятьям и сглазам, во избежание, так сказать.

Приведя себя в порядок и надев платье, которое было на мне вчера, я убедилась, что оно подверглось чистке — исчезло жирное пятнышко на подоле, а воротничок сверкал белизной.

Выйдя в гостиную, где уже был накрыт к завтраку стол, я подверглась внимательному осмотру. Удовлетворившись им, Поппи кивнула, разрешая сесть за стол, что я и поспешила сделать. На завтрак мне полагалась овсянка, чай и свежеиспечённая булочка, которую я основательно намазала маслом и джемом. Люблю каши, так что это отличный завтрак, несмотря на странный взгляд тётушки. Надеюсь, остальные блюда английской кухни тоже придутся мне по вкусу, ибо своего, привычного питания мне не видать ещё долго. Хотя… Ведь я могу попробовать что-то сварить. Это не будет выглядеть подозрительно — девочка десяти лет уже должна уметь готовить.

***

Очень странно, знаете ли, ощущать себя ребёнком. Уже позабыв, каково это, снова вернуться в детство. Мне ещё повезло, что попала в десятилетнюю, боюсь, окажись я младенцем, запросто бы сошла с ума. Вещи, окружающие меня, снова стали больше, потолки существенно выше, и я чувствую себя Алисой. Кажется, вот сейчас в приоткрытых дверях прошмыгнёт Кролик, опаздывающий к своей Королеве…

***

— Ты поела? — своим вопросом тётушка отвлекла меня от моих странных мыслей, сбив настрой. Я поспешила дожевать булочку и, запив её последним глотком чая, согласно закивала головой.

— Нужно отвечать на вопрос, — Поппи улыбнулась, сглаживая резкость в словах, и продолжила: — Воспитанная девочка не мотает головой, как лошадь, она чётко отвечает на заданные ей вопросы.

— Даже с набитым ртом? — поинтересовалась я.

— Вот поэтому надо есть понемножку, маленькими кусочками, чтобы никто не мог застать тебя врасплох.

— Понятно, мэм, — надеюсь, я порадовала её своим ответом.

— Надевай, — поторопила тётушка, встав из-за стола и протягивая мне бесформенную тряпку нежно-голубого цвета. — Это мантия, неужели ты не знаешь, как её носить?

Наверное, моё лицо ясно передавало мои эмоции, раз ведьма озаботилась этим вопросом.

— Нет, мэм, я никогда не носила мантий, но думаю, что справлюсь, — честно ответила я, не уточняя, почему. Статус иностранки давал мне возможность вести себя как угодно странно — всё будет списано именно на это.

Мадам Помфри объяснила, что эта мантия — летняя, и заменяет обычное платье, хотя имеются и те, что накидываются поверх основного наряда, а также зимние, которые служат верхней одеждой, вроде магловских плащей и пальто.

Удалившись в свою комнату, я быстро разделась, снова ужаснувшись застиранным ситцевым панталончикам и комбинации, и натянула мантию. Хм, симпатичная вещичка и, по моему мнению, ничем не отличается от обычного платья — расширяющийся книзу балахончик с высоким стоячим воротником, застёгивающимся сзади на одну перламутровую пуговку. Мантия доходила до лодыжек, демонстрируя грубые башмаки, выглядывающие из-под неё, которые сильно портили всю картину. Но радовало то, что цвет мантии мне отлично подошёл.

Долго рассматривать в зеркало себя не стала — тётушка звала и следовало поспешить…

***

Кажется, я начинаю привыкать к каминам. Во всяком случае, выпадаю из них уже намного изящнее.

Диагон-Аллея встретила нас солнышком и гомоном детей — каникулы, но многие явно готовятся к школе заранее, не дожидаясь сов со списками необходимых учебников.

Тётушка оказалась любительницей шопинга, и я была очень рада, осознав, что на мне не собираются экономить — деньги неведомого папеньки позволяли и не такие траты. Вот интересно, Катенька была у них единственным ребёнком?

Гоблины или не смогли, или не захотели сообщить нам ничего по поводу инструкций, оставленных главой семьи. Эх, узнать бы, что после революции творилось в Магической России, почему Катенька оказалась здесь? Возможно, у меня есть ещё сёстры или братья. Может, спасая детей, их разделили между доверенными лицами? Пока буду считать себя единственной и неповторимой, но расслабляться не стоит.

Так вот, о шопинге. Мне купили несколько симпатичных мантий — домашних и на выход. И прелестные туфельки, мягкие и аккуратные, не чета башмакам, которые Поппи, выходя из дому, трансфигурировала, чтобы не портили вид. В отместку они стали натирать ноги, так что я избавилась от них сразу же, в обувной лавке, переобувшись в обновку. Там же обзавелась домашними туфлями и симпатичными тапочками.

В лавке, торгующей нижним бельём, мы с тётушкой зависли надолго, всё-таки Поппи ещё молода и такие вещички её интересуют, несмотря на отсутствие мужчины, которому их можно продемонстрировать. Она потратилась на изящный пеньюар, а мне достались две ночнушки из батиста, украшенные вышивкой, и две зимние, из мягкой байки. Бельё, чулки… Чулки мне полагались хлопчатобумажные, а вот Поппи порадовала себя фильдеперсовыми.

Все эти рюшечки, бантики на комбинациях... Панталончики из шёлка и батиста... Было приятно любоваться на них, лежащих в изящных коробках и висящих на вешалках, но вот носить?.. Уверена, что нынешние маглянки не носят такое бельё, предпочитая вещи поудобнее. Кажется, мода для ведьм несколько отстала от обычной моды этого времени, но радовало то, что я по малолетству была избавлена от излишней вычурности - на лето батистовые, простого кроя панталоны и такие же комбинации, а на зиму полагались варианты поплотнее. Господи, надо "изобрести" трусики!..

Сильно утепляться ведьмы не привыкли, для этого были чары. А я задумалась, как пережить зиму в холодном шотландском замке. Надо бы озаботить этим вопросом тётушку, я то колдовать не умею, а вот замёрзнуть смогу запросто.

Уменьшив пакеты, мы двинулись в сторону кафе — тётушка была не прочь отведать мороженого и я её в этом полностью поддерживала. Кафе, в которое мы направлялись, держал Джаред Фортескью, старый волшебник, лично сидящий за кассой. Поппи сказала, что его сын не захотел продолжать дело отца, так что старик нашёл себе толкового зятя и теперь его дочь с мужем, а также их дети полностью справлялись со сладким бизнесом, делая мороженое и выпечку, и обслуживая покупателей.

Мы заняли столик на летней веранде — заходить в помещение не хотелось, несмотря на климатические чары, там установленные. Лёгкий ветерок, резвящийся на террасе, играл подолом моей мантии, и было так приятно сидеть под весёлым жёлто-зелёным тентом, разглядывая спешащих мимо волшебников.

Я заказала три шарика мороженого, решив остановить свой выбор на фисташковом, шоколадном и ванильном. Поппи ограничилась пломбиром. Заказ принесла небольшого росточка женщина с явно намечающимся животиком, который совершенно не мешал ей, словно мотыльку, порхать между столиками, улыбаясь посетителям. А с завсегдатаями она перебрасывалась быстрыми фразами, интересуясь детьми, погодой и результатами квиддичного матча.

С удовольствием пробуя волшебное мороженое, каждый шарик которого оказался со своим секретом, я почувствовала на себе взгляд и осторожно повернула голову, желая понять, кого заинтересовала. На симпатичной девочке останавливаются взгляды многих, но именно этот отличался.

Прикрывшись широкими полями ведьмовской шляпы, надетой по настоянию Поппи, я скосила глаза в ту сторону, откуда почувствовала взгляд. Пришлось признать, что шляпа была очень удачным аксессуаром.

В противоположном углу террасы за столиком расположились двое: крупный импозантный мужчина и юноша. Маги были родственниками — необычные белоснежные волосы, линия подбородков, ровные породистые носы — всё это говорило о том, что за столиком сидят отец и сын, ну или, в крайнем случае, племянник.

— Ишь, сделали стойку, прямо охотничьи собаки, — с неудовольствием пробормотала тётушка, сразу определив, куда я смотрю.

— Кто это, мэм? — поинтересовалась я, будучи на девяносто процентов уверена, что знаю фамилию этих магов.

— Малфои, кто ж ещё, — фыркнула Поппи, давая понять, что данные личности ей не особо нравятся. — Старший, Огастус, и его сынок Абраксас.

— А почему вы сравнили их с охотничьими собаками? — я снова стрельнула глазами, пытаясь изучить магов, чей внук и сын заслуженно получил сразу два прозвища, полностью им соответствуя.

— Малфои во все века интересовались только силой и властью, которые даруются деньгами, и отличительными признаками, подчёркивающими их принадлежность к роду. Так что на золото и блондинок они неизменно делают стойку, хотя в твоём случае, думаю, можно не обращать на них внимания — иностранка их не заинтересует.

Неожиданно я обиделась. То ли на Поппи, то ли на Малфоев. Стать матерью Люциуса я бы, возможно, и не отказалась, тем более, о ней ничего не известно. Но Поппи так запросто отмела эту идею… И не потому, что я не подхожу по чистокровности, тут-то всё в порядке, или по возрасту — это вообще не проблема, а потому что не англичанка!

Тут мне в голову пришла в голову мысль, что я могу оказаться матерью Ксено Лавгуда. С трудом удержавшись от смеха, я прыснула, прикрывшись ладошкой.

Поппи с неудовольствием покачала головой и я уткнулась в креманку, поспешив доесть мороженое, стараясь не обращать больше внимания на мурашки, бегающие по спине — Малфои с упорством продолжали сверлить меня взглядами.

***

Вернуться домой было огромным облегчением. Я очень устала, вся эта беготня по магазинам и примерки были выматывающими, хотя и очень приятными делами, а встреча с Малфоями почему-то совершенно выбила из колеи.

У меня появилось ощущение, что тётушка ошиблась и Огастус заинтересовался мной сильнее, чем она думает. Возможно то, что я иностранка, к тому же чистокровная, не оттолкнёт его, а наоборот, станет той самой гирькой, что качнёт весы его решения в мою пользу. Но хочу ли этого я, и изменит ли это ту историю, что я помню?

Ведь где-то в лондонском приюте сейчас подрастает Тёмный Лорд Волдеморт и я буду учится в Хогвартсе почти одновременно с ним. Есть ли возможность изменить что-то и в его судьбе? Стать ему другом и попытаться устроить его жизнь таким образом, чтобы он не попал под бомбёжки и не задумался о способе получить бессмертие. Если я действительно заинтересую Малфоев, смогу ли я с их помощью помочь Тому, или именно мои благие намерения и приведут, в конце концов, к Битве за Хогвартс?..

Так, хватит!.. Мне это совсем не нужно. Следует выбросить все эти мысли из головы и жить настоящим. Я неплохо устроилась в этом мире и времени. У меня есть дом, неплохая опекунша и деньги, которые позволят мне не бояться будущего и не задумываться о куске хлеба… Всё остальное от лукавого. Я не та, кто сможет изменить предначертанное.

***

Шкаф приятно радовал обновками, которые я самостоятельно развесила и разложила по полочкам. Вечером, воспользовавшись услугами Поппи, наколдовавшей мне воды в лохань, изображавшую ванну, я смыла с себя дневную усталость и, надев новенькую ночную рубашку, с удовольствием вытянулась в кровати, заснув почти моментально.

Совершенно не помню, что мне снилось…

3.

Утро снова началось слишком рано. Выйдя к завтраку, я обнаружила тётушку сияющей. В её руке было зажато письмо, и я не сомневалась, что радость была вызвана именно им.

— Меня приглашают в Хогвартс! — сообщила мне Поппи. — Они рассмотрели мою кандидатуру и пришли к выводу, что я им подхожу.

— А что по поводу меня, мэм? — поинтересовалась я, подсев к столу и улыбнувшись в ответ.

— Сегодня отправлюсь туда и всё узнаю. Насколько я осведомлена, у многих преподавателей есть семьи, вот только не знаю, где они проживают. Не припоминаю, чтобы я видела посторонних в школе, но замок очень большой и, вполне возможно, что для семей отведены помещения, не связанные с теми, где бывают ученики. Посмотрим…

Сказав это, мадам Помфри принялась за завтрак и я поспешила последовать её примеру. Поскорее бы она всё выяснила. Желание попасть в Хогвартс становилось моей навязчивой идеей. Душ, сантехника — это, знаете ли, очень важно. Привидения и движущиеся картины — любопытно. Но библиотека! Это слово звучало музыкой.

Интересно, а когда тётушка озаботится моим образованием и как это будет выглядеть на практике? Пока она ещё не интересовалась у меня, умею ли я писать, хотя в том, что я умею читать, мадам Помфри уже смогла убедиться. Изученный в прошлой жизни английский язык мне, наконец, пригодился, но попрактиковаться в чистописании не помешает — не хотелось бы через год выглядеть хуже своих однокурсников, знакомых с перьями не понаслышке.

И вот, кстати! А пойду ли я вообще в Хогвартс? Ведьма ли я?! То, что я увидела вход в «Дырявый котёл», ещё ни о чём не говорит — сквибы, уверена, тоже его видят. Надо уточнить у тётушки, почему она не сомневается в моём статусе.

«История Хогвартса», лежащая у меня на коленях, так и оставалась открытой, пока я, сидя на подоконнике, задумалась о важных для меня вопросах.

— Я вернулась! — послышалось с улицы и я удивилась, что не заметила, как аппарировала Поппи. Неужели она это делает почти бесшумно?

Соскочив с насиженного места и поправив мантию, я поспешила к ней навстречу, но она уже стремительно входила в гостиную.

— Можем собирать вещи, — заявила она. — Я виделась с директором Диппетом, он заверил меня, что наличие воспитанницы не помешает занять предложенную мне должность. Хотя семьи преподавателей и не проживают на территории Хогвартса, директор готов пойти мне навстречу — ведь он понимает, что я единственный взрослый человек в твоём окружении. К тому же, на следующий год ты всё равно приедешь в школу как ученица, а пока они просто расширят предназначенные мне апартаменты.

Я запрыгала и захлопала в ладоши, демонстрируя эмоции, ожидаемые от ребёнка, и завалила Поппи кучей вопросов про школу. Итак, завтра мы начнём собираться.

***

Странно, что директор так легко согласился с пребыванием в Хогвартсе ребёнка, не являющимся учеником. Если бы эта практика была распространена, то преподаватели жили бы в замке семьями. Но со мной никто не будет делиться информацией и остаётся только гадать — может, у школьного колдомедика настолько маленькая зарплата, что директору не приходится перебирать кадрами. Или он родственник тётушке и проталкивает её на тёплое место, невзирая на довесок в виде меня? С чего такая благотворительность? Не знаю…

***

6.08.35

Переезд ожидаемо не занял много времени. Ни он сам, ни обустройство на новом месте. Собрались мы быстро — мои вещи с лёгкостью поместились в саквояж, которым я буду пользоваться, когда переберусь в спальню одного из факультетов.

Кстати, Поппи меня успокоила — я, всё же, волшебница. Как оказалось, это можно проверить с помощью волшебной медицины, что тётушка уже давно и проделала. Чтобы успокоить меня, она выложила передо мной пять палочек, которые принадлежали ей, вызвав у меня сильное удивление — я наивно считала, что палочка у волшебника одна на всю жизнь, и читая «Гарри Поттера», удивлялась, что Олливандер с такой торговлей не сдох с голоду.

Оказалось, что волшебники обзаводятся палочками достаточно часто, особенно те, кто специализируется в какой-либо волшебной науке, и даже обычный обыватель-маг имеет, как минимум, три — детскую, школьную и основную. Не зря же Гаррик интересовался у маленьких покупателей, в какой руке юный маг предпочитает держать палочку. Вот-вот, главное, обращать внимание на слова и можно делать правильные выводы… А маг-артефактор, как я думаю, запоминал покупателей именно по школьной палочке потому, что выбирая данный аксессуар, маг в этом возрасте выдавал самые сильные эмоции…

Так вот, одна из палочек Поппи, при произнесении мной заклинания «люмос», отреагировала на моё прикосновение приятным теплом и небольшой звёздочкой на кончике.

Знаете, это восхитительно! Видеть волшебство, творимое другими — прекрасно, волшебно, но сотворённое самостоятельно!.. У меня просто нет слов, эмоции переполняют меня даже сейчас, через несколько дней после случившегося, и я глупо улыбаюсь, пока пишу эти строки.

Особой привязанности к артефакту я не почувствовала, но тётушка объяснила это тем, что её палочка не слишком хорошо подходит мне, хотя и отзывается на мою магию. В следующем году, когда мне исполнится одиннадцать, мы найдём именно мою палочку. Ту, что прослужит мне верой и правдой те семь лет, что я проведу в школе.

***

Но мы отклонились от темы переезда.

Поппи достаточно споро собрала свои вещички в чемодан. Под словом вещички я подразумеваю и одежду, и тётушкин любимый секретер, доставшийся ей от бабушки, и два кресла, традиционно стоящие возле камина, и всю посуду вместе с буфетом, и всякую мелочёвку вроде штор, полочек, шкатулок, салфеточек и лоскутных ковриков.

Наше жилище окончательно стало чужим. Окна без занавесок, не скрываясь, демонстрировали окружающий мир, а полы, лишившись ковров и ковриков, казалось, скрипели ещё сильнее. Я не успела привыкнуть к этому дому, поэтому мне не было грустно его покидать. Крепко держа саквояж, я вцепилась в протянутую мне Поппи чайную ложечку, и нас затянуло в перемещение, как только тётушка активировала порт-ключ.

Приземление получилось жестковатым. Меня повело вслед за саквояжем, стремившимся к земле и я шлёпнулась на пятую точку, волшебным образом её не отбив.

Впрочем, волшебство объяснялось просто — встречающий нас волшебник ловко наколдовал подушечку, на которую я благополучно приземлилась. Спаситель девичьих задов отрекомендовался профессором трансфигурации Альбусом Дамблдором, заместителем директора. Так вот ты какой, будущий великий светлый маг… Рыжеволосый, хотя и с пробивающейся уже сединой, с бородой ухоженной, но пока короткой. Голубые глаза смотрели с любопытством и по-доброму, но я постаралась не встречаться с ним взглядом — вдруг, и правда, он может читать мысли вот так, мимоходом.

Извинившись за неуклюжесть, я подскочила и попыталась поправить мантию, но тётушка меня опередила, взмахнув палочкой, и я снова стала выглядеть, как кукла на выставку.

— Прошу за мной, — произнёс Дамблдор, подавая Поппи руку, на которую та, неожиданно засмущавшись, не замедлила опереться.

Её чемодан и мой саквояж, стоявшие на земле, тут же пропали, и я не сдержала удивлённый вскрик, но в следующий момент вспомнила о домовиках. Верно, кто-то из них забрал багаж, чтобы доставить его в наши комнаты.

Тётушка, ничуть не удивлённая, миновала ворота со статуями кабанов и двинулась в сторону замка, оживлённо болтая с Альбусом, а я поспешила за ними на некотором расстоянии, пытаясь понять, о чём же идёт речь, и убедилась, что Дамблдор произносит ничего не значащие фразы о погоде, природе и Хогвартсе, в котором нам предстояло жить.

Если честно, то мимо каменных туш кабанов, охраняющих ворота замка, я прошла, задрав вверх голову — уж очень живописные оказались зверюги. Но потом всё моё внимание совершенно естественно перетянул на себя сам замок, вблизи подавляющий своей мощью. Плиты стен, серо-зелёные из-за растущего на них лишайника, со всей основательностью вросшие в землю и скалы, и давно сроднившиеся с ними… Башни, тяжело возносящиеся к небесам… И широко распахнутые дубовые двустворчатые двери, за которыми в полумраке с трудом угадывалось огромное помещение.

— А почему так темно? — не выдержав, пискнула я, стараясь держаться поближе к тётушке.

— А мне кажется, света вполне достаточно, — Дамблдор посмотрел на горящие ровным огнём факелы, закреплённые на стенах, совершенно, по-моему мнению, не разгоняющие тьму, царившую над нашими головами.

— Заходишь и как-будто вечер наступил, — попыталась объяснить я, ругая себя последними словами. — Сумерки…

— Это, детка, так кажется, — улыбнулся профессор глупой ведьмочке, то есть мне, — просто ты зашла с улицы, вот глаза и не успели привыкнуть.

Я согласно покивала, хотя и сейчас, уже привыкнув, не могла утверждать, что освещение сильно изменилось. Бедные ученики, за семь лет так можно и зрение испортить. Даже удивительно, что все волшебники поголовно не носят очки.

Поднявшись по широким ступеням, я застыла в восхищении — те самые знаменитые движущиеся лестницы Хогвартса предстали передо мной, напоминая эскалаторы в каком-то безумном торговом центре. Одна из них, только что находившаяся перед нами, с треском и шумом медленно сдвинулась с места и поменяла своё положение. Где-то вверху скрипели рассохшиеся ступеньки — её соратницы по нелёгкой работе двигались по одному только Мерлину известной схеме.

— В Хогвартсе очень много лестниц, — произнёс профессор и я вспомнила, что в книге он, кажется, даже называл их точное количество. — Все ученики постепенно разбираются в принципе их работы. Хотя что я рассказываю, вы и сами отлично знаете это, и думаю, поделились информацией со своей милой воспитанницей.

Тётушка, к которой он обращался, заулыбалась и подтвердила, что она ещё прекрасно помнит, куда движется большинство из них, и даже запросто может сама дойти до своего нового места работы, хотя ей и не часто приходилось бывать в больничном крыле.

Судя по всему, эта фраза послужила сигналом к окончанию политесов и оставшийся путь мы проделали в полном молчании.

4.

Больничное крыло оказалось гулким помещением с высокими потолками и стрельчатыми витражными окнами. На них были изображены сценки с волшебниками, исцеляющими страждущих собратьев, перемежающиеся картинами с единорогами и волшебными травами. Сквозь витражи пробивались солнечные лучи, преломляясь и превращаясь в солнечных зайчиков, играющих на каменных плитах пола.

Стройные ряды кроватей, лишённые всех постельных принадлежностей, светились свеженатёртыми деревянными боками и спинками.

— Ну, располагайтесь, — развёл руками Дамблдор, будто предлагая разместиться прямо здесь, благо выбор кроватей имелся отменный. — Здесь, как вы помните, кабинет, — продолжил он, распахивая перед нами двустворчатую дверь, — его вы будете делить с целителем Фоулом. Теофраст сейчас отсутствует в замке, но я думаю, что вы и сами разберётесь, что к чему.

Значит, мадам Помфри не будет единственным медиком, отвечающим за здоровье юных волшебников, хотя, как мне помнится, позже была совершенно иная ситуация.

— Вот эта дверь, — тем временем продолжал вещать Дамблдор, которому явно нравилось работать гидом и просвещать новичков, — ведёт в комнаты персонала, то есть ваши и Теофраста.

Говоря это, Альбус взмахнул палочкой, распахивая дверь, почти слившуюся со стеной в глубине кабинета.

— А теперь я вас покину, — неожиданно прервав речь, улыбнулся он, — дальше разберётесь сами.

Раскланявшись с Поппи, профессор покинул нас, создав у меня впечатление, что, выйдя за пределы больничного крыла, он перешёл на бег. Переглянувшись со мной, тётушка пожала плечами, тоже недоумевая, и двинулась в коридор, виднеющийся в распахнутую дверь. Он оказался коротким и узким, с окошком, из которого я тут же поспешила выглянуть, обнаружив отличный вид, и получив от Поппи замечание за несдержанность.

Тетушка, не отвлекаясь более на меня, тут же выяснила, которая из двух дверей, имеющихся в коридоре, ведёт в наши комнаты и легко распахнула её заклинанием.

— Кэти, иди сюда! — позвала она.

Вздохнув, я отошла от окна, успев оценить неожиданно широкий подоконник — положи подушку и сиди, читай книгу, любуясь окрестностями.

Гулкая пустая гостиная встретила нас эхом, потерявшимся под потолком. Поинтересоваться, каким образом мы будем обустраиваться здесь, я не успела. Стоило нам переступить порог, в комнате возникло небольшого роста существо с большими ушами и глазами.

«Это, внученька, чтобы лучше тебя слышать, — вспомнила я сказку и хихикнула, добавив: — И видеть».

Домовой эльф, а это явно был он, ухватившись за края белоснежной тунички, бывшей на нём, неожиданно сделал книксен, снова меня рассмешив.

— Я Петра, мэм, — сообщило существо, оказавшееся женского пола. — Директор Диппет сказал, я служить вам.

— Отлично, — обрадовалась тётушка и запрягла домовушку в работу.

Я же, воспользовавшись тем, что Поппи отвлеклась, потихоньку шмыгнула назад, решив исследовать ближайшие к больничному крылу коридоры. Это было намного интересней, чем возиться со скарбом. Однако моё желание вошло в явное противоречие с намерениями мадам Помфри, так что дверь из коридора в кабинет оказалась закрыта. Ну что ж, вернёмся к так понравившемуся мне подоконнику…

Разглядывать суровые шотландские пейзажи с высоты птичьего полёта мне пришлось недолго — через некоторое время глаза стали слипаться и я просто-напросто уснула, прикорнув к стеклу и только чудом не упав со своего «насеста».

***

Проснувшись, я не сразу поняла, где нахожусь. Потом вспомнила про Хогвартс и переезд, и огляделась по сторонам, яростно протирая глаза, почти убеждённая, что всё это мне снится. Ведь только так можно объяснить перемены вокруг… ну и ещё магией.

Комната, в которой я проснулась, была раза в три больше той, что я занимала у тётушки в доме, и мебель была ей под стать. Маленькая я терялась на огромной кровати, укрытая тёплым одеялом соответствующего ей размера. Так же в комнате имелся исполинский трёхстворчатый шкаф, трюмо с зеркалом, мягкие стулья на гнутых ножках, письменный стол, расположившийся поближе к окну, на котором лениво колыхалась тюль, сдерживаемая с боков тяжёлыми портьерами, и книжный шкаф, полки которого были заняты всего тремя книгами.

Они, судя по всему, были выделены мне из библиотеки тетушки, которая не могла похвастаться изобилием. В одной из книг я узнала «Историю Хогвартса», которую уже прочла, но две оставшиеся были мне неизвестны.

— Маленькая мисс проснуться, — неожиданно появившаяся домовушка заставила меня вздрогнуть. — Мадам хозяйка собираться ужинать.

Судя по словам Петры и моим собственным ощущениям, я проспала часа два. Да уж, что-то неожиданно меня разморило…

Выбравшись из-под одеяла, я оглядела комнату ещё раз и решила обсудить с домовушкой пришедшую мне в голову мысль.

— Петра, а скажи, пожалуйста, — остановила я её в тот момент, когда она начала кланяться, судя по всему, перед тем, как исчезнуть. — Ты не могла бы мне помочь?

— Что хотеть маленькая мисс? — отозвалась та.

Я отвлеклась, задавшись вопросом, все ли домовики коверкают слова или это зависит от их умственного развития? А может, от ума их хозяев? Услышать бы речь домовика какого-нибудь учёного мага, вдруг он разговаривает заумными фразами, подслушанными у хозяина?

— Маленькая мисс хотеть не такую огромную мебель, — передразнила я эльфийку, понадеявшись, что та не обидится.

— Мисс не нравится комната? Петра наказать себя…

— Стоп, стоп! — замахала я руками, увидев, что она тянет себя за уши. — Мне всё нравится, я просто хочу, чтобы мебель не была такой громоздкой. Я даже не смогу достать одежду с верхних полок, ведь палочки у меня нет. И вообще, я чувствую себя здесь такой маленькой…

— Петра переделать, — согласилась с моими доводами домовушка, перестав издеваться над ушами.

— А ты не могла бы сделать и камин? — решила обнаглеть я. — Я не люблю холод, а в таких замках, как я знаю, это вполне обычное явление.

— Петра сделать так, чтобы мисс не мёрзла, — решительно заявила та, как болванчик закивав головой.

— А тебя не будут ругать, если ты всё переделаешь?

— Не за что ругать, Петра делать, как удобно, — возразила эльфийка и исчезла из комнаты.

Увидеть, как она будет решать поставленную перед ней задачу мне не удалось — тётушка потребовала немедленно предстать пред её очами.

В гостиной, которая тоже уже обрела обжитой вид, для меня был накрыт стол. Как оказалось, Поппи, находясь в замке, была обязана на всех трапезах присутствовать в Большом зале, если иного не требовали её профессиональные обязанности. И даже каникулы не отменяли этого правила, тем более сегодня она собиралась поприветствовать тех профессоров, что уже вернулись с отдыха, и представиться им в новом качестве. Так что она пожелала мне приятного аппетита и поспешила уйти.

***

Картофельное пюре на моей тарелке было нежным и пышным, кусочки бекона сочными, а тыквенный сок сладким, хотя и вызывал желание выпросить какой-нибудь другой.

«Надо спросить Петру», — решила я, и пристроив рядом с тарелкой книгу «Хорошие манеры для юных ведьм», принялась за ужин, прекрасно проводя время и совершенно не страдая от одиночества.

Надо бы поговорить с тётушкой, меня совершенно не устраивает скудный выбор книг в моём шкафу. Три книги это даже не смешно. А уж их содержание!.. Этикет, конечно, стоит изучить, да и «Историю Хогвартса» я прочитала с интересом, но вот «Сказки барда Бидля»…

Историю о трёх братьях я прочитаю, а всё остальное вгоняет меня в депрессию. Сказки явно рассчитаны на совсем маленьких волшебников. Всё, решено, буду проситься в здешнюю библиотеку. А что, я уже достаточно взрослая, чтобы интересоваться школьными предметами. Даже не надо изображать из себя вундеркинда.

Когда ужин был съеден, а мне надоело сидеть за столом, я отправилась в свою комнату. Всё же читать лёжа в кровати намного удобнее.

Распахнув дверь, я застыла на пороге, обрадованная переменами. Моя спальня уменьшилась в размерах, став намного уютнее. Аккуратная мебель прекрасно гармонировала со стенами, затянутыми тканью в мелкий цветочный узор, и с полом, ставшим паркетным. Появившееся ощущение тепла поддерживал и небольшой камин, в котором по вечернему времени был разожжён огонь, отбрасывавший блики на ажурную решётку.

— Охренеть… — прошептала я, и уставилась на Петру, мгновение назад появившуюся передо мной.

— Маленькой мисс нравится?

— Это бесподобно, спасибо, Петра, — искренне похвалила эльфийку я. — Ты прямо волшебница! Мне очень нравится.

— Петра рада служить, маленькая мисс, — домовушка поклонилась с достоинством, принимая похвалу. — Петра может идти?

— Да, конечно, иди, — отпустила её я, передумав читать и устраиваясь у камина. Только сейчас я осознала, что переезд завершён, и теперь своим домом я с полным правом могу называть Хогвартс.

5.

4.09.35

За месяц я освоилась в Хогвартсе, и хотя для того, чтобы исследовать его полностью, мне понадобится не одно десятилетие, маршрут, по которому я добиралась в библиотеку, уже сейчас могу пройти с закрытыми глазами. Но закрывать их никому не советую, да и сама всегда настороже, так как Пивз повадился мне пакостить, пользуясь тем, что у меня нет палочки.

В конце августа, когда тётушке надоело чинить и отправлять в стирку мои испорченные вредным полтергейстом вещи, а также лечить мои синяки и ушибы, она приказала Петре сопровождать меня в библиотеку и обратно. Мои просьбы дать палочку для самозащиты были проигнорированы и эльфийка таскалась за мной по всему Хогвартсу, правда, оставаясь невидимой.

Это решение вызвало мой бурный протест, тут же пресечённый Поппи. Знаете, отсутствие возможности поорать и пожестикулировать, высказывая взрослой ведьме претензии, сводит на нет всё желание спорить. Силенцио и Инкарцеро, оказывается, очень неприятные заклинания, хотя и способствующие улучшению манер.

Что ж, придётся подлизаться к «надзирателю», в надежде, что Петра не расскажет тётушке о моих похождениях в этом году, ибо в следующем я получу на законных основаниях палочку и вольюсь в ряды учеников, а значит, смогу гонять Пивза. Или нет, не позволит, ведь колдовство в коридорах запрещено… Значит, терпеть мне надзор и дальше, а у меня в планах поиски Выручай-комнаты. Не, точно надо договариваться с Петрой.

***

Всё же странно, что тётушка не даёт мне палочку. Ни за что не поверю, что детишки чистокровных волшебников не умеют колдовать до школы. Почему же нельзя мне? Или Поппи просто не хочет тратить время на моё обучение? Может, я найду кого-нибудь из учеников, кто согласится со мной повозиться, и не из чистого альтруизма. Я ведь вполне могу заплатить, у меня имеется небольшой личный запас монет — я выпросила разрешение иногда гонять сову за сладостями или книгами. Решено, ищу репетитора.

***

Зато я выяснила, с чего к нам с Поппи благоволит директор. Всё оказалось до смешного просто и обыденно. Просто он приходится моей тётушке дядюшкой, и выяснила я это через несколько дней после приезда.

Вечером, как обычно, я сидела в своей комнате, читая выпрошенную у мадам Помфри книгу о магических свойствах растений, используемых в зельях для лечения простых проклятий. Дверь приоткрылась сквозняком и я услышала, что кто-то пришёл к нам в гости — голоса в гостиной принадлежали Поппи и неизвестному мне магу. Недолго думая, я покинула кресло и приникла к двери, собираясь услышать как можно больше из их разговора.

— Добрый вечер, Поппи, — поприветствовал хозяйку вошедший. — Вот, пришёл посмотреть, как вы устроились.

— Отлично, директор, — ответила Поппи, — прекрасные комнаты и за домовушку я очень благодарна. Кстати, не желаете выпить чая?

— Милая племянница, ну к чему нам такой официоз? Мы же не в Большом зале и не у меня в кабинете. Можешь спокойно поприветствовать своего дядюшку.

— Я не хотела бы подвести тебя, дядя, забывшись невзначай, — послышавшийся звон посуды говорил о том, что директор не отказался от угощения.

— О чём ты говоришь? — удивился он. — Никому нет дел до нашего родства, у тебя вообще другая фамилия, да и обвинять меня в протекционизме бессмысленно, ибо этим грешит большинство. Как твоя воспитанница, освоилась в замке?

Я навострила уши, ведь теперь разговор касался непосредственно меня.

— Она хорошая девочка, — вздохнула мадам Помфри, — правда, ведёт себя несколько странно, но это простительно иностранке. Старается не мешать мне, но я не знаю, как быть с её обучением. Ведь я согласилась заботиться о ней, а у меня нет времени даже понять, какие у неё имеются знания. И я всё же беспокоюсь — вы точно уверены, что впустив в Хогвартс ребёнка, не навлечёте на себя гнев попечителей?

— Не стоит волноваться, подумаешь, ребёнок в Хогвартсе! Я вполне способен доказать этим богатым засранцам, что ты лучший специалист из тех, что обратились ко мне в поисках работы. Так что их же детям будет лучше, если ты останешься здесь. А мисс Ларин просто небольшое дополнение, привозят же ученики книзлов и сов, а ты привезла девочку, — захохотал Диппет, радуясь собственной шутке, и я возмущённо топнула ногой — меня сравнили с фамилиаром!

— Дядюшка, что вы говорите?! — возмутилась Поппи.

— Ну уж и пошутить нельзя, — услышала я в ответ. — А теперь поговорим серьёзно… твоей воспитанницей интересовались.

— И кажется, я даже знаю, кто! — раздражённо воскликнула Поппи. — Огастус, паршивец!

— Ну, ну, дорогая, не стоит так отзываться об уважаемом члене нашего магического общества, — попробовал успокоить её директор. — К тому же тебе стоит признать, что не он виноват в гибели твоего мужа. Анри сам нарвался…

Скрипнувшая дверь, на которую я неаккуратно повалилась, пытаясь услышать как можно больше, положила конец моей шпионской деятельности. Я метнулась обратно в кресло, пытаясь унять заполошно бьющееся сердце, и подхватив книгу, прикинулась спящей. Успела вовремя — мадам Помфри заглянула в приоткрытую дверь.

— Кэти?! — позвала она. — Ты спишь, Кэти?

Я шевельнулась, уронив книгу с колен и испуганно вскрикнув, захлопала глазами.

— Всё хорошо, — поспешила ко мне Поппи, чтобы успокоить, — ты просто уснула в кресле.

— Я уронила книгу, простите, — мне даже не надо было изображать испуг.

— Ничего страшного, — улыбнулась тётушка, — ложись-ка ты в постель. Выглядишь уставшей, нельзя столько читать.

— Но мне интересно, — я решила, что сейчас подходящий момент для просьбы. — И хорошо бы научиться писать пером, но мы не купили тетрадей…

— Мерлин! Я даже не подумала, что ты не умеешь писать! — тётушка всплеснула руками.

— Я умею писать, но только карандашом, — с обидой в голосе поправила я и поинтересовалась: — А у нас гости?

— Нет, нет, тебе показалось спросонья, — нервно запротестовала Поппи. — Ложись, ложись, а я тебе дверь прикрою, чтобы не мешать.

Я пожала плечами и отправилась в ванную, слыша, как скрипнула дверь за спиной. Вот интересно, почему бы и не сказать мне, что директор ей родственник? Что такого-то? Развела, понимаешь, тайны мадридского двора… Или боится, что я потом по глупости однокурсникам проболтаюсь? Так протекция существует всегда и везде. Не понимаю…

***

Значит, Малфой всё же заинтересовался мной. И уверена, что документы о попечительстве, оставшиеся в министерстве, уже досконально изучены. Интересно, а как об этом узнал директор? Вряд ли Огастус Малфой обратился напрямую к Диппету. Скорее следовало предположить, что об его интересе директору доложили портреты или какой-то прикормленный чиновник.

Мне же в данной ситуации остаётся только ждать. Я, к прискорбию своему, ещё слишком мала, чтобы решать что-либо самостоятельно, но раз уж умудрилась попасть на шахматную доску, то придётся постараться стать важной фигурой, а не разменной пешкой. Но если что, я буду пробиваться в ферзи.

***

15.09.35.

Сегодняшний поход в библиотеку окончился для меня неоднозначно. Я обнаружила интереснейшую книгу по чарам, и мадам Флориш, местный дракон, охраняющий книжные сокровища, разрешила мне взять фолиант с собой. Это произошло после того, как я основательно зачиталась, уже несколько раз отмахиваясь от Петры, которая с завидной регулярностью появлялась в библиотеке, взывая к моему благоразумию и стращая карой, которая обрушится на меня, когда вернётся тётушка. Та на данный момент отсутствовала в Хогвартсе, отправившись за зельями в Мунго и задержавшись по непонятным причинам.

Так что библиотекарша наконец не выдержала и буквально выгнала меня за дверь, всучив книгу. Обрадованная такой чрезвычайно редкой добротой, я покрепче прижала к себе потрёпанные «Чары и иллюзии» и помчалась в больничное крыло.

***

Начиная с сентября я старалась передвигаться по школе только во время перемен. К тому же, чтобы не привлекать внимания, носила чёрную мантию, напоминающую ученическую, но с гербом Хогвартса. Если не приглядываться, то можно было решить, что я первокурсница. Хотя никто особо и не приглядывался. В Большом зале я не бываю, где попало не шастаю, а те старшекурсники, что проводили в библиотеке всё своё свободное время, совершенно не обращали на меня внимания, занятые подготовкой к экзаменам.

Так что я ходила по школе, почти не скрываясь, только старалась не попадаться на глаза пятикурснику Малфою, когда он гордо шествовал по коридорам в окружении приятелей. Этого кадра назначили старостой и он явно гордился этим.

***

Из-за книги я несколько потерялась во времени и оказалась в коридоре в тот момент, когда ученики сидели на уроках. Это меня даже обрадовало, гам в коридорах действовал мне на нервы. Перепрыгнув через пропадающую ступеньку на лестнице, доставившей меня к нужному коридору, я на радостях и пользуясь тем, что идут уроки и меня никто сейчас не видит, развила неплохую скорость и… врезалась в старшекурсника, неожиданно появившегося из-за поворота. Боднув его головой в живот, я свалилась на пол и зашипела от боли в отбитом копчике.

Волшебник же, которому не повезло встретить меня на своём пути, согнулся в три погибели, позволив произнести фразы, которые я не стану доверять бумаге. Девочка моего возраста не должна знать, что означают эти слова, вот. Парень, должна признать, пользовался ими очень виртуозно, жаль заткнулся сразу же, разглядев, кто оказался виновником его состояния. Я тоже подняла голову, желая извиниться, хотя в моих глазах сверкали звёздочки напополам со слезами, которые я, увы, не могла сдержать.

Ну что ж, я не удивлена… Второй пострадавшей стороной оказался Абраксас Малфой собственной персоной. Судьба явно играет на стороне этой семейки, иначе как объяснить, что она сталкивает нас снова и снова. Видит бог, я старалась держаться подальше от этого высокомерного слизеринца, надеясь избежать знакомства. Я была слишком наивна…

— Мисс Ларин, — произнёс Абраксас, мгновенно преображаясь. Гримаса неприязни сменилась приятной улыбкой и он протянул мне руку, помогая встать, — вы не сильно ушиблись?

— Мы с вами не знакомы, — буркнула я, не спеша принимать от него помощь.

— Увы, вокруг нет никого, кто бы смог вам меня представить, — улыбнулся Малфой и я рассмеялась, глядя на юношу, который пытался вести себя, как опытный сердцеед. — Так что будем считать, что вы просто забыли о нашем знакомстве. Спешу напомнить — я Абраксас Малфой.

— Катрин Ларин, — я всё-таки подала ему руку и вскрикнула от боли, когда он рывком поднял меня на ноги.

Продолжение в комментариях...

@темы: фанфики

---

История любви от третьего лица

Основные персонажи: Гарри Поттер (Мальчик-Который-Выжил)
Пэйринг: Северус Снейп/Валентина Корчагина
Рейтинг: G
Жанры: Романтика, Флафф, Повседневность, POV, AU, Попаданцы
Предупреждения: OOC, ОЖП, Элементы гета
Размер: Мини, 6 страниц, 1 часть
Статус: закончен

Иногда дети лучше взрослых знают, что тем нужно для счастья...

Этим фанфиком я заканчиваю серию "Россия магическая". За кадром остались взаимоотношения Ольги Воронцовой и Марка Епифанова, каникулы шебутного Славки у деда-некроманта, и ещё многие и многие сюжеты, и герои. Серию можно писать бесконечно, но именно сейчас я ставлю точку. Всё, финита.

Серия "Россия магическая":
"Попавший мальчик"
"Ступеньки"
"Бродяга Севера"
"Не было бабе хлопот"
"У чёрта на Куличках"
"Ефремыч и Фанечка"



Мама Валя, папа Стив и крёстный Сири — моя семья была, наверное, самой странной семьёй из тех, что я знал. Но я, восьмилетний мальчишка, был счастлив. После долгой жизни в чулане, после затрещин от дяди, синяков от кузена и вечно недовольно поджатых губ тёти Петунии я будто попал в сказку. Но, как утверждала мама Валя, сказкой был я сам, ну и папа с крёстным в придачу.

Мы появились в жизни друг друга неожиданно. Я вывалился из леса под колёса машины мамы Вали, как-то умудрившись сбежать из своего мира. Папа Стив, который тогда ещё не был папой, а был просто Северусом Снейпом, шпионом и профессором зелий в Хогвартсе, отправился за мной благодаря желанию Дамблдора вернуть героя во что бы то ни стало. А Сириус Блэк, школьный враг Снейпа, его орденский друг и постоянный оппонент в склоках, по совместительству являющийся моим крёстным, никак не мог упустить такое приключение. Ну, и крестника увидеть… чем не повод. Мы были действительно странной семьёй. Не привязанные друг к другу, чужие люди, ставшие близкими и родными.

Мама Валя, полюбившая меня, сироту, как собственного сына. Папа Стив, забывший о собственной неприязни к моему родному отцу и никогда не забывавший моей родной матери. Крёстный Сири, шумный и безалаберный, бросивший меня на развалинах дома и чувствующий вину за это.

Жизнь в маленьком деревенском домике, приютившем всех нас, для меня была весёлой и беззаботной. Каких нервов это стоило маме Вале, я могу лишь догадываться…

***

Мой первый учебный год в начальной волшебной школе Сириус пропадал у шамана, появляясь время от времени у нас дома, чтобы пообщаться со мной, налопаться вкусностей, что готовила мама Валя, и поругаться с папой Стивом. Последнее очень не нравилось мне — казалось, что они ненавидят друг друга, а я являюсь отличным поводом для их ссор.

Крёстный критиковал Снейпа, утверждая, что он постоянно обижает меня и только и ждёт моих ошибок. В ответ тот обычно прохаживался по больным мозолям Блэка, бросившего ребёнка в очередной раз, и уверял, что как крёстный Сириус профнепригоден. Словестные баталии между ними разгорались нешуточные, а я сидел, забившись в уголок, и переживал.

Всё это продолжалось до тех пор, пока маме Вале не надоело служить между ними буфером, попутно объясняя мне, что оба мага любят меня, каждый по своему, и их перепалки не имеют ко мне никакого отношения. Им просто нравится цеплять друг друга, оттачивая зубы и сцеживая яд.

В конце концов мама Валя не выдержала и схватилась за сковородку, пообещав крёстному, что запретит ему переступать порог своего дома, да и сына, то есть меня, постарается держать от Блэка подальше, не желая нарушать психику ребёнка.

На возмущённый протест Сириуса, что ругается не он один, а кара грозит ему единолично, мама Валя сообщила, что Северус в качестве жильца её полностью устраивает, а в отсутствии раздражающего элемента вообще ведёт себя образцово-показательно, прекрасно общаясь с Гарри и не доставляя никому хлопот.

Надо было в этот момент видеть лицо папы Стива! Его привели в пример Блэку, утверждая, что он лучше него воспитывает детей. Очень спорный для многих факт, да и у непривычного к похвалам зельевара вся эта ситуация вызывала некоторый шок. А вот я не был удивлён — мама Валя уже тогда симпатизировала профессору, что в дальнейшем вылилось в их необычный, но счастливый, как мне кажется, брак.

Сириус психанул и в очередной раз, будто подтверждая слова Снейпа, исчез из дома, отправившись к своему учителю. Шаман явно действовал на крёстного положительно, а может, просто его буйную голову отлично охлаждал воздух Крайнего Севера…

***

Год пролетел стремительно. Я учился, контролируемый мамой Валей, которая следила за выполнением домашних заданий по немагическим дисциплинам, и папой Стивом, который взял на себя проверку моей готовности к магическим урокам.

Иногда они ругались в процессе контроля, с удовольствием критикуя методы друг друга, а потом, придя к согласию, снова брались за меня. Я был просто обречён стать отличником, лучшим учеником в классе… ну, или почти лучшим — всё же дисциплина была моим слабым местом…

Но вы не думайте, что мне плохо жилось и я корпел над учебниками всё свободное время. Отнюдь. Я, как и любой другой ребёнок, гулял на улице с друзьями, ссорился, дрался и мирился. Довольно часто примирение происходило благодаря маме Вале, которая объясняла, где я был не прав, а где поступил как должно. Она всегда разговаривала со мной на разные темы, объясняя правильность тех или иных поступков. Благодаря ей я научился видеть скрытый смысл в словах папы Стива, который был просто неспособен говорить начистоту.

***

В десять лет я решил озаботиться судьбой своих приёмных родителей. Эти двое жили под одной крышей, ели за одним столом, вместе устраивали мне головомойки по поводу несделанных уроков, но по отношению друг к другу не высказывали никаких чувств, по сути, оставаясь лишь соседями по дому.

Во всяком случае, мне казалось, что дело обстоит именно так. Я же хотел настоящую семью и в глубине души опасался, что в какой-то момент папе Стиву надоест жить с нами и он уйдёт. Или мама Валя найдёт себе мужа, которого от неё постоянно требовала бабушка, а тот не захочет воспитывать чужого ему ребёнка.

Именно эти опасения натолкнули меня на мысль об их браке, которую я и поспешил выложить Митьке, в очередной раз гостившему у нас. Тот, вымахавший под потолок и заросший щетиной, выражавшей, как он уверял, его мужественность, почесал подбородок, задумчиво глядя на меня, и вопросил:

— А ты уверен, что это хорошая идея? Ты же помнишь про «всегда»?

— Ну, они оба одинокие, а папа Стив… Может же он любить и мою маму, и маму Валю?.. Или хотя бы хотеть?

— Смотри-ка, какие слова знает, — удивился Митька, присвистнув. — А ты подумал, каково тётке Вале будет? Она ведь тоже всё прекрасно знает, согласится ли терпеть такое отношение, да и нужно ли оно им? Может, они прекрасно себя чувствуют и так?

— Они нравятся друг другу, — стараясь скрыть собственные сомнения, сообщил я. — Я за ними недавно наблюдать начал. Мама Валя как посмотрит на папу Стива, так и вздохнёт. Это она точно по нему сохнет. И он тоже, хоть и ругается на неё, а то стул подвинет, когда за стол садятся, то шаль призовёт, чтобы она не мёрзла. Значит, симпатия есть, а там и любовь появится.

— Ой, явно тебе твои подружки на уши присели, — заржал брательник. — Небось, все сериалы пересказали. Говорил я тебе, не водись с девчонками, они в этом возрасте годятся только на то, чтоб их за косы дёргать.

— Они хорошие, — заступился я за подруг, — а будешь на них ругаться, заколдую.

— Испугал ежа голым задом, — махнул рукой Митька, не обратив совершенно никакого внимания на мои угрозы. Да я и сам понимал их бессмысленность — никогда я не обижу своих родных, хоть маги они, хоть простые люди. — Так как ты предлагаешь подвести подопытных к мысли, что им стоит пожениться?

— Я с тобой решил посоветоваться…

***

В итоге, не получив особой помощи от Митьки, который только ржал в голос над моими предложениями, я решил заручиться поддержкой нашего домового. С помощью Фоки я разрабатывал планы, чаще всего оканчивающиеся провалами. Мои наивные попытки свести родителей вызывали ласковые, но с некоторой укоризной в глазах, улыбки мамы Вали, и сурово сжатые губы отца.

Они пытались со мной разговаривать. Мама убеждала, что никакие мужчины, кроме меня, её не интересуют, а я злился на Митьку, явно проболтавшемуся ей о моих страхах. Папа же Стив, которому, судя по всему, надоело оказываться в ситуациях, выглядевших скорее глупо, чем романтично, был решительно настроен поговорить со мной, как со взрослым.

— Послушай, Гарри, — произнёс он как-то вечером, зайдя в мою комнату и запечатав дверь заклинанием. — Мы должны поговорить…

Выражение его лица не оставляло мне надежды, что он решил обсудить мои школьные отметки — на меня смотрел грозный профессор Снейп, недовольный гриффиндорцем Поттером.

— Да, пап… — пискнул я, сдержав порыв произнести «сэр».

— Как ты уже догадываешься, разговор у нас пойдёт о твоих жалких попытках сводничества.

Я глянул на него исподлобья, обиженный таким определением моего желания помочь.

— Не смотри на меня так, вряд ли я испугаюсь, — ухмыльнулся отец. — Мы с твоей мамой… нынешней мамой… кхм, да…

Он замолчал, обдумывая правильность формулировки, но потом продолжил, видимо, решив не заморачиваться.

— Так вот, мы не испытываем друг к другу тех чувств, которые должны быть у людей, стремящихся к браку. Нам просто удобно жить так, как сейчас — я избавлен от забот о пище и чистых носках, в ответ защищая от нежелательных гостей этот дом, его хозяйку и тебя. А также, в благодарность за крышу над головой, терплю Блэка, шастающего сюда постоянно, и варю зелья от простуды и синяков, которые ты умудряешься использовать галлонами. Вот и всё, что можно сказать по поводу наших с Тиной отношений. С некоторой натяжкой их можно даже назвать дружескими, но не более.

Глядя на папу Стива, любой бы поверил его словам, но я услышал именно то, что хотел — говоря о дружбе, он явно меня обманывал. Я прекрасно помнил все рассказы мамы Вали о том, что профессор Снейп был отличным шпионом, и даже Волдеморт верил в то, что тот говорил. Так что мне не стоит уподобляться Лорду Судеб, поверив в отсутствие чувств между моими приёмными родителями.

— Что же касается моего к тебе отношения, то я пообещал слишком многим людям защищать тебя. Так что можешь не опасаться не обнаружить меня рядом. К тому же, если помнишь, мы договаривались, что я научу тебя тому, что знаю сам. Если ты, конечно, захочешь меня слушать, — уточнил отец, демонстративно складывая на груди руки.

Глядя на него в данный момент, всё же приходилось признать, что без мантии он явно проигрывает киношному Снейпу в эффектности. Сравнивать папу Стива с летучей мышью можно было, только обладая очень хорошим воображением.

— Я захочу, — пообещал я, — только ты не уходи…

Просьба далась мне с трудом, но я всё же выдавил из себя эти слова. Знать, что родные имеют представление о моих опасениях, и сознаваться в них самому — это очень разные вещи. Признание будто вытащило из меня стержень и я почувствовал себя медузой, растёкшийся и уставшей.

Вцепившись в отца, я разрыдался от облегчения и обиды. Я признался в своих страхах и получил его поддержку, и обещание, что он всегда будет рядом. Но обиделся на то, что они с мамой не приняли мои усилия всерьёз.

Что ж, значит, мне стоило придумать более сложный план…

***

Мысль сбежать из дома была одобрена Славкой — только с ним я поделился секретом. Привлекать Фоку я не стал, твёрдо уверенный в том, что он непременно сдаст меня родителям, так как побег был делом серьёзным и, несомненно, наказуемым.

Кару, которая падёт на меня потом, когда меня отыщут, я готов был принять. Ну, лишат сладкого, поставят в угол — я перетерплю всё.

Плюсы плана существенно превышали минусы. Я надеялся, что за то время, пока меня будут искать, родители всё же поймут, что им лучше быть вместе. Во всех книгах и фильмах герой, помогавший в беде и утешавший в горе героиню, всегда становился её мужем, и жили они потом долго и счастливо. Так и папа Стив, начав утешать плачущую маму Валю, несомненно поймёт, какая она хорошая, и женится на ней после того, как я найдусь. И заживём мы счастливой семьёй…

***

Славка посоветовал бежать на юг, приведя в пример старину глубокую и даже вспомнив выражение, что «с Дона выдачи нет». Вспомнив географию и определив по карте, где находится этот самый Дон, мы разработали для меня маршрут…

Друг порывался бежать вместе со мной, но я отговорил — у его родителей всё было хорошо со взаимными чувствами, так что нечего устраивать им такую встряску. Общаться мы собирались с помощью парных листов, вроде тех, что оставляла когда-то маме Вале тётя Оля. Славка сумел раздобыть такие же. Дождавшись окончания учебного года и собрав в рюкзак припасы, состоявшие из засохших булочек и пирожков, до этого момента спрятанных в тайнике, и небольшой палки копчёной колбасы, купленной на сэкономленные деньги, выдававшиеся мне на конфеты, я рванул в бега…

***

Это был единственный раз, когда папа Стив надрал мне задницу. Причём совершенно не в переносном смысле.

Пятая точка перестала болеть намного раньше, чем чувство собственного достоинства, саднящее ещё много недель спустя. Обидно было ужасно, хотя я понимал, что получил за дело. С Фокой я не разговаривал — домовой выдал меня с потрохами. Он знал о нашем со Славкой плане с самого начала, и вмешался, когда я с рюкзаком наперевес запрыгивал в автобус, идущий в город. Там я планировал добраться до железной дороги и каким-то образом сесть в поезд. Не удалось, отец встречал меня на автовокзале…

Кстати, Славку тоже наказали. За то, что подначивал меня и помогал. Он был признан соучастником и сослан на лето к деду в поместье, где был приговорён к труду на благо Бородиных.

Самое интересное, что мой неудавшийся побег всё же сработал так, как я и планировал. Мама Валя решила, что ожидать от меня ещё сюрпризов она не хочет, у неё нервы не железные. Что, если в следующий раз я решу рвануть не на Дон, а в Англию, к своему, так сказать, «биологическому отцу»?

Папа Стив на это резонно ответил, что следующий побег закончится так же, как предыдущий, но вот он с удовольствием бы поприсутствовал при моменте, когда оленя-Поттера хватит удар из-за появления неучтённого сына.

Мама оценила мстительность отца, но заявила, что не собирается отдавать сына в руки британского министерства магии, которое явно заполучит его быстрее Поттера. Так что, дорогой Северус, изволь жениться, чтобы ребёнок больше не переживал.

Возмущения папы Стива по поводу как нелюбви всех русских к англичанам, так и насильственных действий непосредственно в его адрес, она пресекла решительно и просто, сначала выдвинув аргумент, что сын может решиться на более серьёзный шантаж, а потом заставив замолчать злобно глядящего на всех Северуса поцелуем, под одобрительными взглядами старших Корчагиных, явившихся на экстренно собранный семейный совет, и хохот Сириуса. Правда, крёстному почти сразу пришлось заткнуться — папа Стив даже в такой ситуации смог послать в него невербальное Силенцио.

***

Свадьба намечалась, по требованию жениха, очень скромной, только для своих, но его надеждам не суждено было сбыться. По возвращении из города, куда родители съездили, чтобы официально зарегистрировать брак, их ожидали накрытые столы и весёлые соседи. Среди них мелькали и знакомые маги, уже ставшие всем почти родными.

Нам с мамой Валей даже не пришлось прилагать больших усилий, чтобы пригласить гостей — папа Стив, как всегда, пропадал в своей лаборатории, так что мы спокойно сделали приглашения, раздав их соседям и отправив друзьям — наш сыч Карлсон натрудил крылья, доставляя приглашения адресатам.

Так что мне оставалось только хихикать, глядя на лицо отца, обнаружившего среди гостей своего непосредственного начальника Марка Силантьевича, азартно орущего «горько» и переглядывающегося с тётей Олей, давно уже из куратора превратившейся в мамину хорошую подругу.

***

Пир, как сказали бы в сказке, был на весь мир. И до сих пор, по прошествии многих лет, кто-нибудь из деревенских нет нет да и вспоминает весёлую свадьбу странной парочки — кукольницы и англичанина, давно уже ставших своими.

Я же иногда задаюсь вопросом, правильно ли сделал, вынудив их пожениться? Меня и Тома они бы, конечно, вырастили и так, и внуков бы любили не меньше, но видеть маму Валю, заботливо подкладывающую лишний кусочек папе Стиву, так же приятно, как и его, в ответ благодарящего её лёгким, почти незаметным, касанием руки.

И на очередных семейных встречах, глядя на моих поседевших родителей, окружённых друзьями, детьми и внуками, я понимаю, что всё сделал правильно. Я вижу их глаза и в них есть любовь. Не та страсть, сжигающая душу и заставляющая совершать подвиги во имя, а тихая и нежная любовь, простое семейное счастье. И я несказанно рад, что приложил к этому чуду свою руку. Поверьте, оно того стоило…

@темы: фанфики

---

Бродяга Севера

Основные персонажи: Сириус Блэк III (Бродяга)
Рейтинг: G
Жанры: Повседневность, AU, Попаданцы
Предупреждения: OOC, ОМП, ОЖП, Нехронологическое повествование
Размер: Драббл, 5 страниц, 1 часть
Статус: закончен

Сириус Блэк на Крайнем Севере... Ну что ещё можно сказать?..

Примечания автора: Автор страшно далёк от Севера и шаманов как географически, так и в смысле знания реалий, так что заранее об этом предупреждает, не желая по этому поводу быть битым тапками.

Маленький рассказик из серии "Россия магическая".

— Мы поедем, мы помчимся, на оленях утром ранним! — орал во всю глотку пьяненький фельдшер, направляя свой снегоход следом за огромным чёрным псом. Псина, каких никто здесь, в тундре, не видывал раньше, неслась впереди сквозь пургу, выводя заплутавшего медика к одному ему, кобелю, известной цели.

Фельдшер Антон Иванович, когда-то давно присланный на север для прохождения практики и оставшийся в этих суровых местах то ли из-за любви к здешним бескрайним просторам, то ли из-за упрямой, но любимой жены, здешней уроженки, старался не задумываться о странностях, уповая на бога, пославшего ему такого проводника.

— И отчаянно ворвёмся прямо в снежную зарю-у, э-гэй!.. — Мягколап, удачно, по его мнению, в русском переводе переименованный в Бродягу, дёрнул ухом и завыл в унисон, подпевая. Песня вполне соответствовала нынешней ситуации и Бродяга не мог не признать, что ведомый выбрал её очень удачно.

Впереди возникли тусклые огни посёлка, почти невидимые из-за разыгравшейся стихии и он залаял, привлекая к ним внимание. Антон Иванович, обрадованный увиденным, добавил газа и обогнал лохматого благодетеля, пообещав тому самую большую и вкусную косточку на ужин. Пёс как-то ехидно, как показалось, гавкнул напоследок и растворился в воздухе, заставив фельдшера протрезветь и резко нажать на тормоз.

Растерев лицо горстью снега и зарекшись выпивать с пациентами после удачно прошедшего вызова, он взгромоздился в седло снегохода и потихоньку поехал домой, решив считать всё с ним произошедшее просто пьяными бреднями, которыми не стоит делиться даже с женой, если не хочешь, чтобы все в посёлке уверились, что у тебя протекает крыша…

***

Бродяга, появившись посреди стойбища, принадлежащего роду его учителя, бодро отряхнулся от снега, в изобилии налипшего на его шкуру, и превратился в человека, известного определённому кругу лиц как Сайрус Бланк. То, что и это имя не является настоящим, знало ещё меньше людей — Сириус Блэк с некоторых пор учился держать язык за зубами.

***

Скажи кто-нибудь много лет назад только что выпустившемуся из Хогвартса Сириусу Блэку, что он будет шаманить себе понемножку, обитая большую часть года почти на краю света, и дружить с Нюниусом, вышеозначенный Блэк покрутил бы пальцем у виска. Хотя нет, его реакция была бы намного более сильной и точно уж нецензурной.

Но отсидевший в Азкабане «тёмный маг Блэк», оказавшись перед необходимостью найти крестника, разглядел в ненавистном слизеринце те черты, наличие которых он всегда отрицал в нём с пеной у рта.

Снейп оказался человеком слова, хотя яд с его языка сочился настолько убойный, что после нескольких минут общения Сириусу хотелось того заавадить. И только необходимость отыскать Гарри и нежелание снова оказаться в обществе дементоров сдерживали благородный порыв Блэка избавить мир от слизеринского аспида.

Когда Дамблдор открыл для Снейпа ход в другой мир, отправляя за Гарри, неизвестно как умудрившемся туда сбежать, Сириус, ни секунды не сомневаясь, отправился следом. Плевать он хотел на Альбуса, убеждавшего его не вмешиваться.

Блэку, честно говоря, до тошноты надоел директор, никогда не встревающий в противостояние светлых и тёмных, а Орден, между тем, всё чаще терял соратников. Несуразный мальчишка Лонгботтом, с оговорками признанный возможным ребёнком пророчества, сгинул ни за что, не оправдав надежд директора и своей бабушки — железной Августы. Сириус, хоть и привыкший корчить из себя безмозглого идиота, прекрасно видел, к чему всё идёт — вернув крестника, он гарантированно бы его потерял. Альбус и его Орден был обречён, а Блэка теперь волновало только одно — благополучие сына его лучшего друга.

Ещё в тот момент, когда он услышал, что младший Поттер сбежал аж в другой мир, Сириус твёрдо решил отправиться за ним, чтобы заслужить доверие Гарри и прощение Джеймса, которому он обещал позаботиться о малыше и не исполнил обещанного. В этом мире его уже ничего не держало.

Так что ему даже не понадобилось долго думать, когда перед недовольным Нюниусом открылся портал. Директор ничего не успел сделать — пёс, в которого превратился Блэк, молниеносно юркнул следом. И не пожалел.

***

Мир, в котором они оказались, сначала принял их неласково, шлёпнув Снейпа мордой в грязь, и если бы не магла, приютившая Гарри, сидеть бы Нюниусу в кутузке. Но всё обошлось, правда, и Блэка раскрыли… Хотя, почему раскрыли-то? Он и сам уже собирался показаться, ошарашенный увиденным — его крестник оказался маленьким мальчиком.

Сириус в своих мыслях пытался представить его взрослым, и не зная, как тот выглядит, наделял его чертами Джеймса. Впрочем, в этом он не ошибся — Гарри был похож на собственного отца как капля воды может быть похожа на другую каплю. Блэк даже удивился настолько сильному сходству. А вот то, что перед ним ребёнок, было странно, но Сириус оценил подарок то ли неведомых богов, то ли магии, то ли судьбы.

Быть рядом с крестником в его детстве, играть с ним в игры, выслушивать маленькие секреты — что может быть лучше? Блэка явно простили и дали второй шанс.

История с крестражами, которой поспешила огорошить их со Снейпом Валентина, снова выбила его из колеи. Эйфория сменилась беспокойством и сопровождать Гарри к некроманту он отправился в растрёпанных чувствах. Видимо, это и поспособствовало тому, что он вляпался в ученичество…

***

— Здесь жить будешь, — произнёс шаман, отпуская загривок Бродяги при входе в странное жилище из шкур, пахнущее кровью, костром и, почему-то, снегом. — Собака должна на улице жить, но ты не собака, хотя сейчас и не человек. Потому будешь спать у входа, нехорошо, если собака крутится возле очага.

— Нанук, ты вернулся, — низенькая женщина с морщинистым лицом, чёрными бусинами глаз и носом-кнопкой, вошла вовнутрь, откинув шкуру, заменяющую здесь дверь. — Зачем собака в яранге?

— Колдун это, сестра, — махнув рукой, ответил шаман. — Чужой, глупый, потянулся за предками.

— Действительно глупый, предки чужих не любят, — покачала головой женщина, полностью теряя интерес к Бродяге.

— Его предков звать буду, пусть учат, как с ними разговаривать.

Бродяга, насторожив уши, внимательно прислушивался к разговору — перспектива встретиться с предками казалась ему плохой идеей. Они были не теми, с кем он хотел бы увидеться. Вот Сохатый другое дело — друга бы он повидал с удовольствием, рассказав тому о сыне. Правда, пришлось бы сознаться, что он был плохим крёстным, да и теперь Гарри воспитывает не совсем он, да и Нюниус… Но Джеймс бы понял…

***

Появление Нанука с большой собакой никого не заинтересовало — привёл да и ладно. Посёлок, возле которого род шамана поставил яранги, был смешанный, жили в нём и обычные люди, и волшебники, и никто из них не удивлялся такому соседству — все друг другу друзья и родня, чужих нет.

Жизнь Бродяги, в конце концов, потекла размеренно — пробежаться по посёлку и стойбищу, позадирать лаек, покрутиться на берегу моря, обжигающе холодного даже летом, и улечься поодаль от стайки девушек, разделывающих рыбу. Те болтали о чём-то своём, изредка поглядывая на Бродягу, а потом приспособили его таскать санки, благо он по силе превосходил обычных собак, да и не возражал — кормёжку следовало отрабатывать.

А потом он засыпал в углу яранги, на выделенных ему шкурах, и видел звёздное небо. Гончие псы неслись по небосводу, взлаивая в азарте погони, направляемые твёрдой рукой Волопаса, и пояс Ориона светился мягким светом, притягивая сны.

Предки шептали, пытаясь его дозваться, и Бродяга просыпался, тревожно поводя ушами — ему чудились то незнакомые, то родные голоса, почти забытые за давностью лет. Снился ему отец, которого он ужасно боялся в детстве, мать, укоризненно вглядывающаяся в глаза, и брат, улыбающийся мягко и виновато…

***

Однажды Сириус проснулся, потому что замёрз — из-под полога, прикрывающего вход, тянуло сквозняком, и его кожа покрылась пупырышками. Осознание того, что он снова человек, пришло не сразу. Ещё несколько долгих минут он пытался свернуться клубком и прикрыть нос лапами…

— Ну что, договорился с предками? — улыбнулся Нанук, набивая трубку ядрёным табаком, от которого у Сириуса слезились глаза, вне зависимости от того, в какой ипостаси он пребывал. — На, оденься, замёрзнешь.

Блэк с удовольствием натянул на футболку меховую одёжу, с трудом вспоминая, как пользоваться руками, и посмотрел на шамана.

— И что теперь?

— А что теперь? — в ответ поинтересовался Нанук. — Ты услышал голоса предков и получил прощение. Теперь можешь уйти, а можешь остаться…

— Остаться? Здесь? Почему?

— Это тебе надо знать, — пожал плечами шаман.

— Вы научите меня говорить с духами? — поинтересовался Сириус, понимая, что хочет остаться.

— Почему бы и нет, — хитро прищурился Нанук. — Мне давно ученик нужен…

***

Настоящего шамана из Сириуса не получилось. Хоть и бубен он сделал сам, и Нанука слушал внимательно… во всяком случае, первое время. Зима прошла, а дух-проводник так и не пришёл. Даже сны, в которых он видел ушедших за грань Блэков, больше ему не снились, а голодать или принимать специальные зелья, чтобы впасть в транс, Сириус не хотел. Его натура не могла смириться с ограничениями и обязанностями, накладываемыми на шамана.

Зато появившиеся с первыми проталинами археологи вызвали у него неподдельный интерес и он с удовольствием согласился их сопровождать — ещё прошлым летом Министерство Магии просило Нанука, на чьей территории они собирались работать, присмотреть за раскопками. Учёные могли найти то, с чем не смогли бы справиться, и присутствие с ними рядом волшебника было необходимо.

Участие в раскопках и общение с научной группой настолько захватило Сириуса, что он серьёзно заинтересовался историей, как магловской, так и магической. Даже Гарри в то короткое северное лето он навещал непозволительно редко, заслуженно получая от крестника упрёки, но ничего поделать с собой не мог — его кипучей энергии нашлось применение и Бродяге это несказанно нравилось. Да и дочь Нанука, с приятными для глаз Сириуса чертами лица и отличной фигурой, неожиданно завладела если не сердцем Блэка, то его мыслями…

***

Вьюга разыгралась не на шутку и Сириус поспешил к центральному жилищу. Приоткрыв полог, он юркнул вовнутрь, радуясь теплу очага, разожжённого в яранге.

— Я пришёл, — радостно отчитался Сириус. Женщина, ворошившая угли в очаге, повернулась к нему с недовольным видом.

— Набегался, значит?! — поинтересовалась она, вставая в излюбленную женскую позу «руки в боки». — Значит, я тут сижу, жду, а он развлекается.

— Но Нагуя, ты же сама хотела навестить родных?! — смирение, изображённое Сириусом, явно не соответствовало выражению его глаз, в которых прыгали бесенята. Пробежка наперегонки со снегоходом подняла ему настроение, которое не могла испортить даже сварливая жена.

— Да, — согласилась Нагуя, пошедшая нравом в русскую родню, — хотела навестить. С тобой. А ты удрал, как только твои пятки коснулись снега у входа в ярангу. Где был? Навещал бывших подружек? Не удивлюсь, если у нашего сына имеются братья и сёстры в каждом посёлке и стойбище на много дней вокруг.

— Ну не злись, дорогая, — Сириус молниеносно обернулся Бродягой и энергично завилял хвостом, истово глядя в глаза жены. Та не выдержала такого напора и расхохоталась, когда он ткнулся ей в руку холодным носом.

— Перестань, хватит, — отмахнулась она. — Тётка ругаться будет, если опять увидит собаку возле очага.

— А где Нанук? — поинтересовался Блэк, поспешив принять человеческий вид — тётка жены была женщиной боевой.

— Отца вызвали в Уэлькаль, проблема там, шаман нужен.

— Может, тогда домой? Арктур уже, наверное, всю душу из Тины вынул, надо бы забрать сына, пока Нюниус, ей-Мерлин, его не отравил.

— Ребёнка?! — возмутилась Нагуя. — Не наговаривай на Северуса!

— А что? Сын весь в меня пошёл, — гордо сообщил Блэк, и добавил самодовольно: — А я, в своё время, Снейпу много крови попортил.

— Нашёл чем гордиться, — осуждающе посмотрела на него жена.

— Он тоже нам спуску не давал, — признался Сириус. — Ну так что, за сыном и домой? Собаки не кормлены, упряжь не чинена…

— В нашем доме только одна собака и, смею надеяться, кормлю я её отменно, — надула губы жёнушка, и Сириус поспешил с ней согласиться.

Выйдя из яранги, Нагуя помахала высунувшей нос на улицу соседке — известной сплетнице, и прижалась к мужу, собственническим жестом пригладив ему волосы. Аппарационный вихрь закружился почти стихнувшей вьюгой, потревожив свежевыпавший снег, и супруги исчезли из посёлка, переместившись туда, где их ждал сын, друзья и уютный дом, наполненный любовью…

@темы: фанфики

---

Праздник к нам приходит

Основные персонажи: Северус Снейп (Снегг, Принц-Полукровка)
Рейтинг: G
Жанры: Повседневность, AU
Предупреждения: OOC
Размер: мини, 5 страниц, 1 часть
Статус: закончен

Описание: Северус Снейп никогда не любил праздники...

Посвящение: Тем двоим, кто решил, что мой рассказ стоит голоса. Спасибо

Примечания автора: Миник был написан для конкурса на фанфиксе "Праздник для Северуса Снейпа", в номинацию "Глаза бы мои не видели этого праздника", и являлся моей попыткой творить, так сказать, "на тему дня". Попытка оказалась провальной. Хоть и говорят "никогда не говори никогда", но клянусь, это был мой первый и последний раз...

Северус Снейп, бывший директор, профессор и Пожиратель, сидел в своём любимом кресле в нелюбимом доме, изучая магическую прессу, представленную несколькими узкоспециализированными журналами для зельеваров и «Ежедневным пророком», который, как и всегда, перемешивал в одном ведьмином котле реальные факты и нереальные выдумки. Если бы не привычка узнавать новости, вытягивая действительно стоящие их крупицы из огромного количества шлака, то Северус уже давно бы отказался от подписки.

Вот и сейчас он недовольно поморщился, развернув газету. Последние несколько дней она совсем не радовала. Большинство полос было занято бессмысленной болтовнёй об очередном празднике и рекламой на эту же тему.

Снейп праздники терпеть не мог, но редкие приятели в своё время так и норовили втянуть его в их безумный водоворот. Зато стоило признать, что годы, проведённые в Хогвартсе в звании профессора, были не так уж и плохи в этом смысле.

Педагогический коллектив не баловал Северуса своим вниманием, за исключением Дамблдора, который обожал наблюдать за тем, как тот злится, вынужденный ежегодно присутствовать на рождественском пире, и никогда не отказывал себе в удовольствии поставить его в неловкое положение своими шуточными подарками. Хуже был только Локхарт в тот год, когда подвизался преподавать ЗОТИ. Самовлюблённый болван попытался втянуть его в свой шутовской балаган, устроенный им в Валентинов день, который Снейп ненавидел чуть ли не больше Рождества, хотя стоило признать, что рейтинг ненавидимых им праздников с большим отрывом прочно возглавлял Хэллоуин.

Локхарт попал в Мунго, Дамблдора пришлось собственноручно убить, и в последний год своего пребывания в Хогвартсе директор Снейп, получая вместо подарков такую жгучую ненависть, что она порой захлёстывала его с головой, грозя утянуть на дно, всё же, как ни странно, чувствовал удовлетворение.

Смерть, пришедшая за ним в образе змеи Лорда и пообещавшая небытие, обманула, оставив на память о себе шрамы и уверенность, что уж теперь от него не отстанут. Это он понял, когда очнулся в палате, в окружении цветов, источавших тяжёлые запахи, от которых кружилась голова и на язык так и просились ядовитые слова, произнести которые он, к своему сожалению, пока не мог.

Узнав, что он пришёл в себя, к нему потянулись посетители. От них он узнал, что оправдан благодаря Поттеру, который и во время битвы при Хогвартсе, и потом, во время заседаний Визенгамота, надрывая глотку кричал, что Снейп свой. Его вопли везде и всюду, подкреплённые его же интервью и свидетельством министра Кингсли, а также письмом и воспоминаниями Дамблдора, сделали из Снейпа героя наравне с гриффиндорским трио и теми сопротивленцами, что весь год портили ему жизнь в школе, пытаясь сорвать его планы по их спасению и доводя до седых волос своими выходками.

От новоявленных почитателей отбиться удалось с лёгкостью. Всё же наработанная годами репутация никуда не делась, и грозный взгляд вкупе с едкими фразами, из-за прокушенного горла произносимыми почти со змеиным шипением, порой переходящим в сип, действовали молниеносно на бывших студентов, рискнувших его навестить.

Сложнее пришлось с коллегами, которые сами прекрасно помнили его студентом, да и за годы совместного преподавания заимели своеобразный иммунитет к его яду. Минерва МакГонагалл, решительно настроенная выяснить отношения — так она называла попытку примирения — была выслушана, ехидно прощена и совершенно некультурно выставлена из палаты с заявлением об его увольнении в судорожно сжатом кулаке, который ей очень хотелось познакомить с его носом.

Отделавшись ото всех, Снейп сбежал из больницы, как только позволили колдомедики и авроры, снявшие охрану с несостоявшегося арестанта. Закрывшись в своём доме, Северус вздохнул спокойно — его мечта о тех временах, когда от него все отстанут и он сможет в своё удовольствие варить зелья и заниматься исследованиями, кажется, начала воплощаться в жизнь.

Немного денег у него было, так что он мог не беспокоиться о пропитании, а заказы на сложные зелья, возобновившиеся сразу же после его «воскрешения», давали твёрдую уверенность в завтрашнем дне. И несколько месяцев его почти никто не беспокоил, ведь не считать же проблемой пару-тройку назойливых журналистов типа Риты Скитер.

Первый неприятный звоночек прозвенел на Хэллоуин. Снейп не смог посетить могилу Лили. Толпы магов, не интересовавшиеся этим местом в течении почти двадцати лет, теперь решили выразить признательность тем, кто дал возможность выжить национальному герою, закрыв его собой.

Тихое кладбище не вместило всех желающих и Северус смог только издалека кинуть взгляд на заваленное цветами место последнего упокоения подруги. Раздражённый, он аппарировал домой, где и напился в одиночестве, возобновив свою, несколько забытую им в последние годы, традицию.

Этот испорченный день, давно не относящийся к праздникам, оказался единственным, когда лично Снейпом никто не интересовался. Уже к Рождеству Северус снова пожалел о том, что выжил, получив десятки открыток с поздравлениями от тех учеников, которые оказались ему неожиданно благодарны — кто за знания, с трудом вбитые в их головы, а кто за спасение. Армия сов, беспрерывно стучащая клювами в окна, и послания, вылетающие из камина, довели Снейпа до бешенства. Он оказался не готов к этому, будучи уверен в том, что ещё в больнице смог отвадить недоумков, пытающихся выразить признательность.

Если бы не требования Визенгамота, нигде не афишируемые, но имеющиеся в наличии, Снейп бы полностью закрыл свой дом под чарами ненаходимости, отвадив не только сов, но и авроров, а также тех из бывших соратников с тёмной стороны, кто стремился отомстить ему за измену. Но, имея возможность позаботиться только о своей безопасности, он вынужден был терпеть весь этот ажиотаж, ему непонятный и совершенно ненужный.

Не успев вздохнуть спокойно после Рождества, он снова оказался атакован совами. Теперь они несли ему поздравления с днём рождения и Северус дал волю воображению, представляя, какими способами будет убивать МакГонагалл, поведавшую журналистам его анкетные данные, вместе с лицемерной просьбой не обращать на эту дату внимания, так как её бывший коллега ненавидит отмечать праздники.

Желающих сделать ему «приятное» оказалось так много, что Снейп понял — они задались целью завалить его дом письмами, открытками и небольшими, совершенно бесполезными подарками, чтобы навсегда похоронить под их ворохом «нежно любимого» профессора.

Дальше был Валентинов день… Северус был уверен, что уж в этот день он может быть совершенно спокоен, и оказался совершенно не готов отбиваться от клубков перьев, сжимающих в своих когтях слащавые валентинки, большинство которых раздражало своими «истинно слизеринскими цветами». Зелень и серебро, неожиданные в этот праздник, довели его до нервного тика, а взрыв, потрясший лабораторию, когда он отвлёкся на патронус в виде маленькой лысой собачки, неведомо как просочившийся в святая святых со словами любви, оказался той самой «вишенкой на торте», завалившей всю бисквитную конструкцию.

Разъярённый Снейп, наплевав на Визенгамот, аврорат и министра Кингсли собственной персоной, всё же полностью скрыл дом, оставив лазейку только для нескольких давно проверенных заказчиков и поставщиков, решив окончательно избавиться от идиотов, воспылавших к нему дружескими чувствами и, о ужас, любовью.

Весна прошла спокойно, если не считать того момента, когда разъярённый министр лично явился к нему домой, чуть ли не с боем прорвавшись через кордон, негодуя, что министерские совы не могут доставить зельевару приглашение на празднование годовщины Победы.

Пришлось пообещать допуск для министерской корреспонденции и согласиться на сотрудничество в обмен на отзыв роющих землю авроров, оказавшихся на положении сов и не сумевших в очередной раз навестить условно невиновного подопечного. Правда, уступив в этом, Снейп отвоевал себе разрешение не появляться на мероприятии, приглашение на которое и было для министра поводом навестить своего соратника.

Лето пролетело незаметно, вернув хорошее настроение, не омрачаемое желающими поздравить, поддержать или, не дай Мерлин, пригреть на груди. Северус снова вздохнул свободно, с головой уйдя в работу и надеясь, что приступы снейполюбия, поразившие магическое общество, в скором времени сойдут на нет, сменившись привычным безразличием и даже ненавистью.

В конце ноября, даже не заметив, как пролетела осень, Снейп закончил, наконец, исследования, растянувшиеся на несколько долгих лет, и смог утереть нос соперникам, с удовольствием читая в «Вестнике зельевара» статью, посвящённую его открытию. Поздравления по этому случаю он принимал охотно и с радостью, переполнявшей его торжествующую душу.

В ожидании зимних праздников он снова плотно закупорился в своём доме, позаботившись заранее о возможных проблемах и теперь, накануне Рождества, сидел в своём любимом кресле, морщась читал газету, но был необычайно благодушен — ни одна сова не постучалась сегодня в его окно и пламя в камине ни разу не вспыхнуло зелёным, оповещая о посланиях или магах, вознамерившихся поздравить его самолично.

День отступал, сменяясь ночью, и в сумерках не видно было ни одного огня в окнах соседних домов. Паучий тупик был не тем местом, где весело празднуют Рождество, и этим очень подходил своему необычному обитателю.

Северус покинул своё кресло, небрежно уронив на пол газету, в которой, как он уже убедился, не было ничего интересного, и направился на кухню — пришло время ужина. Раздавшийся в этот момент стук в дверь заставил его замереть, сжимая волшебную палочку, мгновенно появившуюся в его руке. Человек, сумевший добраться до его двери, несомненно, был сильным магом. Никто иной не смог бы преодолеть защиту, и то, что пришедший культурно стучал, многое значило. С ним просто хотели поговорить…

— Профессор, сэр… Откройте, пожалуйста, — послышалось из-за двери пьяно и жалобно. — Это я, Поттер…

Посетитель мог бы и не представляться. Бывший профессор узнал бы этот голос даже через много лет, но даже не мог представить, что самый его нелюбимый ученик рискнёт заявиться к нему самолично. После того, как младший Поттер поведал всему миру причину, по которой Снейп шпионил в его в пользу и защищал, он надеялся больше никогда не видеть Мальчика-который-трепал-его-нервы, и тот, в кои то веки, сделал своему учителю приятное, исчезнув с его горизонта. Северус был ему даже в какой-то мере благодарен за это, но оказалось, что Поттер не оправдал надежд, всего через полтора года объявившись возле профессорской двери.

— Убирайтесь, Поттер, я не желаю с вами общаться! — заорал Снейп, стараясь в точности донести до мальчишки своё негодование.

— Ну вы же меня знаете, профессор, я всё равно войду, — герой явно был настроен решительно, а алкоголь, лениво перекатывающийся в его пустом желудке, полностью лишал тормозов.

— Что вы себе позволяете?! — Снейп в бешенстве распахнул дверь, в глубине души будучи совершенно уверен в том, что Поттер сможет совершить и этот подвиг — запретов для него не существовало никогда, а сила явно переливалась через край.

— С наступающим Рождеством, сэр!

Вид переминающегося на его коврике мальчишки, державшего в объятиях пушистую ель выше него ростом, будто разом вышиб из Снейпа весь его злой запал. Поттер выглядел таким несчастным и одиноким, что у Северуса неожиданно возникла мысль погладить его по голове, постаравшись пригладить больше, чем обычно, растрёпанные вихры.

С усилием сжав кулаки, Снейп разразился бранью, выливая на гостя своё раздражение от минутной слабости. Фразы получались ёмкие, ядовитые и должны были, как обычно, задеть Поттера. Высказав всё, что он думает по поводу праздников и наоравшись, Северус захлопнул дверь, прищемив ею ёлочную лапу, и даже не пытаясь прислушаться к тому, что творится снаружи, с ощущением отлично проделанной работы поспешил в своё уютное кресло, напрочь забыв об ужине.

Постепенно эйфория сошла на нет и он понял, что что-то не даёт ему покоя и мешает насладиться вином, налитым в бокал ровно на полтора дюйма. Пытаясь разобраться, Снейп одним глотком выпил его, даже не почувствовав вкуса. Проклятый мальчишка испортил ему настроение — он молчал, не пытаясь ответить тем же, когда Северус на него орал, и хотя смотрел обиженно, но так, будто наслаждался звуком его голоса. Именно это не давало Снейпу покоя.

Попытка разозлиться ни к чему не привела и Северус с ужасом понял, что начинает сожалеть о том, что так быстро разделался с Поттером. Наверное, нужно было впустить того в дом. Он бы потерпел и ёлку, и пьяного мальчишку…

— Я не люблю праздники и не зря выгнал Поттера! — сообщил Снейп в пустоту, передёрнувшись от звука собственного голоса.

Пустота вокруг осталась безмолвной, да он, естественно, и не ожидал от неё ответа, но сейчас привычная тишина показалась гнетущей. Яростно махнув рукой, он услышал звон разлетевшегося на осколки бокала, встретившегося с полом, и прозвучавшего неожиданно громко в пустом и холодном доме. Тишина, за которую так долго боролся Снейп, осязаемо давила на его плечи и ватно закладывала уши. Прислушиваясь к охранным чарам и пытаясь понять, стоит ли ещё его гость за дверью, он прошептал, уже и сам сомневаясь в ответе:

— Но я ведь был прав?..

@темы: фанфики

---

Не было бабе хлопот...

Основные персонажи: Гарри Поттер (Мальчик-Который-Выжил), ОМП (Всеслав Бородин), Том Марволо Реддл (Лорд Волан-де-Морт, Лорд Волдеморт)
Рейтинг: G
Жанры: Повседневность, Hurt/comfort, AU, Попаданцы, Дружба
Предупреждения: OOC, ОМП, ОЖП
Размер: Мини, 13 страниц, 1 часть
Статус: закончен

Не только Гарри Поттеру хотелось тепла и заботы. В Англии имелся ещё один ребёнок, которому нужно было стать любимым. Стоит ли удивляться, что их пути пересеклись снова.

Шило в попе ребенка не исчезает с его взрослением. Оно либо становится меньше, либо больше, либо трансфигурируется в штопор...

Ещё одна история из цикла "Россия магическая"



— Гарька, придурок, ты чего натворил?! — орал перепуганный белобрысый юноша, глядя на своего вихрастого друга, державшего в руках медальон на массивной цепочке, в данный момент зажатой в руке кричащего.

Лохматый парнишка, панибратски названный Гарькой и придурком, с удивлением, смешанным с недоверием, смотрел на медальон зеленущими глазами, в которых постепенно появлялось понимание.

— Он работает! Понимаешь, Славка, работает! — наконец радостно заорал он, потрясая медальоном, отчего цепь, судорожно сжатая в руке Славки, жалобно зазвенела, видимо, тоже не разделяя радости хозяина.

— Да уж не дурак, понял… Что ж не понять, когда перед твоим носом воронкой начинает сворачиваться вселенная, — ехидно произнёс Славка, постепенно приходя в себя. — У меня только вопросы к тебе, артефактор хренов — что это было, куда ты нас затащил и сможешь ли вернуть обратно? Последний, как ты понимаешь, самый животрепещущий.

Игорь Корчагин, он же Гарька, он же Гарри Поттер, тот самый Мальчик-Который-Когда-то-Выжил-и-Попал, с некоторым усилием успокоился, уняв бурлящую в нём радость, и заозирался вокруг.

— Ну, я хотел попасть в тот мир, откуда пришёл… — протянул он и испуганно глянул на друга, вспомнив, что Славка так и не был за все годы дружбы посвящён в эту тайну.

— Ой да ладно, можешь так не пугаться, — буркнул Славка, приподняв бровь в тщетном желании скопировать мимику отца оппонента.

Стивен Снейк, а точнее, скрывающийся за этим псевдонимом Северус Снейп, уже давно являлся его кумиром, и Славка был уверен, что и ему, как будущему некроманту, очень поможет такой имидж. Маска добренького волшебника, прилипшая к его деду, Бородина совершенно не устраивала. Некромант должен быть тёмен, суров и ехиден. И если со своей блондинистой макушкой Славка собирался бороться несколько позже, понимая, что родители не одобрят такой кардинальной смены имиджа, то мимику он принялся разрабатывать почти сразу после сотворения себе кумира и достиг, как ему казалось, неплохих результатов.

— Ты что?.. — уставился на друга Гарри, забыв, что хотел выяснить обстановку.

— Да знал я, знал, — снисходительно сообщил ему Славка, — догадался. Правда, не сразу, да и шрам у тебя почти не был виден. А уж когда понял, кто ты, и кто такие твой отец и крёстный…

— Кто ещё знает?

— Да ты что?! — обиженно протянул Бородин. — Я же могила… Если только Машка с Анькой… Но ты же знаешь, они девчонки не болтливые, хотя и очень сообразительные, да… Так что ты учудил и где по твоей милости мы оказались? — поспешил сменить тему Славка, видя, что друг начинает злиться.

— Мне хотелось посмотреть на тот мир, откуда я пришёл, вот я и сделал артефакт, — пробормотал Гарри, убеждаясь, что у него, кажется, получилось. Хмурое небо над закопчёнными до черноты каменными домами не могло быть небом его новой родины, да и воздух был не тот… В своей правоте Поттер был уверен на все сто — они были не в России.

— Да, Корчагин, недаром мой отец всегда хвалил тебя, — покачал головой Славка, — не зря же он думал предложить тебе личное ученичество. Только вот твою дурную голову он не учёл… Ладно, я уже не сомневаюсь, что тебе удалось переместить нас куда-то в Англию, а вот вернуть назад сможешь?

— Почему ты уверен, что мы в Англии? — поинтересовался Гарри и взъерошил волосы: — Насчёт вернуть… я не совсем уверен… Но папа Стив и Сири обязательно вытащат нас, если что. Ведь смогли они меня найти в первый раз…

— Отлично!.. — возмутился Славка, чувствуя горячее желание сначала ударить друга, а потом настучать по голове и себе — надо же было быть таким идиотом, чтобы уцепиться за непонятный артефакт. — Значит, мы здесь застряли! Кстати, ты интересовался, почему я так уверен, что мы в Англии?

Гарька кивнул, чувствуя подвох, но желая понять, каким образом Бородин почувствовал ту чуждость местности, которую уловил он. И то, что объяснения ему не понравятся, он тоже уже догадался.

— Посмотри вокруг, — произнёс Славка, широким жестом демонстрируя другу окрестности. — Дома, машины… левостороннее движение… Мы, скорее всего, в Англии, вот только вопрос, который сейчас год, волнует меня всё больше и больше.

Теперь и Гарри обратил внимание на постепенно наполняющуюся шумом улицу, бывшую ещё недавно пустынной — будто сошедшие со старых фотографий люди в старомодных костюмах спешили на работу, а машины… Любой коллекционер автомобилей многое бы отдал, чтобы оказаться за рулём любого из этих раритетов. Глаза Поттера постепенно стали напоминать плошки, из-за чего Славка пришёл к выводу, что друг, наконец-то, осознал, в какой заднице они оказались.

— Вижу, до тебя дошло, — удовлетворённо улыбнулся он, утягивая Гарьку в какой-то проулок, чтобы своим явно нездешним видом не привлекать внимания прохожих.

Улочка, загаженная донельзя, тянулась между двух рядов домов, демонстрируя нечаянным путешественникам неприглядную изнанку жизни. Несколько крыс, потревоженные мальчишками, метнулись в тень, спеша покинуть потенциально опасное место. Баки с отходами, выставленные в ожидании мусорщика, из которых выскочили эти серые помоечники, «благоухали» ароматами, заставившими Славку сморщить нос.

— Я не хотел так, — зашептал Гарри, потерянно глядя на друга. — Сев с Сири, когда переместились за мной, говорили, что в их мире прошло десять лет, хотя у нас минул только год. Я думал, что и сейчас будет примерно также — у нас прошло десять лет, а тут всего год… Хотя мама Валя говорила что-то о нелогичных перемещениях…

— Ты создал артефакт и решился на его использование, не будучи уверенным, как он работает?! — разозлился Славка, представив весь ужас ситуации. — Ты дубина! Ты не подумал о том, что тогда тебя забросило почти на три десятилетия вперёд, потом прошёл год, а в твоём мире прошло десять? И тебе не показалось это странным? Ведь совершенно очевидно, что какая-либо система отсутствует! Да нас вообще могло забросить куда-нибудь к вашему драному Мерлину или к нашему Сварогу! Ты об этом подумал?!

Гарри собрался оправдываться, но в этот момент ближайший бак неожиданно качнулся, загрохотав упавшей крышкой, и крупная тень шмыгнула между прутьями ближайшего к ним забора. Мальчишки резко обернулись, встречая опасность уже не с пустыми руками — Гарри сжимал палочку, а Славка выставил вперёд правую руку, на указательном пальце которой красовался массивный перстень с рубином.

— Эй, выходи, — почему-то шёпотом позвал неизвестного Гарри, будучи уверенным, что напугала их не крыса — те не бывают настолько крупными.

Небольшой куст жимолости, заросли которой вплотную примыкали к забору, огораживающему задворки большого дома, качнулся, как будто тот, кто прятался в них, не знал, на что решиться — то ли удрать от непонятных людей, то ли показаться им, и будь, что будет.

Славка осторожно нагнулся и заглянул в просвет между баков, обнаружив, что решётка в этом месте разогнута так, чтобы ребёнок или некрупный взрослый смог беспрепятственно выбраться через её прутья. В грязном тумане, начавшем наползать на проулок, юный маг смог разглядеть сжавшееся в комок существо и сверкнувшие на мгновение глаза.

— Вылазь, мы тебя не тронем, — пообещал Бородин, ощущая страх и злость, идущие от того, кто прятался сейчас в кустах.

Любопытный Гарька сунулся было вслед за другом, но Славка вскинул руку в запрещающем жесте, и тот остался стоять, не желая спугнуть их находку. Через пару минут, когда липкий туман, заполнивший собой всё вокруг, рассеялся не без помощи Поттера, кусты снова заколыхались, и в проулок шмыгнул, просочившись сквозь дыру в заборе, некто, на поверку оказавшийся ребёнком лет трёх-четырёх, в штанах на вырост, закатанных почти до колена, клетчатой рубашке, затёртых ботинках и безразмерной кепке, падающей своему владельцу на глаза. Те, ясные и любопытные на чумазом лице, уставились на них с опаской, да и вся фигура ребёнка говорила о том, что он напряжён и в любой момент готов сорваться с места, почувствовав опасность.

— Смотри, ты сказал не тронешь, — проговорил малыш и спросил, вытерев нос рукавом: — Есть пожрать?

Гарри поспешил охлопать себя по карманам. В одном из них, насколько он помнил, ещё оставался бутерброд для перекуса, утащенный за завтраком со стола. Протянув найденный кусок хлеба с колбасой ребёнку, он поинтересовался:

— А ты где живёшь?

Пацан, откусив от бутерброда кусочек, молча махнул рукой в сторону дома за своей спиной.

— А родители где? — продолжил расспросы Гарри, надеясь разузнать где и, главное, в каком году они очутились. Для этого ему нужен был кто-нибудь взрослый. Маленькие дети на роль информаторов не годились.

Славка, хоть и изучавший в Сухаревке английский, с трудом понимал мальчишку и в разговор не вмешивался, надеясь, что друг сам справится с расспросами, явно понимая ребёнка лучше.

— Нет родителей, я в приюте живу, — буркнул их новый знакомый, дожёвывая бутерброд и с сожалением рассматривая свои ладони, в тщетной попытке отыскать там не замеченную им крошку.

— А тут от кого прячешься? — снова задал вопрос Гарри, надеясь не спугнуть малыша.

— От мисс Джарвис, — шмыгнул носом тот, явно не стремясь рассказывать, что натворил.

Гарри решил не настаивать, но поинтересовался:

— А зовут-то тебя как?

— Том, — снова хлюпнул сопливым носом ребёнок и уточнил: — Том Марволо Риддл.

Оба путешественника по мирам и времени уставились на будущего Волдеморта огромными от удивления глазами, а тот, убедившись, что ждать от новых знакомых больше нечего, развернулся, собираясь снова шмыгнуть в кусты — из-за мисс Джарвис он уже пропустил завтрак и теперь, несмотря на съеденный бутерброд, собирался пробраться на кухню — повариха Энн всегда привечала его, иногда подкармливая.

— Стой, Том! — окликнул ребёнка Гарри, принимая решение, которое могло выйти ему боком. — А с нами хочешь пойти?

Ребёнок оглянулся, посмотрев на него как на больного, взглядом давая понять, что думает о взрослых, которые пытаются таким примитивным способом сманить его непонятно куда и зачем.

— Смотри, что я умею, — поспешил произнести Гарри, наколдовывая небольшой фейерверк.

— Ты фокусник, да? — завороженно ахнул Том, забыв о решении смыться. — А я тебе нужен для фокусов, да? Помогать тебе, да? Я тоже умею делать фокусы, меня змея слушалась, даже танцевала, когда я попросил, — поделился он секретом. — Не веришь, да?

— Ну почему же, я верю, — улыбнулся Поттер. — Так что, пойдёшь с нами? Кстати, меня Гарри зовут, а это Славка… — он задумался, как по-английски будет звучать имя друга: — Слайв…

— Если обижать не будете — пойду, — согласился Том и протянул руку. — По рукам?

— По рукам, — хлопнул по его ладошке Гарри, соглашаясь с условиями.

— Тебе сколько лет, Томми? — поинтересовался Славка, до этого молча наблюдавший за мальчиком.

— Пять скоро будет, — ответил тот и шмыгнув особенно громко, вытер нос рукавом.

— Офигеть, вот только сопливого Тёмного Лорда нам не хватало, — как можно тише буркнул Бородин и обратился к Гарри: — И куда мы теперь? Год, как ты понял, сейчас… тридцать первый. Что делать будем?

— Надо искать Диагон-Аллею, — ответил Гарри, крепко беря за руку Тома. — У меня при себе десять сребреников имеется, интересно, какой сейчас курс галлеона к другим валютам?

— Класс! — обрадовался Славка, тоже начиная шарить по карманам в поисках мелочи — кто же знал, что отправляясь в гости к другу в деревню, надо по максимуму запасаться деньгами. — А гоблины примут наши деньги?

— Думаю, примут. Насколько мне известно, форма и вес волшебных монет не меняется уже несколько столетий, так что вперёд, на поиски «Дырявого котла».

***

Попытка не особо заморачиваясь, вызвать «Ночной рыцарь» не удалась — автобус не появился, так что выбираться из проулка пришлось ножками. Изменив свою одежду на более подходящую и выслушав по этому поводу восторги восхищённого Тома, парни вышли на оживлённую улицу и поймали кэб.

На Чаринг-Кросс-Роуд они оказались через полчаса и выбрались из такси, не расплатившись и воспользовавшись «конфундусом». Чтобы унять совесть, взъевшуюся на него по поводу водителя, лишённого им заработка, Гарри произнёс заговор на удачу. Тот должен был действовать до конца дня, дав кэбмэну возможность пополнить кошелёк.

Маленькому Тому, всё так же восторженно глядевшему на магов, была прочитана целая лекция о том, что нельзя использовать магию во зло, и новоявленные наставники Волдеморта отправились на поиски входа на Диагон-Аллею. Паб нашёлся не сразу и вызвал радостный вздох — хотелось отдохнуть и поесть, а сделать это они могли только после посещения Гринготтса.

Сумрачный и мрачный паб произвёл на мальчишек неприятное впечатление. Брезгливо скривившись, Гарька со Славкой поинтересовались у стоящего за прилавком неухоженного бармена, в какую дверь нужно войти, чтобы попасть на Диагон-Аллею. Получив ответ, они протащили Тома на задний двор, убедившись, что ни Сириус, ни книги не лгали, описывая самый известный вход в волшебный мир.

Постучав палочкой по определённым камням и в последовательности, выученной благодаря крёстному, Гарька первый шагнул в образовавшийся проём, внимательно изучая открывшуюся им улицу. Следом проскочил Том и восторг в его глазах был обычным восторгом ребёнка, попавшего в волшебную сказку. Замыкал их маленькую процессию Славка, настороженно следивший за переходом, не желая получить удар в спину от тех маргиналов, что сидели за столами в пабе.

Диагон-Аллея показалась юношам, привыкшим к шуму и виду современных им Куличек, грязной и малолюдной, но они признали, что здесь всё равно было на что посмотреть. Зато Том, руку которого Гарри старался не отпускать ни на минуту, заинтересованно крутил головой. Витрины, хоть и несколько тусклые, всё равно привлекали внимание ребёнка то разнообразными животными в клетках и совами, важно сидящими на своих персональных насестах в окнах «Волшебного зверинца», то разнообразными сладостями в магазине «Сладкое королевство». Стекло в этой витрине по низу было усеяно отпечатками рук и любопытных мордочек, оставленных юными магами и ведьмами, чуть ли не круглосуточно толпящимися возле вожделенных лакомств.

— Нам, если не ошибаюсь, нужно вон то здание, — Славка махнул рукой, указывая направление, хотя это и не было особо нужно — банк «Гринготтс» находился строго по курсу, возвышаясь своей громадой над косыми домами Диагон-Аллеи, крепко и ровно замыкая торговую улочку, заканчивающуюся у его дверей.

У Гарри промелькнула дикая мысль, что дома остались косыми после того, как кто-то могучий встряхнул их за крыши, вытрясая из них всю наличность, и она потоком золотых монет скатилась в алчно распахнутые двери банка.

Подивившись своим странным мыслям, он мотнул головой, словно сбрасывая наваждение, и всё также не выпуская руки Тома, отправился догонять Славку, успевшего, ловко лавируя между волшебниками и ведьмами, преодолеть уже половину расстояния.

Банк встретил их известной надписью над входом и злобно таращившимися на них гоблинами, уродливыми статуями застывшими у дверей. Славка, совершенно не обратив на них внимания, шагнул через порог, а Гарри задержался, так как Том, увидев столь необычную охрану, застыл на месте, уставившись на них с ужасом.

— Не бойся, пойдём, они нас не тронут, — прошептал Поттер, стараясь не испугать ребёнка ещё больше, хотя и сам испытывал неприятие. Всё же оборотни, охранявшие Первый Магический Банк, в котором и отец, и крёстный хранили свои деньги, нравились ему намного больше. И с ними было о чём поговорить.

Посмотрев на Гарри, Томми вздохнул. Во взгляде ребёнка ясно читались мысли о бестолковом взрослом, который не только верит в сказки о безопасности таких существ, но и пытается внушить ему такие же глупые мысли.

— А зубы ему на что? Орехи колоть? — хмыкнул шкет, постаравшись спрятать свой страх, и сплюнул через губу. — Или ты собрался отдать меня им? Так вот не надейся, я сбегу.

Услышав это заявление, Гарри не выдержал и расхохотался, не обращая внимания на кривые ухмылки охранников, явно недовольных словами малыша.

— И ничего смешного, — надулся Том, пытаясь вырвать свою руку из крепкого захвата Гарри. — И вообще, я невкусный!

— Послушай, Том, я не хотел тебя обидеть, — успокоившись, проговорил Гарри. — Я не собираюсь тебя никому отдавать, тем более на обед. Это гоблины, они охраняют банк, который принадлежит их сородичам. И мы пришли сюда, чтобы поменять деньги. Пойдём, Славка, наверное, уже заждался.

Не совсем успокоенный, Том всё же дал затащить себя в банк, и взгляды, которые он бросал на гоблинов, мало отличались от тех, которыми те провожали его. Судя по всему, антипатия у них была взаимная.

— Где вы есть?! — возмущённый Славка кинулся к Гарри и Тому, как только те появились в его поле зрения. — Я уже всё узнал — и курс, и к кому обратиться, а вас всё нет и нет. Как дурак тут стою!

— Тише ты, чего орёшь? — разозлился Гарри.

— Я грешным делом решил, что ты опять переместился, — не выдержав, судорожно вздохнул Славка.

— Мы засмотрелись на гоблинов, — пояснил задержку Поттер, ничего не сказав об испуге Тома. — И нечего внимание к себе привлекать, незачем всем знать, что мы иностранцы.

— Особенно ты, — ухмыльнулся успокоившийся Славка, но на английский перешёл: — Давай, вон к тому гоблину двигай.

***

Десять сребренников Гарри, а также четыре, найденные в собственном кармане Славкой, после посещения Гринготтса превратились в небольшую кучку сиклей и кнатов. Насколько Поттер помнил, в их времени курс был намного выгоднее. Видимо, сейчас экономика волшебной России переживала тяжёлые времена. Но заранее отчаиваться не стоило — может быть того, что они получили, им вполне хватит на первое время…

Выйдя из банка, друзья принялись оглядываться в поисках кафе или какой-нибудь забегаловки, в которой они смогли бы пообедать — завтрак, съеденный век вперёд, уже давно переварился, да и Том не выглядел упитанным ребёнком.

— Эх, сейчас бы борща, — мечтательно протянул Славка, и Гарри поддержал его заурчавшим желудком — борщ у мамы Вали выходил наваристый и ароматный.

Сглотнув появившуюся слюну, он посмотрел на ничего не понявшего Тома и пояснил: — Кушать сейчас пойдём, а уж потом будем думать об остальном.

Том энергично кивнул, подтверждая, что еда сейчас важнее всего и покраснел — его желудок согласился с ним излишне громко.

***

— Что будут есть достопочтенные сэры? — поинтересовался, не выходя из-за стойки, бармен «Дырявого котла», когда они заняли ближайший к нему стол.

Найти дешёвое кафе не удалось — вывески на Диагон-Аллее не баловали разнообразием, предложив лишь один ресторан, в котором они побоялись оставить всю наличность, а искать по соседним улочкам, с вероятностью забрести в Лютный или похожие места, они даже не стали — там можно было лишиться не только наличности, но и жизни. Поэтому возвращение в «Дырявый котёл» в их случае было единственно верным решением.

— Могу предложить картошку с рыбой, свиные колбаски или пастуший пирог, — хозяин заведения махнул рукой, указывая на чёрную грифельную доску, на которой красовалось сегодняшнее меню.

Определившись с заказом, все трое уткнулись в кружки, пробуя сливочное пиво, сразу же выставленное им барменом. Картошка с рыбой, заказанная ими из соображений экономии, появилась на их столе через несколько минут, исходя паром и распространяя аппетитный запах. Троица с энтузиазмом схватилась за вилки и в этот момент дверь, ведущая в магловский Лондон, отворилась и в паб шагнули двое. При взгляде на вошедших у Гарри, сидевшего к ним лицом, округлились глаза. Это заставило Славку резко повернуться, чтобы понять, чему так удивился его друг.

— Отец?! Крёстный?! — Гарри не верил своим глазам.

Северус Снейп, в неизменном сюртуке и чёрной рабочей мантии, хмурый, как ноябрьский день, в мгновение ока оказался возле стола и крепко обнял подскочившего с лавки Гарри, тут же отвесив ему подзатыльник, чем вызвал ворчливое неодобрение Сириуса Блэка. Тот, отняв у Снейпа своего крестника, сразу же принялся тискать его, судя по всему, норовя задушить в объятьях. Славка с облегчением выдохнул, понимая, что их приключения закончились, так толком и не начавшись — раз уж эти двое пришли за ними, значит, он скоро окажется дома. Том с недоумением вертел головой, разглядывая новоприбывших. Они казались ему очень опасными, в отличии от Гарри и Слайва, которых он совсем не боялся.

— Надеюсь, домой мы отправимся сразу? Сейчас? — поинтересовался Бородин, когда все немного успокоились. — Как там мои, сильно волнуются?

— Естественно, — буркнул Снейп. — Весь год, пока мы выясняли, куда вы делись, и пытались добраться до вас, ваши родители, как и Тина, очень волновались.

— Год? — в унисон удивились мальчишки.

— Именно, — ответил Снейп и показал на дверь, ведущую на Диагон-Аллею: — Давайте поторопимся, время истекает. Что за ребёнок с вами?

— Он сирота и он пойдёт со мной, — Гарри решительно взял Тома за руку и отправился к выходу.

Снейп с Блэком переглянулись, но спорить не стали, время действительно поджимало. Очутившись на заднем дворе, Северус достал медный диск с нанесёнными на него рунами и бросил его на землю. Из пластины вырвался небольшой смерч, в мгновение ока разросшийся до приличных размеров, напоминая тот, из которого когда-то давно в жизни Гарьки появились отец и крёстный.

— Давай, шагай, — произнёс Снейп и легко подтолкнул его к воронке.

Поттер схватил на руки попытавшегося сбежать испуганного Тома и прижав его лицом к своему пиджаку, чтобы тот ничего не видел, шагнул в черноту. Через мгновение он уже стоял посреди небольшого помещения, в центре выложенного мозаикой круга, и за его спиной клубилась тьма, от которой он поспешил отойти, будучи уверенным в том, что остальные, не задерживаясь, появятся в том же месте.

Он оказался прав — через минуту в круге появился Славка, потом выскочил крёстный. Последним вышел папа Стив и Гарри облегчённо выдохнул. За спиной отца затихала тьма, останавливая свой бег по кругу.

— Дедушка! — услышал Гарька радостный голос друга и тут же увидел, что к ним спешат люди. Некоторых из них он отлично знал и прекрасно понял, сколько шороху он наделал своим подпольным экспериментом.

— Ну наконец-то, — произнёс подошедший к ним следом за старшим Бородиным Марк Силантьевич, который несколько раз бывал у них дома. Как догадывался Гарри, тот являлся начальником отца. — Всё прошло успешно? Что за ребёнок с вами?

— Это мой брат, — Поттер продолжал держать на руках крепко вцепившегося в него Тома, зыркавшего на всех исподлобья. — Его зовут Том и он будет жить у нас.

— А уж как Тина обрадуется пополнению, — рассмеялся Сириус.

— Фамилия ребёнка, случаем, не Риддл? — нахмурился Северус, рассматривая малыша и уже давно зная ответ. — Гарри, ты подумал о том, что мог нарушить течение истории и просто исчезнуть, так и не родившись?!

— Северус, не делай из мухи слона, — Марк Силантьевич похлопал по плечу злого зельевара. — Ты прекрасно знаешь, что это была одна из многих версий мира, так что ничего из того, чем ты стращаешь парня, произойти не могло. Сейчас стоит проверить, всё ли в порядке с вами и мальчиками, и разойтись по домам. Остальные вопросы будем решать потом.

Маги, услышав приказ, тут же забегали, начав бурную деятельность. Гарри, так и не отпустивший Тома, был увлечён в какую-то дверь парой энтузиастов в защитных халатах серого цвета, успев только увидеть, как Славка в сопровождении такого же серого мужичка и собственного деда скрывается в соседней комнате.

Быстрая диагностика подтвердила, что и с ним, и с Томом всё в порядке, не считая того, что малыш был очень напуган. Ребёнка напоили успокоительным и он почти сразу заснул, так и не отцепившись от Гарри, а тот только теперь задумался, как мама Валя встретит его, притащившего с собой мага, из которого мог вырасти Волдеморт. Вряд ли мать обрадуется тому, что он повесит на её шею такую обузу.

Дверь в комнату приоткрылась и в неё заглянул Сириус, улыбнувшийся при виде крестника.

— Ты как? Всё хорошо? Меня уже отпустили, сказали, что всё нормально. Ты, смотрю, тоже уже свободен, значит, можем идти.

— А папа Стив? — поинтересовался Гарри, всё ещё при крёстном стесняющийся называть Северуса отцом, будто Сириус мог упрекнуть его в предательстве Джеймса Поттера, которого он уже почти и не помнил.

— Ещё не отпустили, но я думаю, что с ним тоже всё в порядке, — отмахнулся Блэк. — Славку твоего дед уже уволок, хоть он и не хотел уходить без тебя.

Гари почувствовал некоторую обиду на друга, бывшую совершенно несправедливой, и поспешил отвлечься, обратившись к магам, которые его обследовали:

— Я могу идти?

Те на удивление синхронно махнули руками, занятые изучением снятых с него показателей, и Гарри, подхватив поудобнее Тома, поспешил уйти, пока те не передумали. В коридоре они столкнулись с Северусом, который опять общался с Епифановым, обещая тому в ближайшие дни предоставить все отчёты, и наконец, все вместе отправились к аппарационной площадке.

— Давай понесу пацана, — вздохнул Северус, глядя, как Гарри с явным трудом тащит спящего малыша. — Он тебе, похоже, все руки оттянул.

Гарька, с некоторым сомнением посмотрев на отца, всё же рискнул передать ему Тома, с облегчением опуская руки и ощущая их так, будто они действительно вытянулись чуть ли не до колен.

— Что это за мальчишка, я не понял? — поинтересовался Блэк.

— Похоже, тебе на севере мозги совсем отморозило, Сири… — ехидно протянул Снейп. — Ты же всё слышал. Неужели забыл, кто носит фамилию Риддл.

— Ты хочешь сказать, что не шутил, когда спрашивал фамилию мальца? — Сириус удивлённо уставился на спутников. — Мне не послышалось?..

— Нет, — резко ответил Снейп, — не послышалось. А тебе, Гарри, очень повезло, что тот мир, где ты нашёл этого ребёнка — не наш…

— Не наш?.. — удивился Гарька. — Но ведь я высчитывал…

— И чему ты удивляешься? — поинтересовался Северус, глядя на сына так, будто тот забыл выучить уроки. — Судя по всему, ты ошибся в расчётах, но об этом поговорим дома, — Снейп замолчал, давая понять, что эти разговоры не предназначены для чужих ушей, и коридоры Министерства не то место, где что-то можно обсуждать.

***

Уже привычный хлопок аппарации вывел Валентину из задумчивого состояния, в котором она пребывала на данный момент. Шить она не могла, метаться по комнатам уже устала, да и мать шикнула на неё, убеждая, что мельтешение никак не поможет Севу с Сири отыскать их Гарьку.

Надежда Сергеевна, приехавшая поддержать дочь и встретить внука, пыталась успокоить Валентину, весь год изводившую себя переживаниями. Она прекрасно поняла все объяснения зятя и совершенно не волновалась о судьбе Гарри. Внук не должен был успеть натворить глупостей — его отец и крёстный ему это не позволят.

Баба Надя различила три глухих хлопка, что давало ей право надеяться, что всё получилось и это вернулся не только зять с кумом, но и внук. Валентина уже бежала во двор и Надежда Сергеевна поспешила за дочкой.

— Сыночек! — услышала она, появляясь в дверях, распахнутых настежь.

— Мама, всё хорошо, я вернулся, — улыбающийся внук утешал ревевшую у него на плече Валю и Надежда Сергеевна схватилась за сердце, почти остановившееся от радости.

Когда поток слёз обеих женщин схлынул и зацелованный Гарька смог наконец-то вырваться из рук мамы и бабушки, те обратили внимание на несколько заспанного маленького мальчика, который всё это время держался за штанину их сына, явно опасаясь её отпустить. В глазах ребёнка сквозь усталость проглядывал испуг и недоумение, и баба Надя ласково поинтересовалась:

— А кто это у нас такой?

Мальчик прислушался, явно не понимая, и взглянул на Гарри, ожидая поддержки.

— Бабушка, это Томми, — ответил ей внук, кладя руку на плечо ребёнка, — он будет жить у нас, и он не понимает по-русски.

— А мать-то знает, что Томми будет жить у вас? — усмехнулась баба Надя.

Кислое лицо зятя и недовольное кума подтвердило её догадку, что и их Гарри просто поставил перед фактом.

— Он сирота и его обижали! — запальчиво воскликнул Гарька, взволнованный от того, что маме Вале могла совсем не понравиться перспектива воспитывать Тома Риддла.

— Успокойся, сынок, — Валентина улыбнулась сыну и перевела взгляд на малыша Томми, переходя на английский:

— Томми, это правда, ты сирота?

— Да, мэм, — глядя на неё исподлобья, ответил тот, понимая, что от этой женщины зависит, останется он здесь или вернётся назад. В приют не хотелось, особенно после всех тех приключений, что произошли с ним за это утро.

Узнать, что волшебство существует, увидеть гоблинов и мгновенно перемешаться с места на место — Том хотел остаться с Гарри и если для этого было нужно разрешение, то он его получит. Решив так, он посмотрел в глаза женщины, очень сильно желая, чтобы та оставила его здесь жить. Его глаза наполнились слезами и весь вид говорил о том, что он нуждается в том, чтобы его пожалели.

— Мэм, можно, я останусь? Я очень мало ем и могу помогать по хозяйству…

— Ха, а змеёныш-то умеет втираться в доверие, — расхохотался Сириус. — Слышь, Стиви, ты Тине какую-нибудь защиту презентуй, а то она быстро начнёт плясать под его дудку.

— Мистер Риддл, то, что вы сейчас делаете — это очень плохо. Нельзя использовать подчиняющие чары, ясно? — Северус, сейчас как никогда напоминающий былого профессора Снейпа, навис над Томом, заставляя того съёжиться от пронзительного взгляда.

— Риддл? — ахнула Валентина и посмотрела на Гарри. — Сынок, где ты его нашёл?

— Где нашёл, там уже нет, — усмехнулся начинающий путешественник меж мирами и заныл, не обращая внимания на тот факт, что он уже, вроде, взрослый. — Мам, я за ним прослежу, он больше не будет…

Валентина махнула рукой, потом решительно отодрала испуганного Тёмного Лорда от сына и потащила мыться — тот немного попахивал и, как подозревала Корчагина, в его буйной шевелюре явно имелись жители.

— Не было бабе хлопот, купила баба порося… — усмехнулась Надежда Сергеевна, глядя, как её дочь тянет к дому очередного попавшего мальчика. — Ну что, в дом? Еда стынет. Гарька, как насчёт любимых тобою пирожков?

— Эх, а я бы холодца сейчас, да под водочку, — проговорил Сириус, умильно глядя на бабу Надю. — Очень уж у вас холодец вкусный.

— Тебе бы только пожрать да напиться, — прошипел Снейп. — Тебя что, дома не кормят?

***

— Как же так?! — Гарька, тоже наскоро принявший душ, сидел за столом, зажатый на диване между отцом и крёстным, и возмущался. — Я всё сделал правильно! Артефакт должен был сработать как надо.

— Слава Мерлину, что этого не произошло, — Северус по привычке помянул великого волшебника, сдерживаясь, чтобы не дать Гарри подзатыльник. — Нечего тебе делать в том мире.

— Ага, — подтвердил Сириус, в кои-то веки соглашаясь со Снейпом. — Были мы там, пока тебя искали… Жуткое стало местечко, у меня явно после него седых волос прибавилось.

— Хватит этих разговоров, — вмешалась Валентина, вернувшаяся к столу после того, как уложила спать Тома.

Тот, после купания переодетый в немного ему великоватую детскую пижамку Гарри, сохранившуюся у Вали в закромах, был усажен вместе со всеми за стол, но уже через несколько минут, прожевав пару кусочков мяса, стал клевать носом и был отправлен спать.

Кровать, застеленная чистым бельём с весёлым детским рисунком, произвела на него неизгладимое впечатление, так же как и мама Валя — так она разрешила себя называть — которая, уложив его, села рядом и запела колыбельную. Но долго удивляться у него не получилось. Уставший, Том отключился, как только его голова коснулась подушки. Валентина погладила малыша по голове, поправила одеяло и поспешила к сыну, которого не видела уже целый год.

— Сынок, ты уж пожалуйста, больше так не экспериментируй. Ведь согласился же тебя отец Славки в ученики взять, вот и занимался бы под его присмотром.

— Так я и хотел с Александром Всеволодовичем посоветоваться по поводу артефакта, а оно вон как получилось, — смущённо взлохматив волосы, ответил Гарри.

— Вот и ладно, будет тебе впредь наука, — подвела итог разговорам Надежда Сергеевна. — Всё хорошо, что хорошо кончается. Налей-ка, зятёк, ещё винца, надо бы выпить за прибавление в вашем семействе. Эх, даже интересно, кто ещё свалится на вашу голову?..

Валя рассмеялась, представив себя всеобщей матерью малолетних героев Поттерианы, страдающих от невнимания взрослых, и Гарри подхватил её смех. Скоро за столом смеялись все, кроме Снейпа — такая перспектива его откровенно пугала…

@темы: фанфики

---

Ступеньки

Основные персонажи: Гарри Поттер (Мальчик-Который-Выжил)
Рейтинг: G
Жанры: Повседневность, AU, Учебные заведения
Предупреждения: OOC
Размер: Драббл

Любопытный маленький мальчик и лестница, которая кажется бесконечной...

Примечания автора:

Это небольшой драббл из серии "Россия магическая".
Данный рассказ не является отдельным произведением. Этот драблл — продолжение "Попавшего мальчика", поэтому их следует читать именно в такой последовательности.


— Славка, а как ты думаешь, башня очень высокая? — поинтересовался у своего друга Гарри Поттер, известный окружающим как Игорь Корчагин, с задумчивым выражением лица вгрызаясь в ещё тёплую булочку, вытащенную из мешочка со стазисом, куда мама Валя складывала ему вкусняшки для перекуса на переменках.

— Не знаю, — пожал плечами Славка Бородин, которого в данный момент совершенно не заботила высота их школы. Он вдумчиво сравнивал — булочка, которой поделился друг, была почти такой же вкусной, как те, что пекла его мама, и это приходилось признать.

— Интересно, а кто-нибудь доходил до её верха? — не унимался Гарька.

— Насколько я знаю, у старших классов там проходят уроки… как их… астрологии и астрономии. А ты почему интересуешься?

— Просто так, — вздохнул тот. — Просто интересно…

Школа поразила Гарри ещё первого сентября. Казалось, что Сухарева башня, которая и являлась школой, не может вместить то количество учеников и преподавателей, которые каждое утро поднимались по широкой наружной лестнице, чтобы пройти через её ворота. Внутри башня совершенно не соответствовала внешнему виду — в огромном холле с несколькими арочными проёмами начиналась постепенно сужающаяся лестница, уходящая пологой спиралью вверх, с небольшими площадками перед дверями, расположенными, на первый взгляд, безо всяких правил. За ними скрывались маленькие классы и огромные аудитории, спортивные и дуэльные залы, столовая, библиотека…

Прекрасно понимая, что всё это существует только благодаря магии, Гарри всё же продолжал удивляться, изо дня в день спеша на уроки по лестнице, которая никогда не бывала многолюдна — её узкие ступеньки, завивающиеся спиралью бесконечности, не смогли бы вместить толпу школьников, с топотом и гамом стремящихся к знаниям.

— Вот бы забраться наверх, — прошептал Гарри, отряхивая руки от крошек и спрыгивая с парты, на которой сидел — в класс входил учитель и его следовало поприветствовать как положено.

***

— Сто сорок одна, сто сорок две… — мысль посчитать ступеньки, пока он будет карабкаться наверх, пришла в голову Поттера в тот момент, когда он шагнул на первую. Тогда это казалось интересной затеей, но сейчас язык заплетался и Гарри был уверен, что пару раз он уже сбился.

Навязчивую идею о покорении башни ему удалось осуществить через пару дней после разговора с другом. Славка сегодня спешил домой, поэтому попрощался с ним ещё в классе, а Герман, тоже числившийся его приятелем, никогда особо не следил за его перемещениями, так что улизнуть от него после уроков не составило труда. И вот теперь Гарри карабкался по бесконечным ступеням, выщербленным многими поколениями юных магов и ведьм, учившихся в этом заведении.

Изредка мимо него пробегали ученики постарше и тогда Гарька делал вид, что он идёт по делу, но те совсем не обращали на него внимания, занятые своими, несомненно более важными, чем у него, думами. Весна вступала в свои права и экзамены были не за горами. Редкие портреты на стенах тоже им совершенно не интересовались.

«А вот интересно, если я всё же доберусь до самой верхотуры, что я увижу? Волшебную Москву или обычную?»

Пару раз, запыхавшись, Гарри присаживался на ступеньки. В такие моменты он жалел, что не смог сдержаться и опустошил свой мешочек с запасами. Даже засохший пирожок ему бы не помешал, а уж если бы к нему прилагался стакан с маминым компотом или даже с обычной водой, он мог посчитать себя счастливым человеком. Но увы, пирожки были давно съедены, компот выпит, а наколдовывать воду Гарри пока не умел.

Тяжко вздохнув в очередной раз, отдохнувший Поттер поднялся со ступенек, на которых сидел, и побрёл дальше. Упорства ему было не занимать, хотя мама Валя называла это упрямством. Папа Стив полностью поддерживал её, а крёстный Сири утверждал, что Гарри настоящий гриффиндорец, хоть и учится в другой школе. Мама Валя на это только качала головой и выгоняла крёстного с кухни, где тот так и норовил стянуть что-нибудь вкусненькое, а потом и из дома, отправляя его к шаману.

Папа Стив, если в этот момент был дома, ухмылялся и говорил, что эта фраза очень похожа на проклятие и Нанук явно не будет рад, что его имя используют в таких целях. Крёстный только смеялся, говоря, что его учитель плевать хотел на это, а Гарри из всего разговора слышал только одно — он гриффиндорец, и в глубине души был согласен с крёстным. Точнее, с этим утверждением соглашалась та часть Гарри, которая воспринимала себя Поттером, искренне переживая, что в Сухаревке нет таких приключений, которые были у его книжной версии, а частью, ощущавшей себя Игорем Корчагиным, он прекрасно понимал, что мама Валя очень расстроится, случись с ним что-нибудь, хотя бы только отдалённо похожее на похождения Мальчика-Который-Выжил. И папа Стив решит, что он, Гарька — несерьёзный человек.

Приближаясь, наконец, к верху башни, оказавшейся совсем не бесконечной, Гарька подумал, что в этот раз победу одержал Гарри-гриффиндорец, сам нашедший себе приключение.

— Добрый день, молодой человек, — услышал он, отворив дверь, перед которой заканчивались ступеньки и решительно шагнув в проём. — Позвольте спросить, что вы делаете на смотровой площадке?

Поттер, которого ослепило весеннее солнце, стоя рядом с захлопнувшейся за ним дверью, попытался проморгаться и разглядеть человека, задавшего ему вопрос. Наконец это ему удалось и он увидел сухонького седого старичка с длинной бородой, похожего одновременно на Старика Хоттабыча, про которого он недавно смотрел кино, и на Дамблдора. Сходство придавали, с одной стороны, несколько раскосые глаза и бритая голова, а с другой — мантия густого фиолетового цвета с небольшими золотыми звёздочками, ненавязчиво мерцающими на ней.

— Я… мне… — замямлил Гарри, понимая, что сейчас ему влетит — ученику младших классов нечего было здесь делать, он уже давно должен быть дома.

— Ну же, смелее, — улыбнулся волшебник.

— Я хотел посмотреть, где заканчиваются ступеньки, — выпалил Поттер, почему-то стесняясь сказать, что его интересует не только это, но и окружающие башню виды.

— Похвальное желание, — одобрил маг озвученное желание. — Здоровое любопытство всегда должно присутствовать в ребёнке. Иначе это не ребёнок, а тюфяк!

Гарри вздрогнул на последнем слове, которое собеседник выпалил, повысив голос, будто желая что-то кому-то доказать. Но разобравшись, что его, кажется, не собираются ругать, несколько расслабился и завертел головой, пытаясь рассмотреть место, где оказался.

Верх башни представлял из себя площадку, прятавшуюся от солнца или дождя под островерхой крышей, и открытую всем ветрам, благодаря широким проёмам, в каждом из которых пристроилось по паре телескопов, нацеленных в небо как пушки.

— Кстати, сударь, вы не представились, — прервал свою экспрессивную речь любитель шустрых и любопытных учеников.

— Игорь Корчагин, второй класс младшей школы, — сообщил Гарька, не собираясь скрывать свое имя — это было бы глупо.

— Второй класс! — обрадовался чему-то его собеседник. — Похвально, похвально! Меня, кстати, зовут Анвар Феоктистович, в старших классах я буду рассказывать вам о звёздах, конечно, если вы, сударь, соизволите выбрать для изучения астрономию.

Следующие полчаса пролетели для Гарри, как пара секунд, и до того, как на площадке появились старшеклассники, пришедшие на урок, он успел узнать немного о звёздах и загорелся желанием вернуться сюда снова, теперь уже на законных основаниях.

— Жду вас через пару лет, — кивнул ему на прощание звездочёт, имя которого Гарри уже успел позабыть.

Поттер попрощался, краснея под заинтересованными взглядами учеников, и поспешил выскочить на лестницу, дверь на которую снова была приглашающе распахнута, но захлопнулась за ним сразу же, как только он её миновал, давая понять, что больше ему здесь делать нечего.

Посмотрев вниз через хлипкие на вид перила, он отпрянул — спираль лестницы терялась где-то далеко внизу. Покачав головой, будто удивляясь самому себе, взобравшемуся так высоко, Гарри принялся спускаться, вспомнив вдруг о времени и понимая, что будет наказан, как только окажется дома — он был уверен, что мама Валя уже давно волнуется из-за его отсутствия.

А может, она сообщила папе Стиву, который оставил ей возможность связаться с ним в случае опасности или несчастного случая. Тогда Гарька на выходе из школы мог оказаться нос к носу с рассерженным родственником, который не замедлит вспомнить, что он до недавнего времени являлся грозным Ужасом Подземелий.

Вздохнув особенно тяжко, Поттер ускорился, перескакивая сразу через две ступеньки, и в глубине души уверенный в том, что это приключение стоило ожидавшего его наказания. Мама Валя никогда не сердилась долго, да и папе Стиву быстро надоедало на него орать, а посидеть в своей комнате пару часов Гарри сможет запросто — там всегда было, чем заняться.

Когда запыхавшийся, растрёпанный и красный, он наконец-то вывалился из дверей школы, то действительно обнаружил стремительно приближающегося к нему папу Стива. Успев порадоваться, что тот только появился, Гарька скорчил жалостливую мордочку, посмотрев на того глазами кота из "Шрека" (во всяком случае, он надеялся, что получилось похоже, не зря же он тренировался несколько дней). Сумрачный длинноносый мужчина, явно собиравшийся заорать, остановился и закрыл рот, будто подавившись воздухом. Решив уступить Валентине возможность повоспитывать сыночка, перед этим немного залив его материнскими слезами, он молча ухватил Гарри за руку и тут же аппарировал домой.

***

Оказавшись дома, Гарри почти сразу очутился в объятиях всхлипывающей мамы Вали. Ему было очень стыдно, но, млея от ласки, он всё же был уверен, что поступил правильно, решив штурмовать лестницу. Приключения ждали его везде и он не собирался от них отказываться, тем более на Москву с башни он так и не посмотрел...

@темы: Фанфики

---

Зеркальный лабиринт

Основные персонажи: ОЖП, Северус Снейп (Снегг, Принц-Полукровка)
Пэйринг: Северус Снейп, Северина Снейп, Фиона Лайош, Рейнард Мальсибер, Ремус Люпин
Рейтинг: PG-13
Жанры: Повседневность, AU
Предупреждения: OOC, Насилие, Мэри Сью (Марти Стью), ОЖП, Беременность, Смерть второстепенного персонажа
Описание: У Северуса и его сестры начинается взрослая жизнь, с её проблемами и заботами. Семья и отношения, друзья и враги - лабиринт под названием "жизнь" ведёт их своими коридорами.

Начало здесь - "Гляжусь в тебя, как в зеркало..."

Встречала разное написание девичьей фамилии Эйлин Снейп - и Принц, и Принс. Обычно я пишу Принц, но здесь почему-то мне втемяшилось в голову, что она Принс, так что так и буду писать

Глава 1

Зима семьдесят девятого выдалась неожиданно холодной. Лондонцы редко имеют возможность наблюдать снег. Перебегая улицы, они смешно перебирались через сугробы, в которые превратились обочины, зачерпывая его обувью, совсем не предназначенной для такой погоды.

На Диагон-Аллее снег лежал белый и пушистый и, несмотря на участившиеся рейды Пожирателей и общее нервозное настроение, волшебная улица готовилась к праздникам. Выручку никто не собирался терять.

Северина Снейп, накинув на голову капюшон добротного, но не вызывающего лишнего внимания плаща, спешила до сумерек, уже идущих за ней по пятам, выбраться из Лютного, куда ей пришлось отправиться за ингредиентом, неожиданно закончившимся перед самыми праздниками.

Кляня себя за невнимательность, она отправилась к своему поставщику и с удивлением узнала, что и у него он закончился, но свежая партия на подходе. Оставив заказ и получив уверение в том, что соцветия адоксы омейской будут ей доставлены сразу же, как появятся, Рина приняла решение наведаться в Лютный.

Насколько она знала, в лавке Брукса, которую она не раз посещала с братом, можно было найти намного более редкие ингредиенты, так что нужными ей соцветиями она разживётся без труда.

Ходить одной в Лютный ей, конечно, ещё не приходилось. Она бывала там только в сопровождении Северуса, но брат сейчас был занят в лаборатории, увлечённо экспериментируя с кровью гиппокампуса, которую он недавно раздобыл через Люциуса Малфоя.

Тот, в благодарность за редкое зелье, сваренное Севом для беременной Нарциссы, свёл брата с нужным человеком, и вот сейчас зельевар был с головой погружён в эксперимент, а соцветия ей нужны срочно.

В конце концов Рина рискнула отправиться сама. Нужный ей ингредиент, как и следовало ожидать, у мистера Брукса был, так что теперь девушка спешила покинуть улицу, которая в тёмное время суток была достаточно опасна.

Затылком Рина уже давно чувствовала взгляд, направленный на неё, но списывала это на собственную нервозность. Когда до выхода на Диагон-Аллею остались считанные шаги, мисс Снейп краем глаза уловила тень, мелькнувшую сбоку.

Испуганная, но не подавшая виду девушка, крепко зажав в руке палочку, заторопилась и, выскочив на оживлённую улицу, впечаталась в мага, явно направляющегося туда, откуда она только что вылетела пулей.

Волшебник, что удивительно, без труда устоял на ногах, что очень порадовало мисс Снейп, которая тут же начала извиняться, даже не рассмотрев «пострадавшего».

— Снейп, это ты? — возглас мага заставил её поднять голову, встретившись с жёлто-карими глазами, которые несколько поблекли с того момента, когда она видела их так близко.

— Люпин? — удивилась Северина, тут же обратив внимание, что бывший сокурсник уже выглядит потрёпанным жизнью, и это не относилось только к одежде, которая явно знавала лучшие времена.

Весь его вид, несколько поникший и какой-то болезненный, говорил о том, что оборотень проигрывает в борьбе за достойную жизнь.

— Ты плохо выглядишь, — констатировала очевидное Рина.

— Зато ты, как обычно, прямолинейна, даже не верится, что училась на Слизерине.

— Я притворяюсь гриффиндоркой — говорю, что думаю, — парировала Снейп, и тут же поспешила развеять сомнения в своей принадлежности к змеиному факультету, укусив побольнее: — Как поживают твои друзья? Как дела, на работу устроился?

Взгляд Люпина сделался совсем больным, и девушка поймала себя на мысли, что жалеет этого не особо приятного ей человека, но всё же добила оборотня:

— Кажется, у тебя на данный момент нет ни друзей, ни работы…

— Я помню, что ты убеждала меня, что именно так и будет, — покачал головой Ремус. — Что ж, приходится признать, что ты оказалась права. Друзья дали мне понять, что в нынешние времена очень опасно водить знакомство с такими, как я.

— Думаю, ты ждёшь, что я скажу — «а я говорила!»

— Именно это ты сейчас говоришь, — улыбнулся оборотень, виновато посмотрев на девушку. — Ты оказалась права. Знаешь, я долго думал над твоими словами, пытался оправдать друзей и себя. Мечтал объяснить тебе когда-нибудь, что мы вели себя отвратительно только потому, что были детьми. Но я всё же решил быть честным сам с собой — наша компания состояла из двух избалованных богатеньких детишек, подпевалы и труса. Последний как раз и стоит сейчас перед тобой.

— Ты ждёшь, что я начну отрицать? — улыбнулась Северина, посмотрев на Люпина.

Хотелось верить, что он изменился, что эти слова сказаны не просто для того, чтобы завоевать её расположение, но Северина не была наивной девочкой — она прекрасно знала, как может извернуться человек, чтобы добиться желаемого.

— Нет, просто захотелось тебе это сказать, — пожал плечами Ремус.

— А что с работой? — поинтересовалась мисс Снейп, хотя при взгляде на оборотня ответ был очевиден.

— Сама видишь, — подтвердил он её выводы.

— К нам на работу пойдёшь?

Вместо благодарного согласия, вопрос вызвал у обычно тихого Люпина гнев, очень уж он был похож на издевательство.

— Кем? — оскалился оборотень. — Ингредиентом или подопытным кроликом для твоего брата?!

— А хоть бы и так, — спокойствию Рины в этот момент можно было позавидовать. — С тебя не убудет, если поделишься шерстью, хотя я предложила бы несколько иное. Северус вечно занят, а времена сейчас сложные, да и салон место привлекательное… Охранником пойдёшь? Правда, сомневаюсь я, что он из тебя получится, но попробовать-то можно…

Северина уже корила себя за непонятную слабость по отношению к этому гриффиндорцу. Возможно, ей было мало брата и его жены, и она искала ещё один объект приложения своей заботы.

«Правильно говорила мама, мне место в Хаффлпаффе. Вот где моё странное желание охватить заботой пришлось бы ко двору. Много друзей — больше возможностей… Ну вот зачем мне оборотень?! У меня племянник скоро родится, вот его бы и нянчить…»

— У тебя есть, где жить? — спросила Рина у Люпина, будто его согласие уже было получено. — Я не смогу предоставить тебе жильё, у нас в доме скоро будет малыш.

— То есть, ты уже всё решила? — поинтересовался оборотень, приняв к сведению информацию, что Нюниус скоро станет отцом.

— Тебе не нужны деньги? — неискренне удивилась Северина, приподнимая бровь одинаково присущим им с братом движением, и поставила в разговоре точку: — Приходи завтра к восьми. Смотри не опаздывай.

Больше не интересуясь Ремусом, она резко развернулась и поспешила уйти, оставив оборотня стоять на тротуаре, глядя вслед нечаянной надежде.

Глава 2

Полтора года, прошедшие после окончания школы, оказались очень богаты на события. Свадьба Северуса и Фионы, раскрутка совместного бизнеса, защита братом мастерства и появившиеся серьёзные заказы — время пролетело незаметно.

Салон «Афродита» уверенно набирал популярность в среде чистокровных и полукровок. Возможно, кто-то и был удивлён, что дело получилось прибыльным, при том, что любая уважающая себя ведьма могла озаботиться своим внешним видом самолично, благо косметических чар было предостаточно. А вот поди ж ты…

Северина с Фионой сменяли друг друга в лаборатории и у «прилавка» — в маленькой уютной комнате, где можно было поговорить с каждой клиенткой, прорекламировать новую продукцию, опробовать образец. Так было до недавнего времени, пока Фиона не сообщила подруге, что скоро подарит мужу сына.

Событие было радостным, но означало, что теперь Северине придётся посвящать всё своё время клиенткам, переложив изготовление продукции на брата, который, хоть и помогал беспрекословно, всё же больше тяготел к чистой науке, и Северина не могла его за это упрекать.

Пришлось пойти по странному, но проторенному многими успешными фирмами пути — улучшить качество и поднять цены, отсекая определённые категории покупателей.

Ведьмы, известные своими деньгами или древностью фамилий, зачастили в салон, оценив адаптированные к магическому миру магловские процедуры и убедившись, что те, кто работает в нём, не навредят клиентам ни словом, ни делом.

Такая тактика давала возможность зарабатывать те же деньги, при этом работая меньше.

***

В процессе привлечения богатых ведьм Северина обнаружила, что одна из её клиенток незаметно перешла в разряд приятельниц — с Нарциссой Малфой оказалось очень интересно общаться. Выглядевшая холодно и неприступно миссис Малфой оказалась особой импульсивной, но милой.

Правда, сначала та больше общалась с Фионой, хотя и не выходя из приличествующих рамок, но всё резко изменилось после того, как Люциус обратился к Северусу за помощью. Его жене, тяжело переносившей первые месяцы беременности, требовалась помощь зельевара и Малфой обратился к Снейпу, вполне доверяя молодому специалисту и желая получше к нему присмотреться. Повелителю также требовались мастера такого уровня.

Обе миссис, обнаружившие, что их дети должны родиться примерно в одно время, быстро сблизились на этой почве, тем более Фиона была чистокровной, так что Нарцисса могла общаться с ней, хоть и делала это несколько снисходительно.

Северина присоединилась к ним несколько позже, но тоже находила в общении приятные стороны. К тому же, бывшая мисс Блэк приходилась ей роднёй, хоть и не знала об этом, а с родственниками следовало поддерживать хорошие отношения, раз уж они шли на контакт. Это могло пригодиться в будущем.

***

— Я дома! — сообщила Северина, поднявшись в квартиру, после того, как заглянула в кладовую, разместив там купленные ингредиенты.

— Ну, наконец-то! — в прихожей появилась Фиона, взволнованно глядя на Рину. — Я уже начала переживать, ты ушла так давно!

— Всё нормально, просто у Мердока соцветий не оказалось и мне пришлось отправиться к Бруксу, — Северина постаралась успокоить невестку, правда, явно добившись противоположного результата.

Фиона, естественно, выразила своё негодование безответственным поступком золовки.

— Ты ходила в Лютный? Без меня? — вопрос, произнесённый голосом, который замораживал почище холодильника, заставил девушку схватиться за сердце.

Братик, резко повзрослевший, явно благодаря женитьбе, и теперь будто поменявшийся с ней местами, взялся опекать свою незамужнюю сестру, внимательно следя за её жизнью. Попытки Северины доказать, что она, вообще-то, уже взрослая ведьма и вполне может постоять за себя, ни к чему не приводили.

Северус вбил себе в голову, что он обязан присматривать за сестрой и выдать её замуж. Муж, по мнению Снейпа, должен был быть человеком обеспеченным, а для этого и у сестры должно быть не только неплохое приданое, но и безупречная репутация. Поэтому Сев не только помогал с изготовлением продукции для салона и брался за сложные заказы, чтобы обеспечить свою семью всем необходимым, но и старался контролировать Северину, никуда не отпуская одну.

— Братик, не злись, — произнесла Рина, стремительно обнимая брата, и зная, что тот теряется при проявлении чувств. — Я была очень аккуратна, так что всё обошлось.

— Тебе повезло, — скривил тонкие губы Северус, пытаясь оторвать от себя цепкие руки сестры. — Но больше не вздумай так делать.

— Зная, как ты печёшься о нашей безопасности, я наняла охрану, — «порадовала» родственников Северина.

— Зачем? Я вполне смогу вас защитить, если ты не будешь искать приключения на свою… голову, — зельевар был явно недоволен.

— Теперь ты сможешь не беспокоиться обо мне. К тому же, времена сейчас сложные, газеты только и пишут о нападениях. Я не знаю, действительно ли всё дело в Пожирателях или кто-то под шумок проворачивает свои делишки, но мне не хотелось бы, чтобы ведьмы, посещающие наш салон, подвергались нападению на нашем пороге, вот и подумала, что охрана не повредит, — Северина постаралась сделать акцент на бизнесе, чтобы отвлечь брата от претензий по поводу её прогулок.

— Толку с одного охранника, — фыркнул Северус, в глубине души признавая, что задумка сестры стоящая. — Он же тоже должен отдыхать, значит, нужно минимум два, а то и три человека.

— Этот согласится работать каждый день, правда, насчёт выходных ты всё равно прав — ему понадобится три выходных каждый месяц…

— Только не говори, что ты наняла какого-то оборотня! — Северус содрогнулся, вспоминая собственный опыт общения с этими существами.

— Не какого-то, а Люпина, и он жаждет загладить свою вину. Так что, я уверена, согласится дополнительно участвовать в твоих экспериментах.

— Я не потерплю оборотня в нашем доме! — заорал брат, и Северина поспешила его снова обнять, тут же поддержанная Фионой.

Северус, в прямом смысле зажатый в угол двумя девушками, тут же прекратил попытки вырваться и устало вздохнул: — Уж не хочешь ли ты сказать, что влюбилась в одного из Мародёров? — он больными глазами посмотрел на сестру, ища в её взгляде ответ на свой вопрос. — Это будет для меня ужасной новостью.

— Ну, Люпин не самый худший в их четвёрке, — улыбнулась Рина. — Представь, я влюбилась бы в братца Сири? Или в этого… Петтигрю…

Северуса явно передёрнуло, а Фиона рассмеялась:

— Слава Мерлину, Поттер уже занят! — тут же её улыбка увяла и она прошептала, глядя на мужа: — Извини…

Северус посмотрел на неё и она потерялась в его чёрных глазах.

— Я выбрал тебя, а значит, тебе не о чем беспокоиться.

— Спешу обрадовать, что мне, в плане замужества, глубоко безразличны все Мародёры, да и кого-либо другого на примете у меня нет, — вмешалась Рина, опасаясь проблем в семье брата. — Просто эти придурки дали понять Люпину, что дружба закончилась вместе со школой. Мне просто стало его жаль…

— Кстати, по поводу школы, — Северус обрадовался смене темы. — Дамблдор прислал мне письмо…

Снейпу не нравилась идея сестры, но он решил, что не будет возражать, чтобы ещё больше не обидеть Фиону — её замечание о Поттере явно говорило, что жена ревнует, и Северус не мог утверждать, что ревность появилась на пустом месте. Всё же воспоминание о ссоре с подругой, ставшей теперь женой этого идиота, как обычно отозвалось болью в сердце.

— Что пишет директор? — удивившись, поинтересовалась Северина.

— Старик предложил мне место зельевара и приглашал завтра в «Кабанью голову», на собеседование. Я отказался…

Глава 3

Рина с нетерпением смотрела на брата, ожидая разъяснений по поводу приглашения директора. Брат молчал, видимо, мстя любопытной сестре за непослушание, и Северина не выдержала:

— Зельеваром?

— Именно, — кивнул головой Сев, снисходя до объяснений. — Уверен, что старик в курсе моего мастерства, но зачем-то решил предложить должность, на которую обычно претендуют ученики или, в крайнем случае, подмастерья. Как я уже сказал, я отправил ему сову с отказом, правда, сообщив, что с удовольствием сварю сложное зелье, если таковое понадобится ученику. И раз уж я буду делать это для любимой школы, то так и быть — предоставлю скидку в десять процентов.

— А что директор? — Рина представила лицо Дамблдора, прочитавшего то послание. — Ты ведь понимаешь, что это только предлог?

— Сестричка, я не дурней тебя, — обиделся Снейп и устремился в гостиную, где развалился в любимом кресле. Рина поспешила следом, сгорая от любопытства. Последней в комнату вплыла Фиона, и со вздохом облегчения устроилась на диванчике. Северина заняла место рядом с братом.

— Конечно, я догадался, что ему зачем-то нужно моё присутствие на собеседовании, — продолжил прерванный разговор Северус. — Понять бы, зачем?

Сев задумчиво провел по губам пальцем и тотчас же получил по рукам от заботливой сестры, которая пыталась отучить его от этой вредной для любого зельевара привычки.

— Он попытался ещё раз, — продолжил Снейп, недовольно зыркнув на сестру.

Фиона тихонько прыснула в ладошку — уж очень смешно выглядел сейчас муж.

Вопросов на этот раз не последовало и Северусу пришлось рассказывать без уговоров. Он и сам горел желанием пообщаться на эту тему с сестрой.

— В следующем письме он извинился за свою оплошность и заговорил о должности профессора зелий, полагая, что это место поможет мне набраться опыта, а также даст возможность заниматься наукой в свободное от уроков время. Также Дамблдор намекнул, что Слагхорн в скором времени собирается оставить преподавание, и я мог бы претендовать на должность декана…

— Я совсем перестала понимать директора, — вздохнула Рина, почему-то сильно разволновавшись. — Не могу понять, на что он рассчитывает, но опасаюсь, что нам это грозит неприятностями…

— Ничего не знаю и знать не хочу, — отрезал Северус. — Я отказался ещё раз и, надеюсь, что он не будет настойчив. Пусть его любимые грифы варят ему зелья и учат таких же остолопов, а мне достаточно моей лаборатории!

Сев, явно раздражённый ещё больше, чем в начале разговора, стремительно поднялся и покинул гостиную, судя по всему, отправившись к своим любимым зельям. Рина малодушно порадовалась, что благодаря директору брат, кажется, забыл о её выходке.

— Пошли, что ли, поедим? — улыбнулась она Фионе. — Думаю, и ты, и мой племянник не откажетесь поужинать. Уверена, вы проголодались больше, чем я.

***

Люпин, давший обет о не причинении вреда, как-то легко влился в их коллектив. Сначала он явно чувствовал себя не в своей тарелке, но постепенно освоился, перестав смотреть на Снейпа виноватыми глазами, и уже через некоторое время оборотень отъедался на домашних разносолах, которые готовила Фиона.

Во время обеда, на котором обычно присутствовали все — и владельцы салона, и их подчинённые, каждая женщина, оказавшаяся сидящей возле Ремуса, старалась подложить на тарелку оборотня кусочек повкуснее. Особенно старалась мадемуазель Франсуаза, которая, как надеялась Северина, относилась к Люпину, как к сыну.

Северус только хмыкал, глядя на это, а потом шипел и плевался, когда подходило время готовить оборотню антиликантропное. Тот, в виде ответной услуги и в благодарность, снабжал зельевара то вырванным клоком шерсти, то слюной или слезами.

Ремус обычно сопровождал Рину или Фиону, отправляющихся по делам, если же они оставались дома, то он ошивался у входа в салон, зорко посматривая по сторонам, готовый в любой момент поднять тревогу, если вдруг Пожиратели решат наведаться на Диагон-Аллею или, что ещё хуже, в «Афродиту».

Но те, хвала Мерлину, не появлялись, и Северина прекрасно понимала почему — «Афродита» пользовалась популярностью именно у чистокровных ведьм, чьи мужья, как подозревала Рина, скрывались под белыми масками, наводя ужас и сея панику.

Вряд ли бы они решились пугать собственных жён. Рина даже боялась представить, что ожидало бы их дома в этом случае.

***

Время от времени появлялся Люциус Малфой, обхаживая Северуса, как богатую невесту на выданье. Рина опасалась, что ему, в конце концов, надоест распускать хвост перед её братом, расхваливая перспективы, которые появятся, если он примет покровительство и согласится познакомиться с очень заинтересованном в нём заказчике.

Северус пока делал вид, что не понимает намёков, но заказы, приносимые приятелем, принимал, не желая отказывать сильнейшему тёмному магу. Снейп догадывался, о ком толкует ему Люциус, но обзаведясь семьёй, зельевар учился обдумывать свои решения и не желал подставляться, хотя маневрировать становилось всё труднее.

В тот момент, когда Малфой предложил Северусу стать крёстным отцом маленького Драко, рождение которого ожидали со дня на день, Рина поняла, что брата прижали к стенке.

Снейпу пришлось согласиться. Отказ был бы воспринят как смертельное оскорбление, но брат и сестра понимали, что после рождения наследника Малфоев и проведения магического обряда Северус окажется связан с этим семейством неразрывными узами.

Эти белобрысые интриганы всегда и во всём искали свою выгоду, но именно сейчас это радовало, потому что предложение говорило о том, что Люциус старается не только для Того-Кого-Нельзя-Называть, но и, в первую очередь, для себя и своей семьи.

***

Племянник Северины родился в середине июня и был назван Александром в честь отца Фионы. Северус не стал противиться этой просьбе жены, тем более, что называть его именем своего отца, хоть настоящего, хоть официального, он не собирался.

Мальчик родился здоровым и радовал своих родителей и тётку хорошим аппетитом, в отличии от Драко, который, несмотря на галлоны зелий, влитых в его мамочку Северусом лично, был слабым и капризным ребёнком. Снейпу снова пришлось варить кучу зелий, чтобы поддержать здоровье этих двоих.

Пропадая в лаборатории и в поместье Малфоев, зельевар уже стал волноваться, что жена обидится на такое к ней пренебрежение, но Фиона оказалась особой разумной и, хоть и мучилась от перепадов настроения, как и любая только родившая женщина, всеми своими проблемами предпочла делиться с Риной, которая неизменно её выслушивала и утешала, с удовольствием помогая заботиться о ребёнке.

Так что лёжа в супружеской постели и обнимая жену, Северус даже не подозревал, какие страсти кипят в его отсутствие, и очень радовался, что ему досталась такая понимающая и любящая его жена.

***

Второго августа тысяча девятьсот восьмидесятого года Рина, сидя за завтраком, читала утренний «Пророк» — внимательно, как она и любила, от корки до корки. Добравшись до колонки, в которой печатались объявления о свадьбах, рождениях и похоронах, мисс Снейп поняла, почему брат, отправившийся вчера за обещанной ему редкой книгой, вернувшись, допоздна пропадал в своей лаборатории, не пожелав выйти к ужину.

Небольшая заметка, обратившая на себя внимание девушки, сообщала, что тридцать первого июля сего года у четы Поттеров родился сын, названный Гарри Джеймсом.

Неожиданное напоминание о прошлом грозило разрушить хрупкое семейное счастье брата.

Убрав газету с глаз долой, Северина порадовалась, что Фиона, держащая на руках маленького Санди, совсем не интересовалась свежей прессой. Северус же, уткнувшись носом в книгу, хранил молчание, не спрашивая у сестры, куда подевалась утренняя газета.

«Что ж, я тоже не буду обращать на это внимание», — решила Рина, отдавая должное завтраку.

Глава 4

— Послушай, Северус, я хочу, чтобы ты, как зельевар и крёстный отец моего сына, сопровождал Нарциссу с Драко. Конечно же, Фиона с Санди тоже отправятся с вами, я заказал порт-ключ на троих взрослых и двоих детей. Особняк на Корфу прекрасен, а Драко вреден английский климат, он постоянно болеет, и я рассчитываю, что проведя в Греции год, он укрепит своё здоровье, не без твоей помощи, конечно же.

Люциус Малфой, сидя в гостиной Снейпов, недовольно постукивал тростью по голенищу элегантного сапога из драконьей кожи. Он злился на недогадливого зельевара, который упёрся в своём нежелании сопровождать в поездке крестника и Нарциссу.

В конце осени Люциусу с трудом удалось добиться разрешения на эту поездку у отца, не хотевшего отпускать внука из вида. Пришлось долго доказывать, что ребёнок слаб, и требуется смена климата, чтобы укрепить его здоровье.

В конце концов глава их семьи признал доводы Люциуса убедительными. Так нет же, теперь упёрся Северус!

Повелитель с каждым днём становился всё более неадекватным, а появившееся пророчество совсем затуманило ему разум. Как смог догадаться Люц, прислушиваясь к разговорам в ставке, и сопоставляя распоряжения Лорда, речь в нём шла о младенцах, рождённых в конце июля.

Чего испугался Лорд, Малфою узнать не удалось, но он порадовался, что его сын родился раньше.

Поразмыслив, Люциус решил перестраховаться и отправить малыша Драко подальше из страны. Кто его знает, что взбредёт в голову повелителю… Сам Малфой уехать не мог, поэтому решил, что Северус идеально подходит на роль сопровождающего, и будет только рад, если с ним отправятся его жена и ребёнок. Так и Нарциссе не будет скучно, и Северус в итоге будет благодарен, а значит, более сговорчив.

А теперь этот осёл упёрся, не желая покидать свою лабораторию.

— Люциус, мы очень благодарны тебе за заботу и, конечно же, принимаем твоё предложение, — Малфой расслабился, услышав голос Рины. — И Северус, и Фиона будут рады сопровождать Нарциссу в этой поездке, а мальчики, я надеюсь, подружатся, когда подрастут.

«Ну наконец-то, хоть один здравомыслящий человек в этой семейке!» — обрадовался Люциус, обретя поддержку.

— Я рад, мисс Снейп, что вы по достоинству оценили моё предложение, — произнёс он, снова становясь вальяжной сволочью и снисходительно улыбаясь сестре приятеля.

— Северус, вам с Фионой и Санди пойдёт на пользу эта поездка, а за меня не волнуйтесь, я справлюсь с салоном сама. В лаборатории мне поможет Люпин, у него, как вы помните, неплохо получалось, так что всё будет хорошо, — оценив поступок Малфоя, решительно произнесла Северина, взглядом умоляя Фиону её поддержать.

— Милый, я с удовольствием пожила бы в Греции, и нашему сыну тоже не повредит побольше солнышка, — согласилась с золовкой Фиона. — К тому же, я не сомневаюсь, что мистер Малфой позаботился о том, чтобы там, где мы будем жить, была лаборатория. Ты сможешь продолжить свои эксперименты.

— Зовите меня Люциусом, мы почти родня, — любезно улыбнулся Фионе Малфой, не подозревая, насколько он прав.

— Хорошо, Люциус, раз моя жена не имеет ничего против этой поездки, то я согласен, — Северус решил не спорить с таким количеством оппонентов.

К тому же, он и сам понимал, что в Англии становится опасно, и поддерживал желание Малфоя отправить отсюда жену и ребёнка, но согласиться сразу не мог, не желая показывать Люциусу заинтересованности.

Снейп не возражал, если бы Малфой предложил поездку только женщинам, его сестра тоже была отличным зельеваром. А теперь Северусу казалось, что он сбегает от войны, бросая сестру, ещё и вдвоём с оборотнем.

— Рина, я не могу оставить тебя одну с Люпиным, — возмутился зельевар, скрывая беспокойство. — Это опасно!

— Братик, не переживай, я заведу себе компаньонку, — Северина улыбнулась, не желая, чтобы Люциус догадался о сущности Ремуса, сводя всё к шутке и радуясь тому, как складываются обстоятельства. Они хотели остаться в нейтралитете и Малфой давал им возможность подумать над решением этой проблемы. — Всё будет хорошо, я сумею за себя постоять…

***

— Так, Люпин, можешь радоваться, — Рина поприветствовала оборотня, появившегося в салоне на следующий день после того, как она, наконец, отправила брата с семьёй в Грецию. — Тебе грозит повышение до помощника зельевара, надеюсь, ты справишься. Я наняла ещё одного человека, так что нам с тобой и миссис Поджер скучно в лаборатории не будет.

— А как же твой брат? — удивился Люпин.

— Северус уехал в Европу и увёз с собой семью. Ему предложили интересную работу, так что я теперь за главную и решила тебя повысить. Надеюсь, ты оправдаешь доверие.

— Конечно, я сделаю всё, чтобы ты была довольна, только попроси, — в глазах Люпина загорелся огонь, давно не наблюдаемый Риной.

— Всё мне не надо, а вот непреложный обет о том, что не выдашь никому наши секреты и рецепты, я попрошу обязательно.

Порадовавшись скисшей физиономии Ремуса, мисс Снейп отправилась на склад. Надо было решить, что требуется доварить и какие запасы пополнить.

Глава 5

Ремус оказался неплохим помощником и они с миссис Поджер были допущены к самостоятельному изготовлению шампуней и некоторых кремов. Рина не могла всё своё время проводить у котла, ей надо было и общаться с клиентками, и следить за работой салона, и вникать в отчёты бухгалтера, которого они наняли, когда дело пошло на лад.

Непонятный порыв Северины взять на работу Люпина оказался вполне оправдан, хотя должность охранника была в большей степени видимостью, в лаборатории он оказался нужнее. К тому же Рина пересчитала ему зарплату и теперь оборотень не чувствовал себя ни нахлебником, получающим деньги ни за что, ни обиженным работником, эксплуатируемым на двух должностях.

В скором времени после отъезда Северуса с семьёй работа салона снова наладилась и Рина порадовалась тому, что теперь брат, даже когда вернётся, сможет уделять больше времени научной деятельности и семье, которая у него, как надеялась Северина, ещё немного увеличится.

***

От Фионы и Северуса совы прилетали достаточно часто, чтобы Рина была в курсе их жизни на Корфу. Подруга делилась успехами сына и Драко, которого уже приняла как родного, и описывала красоты острова, прекрасного в любое время года. Северус советовался по поводу ингредиентов, которые он смог раздобыть и делился мыслями о своих разработках.

Время от времени в письмах и брата, и подруги упоминались Нарцисса с Люциусом, который изредка навещал их. Сев с удовольствием описывал тренировочные дуэли с Малфоем, проводимые в эти посещения и упоминал, что продолжает разрабатывать новые боевые заклинания, проверяемые им на друге, который тоже не оставался в долгу.

Фиона же делилась с Риной «открытием» Нарциссы. Высокомерная мисс Блэк, которую с школе называли то льдинкой, то чем похлеще, оказалась не только неплохой собеседницей, как миссис Снейп уже успела узнать раньше, но и заботливой матерью, души не чаявшей в своём Дракончике.

Первое время женщины более внимательно присматривались друг к другу, но постепенно научились доверять. Этому способствовало и то, что дети были почти одного возраста, родившись с разницей всего в несколько месяцев, которая станет совсем незаметной, когда они подрастут.

Общие интересы — первые улыбки, лезущие зубы, проблемы кормления и обсуждение узоров на милых кофточках, связанных для любимых сыночков — всё это привело к тому, что они смогли стать хорошими подругами.

***

Год пролетел незаметно. Северина очень скучала по брату и племяннику, но пыталась отговорить брата возвращаться сейчас. Нарцисса и Драко вернулись в Англию летом, уступив настойчивым требованиям Абраксаса, но Снейпы, поддавшись давлению Рины, отправились в путешествие по Европе.

Фиона мечтала побывать в Будапеште, Вене, и других европейских столицах, хотя Северус стремился на родину. Совместные разработки с Дамоклом Белби требовали его личного присутствия, к тому же он был уверен, что не должен бесконечно сидеть в Европе, свалив на сестру весь бизнес.

Так что в один из промозглых дней октября они появились на пороге своего дома. Рина, встречавшая их, тут же расцеловала брата и Фиону, порадовавших её лёгким загаром, и схватила в объятия сильно подросшего племянника, который тут же залился слезами, оказавшись на руках давно позабытой им тётки.

Мальчик, темноволосый и темноглазый, тоже мог похвастаться слегка золотистой кожей, и Фиона убедилась, что эти полтора года отсутствия явно пошли всем троим на пользу. Северус оставался таким же худым, как и раньше, но уже не напоминал фестрала. Видно было, что теперь под его мантией имеется не только скелет. Он явно нарастил мышцы, что говорило о том, что он не проводил всё своё время только в лаборатории.

Рубашка и мантия, подобранные в общей серой гамме, радовали глаз безупречным покроем. Рина почувствовала, что на глаза наворачиваются слёзы — её братик превратился в уверенного в себе джентльмена и она была благодарна всем, кто помог ему стать таким.

***

О событиях, произошедших на Хэллоуин, они, как и все волшебники, узнали на следующий день. Северина, обрадованная тем, что проблема выбора стороны теперь не будет мешать им жить, всё же внимательно следила за братом. Но гибель миссис Поттер, как ей показалось, не подействовала на брата так остро, как можно было бы ожидать, помня о его болезненной в неё влюблённости.

Северус, конечно же, был явно расстроен, но старался не подавать виду, хотя и уединился всё же после обеда, во время которого он трогательно ухаживал за Фионой. То, что брат отправился не в лабораторию, а в комнату сына, тоже очень порадовало Северину. Зная характер брата, Рина пришла к выводу, что Сев либо излечился от любви к Лили, либо научился хорошо скрывать свои эмоции.

***

Люпин ходил подавленный, но молчал, и Северина предпочла не трогать его, хотя оборотня следовало бы загрузить работой, но сейчас салон не нуждался в новых партиях шампуней. Их богатые клиентки сидели по домам, неуверенные в собственном будущем.

Через несколько дней после того, как на улицах перестали обсуждать трагедию Поттеров и победу над Тем-Кого-Нельзя-Называть, Пожиратели напали на Лонгботтомов. Те попали в Мунго, а в газетах началась истерия… Тут же активизировались авроры, хватая всех, кто подозревался в поддержке идей Волдеморта.

Оборотень снова переквалифицировался в охранника и занял свой пост при входе. Рина не возражала, опасаясь провокаций.

***

Поздним ноябрьским вечером в гостиной Снейпов зазвонил колокольчик, сообщая, что кто-то стоит у дверей салона. Присутствующие в комнате маги и ведьмы переглянулись. В это время к ним могли прийти только авроры, хотя с их стороны было несколько странно звонить в дверь.

Появление представителей закона ожидалось со дня на день. Салон обслуживал жён тех, кто сейчас сидел в аврорате, будучи арестованными по обвинению в сотрудничестве с Волдемортом. Естественно, что владельцы салона тоже были под подозрением, и сейчас он был закрыт.

Да и не мудрено — все работники, за исключением мадемуазель Франсуазы и Ремуса, уволились, побоявшись действий властей. Двое же оставшихся не сомневались в правильности своего решения и с разрешения Рины переселились в гостевые комнаты, собираясь поддержать Снейпов и ожидая, когда волнения улягутся и всё станет, как прежде. Теперь они все вместе коротали длинные осенние вечера.

Колокольчик зазвенел вновь и Фиона побледнела, прижав к себе сына и посмотрев на мужа, чья невозмутимость действовала на неё успокаивающее. Северус встал, намереваясь пойти и открыть дверь. Он был хозяином дома и если пришли авроры, значит, они пришли за ним.

Тут же из кресла напротив поднялся Люпин, намереваясь сопровождать зельевара. Переглянувшаяся с Франсуазой Рина тоже решительно поднялась с места. Если брата пришли арестовать, то она отправится с ним и докажет, что он невиновен.

Зазвеневший в третий раз колокольчик ясно дал понять, что они ошибаются по поводу визитёров. Авроры давно бы уже ворвались в дом. Северус поспешил вниз, сопровождаемый сестрой и оборотнем, и распахнув дверь, сначала не увидел никого за стеной дождя. Потом откуда-то сбоку появился человек, закутанный в мантию, и хриплый, но знакомый голос произнёс:

— Я уж решил, что зря пришёл. Северус, могу ли я надеяться, по старой дружбе, что ты пустишь меня в свой дом?

Глава 6

Узнав пришедшего, Северус быстро сориентировался в обстановке и не хуже змеи прошипел:

— Совсем сдурел, да? Колотишься в дверь как ненормальный. Входи быстрее, Мальсибер, ты и так уже, наверное, привлёк внимание соседей.

Маг, стоящий на улице, не заставляя себя долго ждать, мгновенно просочился в дверь, принеся с собой потоки дождя, льющегося теперь не с неба, а с его мантии. Северус небрежно высушил вошедшего и уставился на него нечитаемым взглядом.

— Спасибо, что пустил, — заговорил Рейнард, откидывая капюшон, — я уж думал, что и у тебя не найду приюта.

— О каком приюте ты говоришь? Готов спорить на что угодно, уже с утра здесь будут авроры, науськанные законопослушными соседями. — Ты о чём думал, когда звонил в нашу дверь?

— Мне некуда больше идти. Отец арестован, дома авроры, а я скрываюсь…

Северус схватился за голову, чувствуя огромное желание вырвать у себя на голове волосы.

«Надо же быть таким придурком — пустить в свой дом Пожирателя Смерти! О чём я думал, у меня семья! Но ведь Мальсибер друг, не могу же я оставить друга в беде…»

— Так, заканчиваем страдать, мальчики! — трое магов с удивлением уставились на Северину, которая явно не собиралась паниковать. — Северус, ты помнишь координаты того места, куда мы недавно отправляли письмо?

Брат удивлённо кивнул, догадавшись, что надумала Рина.

— Значит, ты аппарируешь Рея, а я Люпина. Сейчас его нахождение в нашем доме может сыграть на руку аврорам.

Ремус обиженно вскинулся:

— Я не собираюсь предавать вас!

— Конечно, нет, да и обет тебе не позволит, но я почему-то уверена, что авроры будут знать о твоей пушистой проблеме. А сейчас это, знаешь ли, чревато.

Оборотень опустил глаза, в очередной раз кляня свою сущность, которая мешала ему жить спокойно. Он не собирался подводить людей, которые поверили ему, когда от него отвернулись друзья, и которые помогли в трудную минуту, несмотря на неприятности, что он им причинял.

И, надо признать, Северина была права — если в доме обнаружат тёмную тварь… Аврорам будет плевать, что он не был последователем Того-Кого-Нельзя-Называть. Бесчинства Сивого и его стаи добавили нелюбви к давно ненавидимым всеми оборотням.

— Я пойду, соберу вещи, — Ремус сгорбился, признавая, что понимает желание Снейпов избавиться от него.

— Нет времени, — отрезала Рина, не желая выпускать оборотня из вида и решив, что возьмёт с него ещё одну клятву в дополнение к уже имеющимся — не сообщать никому, где он находится. — Давай, Северус, идём на задний двор, оттуда нам будет удобно аппарировать.

Через несколько минут прозвучали два тихих хлопка. Хозяева и гости аппарировали в неизвестном направлении.

***

— Не могли бы вы вести себя потише, а то сейчас перебудите всю округу! — Рина недовольно оглянулась на трёх магов, стоящих за её спиной. — Ну вот, кажется, нам сейчас откроют.

Словно в подтверждение её слов в доме, перед которым они стояли, раздались шаги и через некоторое время, скорее всего потраченное на изучение посетителей, щёлкнул замок и дверь распахнулась.

— Добрый вечер, Тобиас, мы можем войти? — Рина улыбнулась хозяину дома, мимоходом отметив, что сегодняшний день можно считать днём открытых дверей. Сначала напросились к ним, теперь напрашиваются они…

— Скорее ночь, и я не могу сказать, что добрая, — буркнул отчим, совсем нерадостный от того, что на его пороге обнаружились те, кого он надеялся больше никогда не видеть. Хотя не стоило обманывать самого себя — он много лет считал Северуса сыном и увидеть его оказалось неожиданно приятно, но что-то подсказывало ему, что за порогом стоят проблемы. Тобиас вздохнул и решился: — Входите, чего уж там. Хотя чувствую, что я ещё пожалею.

***

— Оставить этих двоих у себя?! — возмущённый Тобиас несколько повысил голос. — Вы понимаете, о чём просите? Два мага в моём доме! Я думал, что теперь, когда вы выросли, я смогу жить спокойно. А Абигайль? Как она отреагирует на волшебство?

— Они не будут колдовать, — Рина скорчила зверскую рожу в ответ на протест Рейнарда и произнесла. — Они уберут палочки подальше и будут изображать маглов. Пусть все думают, что ты сдал комнаты двум студентам.

— Я заплачу, — произнёс Мальсибер.

— Дело не в деньгах, хотя и они не помешают, — махнул рукой Тобиас. — Я просто догадываюсь, что обычно маги не прячутся у обычных людей без веской причины. Что они натворили и как во всё это замешаны вы?

— Тобиас, что случилось, и почему ты ругаешься с детьми? — в гостиную вошла Абигайль Снейп и Северина обнаружила, что та беременна. — Что происходит? Где вы пропадали все эти годы?

— А вы не сообщали, что ждёте ребёнка, — почему-то обиделась Северина.

— Тоби, ты не написал детям, что у них скоро будет ещё один братик или сестрёнка? Как ты мог? И что это за разговоры про волшебство?

Мистер Снейп обречённо застонал, закрывая лицо руками. Он так надеялся, что его новая семья никогда не узнает о существовании волшебников. Он даже специально обговорил это с Северусом и его сестрой.

Они должны были вести себя обычно, решив навестить его. Но нет, им надо было притащить с собой друзей-волшебников, которых надо спрятать. И хуже всего то, что Абигайль слышала разговор! Тобиас даже боялся представить, как отреагирует его жена.

— Хорошо, пусть остаются, — принял он решение, — только пусть всё же спрячут палочки и не вздумают ими пользоваться.

— Мы понимаем, мистер Снейп, к тому же это самое верное решение в нашей ситуации, — согласился Мальсибер, поблагодарив хозяина дома за оказанное гостеприимство.

— Как я поняла, Тоби, нам надо приготовить комнату. Но вам придется жить вместе, молодые люди, комната для гостей у нас одна, — улыбнулась Абигайль, поддерживая мужа в его решении. — И мне очень хотелось бы услышать, о чём шла речь, если вы не против.

— Только не сейчас, — ответила Северина. — Нам нужно домой, но мы вернёмся, как только сможем. А теперь не могли бы вы показать нашим друзьям комнату?

— Часть этой истории смогу рассказать и я, — пообещал заинтригованной жене Тобиас, выходя из комнаты и предложив магам следовать за ним.

Поднявшись на второй этаж, он распахнул одну из дверей, демонстрируя спальню.

— Это ваша комната, ванная находится за соседней дверью, — произнёс он.

Рина, ни разу не бывавшая в новом доме отчима, с интересом заглянула в спальню. Шедший следом Рейнард тут же втолкнул её вовнутрь, заставив зашипеть рассерженной кошкой.

— Кровать, как видите, одна, — Рине показалось, что Снейп-старший скрывает усмешку, радуясь, что может хоть так насолить незваным гостям, — но она достаточно широкая. Так что располагайтесь, а я вас покину. Завтрак в восемь.

Мальсибер и Люпин вошли в комнату, с некоторым возмущением рассматривая интерьер.

— Так, претензии выскажете потом, — сообщила им Рина, — а теперь давайте по делу.

***

— Значит, так, — ещё раз решила уточнить мисс Снейп, устало посмотрев на оборотня и Пожирателя, — палочками не пользоваться, нашего отца и его жену не обижать, на улицу не высовываться. Мы появимся, как только сможем.

Взяв с Люпина клятву о том, что тот не сообщит никому, где скрывается он и Мальсибер, а также о том, что оборотень не тронет маглов, Рина успокоилась. Но палочки заставила спрятать в комнате, чтобы у волшебников не было желания доставать их по любому поводу. С Рейнарда Северус взял такие же клятвы.

— Очень бы хотелось узнать, как ты жил эти годы, Рейнард, — заговорил предпочитающий отмалчиваться Северус. — Но думаю, что Рина права, это может подождать до новой встречи.

Сев развернулся и не попрощавшись, стремительно вышел из комнаты, тут же застучав башмаками по лестнице.

— Я хотел сказать спасибо, но Сев, как всегда, стремителен, — устало улыбнулся Рей, глядя на Северину. — Я благодарен, что вы не отвернулись от меня.

— Ты наш друг, — отрезала Рина, прерывая разговор. — Поговорим позже. И надеюсь, что вы не поубиваете друг друга. В этом случае я буду очень недовольна.

@темы: Фанфики

---

Попавший мальчик

Автор: Аспер
Рейтинг: PG
Персонажи: Гарри Поттер, НЖП, Северус Снейп, Сириус Блэк
Тип: джен
Жанр: AU
Размер: миди
Статус: закончен
Саммари: Что может произойти по дороге домой? Валентина теперь знает ответ - под колесами твоей машины может оказаться Мальчик-Который-Выжил...
Диклеймер: Все принадлежит Роулинг

Предупреждения:

написано по заявке

ficbook.net/requests/141153

Как мне кажется, начало получилось достаточно близко к запрошенным условиям, как пойдёт дальше - не знаю, но слэша точно не будет, я его не пишу, хотя при желании читатели могут его найти где-нибудь между строк, но это уже не моя проблема. Также, возможно, будет гет, но точно без подробностей. В шапку герои будут добавляться не сразу, а по мере их появления, так что заранее извиняюсь за это. Могу сказать только одно - знакомые по канону маги точно появятся...

Первый фик из серии "Россия магическая"



Дорога, ещё неделю назад бывшая влажной и труднопроходимой после дождей, сегодня пылила, и старенький внедорожник, отлично зарекомендовавший себя на просторах российской глубинки, уверенно преодолевал километры колдобин, тянущихся от федеральной трассы до маленькой деревеньки Ежихино, затерявшейся в окрестных лесах.

Валентина Корчагина, сидевшая за рулём этого пепелаца, считала себя женщиной успешной и самодостаточной, поэтому старалась как можно реже появляться в родительском доме, где её мать, властная и решительная дама, твёрдой рукой удерживающая в повиновении мужа, тут же начинала учить её жизни.

По её мнению, призвание дочери состояло в том, чтобы найти себе хорошего мужа и воцариться на кухне, готовя борщи и пироги, которые, чего греха таить, получались у Вали отменно.

Но дочь, хоть и мечтающая о семье, совсем не желала идти на поводу у матери. Она не собиралась погрязнуть в домашних делах и на данный момент была достаточно известной в определённых кругах кукольницей.

Её игрушки пользовались спросом и занимали всё её время, не оставляя ни малейшего шанса найти свою половинку. Да она и не спешила.

После института, закончить который её в своё время уговорила мать, женщина много лет проработала на нелюбимой работе, которая только отнимала время и не приносила удовлетворения.

Единственной отдушиной оставались выходные, когда она добиралась до своего уголка в родительской квартире, всю неделю бывшего ей недоступным, и с головой уходила в мир создаваемых ею кукол.

Работала она в разных техниках и куклы получались разные, со своим характером, и очень быстро находили хозяев, хотя иногда ей было трудно с ними расставаться.

Валентина, скучая в офисе, последние лет пять убивала время тоже творчески, бродя по интернету в поисках идей и интересных книг, благо, начальство закрывало на это глаза, делая поблажки сотрудникам.

Сначала её посещений удостоились сайты, связанные с её хобби, а потом она открыла для себя два мира, которые так же нашли в её душе самый бурный отклик — фанфики и дауншифтинг, в её случае выразившийся в желании перебраться из Москвы в глубинку.

Валя зачитывалась рассказами, написанными простыми людьми о кино- и книжных героях, удивляясь фантазиям авторов, а люди, вырвавшиеся из больших городов, заставили возмечтать о домике в тихой деревне, хотя это желание совсем не вязалось с понятием успешности.

Место, в котором располагалась виртуальная деревушка, непременно должно было быть живописным, и она навоображала и речку, плавно струящуюся между поросших лесом берегов, и мостки, рядом с которыми была привязана полузатопленная лодка, и маленький домик с тихо скрипящими половицами, с тёплой печкой и лежащим на полатях рыжим и наглым мурчащим котом.

Мечты долго оставались мечтами, но Валентина, в какой-то момент созрев и загоревшись идеей, в очень короткий срок осуществила свою фантазию, удивив этим родителей.

Домик был маленьким, стоял на окраине деревни, самый большой плюс которой был в том, что в ней ловил интернет, главное благо цивилизации, без которого Валентина не чувствовала себя счастливой.

Он её не только развлекал, но и был кормильцем, ведь заказы на кукол мастерица получала через интернет, о разных выставках и ярмарках узнавала оттуда же, так что он был ей жизненно необходим.

И вот теперь, после двухлетнего проживания у чёрта на куличках, как выражалась её маменька, она наконец-то соизволила выбраться не до ближайшего городка, на центральной почте которого с ней уже здоровались, как с постоянной клиенткой, и не на выставку в областной центр, а в столицу, решив навестить родителей вживую, не прибегая для общения к помощи скайпа.

Погостив пару недель и выслушав материнские стенания по поводу возраста дочери и невезения в плане брака, Валя легко вздохнула, закрыв за собой дверь родительской квартиры, радуясь тому, что живёт теперь достаточно далеко от матери, чтобы не бояться её активности в поиске партнёра для любимой, но бестолковой, по её мнению, дочери.

Все дела были сделаны, куклы доставлены покупателям, нужные материалы для дальнейшего творчества закуплены дорвавшейся до столичного обилия мастерицей, и Валентина покинула первопрестольную, не забыв, по старой памяти, затариться продуктами.

В их сельпо, будто застрявшем в советских временах, без проблем можно было закупить водку и дешёвые карамельки, а также «новинки» — «сникерсы» и тому подобные «шоколадки», а она обожала «Мишку косолапого» и его приятеля, живущего на севере, и разных «Красных шапочек» с прочими «Алёнками» и «Белочками».

Приезжавший раз в неделю дядя Федя, коммивояжёр местного разлива, тоже привозил только те продукты, что пользовались у местного населения большим спросом, а так как это самое население состояло в основном из пенсионеров, то и ассортимент был соответствующий.

Валя ездила за продуктами в город и сейчас, естественно, воспользовалась возможностью пополнить и разнообразить запасы.

И вот теперь её машина, загруженная под завязку, катилась по дороге, подпрыгивая на ухабах. Вот-вот уже должна была показаться родная деревня и Валентина расслабилась, радуясь концу путешествия.

Автомобиль подскочил на очередном ухабе и в глаза плеснуло солнцем, отражённом и усиленном зеркалом. Впереди метнулся чей-то силуэт и она нажала на тормоз, с ужасом понимая, что не успевает остановиться.

Чудом не впечатавшись головой в руль, Валя затормозила, так и не почувствовав удара. Понимание того, что вроде всё обошлось, привело к тому, что ноги и руки женщины стали ватными, так что она с большим трудом выбралась из машины.

На дороге перед автомобилем, уставившись на неё круглыми от ужаса глазами, сидел вихрастый мальчишка, на носу которого каким-то чудом удерживались косо надетые круглые очки.

Снова ужаснувшись чуть было не произошедшей трагедии, она кинулась к парнишке с воплем:

— Слава богу, ты цел! Какого хрена ты кидаешься под колёса?!

Мальчишка, судя по всему, ещё больше испугавшийся такого проявления заботы и поэтому тут же подскочивший, только и смог произнести:

— What?

— Ну вот, чуть иностранца не угробила, — ужаснулась Валентина и убедившись, что тот цел, начала его отряхивать, одновременно пытаясь выяснить, кто он такой, откуда здесь взялся и где его родители.

В душе она уже успела не только порадоваться, что всё обошлось, но и поблагодарить и любимую родительницу за кучу потраченных денег, как оказалось, не зря отданных в своё время репетиторам, и себя за то, что не забросила всю эту иностранщину, оттачивая английский и надеясь когда-нибудь выйти со своими куклами на международный уровень.

Теперь она могла порадоваться, что сможет понять ребёнка. Но услышав ответ мальчишки на свой вопрос о его имени, Валентина поначалу решила, что ослышалась, поэтому переспросила:

— Как, говоришь, тебя зовут?

— Гарри Поттер, — глядя на неё зелеными глазами, испуганно поблёскивающими за стёклами круглых очков, произнёс пацан и хлопнулся в обморок.

***

— Да уж, шок — это по нашему, — пробормотала женщина и кинулась приводить в чувство полного тёзку Мальчика-Который-Выжил.

Имя и фамилия ребёнка её, конечно же, заинтересовали, тем более с персонажем книг Роулинг она была отлично знакома, поэтому решила, что родители пацана являются фанатами и с удовольствием воспользовались возможностью, предоставленной им их фамилией.

Приведя ребёнка в чувство, мимоходом удивившись его щуплой фигурке, она сунула ему в руку бутылку с минералкой, подозревая, что ребёнок не только напуган отсутствием родителей, чужой страной и чуть не произошедшим с ним несчастным случаем, но и банально перегрелся на солнышке, которое жарило сегодня как в Сочи.

Все эти факторы и могли привести к обмороку.

Мальчишка, всё ещё испуганно глядя на неё, постарался устроиться на заднем сиденье её машины так, чтобы занимать как можно меньше места.

— Садись нормально, у меня всё равно там пыльно, грязнее не сделаешь, — с некоторым трудом подбирая слова, произнесла Валентина, правильно поняв ребёнка. — Значит, тебя зовут Гарри Поттер? Как Мальчика-Который-Выжил?

Ребёнок с недоумением посмотрел на неё и она поспешила уточнить:

— Ты фильмы о Гарри Поттере видел?

Получив отрицательный ответ, который её очень удивил, она присмотрелась к странному мальчишке, не знающему героя, известного всему миру и тут её сердце пропустило удар — на лбу мальчика имелся шрам, полускрытый пыльными вихрами, с запутавшейся в них сухой веточкой.

Вполне себе заметный, известный шрам известного мальчика…

Осторожно протянув руку ко лбу ребёнка, она убедилась, что шрам настоящий. Попытка представить родителей, ради соответствия образу делающих косметическую операцию сыну была признана бредовой. Взяв себя в руки и не желая думать о волшебниках, Валя снова задала вопрос о родителях, на что получила ответ, окончательно приведший её в ступор.

Мальчик сообщил, что родителей у него нет, живёт с дядей, тётей и братом. Убежав от наказавшей его тёти, он отправился на игровую площадку, где и был замечен кузеном с друзьями. Пытаясь от них спрятаться, он юркнул в какую-то дыру в заборе, прикрытую пышным кустом, и вывалился в неизвестном ему лесу. Поплутав в нём, он услышал шум машины и рванул на звук.

— Как зовут твоих родственников? — только и смогла спросить Валентина.

— Вернон и Петуния Дурсль, — произнёс мальчик.

— Явно издеваешься, — вздохнула женщина. — Телефон с тобой?

Мальчишка замотал головой и шмыгнул носом, явно собираясь то ли разозлиться, то ли заплакать.

— Давай, быстренько говори номер телефона, по которому можно связаться с твоими родными, — Валентина упорно не хотела верить мальчику, и достав телефон, посмотрела на ребёнка.

Тот тоже вопросительно уставился на неё, с удивлением разглядывая тоненький смартфон в её руке. Вот тут-то Валентина поверила. Не может пацан так мастерски изображать удивление, да и все прочие признаки налицо.

«Это действительно Гарри Поттер. Дожилась, дочиталась про попаданцев… Правда, как-то неправильно всё. В книгах все куда-то попадают, а у меня всё наоборот. Или всё же врёт?»

Вздохнув, Валентина убрала телефон в карман и решила пока не ехать в полицию. Если это потерявшийся ребёнок каких-нибудь иностранных туристов, то его уже ищут и новость появилась и в интернете, и по телевизору сюжет непременно покажут, а если это действительно Мальчик-Который-Выжил… То нечего ему делать в участке.

На этом моменте Валя решительно нажала на педаль газа и машина рванула, взревев мотором. Через пять минут допрыгав по ямам и колдобинам до деревенской околицы, колымага упёрлась в весёленький деревянный заборчик приятного салатового цвета.

— Приехали, — произнесла Валентина, поворачиваясь к мальцу, который с интересом разглядывал разнокалиберные домики российской деревеньки.

«Интересно, а он сможет вернуться назад? - подумала она. — А если нет, как я его легализовать буду?»

Понимая, что привезла домой жуткие проблемы и головную боль, женщина вылезла из машины, чтобы открыть ворота, предупредив мальчишку, чтобы пока не высовывался.

***

Отмытый до писка парнишка сидел за столом и с изумлением изучал разнообразную еду, выставленную перед ним Валентиной.

Найденная ею старая рубашка, в которой она щеголяла килограммов десять назад, естественно, всё равно была велика Поттеру. Долженствующая изображать хотя бы халат, она рукавами свисала до пола, отчего пацан смахивал на Маленького Мука.

Прежде чем пустить Гарри за стол, она безжалостно обкарнала лишнюю ткань, давая возможность гостю без лишних проблем дотянуться до разносолов. Парень с явно голодным любопытством взирал на сочащиеся жиром тонко нарезанные колечки сервелата и на простенький салат из огурцов и редиски, нарезанный Валей наскоро.

Похвалив себя за то, что не поленилась и затарилась в городе продуктами, она быстро сгоняла к соседям за яйцами и молоком, пока пацан нежился под душем, благо цивилизация присутствовала в её доме. Так что сейчас перед Гарри на тарелке нежно желтел превосходный омлет и исходила паром говяжья сосиска.

Сообразив, что мальчишка не решается притронуться к еде без разрешения хозяйки, она пожелала ему приятного аппетита и подала пример, вонзив вилку в сосиску, лежавшую на её тарелке. Поттер не заставил себя долго ждать и споро зашуровал вилкой, изредко помогая себе кусочком хлеба.

Судя по скорости, с которой с тарелки исчезала еда, родственники его действительно не баловали.

Появившиеся в конце обеда шоколадный рулет и печенье, а также чай или молоко на выбор, вызвали у мальчишки ещё больший восторг, правда, приправленный смущением и небольшим опасением, что уж эта вкуснятина ему точно не достанется.

Все эти эмоции запросто читались на детском лице и Валентина впервые задумалась о возрасте её гостя.

— Сколько тебе лет? — озвучила она свои мысли.

— Шесть, — сообщил Поттер и Валя мысленно схватилась за голову.

Ведь если пацан не разыгрывает её, то на него надо каким-то образом не только получить документы, но и отправить в школу, что в их глубинке было просто невозможно, а при мысли о возвращении в Москву, в непосредственную близость к родне, её замутило.

Её родные, так же как и мать, считали, что она, несмотря на свои тридцать пять, нуждается в наставлениях и переубедить их было невозможно.

Впрочем, у неё тут же забрезжила мысль о дистанционном обучении в какой-нибудь частной школе с английским уклоном, к тому же, всё это пока было не так уж и важно — первым делом нужно было убедиться, что пацан не исчезнет через несколько дней в своём загадочном магическом мире, хотя в этом случае ей не о чем будет беспокоиться…


Примечания:
В дальнейшем все диалоги будут писаться на русском, не глядя на личности, их произносящие. Просто помните, что собеседники вполне могут понять друг друга ))



Ни через день, ни через неделю Поттер не пропал, а в средствах массовой информации никто не упоминал о потерянном или похищенном ребёнке-иностранце, из чего Валентина сделала вывод, что мальчик именно тот Гарри Поттер, тем более шестилетний ребёнок не мог бы соврать так виртуозно.

За время, проведённое у неё, мальчишка немного привык и поверил её объяснениям, что он волшебник и она знает его родственников. Этому поспособствовали показанные ему фильмы, которые имелись у неё и на английском языке.

При просмотре фильмов Валя не забывала и о комментариях, обсуждая и его действия, и действия окружающих, стараясь приучить мальчика думать. Получилось ли у неё — покажет время, хотя она очень надеялась, что мальчика никто не найдёт и у него не появится возможность сравнить свою реальную жизнь и кино.

***

Соседи, заинтересовавшиеся появившимся ребёнком, услышали душещипательную историю её отношений с англичанином, который в итоге уехал на родину, увезя с собой их общего сына, а сейчас, решив заключить с ней мировую, вернул его ей.

Мальчика зовут Игорь, но он привык к английской версии и отзывается на Гарри.

Любопытные кумушки может и поверили в её версию, но это не решало проблему — документов у ребёнка всё ещё не было и она не знала никого, кто мог бы ей помочь в этом вопросе.

После некоторых раздумий Валентина решила всё же обратиться к матери, надеясь, что у той, возможно, найдётся кто-нибудь, кто поможет с документами. К тому же ребёнку нужны были вещи, а ехать с ним в город она откровенно побаивалась.

Созвонившись с матерью и огорошив ту сообщением, что её любимая дочь обзавелась незапланированным… нет, даже хуже — нелегальным ребёнком, Валентина с замиранием сердца представила мальчика пред родительские ясные очи.

Мать вглядывалась в монитор, изучая новоявленного внука и, наконец, после долгого молчания, выдала заключение:

— Нда, доча… Надеялась я, что ты, наконец-то, мужика в дом приведёшь… Привела… Ну, что есть, то и будем выхаживать…

Гарри, понимая, что женщина на экране им явно недовольна, сжался и попытался спрятаться за Валентину.

— Что-то заморенный он больно для своих шести, — продолжила мать. — Ладно, приеду — там посмотрим. Одежду привезу и с документами что-нибудь придумаем.

— Ну что, Гарька, пошли чай пить, — потрепала мальчишку по вихрам Валя. — У нас там ещё конфеты остались.

Заварив чай, женщина выложила на стол десяток шоколадных конфет и стала задумчиво намазывать бутерброды, наблюдая, как пацан, за эти две недели, вроде бы, поверивший, что больше не увидит своих родственников и не будет больше жить в чулане и мечтать о еде, аккуратно берёт конфету, медленно, предвкушая, разворачивает фантик и начинает откусывать по маленькому кусочку, растягивая удовольствие, и стараясь надолго сохранить во рту вкус шоколада, не забивая его чаем.

— На вот, возьми бутерброд, а потом можешь и конфеты тягать, — проговорила Валентина и, увидев непонимание, поняла, что опять говорит по-русски.

— Надо тебя нашему языку учить, — вздохнула она, вновь повторив фразу про бутерброд и конфеты теперь уже по-английски.

Гарри закивал головой, соглашаясь, и куснул толстый шмат «докторской», лежащий на ароматном куске домашнего хлеба, щедро намазанном сливочным маслом.

***

Ещё через пару недель, когда немного отъевшийся и подзагоревший Поттер вместе с Валей копошился на огороде, пропалывая морковку, в калитку заколотили, заставляя соседских собак зайтись лаем. Валентина помянула чёрта, гадая, кого принесло по их душу, а Гарри снова сжался и уставился на неё испуганными глазами.

— Не боись, ребёнок, прорвёмся, — попыталась успокоить его Валя, сама совершенно не чувствуя в себе боевого азарта. — Если участковый — отбрешемся, главное, чтобы не ваши волшебники заявились, от них не отобьюсь.

— Ты же не отдашь меня им? — спросил мальчишка.

— Да не они это! Стали бы ваши ломиться в калитку, и так бы вошли. Ты, главное, если что, не выдавай свои знания и помни, чему я тебя учила, — вздохнула женщина, поспешив к воротам.

— Уснули вы там, что ли?! — услышала она родной голос. — Так-то вы гостей встречаете!

— Сейчас, мама, уже бегу! — обрадованная Валентина, сбросив с души камень, припустила быстрее.

Долгожданный, несмотря на авторитарность, семейный десант, состоящий из брата с женой, их пятнадцатилетнего сына, а также отца с матерью, был обцелован и с радостью затащен во двор.

Мать, ухоженная пожилая женщина, скептически изучила домик и придомовые территории и вынесла вердикт:

— Миленько здесь у тебя.

Ни разу не бывавшие у неё в гостях родственники с интересом осматривались, а Валентина отправилась за Гарри, оставшемся в огороде. Обнаружив мальчишку притаившимся за хлипким заборчиком, отделявшим огород от остальной усадьбы, она успокоила его, объяснив, что приехала её семья и надо идти знакомиться.

Родня появившегося в их поле зрения мальчишку сначала разглядывала несколько скептически, но потом, видимо, решив для себя вопрос принятия, кинулась обниматься — и затормошила, и зацеловала пацана до полного его офигения.

Племянник же Валентины, благодаря тётушке тоже читавший много чего о Поттере и, естественно, не единожды смотревший фильм, стоя столбом пялился на новообъявившегося родственника, не в силах поверить, что шрам на лбу мальчишки ему не померещился.

— Тёть Валь, ущипните меня. Это тот, о ком я думаю? — шёпотом спросил он у тётки, не отводя взгляда от пацанёнка, явно непривычного к таким эмоциям окружающих.

— Не знаю, о ком ты думаешь, но это Игорь, мой сын и никак иначе.

— Игорь, да?.. — хмыкнул племянник. — Шрам, зелёные глаза, чёрные лохмы… Хорошо, хоть на Рэдклиффа не особо похож. Тётя, ты где его выкопала? Ему же сейчас уже ого-го сколько лет должно быть…

— А ты откуда знаешь, Мить?.. — шикнула на него Валентина. — Помалкивай, понял. Мне плевать, как это произошло, но ребёнок здесь, и надеюсь, что так будет и дальше.

— Понял, понял, молчу! — воскликнул Дмитрий, примирительно подняв руки. — Ну, тёть, ты даёшь! Это же круто!

— Так, всё, хватит знакомиться, идите в дом, переодевайтесь, обедать будем, — прекратила скользкий разговор Валентина и продолжила, обращаясь к ребёнку:

— Гарри, иди мой руки.

Мальчик согласно кивнул и отправился к небольшому умывальнику, имеющемуся во дворе. По летнему времени каждый раз бегать для этого в дом не имело смысла.

— Можешь идти с ним, — кивнула Валя племяннику. — Как раз и в английском попрактикуешься.

— Тебе бы только ехидничать, тётя, — улыбнулся племяш, отправляясь следом за Гарри и добавил: — А ты его, судя по всему, фамилией притянула.

Рассмеявшись, Валентина отправилась размещать родственников.

***

Как бы это не было удивительно, но мать Валентины сумела раздобыть документы. Теперь у Вали имелся сын — Игорь Андреевич Корчагин. Расспрашивать добрую фею, как ей это удалось, было бесполезно — мать не выдавала свои знакомства, многими из которых она обзавелась ещё будучи в школе.

— Вот одежда, вот документы, — буднично сообщила Надежда Сергеевна, выкладывая перед дочерью упаковки с бельём, футболками, джинсами и шортами, а также конверт, из которого Валя извлекла свидетельство о рождении, медицинский полис и СНИЛС. — Он теперь прописан у нас, как и ты, так что можешь хоть завтра вернуться домой и отправить мальчика в хорошую школу, где у него не возникнет никаких языковых проблем.

— Спасибо большое, мама, — искренне поблагодарила Валя. — Но мы будем жить здесь, я собираюсь обучать его дистанционно. Он очень необычный мальчик, мне бы не хотелось, чтобы у нас возникли проблемы. Да, а как отреагировал отец? Мне показалось, он не в восторге?

— Андрюша, конечно, не знает, что к чему и думает, что ты взяла ребёнка из детдома… хотя где он видел в детдоме детишек, говорящих по-английски?.. Он, как и я, смирился с тем, что твоих родных детей нам не нянчить, так что можно сказать, что он рад. А теперь я хочу услышать поподробнее всю ту галиматью, что ты вывалила на меня по скайпу. Сознавайся, ты украла этого мальчишку из какого-нибудь жуткого места? Куда ты вляпалась?

***

После долгих убеждений Валентине всё же удалось доказать матери, что она не сошла с ума и Гарри Поттер существует, теперь являясь внуком бабы Нади. Мать, не один раз крутившая пальцем у виска, наконец согласилась поверить дочери и признала, что в этом случае им действительно не стоит соваться в столицу.

— Но школу я ему подыщу, — горячась, сообщила она. — Ты по интернету так не выберешь. Я на месте лучше определюсь.

В этом вопросе Валя решила уступить не споря, главное, что всё равно всё будет так, как она решила.

— Ох, Валюша, в голове не укладывается, — покачала головой мать, в очередной раз переспрашивая дочь. — Это ж получается, что живёшь себе, а соседка, например, настоящая ведьма?

— Кто знает, мам, может он и не из нашего мира.

— А он уже колдовал? Как их там — стихийные выбросы были?

— Нет пока, — покачала головой Валентина.

— Ну, может, всё ещё обойдётся, будет у тебя обычный ребёнок, — улыбнулась Надежда Сергеевна, обнадёживая в первую очередь себя.

***

Дни потянулись чередой. Родственники уехали, оставив ей племянника, который, в кои-то веки, решил предпочесть городу деревню. Валя, в общем-то, была готова к этому. Какой мальчишка откажется пообщаться с книжным персонажем, оказавшемся вполне реальным.

Гарри сначала немного побаивался Димку, но поверив, что тот не собирается его обижать, стал ходить хвостом за взрослым парнем, принявшем его в свои друзья.

Теперь мальчишки постоянно где-то пропадали, хотя приёмы пищи старались не пропускать. С утра до вечера они либо ошивались на речке, купаясь и занимаясь рыбной ловлей, либо дремали в саду, где был подвешен удобный гамак, которым Валентина пользовалась нечасто.

Вечером Димка уходил гулять в компании разновозрастных подростков, как живущих здесь, так и приехавших на каникулы, не отказываясь время от времени взять с собой Гарри, чтобы, как говорила Валентина, подкормить комаров.

Ей они тоже помогали, и в огороде, и в доме дел хватало, и Валентина, пользуясь наличием мужских рук, постаралась привести в порядок прохудившуюся на сарае крышу, зная, что племянник вполне справится с этой проблемой.

Обучение Поттера русскому языку тоже сдвинулось с места и понеслось семимильными шагами. Димка с удовольствием обучал необычного подопечного, с восторгом сообщая тёте Вале, что Гарька как-то уж очень быстро запоминает слова.

— А что ты хочешь, он очень старательный мальчик и умный, хотя в книге производил противоположное впечатление. Видимо, к одиннадцати годам родственники вытравили из него всё желание учиться, а уж потом… — вздыхала Валя. — Но теперь-то я постараюсь вырастить из него замечательного парня.

Димка кивал головой, полностью соглашаясь с тёткой. Эта сделает! У них вообще вся семья такая… правильная, что ли. И его отец, если что сказал, значит, не отступит. И он старается поступать также.

***

Лето проходило как-то уж очень быстро. Огород, обихаживаемый в шесть рук, щедро делился урожаем, окрестные леса в этом году были полны ягодой и грибами, и в погребе всё увеличивалась батарея банок с соленьями и вареньем — работа спорилась.

Несколько раз Корчагины выезжали в город. Валентине нужно было на почту, а Гарьке снова требовалась одежда, нужно было присмотреться к осенним вещам. Мать убеждала за покупками приехать в Москву, когда придёт пора отправлять домой Митьку.

Надо было решать вопрос со школой, предварительные договорённости были уже достигнуты, но требовалось личное присутствие, и Валентина запланировала посещение столицы на середину августа.

Пока же предстоял ещё один важный день — Гарри Поттеру исполнялось семь лет и Валя решила, что посещение городского парка аттракционов, пусть и уступающего столичным, подарит ребёнку, не избалованному развлечениями, незабываемые впечатления.

***

— Гарри, просыпайся, — мальчишка, ещё секунду назад сладко спавший, мгновенно подскочил на кровати, жмурясь спросонья.

В первый момент ему показалось, что это тётя Петунья зовёт его, но у той никогда не бывает таких ласковых интонаций. Точнее, они предназначены только для Дадли, а для него только недовольство. В следующее мгновение Гарри вспомнил, что он больше не живёт у Дурслей и, проморгавшись, убедился, что возле его кровати стоит мама Валя — именно так он звал женщину, которая оставила его жить у себя.

— С днём рождения, пацан! — из-за плеча мамы Вали, держащей в руках красиво завёрнутую коробку, выглянул, улыбаясь, Митька. — Вставай, праздничный завтрак ждёт!

— Подожди с завтраком, — тоже улыбнулась женщина. — Сначала подарок. Держи, это тебе.

Коробка перекочевала в руки Гарри, уставившегося на неё огромными глазами, не скрытыми стёклами очков. То, что этот подарок был именно для него — в это он никак не мог поверить. Казалось, сейчас он проснётся и снова окажется в чулане, с нарисованным на пыльном полу тортом со свечками.

— Ну, чего ревёшь? — удивился Митька, когда Мальчик-Который-Выжил шмыгнул носом. — Не реви, надевай очки и потроши коробку, а то уже жрать хочется.

— Дима! — беззлобно попеняла Валентина племяннику.

— А что, я правда есть хочу!

Гарри вытер неожиданно появившиеся слёзы и поспешил нацепить очки, купленные ему всё той же мамой Валей. Подарок сразу показался ему ещё лучше и он поспешил его развернуть, стараясь не порвать обёрточную бумагу.

— Ух ты, вертолёт! — вырвался вопль у мальчишек, причём не ясно было, кто кричал громче, в очередной раз убедив Валю, что даже вырастая, мужчины всё равно остаются детьми, обожающими игрушки.

— Это мне? — Поттер смотрел на небольшой вертолётик, не веря, что игрушку, о которой ему недавно восторженно рассказывал Митька, подарили ему. — Спасибо!

— Ну, тёть Валь, ну ты… — у Димки не было слов.

Он с уважением посмотрел на тётку, подарившую малышу радиоуправляемый вертолёт. И не жалко же…

«А если малой разобьёт? Эх! Интересно, а мне на день рождения она подарит такой же, если я намекну? Нет, что я, маленький, что ли?! Пусть лучше подарит деньгами, а я, так и быть, с удовольствием научу малого управлять этой штукой.»

***

День, начавшийся чудесно, продолжился так же. Именинник, позавтракавший салатом и картофельным пюре с мясом, а также выпивший молока с большим куском торта, был с сожалением оторван от подарка, запихнут в машину и увезён в город.

Время, проведённое в парке, запомнилось всем троим. Валентина, Димка и Гарри веселились, невзирая на разницу в возрасте. Накатавшись до тошноты на аттракционах, наевшись пиццы и мороженого, обпившись газировкой, уставшие и довольные, они вернулись домой.

Заснувший на заднем сиденье Гарри, умаявшийся от впечатлений, был внесён в дом Митькой и уложен Валентиной в кровать.

Снился ему огромный торт, воздушные шары, вертолёт, который взлетал ввысь под его управлением и Волдеморт, крутящийся на карусели, оседлав лошадку…



К осени все проблемы были решены, Гарри оформлен в школу и отправлен на домашнее обучение, заготовка припасов была в разгаре и, как по волшебству, на Валентину посыпались заказы.

Она, естественно, не собиралась отказываться от них, ведь им с Гарри, которого она как-то очень быстро привыкла считать собственным сыном, нужны были деньги.

Для полного счастья им с Гарри хватало и собственного дома, кота, заводившего свою песню, когда сын гладил его по спинке, летней речки, нагретой солнцем, и леса с его дарами, но наличие свободных денег давало Валентине уверенность в завтрашнем дне, а Гарри был счастлив просто потому, что была рада мама Валя.

***

Осень промелькнула незаметно. Зарядившие в октябре дожди и первые заморозки совсем не мешали счастливой семье, затерявшейся в маленькой деревушке, связанной с остальной цивилизацией только раскисшей дорогой и интернетом.

За учёбой, работой и домашними хлопотами пролетел ноябрь и вот уже Гарри бурно радуется обильно выпавшему снегу, почти похоронившему под своей толщей и их дом, и соседние.

Мальчишка, никогда ранее не видевший такого изобилия, не мог насмотреться на белые пушистые сугробы и бурно радовался и сосулькам, свисающим с крыши, и морозу, щиплющему за нос, и солнцу, слепившему глаза, и сверкающему снегу на варежках, которые для него связала мама Валя и поэтому они ему очень нравились.

Варежки были синие, с маленькими белыми снежинками, которые казались ему настоящими, теряясь среди своих холодных товарок, сброшенных с крыши ветром прямо мальчику в руки.

— Гарричка, сынок, — сказала мама Валя, выглянувшая на крыльцо, где стоял мальчик. — Нам надо расчистить двор или хотя бы сделать дорожки. Утром я уже расчистила крыльцо, сейчас возьму лопаты и продолжим, тогда ты сможешь добраться до друзей, чтобы поиграть в снежки.

— И слепить снеговика? — восторженно произнёс Гарри, с нетерпением ожидая, когда это произойдёт.

Ему много рассказывали о зимних играх и Гарри очень хотел катать огромные снежки, из которых делают снеговиков, а мама Валя обещала дать морковку для носа и угольки для глаз.

Друзья, с которыми будет намного веселее лепить снеговика, у него имелись, только надо расчистить дорожки, чтобы до них добраться. Маринка живёт рядом, её дом виден ему из окна, а Петька и Олег живут на другом конце деревни.

Его друзья, появившиеся ещё тогда, когда он плохо говорил по-русски, всё равно не отказывались играть с ним. Мама Валя говорила, что это потому, что детям всё равно, на каком языке говорит их друг. К тому же одному скучно не только ему — ведь их, примерно одинакового возраста, в деревне всего-то четверо вместе с Гарри. Есть, правда, и другие дети, но они либо старше, либо младенцы.

Сегодня, из-за выпавшего снега, его друзья явно не попали в школу, ведь добраться до школьного автобуса, который останавливается недалеко от околицы, как раз на той развилке, где он повстречался с мамой Валей, у них не было никакой возможности.

Значит, можно будет поиграть, ведь мама Валя не будет возражать, если он сегодня тоже пропустит занятия с ней. Математика, конечно, даётся ему не очень легко, но ведь так много снега и так хочется поиграть в снежки и слепить снеговика.

Стоящему на крыльце Гарри так сильно захотелось, чтобы всё это поскорей произошло, что он аж зажмурился, а открыл глаза, когда услышал изумлённый возглас мамы Вали — двор, прежде заваленный снегом, был полностью расчищен и даже за воротами появилась широкая бесснежная полоса, пересекающая дорогу и упирающаяся в соседский забор напротив.

Гарри почувствовал сильную слабость и испуганно понял, что снова колдовал. Благодаря фильмам он понял, что с ним происходит, и мама Валя сказала, что будет любить его любого — и с магией, и без, но сейчас он был испуган. Вдруг это видели соседи?

***

— Ты хорошо себя чувствуешь? — Валентина, увидев, что произошло, бросила лопату и подбежала к сыну. — Голова не кружится? Может, пойдёшь, приляжешь?

— А ты точно не отдашь меня волшебникам, когда они появятся? — испуганно произнёс мальчик.

Валентина не смогла сдержаться и испуганно охнула. Ведь Гарри был прав — сейчас здесь могут появиться авроры или как их зовут здесь, в России, конечно, если её малыш не провалился к ней из другой вселенной и теперь является единственным настоящим волшебником, обитающем в её мире.

В том, что он не единственный, Валентина смогла убедиться уже через несколько минут — послышались хлопки и в её дворе появились трое мужчин, одетых, как ей показалось, в лётные куртки и камуфляжные брюки со множеством карманов.

А вот что, кроме всего прочего, сильно отличало их от обычных военных, было наличие посохов, сейчас направленных прямо на Валентину и Гарри.

— Всем стоять, работает ОМР! — зычным голосом произнёс один из появившихся — богатырского роста мужчина с аккуратной русой бородой и усами.

Валентина улыбнулась, несмотря на возможную опасность, и тут же успокоилась, успев удивиться этому факту.

— Вы бы не орали так, любезный, соседи сбегутся, вам же работы больше, — произнесла она, изучая лица стоящих перед ней магов.

— Ведьма? — уже тише произнёс представитель закона. — А почему тогда не зарегистрировались по месту жительства? И вам спокойней, и нам лишний раз не мотаться.

— Увы, — развела руками Валя, — не я, сын… ну, конечно, не ведьма, колдун, — поправилась она.

— Ясно, из простых, — кивнул головой, судя по всему, главный.

Двое других в разговор не вступали, цепко осматривая окрестности, успев сразу же по прибытии что-то намахать посохами. Валентина решила, что они поставили барьер от любопытных, мало ли кто решит полюбоваться на настоящих магов, вылавливай их потом по домам да корректируй память.

— Судя по всему, нас не боитесь, — констатировал маг. — Понятно, фильм смотрели.

— Кто ж не смотрел, — согласилась Валя. — А вы авроры, что вас бояться волшебному ребёнку и его маме.

Представитель правопорядка улыбнулся и подошёл поближе.

— Ну, положим, не авроры, а дружина мы, Отряд Магического Реагирования, но смысл тот же. Сколько мальцу?

— Семь летом исполнилось, — сообщила Корчагина, посмотрев на Гарри, который с восторгом посматривал на дружинников.

— Понятно, первый выброс… Эх, жаль, не успели в младшую школу, теперь уж только на следующий год. Да оно, может, и к лучшему… Что, малец, хочешь быть волшебником? Будешь колдовать, как Гарри Поттер, — дружинники заулыбались, будто старший произнёс какую шутку.

— А я и… — открыл было рот Гарри, но Валентина успела вцепиться в его плечо, надеясь не дать выложить правду.

Мальчишка явно в запале собрался сообщить, кто он есть на самом деле.

— Да, конечно, я верю, что ты сможешь и лучше, — неправильно понимая детский порыв, серьёзно кивнул головой колдун, скрывая улыбку за густыми усами.

— Значит, так. Дорожку вашу и двор мы поправим, соседей проверим, а вас поставим на учёт, — наконец подал голос один из молчунов. — В ближайшие дни к вам придёт кто-нибудь из отдела образования, объяснит, что к чему.

— А это обязательно? — забеспокоилась Валя, внимание властей ей было совсем не нужно.

— Это не просто учитель, как вы могли подумать. Там есть специальный подотдел, занимающийся детьми из обычных семей. Куратор нужен, мало ли что ребёнок натворит, не гонять же каждый раз дружинников. Да вы не беспокойтесь, — маг решил, что понимает причину страха женщины. — У нас нормально относятся к тем, кто родился в обычных семьях, из-за этого проблем не будет. А теперь, пожалуйста, сообщите данные свои и ребёнка, я занесу в картотеку.

— А разве у вас нет книги, где появляются имена всех учеников?

— Сударыня, мы не в Англии, у нас несколько старших магических школ, да и младших предостаточно, и мы не стремимся всех тотально отследить. Те дети, что рождены в простых семьях, после первого выброса заносятся в реестр для дальнейшего распределения по школам, а о тех детях, что знают о магии с младенчества, заботятся их родители. Они сами решают, куда отправить учиться отпрыска.

— Ясно, а говорите, нормально относятся, вот сразу и неравноправие.

— А кто говорит о равноправии? Тут всё проще — о детях волшебников заботятся сами волшебники, а за непростыми детьми простых людей опять-таки приходится присматривать волшебникам, ну и решать за них, без этого никак.

Валентина промолчала, не собираясь вступать в дискуссию, к тому же такое положение дел частично устраивало и её. Ведь благодаря отсутствию артефакта, отслеживающего маленьких волшебников, она запросто скроет настоящую фамилию Гарри. Теперь она будет спокойна, зная, что нигде не проявилось его имя.

Получив данные, а также припорошив двор и дорогу снегом, сделав их не такими вызывающе идеальными, маги отправились по соседним домам с проверкой, а Валентина поспешила увести Гарри в дом, так сказать, во избежание.

***

Гарри выглядел очень уставшим, но в то же время был так взбудоражен, что даже передумал гулять. Захлёбываясь словами, он делился с Валентиной восторгами по поводу вновь появившейся у него магии, которую не надо было от неё скрывать, и радовался, что его за это не будут наказывать как раньше.

Валентина не успевала соглашаться с тем, что авроры, которые дружинники, такие сильные и что у них такая интересная форма, совсем не такая как в фильме. Потом ребёнок вспомнил, что к ним скоро должен опять прийти волшебник и снова посыпались вопросы.

— Мама Валя, а как ты думаешь, кто придёт — маг или ведьма? А почему у авроров не такая форма, как в фильме? А интересно, что это за младшая школа такая? А чему там учат?

Валентина не успевала отвечать, её голова была сейчас занята другими вопросами, которые по малолетству совсем не интересовали мальчика. Её больше всего занимал ответ на вопрос, что случилось с крестражем, бывшим в мальчике. Разрушился ли он при перемещении? Был ли он вообще? И умрёт ли Волдеморт, если один из его крестражей находится в другом мире?

Пока оставалась надежда, что ребёнок благодаря переходу в другой мир стал обычным, она не задавалась этим вопросом, а Гарри совсем не обратил внимания на это при просмотре фильма, больше интересуясь приключениями и битвами. Видимо, в силу своего возраста, он просто не отождествлял себя с героем полностью. И ей оставалось этому только порадоваться.

Ведь теперь, когда оказалось, что волшебство в Гарри никуда не делось, а в родном мире Валентины есть магия, эти вопросы становились важными, как и желание понять, откуда всё же явился к ней Мальчик-Который-Выжил — из прошлого её мира или из другой складки реальности.

Промучившись догадками оставшееся до вечера время и заработав головную боль, отвечая на вопросы ребёнка, Валентина только порадовалась, что встреча с чудом произошла не с утра, иначе она бы просто не выдержала.

Всё валилось у неё из рук, швейная машинка хандрила, и даже каша, которую она попыталась сварить на ужин, получилась подгоревшей и не вкусной. В конце-концов Валя, напившись чая с травами и напоив им ребёнка, отправила его в кровать и поспешила уснуть сама, надеясь на народное присловье, что утро вечера мудренее.

***

На следующий день сынок успокоился и не доставал вопросами, а Валентина решила разбираться с проблемами по мере их появления. Сейчас перед ней стоял вопрос с посещением их дома надзирающим волшебником.

Валя обдумывала вопросы, которые хотела бы задать. Её интересовала возможность посещения местного аналога Диагон-Аллеи для покупки ребёнку волшебных книг. И ещё, конечно же, школа. Отдавать ребёнка непонятно куда в интернат она не хотела и, если честно, боялась, что на неё воздействуют какими-нибудь чарами.

Оставалось надеяться, что у них будет возможность выбора учебного заведения, которое устроит всех, не зря ведь ей было сказано, что школ несколько. Может быть, можно было договориться об обучении на дому, к тому же оставалась ещё и обычная школа, которую было бы желательно совмещать.

Также её интересовала история волшебного мира в целом и Магической России и Британии в частности, так что к обеду, который она приготовила почти на автопилоте, голова у Валентины снова пухла от нерешённых вопросов и ей оставалось только признать, что утро получилось не мудренее, а мудрёнее.

Пообедав и проверив, справился ли сын с заданием, которое она задала ему с утра, засадив за самостоятельную работу, она отпустила его во двор, наказав далеко не уходить.

Было у неё предчувствие, что представитель магического отдела образования появится у них сегодня, хотя почему она так решила, зная о нерасторопности чиновников, оставалось для неё загадкой.

Время от времени выглядывая в окно, она следила за Гарри, который, бесцельно послонявшись некоторое время по двору, наконец-то дождался одного из друзей, после чего мальчишки затеяли игру в снежки, выбравшись для этого на улицу, где к ним вскоре присоединились и остальные.

Завозившись с работой, которая сегодня, в отличии от вчерашнего дня, шла как по маслу, Валентина, в очередной раз выглянув в окно, обнаружила, что уже сильно стемнело. Посадив на полку улыбающуюся ей фею с нежным личиком, которую она, наконец-то, нарядила в подобающий наряд, женщина вышла на крыльцо и позвала сына, разглядев силуэты детей, смутно угадывающихся в потёмках.

— Гарри, сынок, иди домой! Хватит играть, не хватало ещё простудиться!

Ребятня, распрощавшись, поспешила по домам, и перед Валентиной предстал человек-снеговик: шапка, шарф и варежки были облеплены снегом, куртка была тоже явно влажная, а сапоги, как подозревала женщина, были мокрые насквозь.

Нос ребёнка был красным, чему она даже порадовалась — он явно не успел его отморозить, зато глаза сияли таким восторгом, что Валя тут же передумала ругать пострелёнка.

— Мама Валя, мы слепили снеговика, играли в снежки, а Олежка попал снежком Маринке в лоб, а она ему в отместку сунула сосульку за шиворот, а…

— Стоп, стоп, потом расскажешь, бегом греться. Я уже слышу, как в сапогах вода хлюпает!

Загнав сына в дом, Валя помогла ему раздеться, так как руки у мальчишки закоченели, и отправила переодеваться, поспешив на кухню заваривать чай и доставать малиновое варенье.

Когда Гарри, уже в тёплой фланелевой пижаме и надетом поверх неё вязаном жилете, сидел за столом, болтая ногами в толстых шерстяных носках и с удовольствием пил чай из своей любимой кружки, откусывая от бутерброда, щедро намазанного маслом и политого малиновым вареньем, во дворе раздался тихий хлопок и через несколько секунд в дверь постучали.

@темы: фанфики

---

Гляжусь в тебя, как в зеркало...

Автор: Аспер
Рейтинг: PG
Пейринг: не определен
Персонажи: Северус Снейп, Северина Снейп и т.д. и т.п
Тип: пока джен
Жанр: AU
Размер: макси
Статус: закончен
Саммари: Некоторые маги и ведьмы в большой тайне хранили знания ещё об одной способности зеркала ЕИНАЛЕЖ...
Предупреждения: Возможно, некоторые моменты показались вам знакомы. Спешу сообщить, что это не специально, я не имею обыкновения присваивать чужое. Как говорят - идеи носятся в воздухе... наверное, одна из них и залетела в мою голову.
Диклеймер: И в связи с вышесказанным - помните, что все принадлежит Роулинг

Глава 1

Северина Снейп была девушкой доброй и мама, упокой Мерлин её душу, всегда говорила, что с таким характером место ей в Хаффлпаффе, но Северина попала в Слизерин, чем очень в своё время удивила Эйлин.

Хотя сквиб Тобиас, вассал рода Принс, считавшийся её отцом, всегда утверждал, что Шляпа была права, распознав в заботливой и хозяйственной Северине вёрткую змейку. Её умение ладить со всеми, обходя острые углы и располагая к себе, как раз и подходили факультету змей.

К тому же, как она однажды узнала из подслушанного разговора мамы с тётей Эйлин, её настоящий отец был из Блэков, а уж они-то всегда учились на Слизерине, впрочем, как и Принсы.

Разговор вообще оказался очень познавательным, хотя она тогда и не совсем поняла, что означала фраза «прикрыл твой грех», сказанная тёткой матери, когда та пожаловалась на Тобиаса.

Сейчас, в шестнадцать, она уже понимала, что к чему, и была благодарна человеку, которого звала отцом. Он взял на себя ответственность за Северину и даже сейчас, когда матери не стало, продолжал заботиться о ней, как и раньше…

***

Так вот, Северина была, как уже было сказано, девушкой доброй и доброты в ней было так много, что всегда хотелось ей поделиться, но не абы с кем, а с братом. Да, ей хотелось иметь брата.

Сестре она, возможно, тоже порадовалась бы, но брат был, несомненно, лучше. Вот только незадача, желание Северины противоречило желанию Эйлин, которая и слышать не хотела о втором ребёнке, так что доброта Северины нерастраченной дождалась того времени, когда надеяться на появление брата стало бессмысленно.

И вот сейчас Северина Снейп, пятикурсница Слизерина, стояла в заброшенном классе, обнаруженном ей во время её ночных блужданий по Хогвартсу и смотрела в огромное зеркало, по вычурной раме которого вилась надпись, с первого взгляда кажущаяся абракадаброй, но при правильном взгляде складывающаяся в слова: «Я показываю не ваше лицо, но ваше самое горячее желание…»

***

Она слышала про зеркало Еиналеж, которое могло поймать в сети иллюзий неосторожного мага, но ещё она знала то, что являлось огромной тайной, о чём не было написано в книгах и о чём знал не каждый маг. Зеркало могло исполнять желания… Но за это, впрочем, как за всё стоящее, нужно было заплатить.

Правда, оно не могло вернуть умерших и не помогало стать знаменитым. Эти желания, так же как мечты о богатстве и славе, оставались иллюзиями, вытягивая из того, кто посмел мечтать об этом, все силы и магию. Только единицы могли сказать, что зеркало помогло их мечте сбыться, но они не могли этого сделать. Не могли по одной простой причине. Они исчезали…

Уходили в зазеркалье, оставив позади привычную жизнь, друзей и родных. Редкий маг был готов пойти на это, и те, кто смог, найдя свою мечту, уже не могли поделиться секретом.

***

Сначала зеркало показало Северине её маму, грустно и ласково смотревшую на неё. Рядом стоял какой-то черноволосый мужчина, который, возможно, был её отцом. Задумавшись о том, не значит ли это, что отец тоже умер, мисс Снейп пропустила момент смены декораций.

Снова взглянув в зеркало, она увидела парня, похожего на неё. Нет, нельзя было сказать, что похожи они, как две капли воды, да и странное это было бы сходство, но, глядя на него, Северина поняла, что это её брат.

Брат, о котором она всегда мечтала, о котором хотела заботиться. А этот, из зазеркалья, всем своим видом давал понять, что забота ему, несомненно требуется.

Грязные волосы, потрёпанная мантия и, что было самым главным, мальчишка, судя по всему, недавно плакал, хотя сжатые губы и злой взгляд говорили о том, что он уже задумал месть тем, кто его обидел.

Северина вглядывалась в лицо того, кого считала братом и ей казалось, что стоит протянуть руку и она дотронется до него. Она поняла, что зеркало даёт ей шанс снова обрести семью. Здесь её ничего не держало.

Тобиас, конечно, воспитывал её, но она знала, что у него не было к ней отцовских чувств и ждала только совершеннолетия, чтобы уйти из его дома. Её исчезновение даст ему возможность на год раньше обзавестись семьёй. Насколько она знала, у него уже кто-то был на примете.

Не желая портить жизнь профессорам, она достала давно заготовленное письмо и, не отрывая взгляд от брата, отбросила его подальше, снова протянув руку к зеркалу, поверхность которого тут же пошла рябью.

Рука, погрузившись в зеркало по локоть, встретила сопротивление. Получалось, что одного её желания мало… Она посмотрела на брата, взглядом умоляя помочь ей. Северина так хотела туда, к нему.

Заботиться о нём, шить ему мантии, стричь волосы, завязывать галстук, давать советы, как знакомиться с девчонками. Она хотела, чтобы они стали семьёй.

Будто подслушав последнюю фразу, брат недоверчиво хмыкнул, но всё же протянул руку, за которую Северина и ухватилась… Её втянуло в зеркало и завертело в пространстве. Не успела она подумать о том, как долго всё это будет продолжаться, как её выбросило в незнакомую комнату.

Больно ударившись ладонями и коленками, она удержалась от падения на бок и справившись с головокружением, поднялась на ноги.

Как она убедилась, оглядевшись вокруг, зеркало отсутствовало, зато имелся парнишка примерно её возраста, в котором она узнала своего зазеркального знакомца. Правда, он уже не сидел в углу, уткнувшись в коленки длинным носом, а стоял, прижимаясь к стене и выставив в её сторону палочку.

— Привет, — улыбнулась она, — меня зовут Северина Снейп, а тебя?

— Ты издеваешься, да? — проговорил парнишка, не спеша опускать руку. — Тебя Мародёры подослали? И почему на тебе слизеринская мантия? Я точно знаю, что ты не учишься на моём факультете. Так как тебя зовут?

— Меня действительно зовут Северина Снейп, и я действительно учусь на Слизерине, вот только мой Хогвартс находится, как я подозреваю, где-то в другом мире. Я прошла через Зеркало Еиналеж.

— Ты нашла его? Правда? — мальчишка сразу позабыл про осторожность и его чёрные глаза загорелись интересом. — А где оно и как ты смогла?

— Если ты знаешь про зеркало, значит, должен знать и то, что те, кто смог им воспользоваться для перехода, не могут рассказать, как это сделать. И, кстати, ты не представился, а ведь я пришла именно к тебе.

— Ко мне? — удивился парень. — А, ну да, судя по всему, тебе зачем-то понадобилась твоя копия, только противоположного пола. Но вынужден тебя разочаровать, ты мне не нужна! Извини, я не представился, меня зовут Северус Снейп.

Проговорив это, слизеринец поднял валяющуюся на полу сумку и собрался выйти из комнаты.

— Но ведь это значит, что мы с тобой, можно сказать, одно целое! — воскликнула Северина, поняв, что вместо брата встретила почти себя, а может, наоборот, своего антипода.

В этом нужно было разобраться, к тому же, раз она уже решила, что этот парень её брат, то так тому и быть. Она будет считать его братом, а родственников не выбирают.

— Северус, не уходи! — Северина испугалась, что брат сейчас уйдёт, оставив её одну в незнакомом мире. — Помоги мне, пожалуйста…

Тот повернулся и посмотрел на девушку, которая была похожа на него. В её глазах стояли слёзы, а Северус не любил плачущих девочек. Он понятия не имел, как их утешать.

— Не реви, — проговорил он, решившись. — Я, так и быть, постараюсь помочь тебе. Будем считать, что ты моя сестра-близнец…

— Клянусь магией, что всё, что я рассказала — правда, — проговорила Северина, обидевшись, что Северус так и не поверил ей. — Люмос!

На кончике палочки загорелся огонёк, свидетельствуя, что она говорит правду, и Северус обречённо вздохнул, понимая, что добавляет себе головной боли.

«Каким образом он сможет помочь неожиданно свалившейся на него… ну, пусть будет сестрой, как он ей и сказал… так вот, как он скроет её от директора и декана? Как притащит в дом? Что скажет отец? Вот если бы мама…»

От этой мысли на глаза Северуса опять навернулись слёзы. Он ещё не привык, что матери больше нет, что он будет вынужден вернуться к отцу, который его ненавидит.

«А тут ещё и эта!.. Вздумалось же ей именно сейчас исполнять своё желание! И как назло, он поссорился с Лили. Она бы ему помогла, а теперь, после того, что он сегодня натворил, обозвав её грязнокровкой, она и слушать его не станет. А ведь он хотел пойти и попросить прощения, но теперь уже, наверное, поздно и Лили спит.

Ладно, надо придумать, что делать с сестрой.»

Глава 2

— Значит, мистер Снейп, вы утверждаете, что эта девушка — ваша сестра-близнец? — директор Дамблдор сверкал на Северуса глазами из-за стёкол своих очков, а декан Слагхорн, устроившийся в мягком кресле, сложив на объёмном животе руки, тихонько вздыхал, благодушно рассматривая своего студента, рядом с которым стояла девушка. При одном взгляде на неё было понятно, что мистер Снейп говорит чистую правду.

Девушка, опустив глаза долу, комкала в руках платок и всхлипывала. Её простая чёрная мантия, полностью скрывающая владелицу, была помята и выпачкана в грязи.

— Так вы говорите, что с детства были разлучены, и вы, мисс Снейп, воспитывались в Америке? Но я не слышу у вас акцента… — Альбус сильно сомневался в той истории, что рассказывала эта невесть откуда взявшаяся особа.

— Сэр, меня воспитывали в английской семье, гордящейся своей родиной и традициями, и я не посещала Салемскую школу, обучаясь дома, — подняв голову и мельком глянув на директора глазами, полными слёз, девушка продолжила:

— Хотя до недавнего времени я даже не знала, что в Англии у меня есть брат. Когда люди, которых я считала родителями, рассказали, что у меня есть семья, а они не родные, я очень удивилась.

По их словам, пришло время отправить меня в Англию. Я очень удивилась и даже не хотела ехать, но кто бы меня спрашивал! Меня передали совсем незнакомым людям, которые и увезли меня из дома. Мы прибыли в Лондон и поселились в отеле…

Девушка расплакалась и Северус неуклюже приобнял её за плечи, не зная, что говорить, и что делать дальше, в глубине души удивляясь актёрским способностям и превосходной импровизации Северины.

— Я не знаю, что за люди напали на нас, но человек, доставивший меня, сунул мне в руки порт-ключ, который тут же активировался, унося меня из номера. Я очутилась на поляне у озера и увидела вдалеке замок, к которому и поспешила.

Я очень надеялась, что это окажется Хогвартс, в котором, как мне сказали, учится мой брат. Мне было так страшно, я думала, что никогда не доберусь до замка. Уже стемнело и мне казалось, что за мной кто-то следит из-за кустов и деревьев, так что я торопилась, как могла…

— И как же вы нашли брата? — декан Слагхорн не выдержал и задал интересующий его вопрос.

Эта история походила на роман и Гораций уже представлял, как будет рассказывать её за чашечкой чая, сидя в окружении любимых учеников на собрании «Клуба Слизней».

— Я отправился в Запретный Лес за волосом единорога, — проговорил Северус, опуская взгляд. — Я знаю, что вы мне запретили, но я хотел попытаться сварить то зелье, о котором вы, профессор Слагхорн, говорили недавно, и я не выдержал…

— Северус, Северус, — покачал головой Дамблдор, — вы же знаете, что Запретный Лес опасен, я буду вынужден снять с вас баллы.

— Я думаю, что он особо опасен только в полнолуние, — не смог промолчать Снейп, вспоминая, что директор никак не наказал Поттера с Блэком, натравивших на него Люпина, да ещё и заставил его поклясться, что он никому не расскажет о случившемся. — Так что я рискнул и готов понести наказание. Тем более, что благодаря этому я нашёл сестру. Это оправдывает мой неблаговидный поступок.

Дамблдор прекрасно понял намёк ученика, но не подал вида, снова покачав головой.

— Что же вы теперь будете делать? — спросил он, глядя на стоящих перед ним молодых людей.

— Я подумала, что вы, директор, могли бы отпустить Северуса домой пораньше, ведь он уже сдал экзамены, — проговорила Северина и, набравшись наглости, продолжила: — Могу я попросить вас, директор Дамблдор?

— Что вы хотите, милочка? — Альбусу было действительно интересно, о чём его собирались просить.

— Могу ли я поступить на следующий год в вашу школу?

Директор в очередной раз убедился, что он запросто может просчитывать действия магов, общающихся с ним. Естественно, раз уж эта девочка появилась здесь, она должна хотеть остаться в Хогвартсе на законных основаниях, а так как обучение на шестом и седьмом курсе не входило в обязательную программу, девочка должна была попросить его о зачислении.

— Ваше стремление к знаниям похвально, но без итоговых оценок за прошедшие пять курсов, так называемых С.О.В., я не могу зачислить вас в Хогвартс. Хотя, если вы за лето сможете сдать эти экзамены, и ваши оценки будут хорошими, тогда милости просим. И кстати, а как же ваши документы?

Девушка посмотрела на директора, в ужасе прикрыв ладошкой рот.

— Мои документы?! Но у меня их нет! Они остались у моих сопровождающих! Что же делать? — она снова принялась всхлипывать.

— Но это легко поправимо, — вмешался Гораций, — ведь мистер Снейп и ваши родители подтвердят факт вашего родства.

— К тому же, у нас есть книга, где записаны все ведьмы и волшебники школьного возраста, проживающие в Британии. С её помощью мы отсылаем им приглашения в школу. Я подумал, что хоть вас и не было в Англии в одиннадцать лет, когда вашему брату пришло письмо, всё же имя могло появиться в книге в тот момент, когда вы приехали в Лондон.

Идея пришла в голову Альбусу внезапно и он решил, что это неплохой способ вывести на чистую воду обманщицу, зачем-то пытающуюся их обмануть. То, что девушка не под обороткой, он уже убедился, а вот её намерения он так и не смог выяснить. А воспользоваться легиллименцией не представлялось возможным.

— Хорошая идея, Альбус! — одобрил Слагхорн.

Директор, согласно кивнув, подошёл к одному из стеллажей и достал с полки ничем, кроме размера, не выделяющуюся книгу.

— Это она, — произнёс он, кладя книгу на подставку и приготовившись отразить нападение, только в этот момент спохватившись, что именно книга и может быть целью девушки.

Ожидаемой реакции не последовало. Незнакомка заинтересованно смотрела на фолиант, не делая попыток подойти, так же как и Северус Снейп, с некоторым любопытством ожидая результата директорского исследования.

Всё ещё настороженный, Альбус принялся листать страницы, разыскивая лист, на котором значились дети, родившиеся в шестидесятом году. Наконец, тот нашёлся, и директор принялся читать имена детей, многие из которых не учились в Хогвартсе.

Данная книга была очень ценным артефактом и он порадовался тому, что её удалось забрать из министерства, обезопасив этим маглорождённых волшебников. Ведь в книге, помимо имён и названия учебного заведения, которое посещали юные волшебники, были указаны и их адреса.

Быстро найдя фамилии, начинающиеся на С, Дамблдор удивлённо уставился на две записи, расположенные друг за другом.

«Снейп, Северус Тобиас, 09.01.1960, г. Коукворт, Тупик Прядильщиков, 7, ученик пятого курса Школы Чародейства и Волшебства Хогвартс, факультет Слизерин.»

Следующая запись гласила:

«Снейп, Северина Аделаида, 09.01.1960, замок Хогвартс, не распределена.»

— Похоже, сам замок желает, чтобы вы учились в его стенах, мисс, — проговорил удивлённый профессор. — Ну что же, значит, мы сможем договориться с министерством о вашем экзамене. Тем более, кроме вас, ещё несколько учеников будут пересдавать, кто по причине болезни, а кто из-за неуспеваемости или домашнего обучения.

Северина не могла не порадоваться, что её проблема разрешилась так легко. Хотя, если подумать, раз зеркало связано с замком, то должно же оно заботиться о тех, кто прошел через него. А документы у неё были и экзамены она сдаст.

— Профессор Дамблдор, сэр, так вы разрешите Северусу уехать сегодня? — снова задала она интересующий её вопрос.

— Но школьный поезд до Лондона будет только послезавтра, — улыбнулся Дамблдор. — Может, вам стоит задержаться в замке?

— Мы доберёмся на «Ночном рыцаре», — проговорил Северус, представив, какие разговоры вызовет его новоявленная сестра, тем более сейчас, когда экзамены сданы и старшекурсникам заняться особо нечем, да и сегодняшнее происшествие у озера…

— Ну хорошо, — вздохнул Дамблдор, — вы можете уехать в любое время.

— Тогда я пойду, соберу вещи, — Снейп спешил покинуть кабинет директора, вооружённый запиской, чтобы избежать наказания за позднее нахождение вне стен факультетской гостиной.

— А юная мисс может пока посидеть здесь, мы попьём чаю, — согласился директор.

— Извините, но я не могу пить чай, сидя в кабинете с двумя мужчинами, — отрицательно покачала головой Северина, вспоминая смутные слухи о том, что директор любит узнавать секреты. — Это может бросить тень как на мою, так и на вашу репутацию, я лучше подожду Северуса в коридоре.

— Ну, что вы, мисс Снейп, — Слагхорн был сама любезность. — Никто не подумает ни о ком плохо, к тому же, посмотрите сколько портретов. Тут не так на ученика посмотришь, а они уже осуждают и шепчутся.

— Ну, ну, Гораций, не наговаривайте на нас, — улыбнулся какой-то старичок на портрете. — Мы, конечно, любим поболтать, но разносить сплетни… Помилуйте!

— Детка, спокойно пей чай, я присмотрю за этими юношами, — прошамкала старушка с дальнего полотна. — Умница, девочка, за мужчинами нужен глаз да глаз!

Портреты директоров и директрис рассмеялись, разрядив обстановку.

Не успела Северина как следует распробовать чай, как директор сообщил, что Северус ждёт её возле горгульи. Попрощавшись с профессорами, девушка отправилась к брату, действительно ожидавшему её у лестницы.

— Нам надо выйти за ворота, — сказал он. — Пойдём быстрее, а то скоро рассветёт. Не хочу, чтобы кто-то знал, как и когда мы покинули замок.

Глава 3

Вытащив новоявленную сестрицу за ворота, Северус взмахнул палочкой, вызывая автобус. Тот незамедлительно появился, гостеприимно распахнув двери.

— Куда надо, студенты? — задал вопрос материализовавшийся в дверях кондуктор.

— Коукворт, Тупик Прядильщиков, — буркнул Снейп, доставая потрёпанный кошелёк.

— Девять сиклей с каждого, если хотите какао, придётся доплатить, — сообщил кондуктор и, получив от отказавшегося от какао парня деньги, отступил вглубь салона.

Снейп пропустил Северину вперёд и еле удержался на ступеньках, когда автобус рванул с места в карьер. Девушка успела занять ближайшее кресло, а через пару минут на соседнее рухнул её брат, прошипев: — Ненавижу автобусы…

Сочувственно посмотрев на него, Северина крепче вцепилась в подлокотник, надеясь не свалиться на пол на каком-нибудь повороте.

До Коукворта домчались быстро, и автобус, выплюнув их в сиреневую муть рассвета, растворился как и не бывало, просочившись между расступившимися домами.

Северус, поплотнее запахнув мантию, двинулся к обшарпанному дому, стоявшему крайним в ряду таких же доходяг. В окнах горел свет и Северина подумала, что, возможно, мать стоит у плиты, командуя сковородками, ножами и венчиками, готовя Тобиасу ранний завтрак.

— Северус, а твоя мама, она… — начала девушка, решив уточнить, как её примут в этом доме.

— Моя мать умерла, — резко проговорил брат и отвернулся, зло пиная подвернувшийся под ногу камень. — Я живу с отцом, и если честно, даже не представляю, как буду объяснять ему, кто ты такая.

— Значит, твоя тоже, — скисла Северина, жалеючи и брата, и себя. — А почему не знаешь? Он же знает о магии, значит, ему можно объяснить…

— Он магл и ненавидит магию, а объяснить не получится, он почти всегда пьян! — заорал Снейп, поворачиваясь к девушке и сжимая кулаки от осознания своей беспомощности.

Кое-где в соседних домах зажёгся свет и Северус поспешил к крыльцу.

«Пьян? Но как же так? Ведь Тобиас не пьёт! Или здесь, в этом мире, мама вышла замуж за другого? Или… неужели наши с Севом жизни абсолютно противоположны? Но ведь у него тоже нет матери, а если так, значит и ещё в чём-то наши судьбы совпадут, надо только разобраться.»

Задумавшись, Северина не заметила, как отстала от брата, который уже подходил к дому, и догнала его, когда он, открыв дверь, шагнул в темноту, предоставив ей возможность самой набивать себе шишки в потёмках.

Северина замерла, давая глазам привыкнуть, но тут заскрипела дверь, выпуская в коридор тусклый свет лампочки, освещающий комнату. Она поспешила туда, стараясь не запнуться о валяющуюся вокруг обувь, бутылки и предметы, чьё назначение было трудно разглядеть в потёмках.

Комната, представшая перед её взором, напомнила ей притон. Именно так она представляла то заведение, в котором обычно шайка грабителей отдыхала от дел неправедных.

Во всяком случае, примерно так он описывался в тех книгах, которые она читала у тётки, и где речь шла о похищенных прекрасных дамах и спасающих их благородных кавалерах.

Репутацию притона поддерживал развалившийся ровно посередине комнаты мужчина, чей богатырский храп никак не соответствовал его хоть и длинному, но худому телу.

О том, что мужчина высокий, говорило то, что, вытянувшись, он занимал большую часть пола. Дополняли получившийся натюрморт винные бутылки и банки из-под пива, пакеты с непонятной массой, бывшей когда-то едой, огрызки яблок, рыбьи кости и жирная бумага.

Всё это, щедро разбросанное, доводило замысел художника этой картины до некой завершённости, несмотря на весь хаос, царивший вокруг.

Северус, презрительно ткнув полуразвалившимся ботинком лежащего, вызвал своими действиями усиление храпа и пьяное бормотание. Алкогольное амбре в комнате достигло пика и поспешило распространиться по дому, заполняя пространство, до этого бывшее недоступным из-за закрытой двери.

Северина, подёргав брата за рукав, спросила испуганным шёпотом:

— А нам обязательно жить здесь?

— А где же ещё? — как на полоумную уставился на неё брат.

— У меня есть немного денег. Мы бы могли снять комнату в гостинице… и может, нас возьмут на работу?.. — пробормотала она.

— Можно попробовать, но боюсь, что мало кто захочет связываться с двумя неизвестными подростками. Не дай Мерлин, ещё и в Лютный угодим.

— Но можно ведь поискать и у маглов?

— Я не очень хорошо знаком с магловским миром, да и привычней дома, и можно жить бесплатно. Хотя… знаю я одно место, здесь неподалёку. Там старый заброшенный маяк и хижина смотрителя. Туда редко кто наведывается, мы могли бы пожить там, только надо раздобыть лодку.

Северина с надеждой посмотрела на брата, но он продолжил:

— А вообще, всё это ерунда. Деньги всё равно будут нужны, к тому же и к школе подготовиться надо будет, тебе одежду купить, да и учебники, вдруг тебя не распределят на Слизерин, в этом случае понадобится второй комплект. Так что давай, двигай наверх, я сейчас покажу тебе мою комнату, будем жить там. Я, так и быть, уступлю тебе кровать.

Северина, мечтавшая заботиться о брате, почувствовала себя обманутой. Этого мальчишку не надо было защищать, он командовал ей как хотел, и оставалось только утешать себя тем, что такая ситуация создалась потому, что это она попала в его мир, а не он в её.

Но она привыкнет, разберётся, и вот тогда…

***

Комната была маленькая, кровать железная, а пыль покрывала все горизонтальные поверхности, давая понять, что в комнату давно никто не заходил.

Северина осторожно вошла в комнату, стараясь не прикасаться ни к чему, совсем не желая пачкать одежду.

— Сев, дай мне какое-нибудь старое мамино платье и покажи, где тут у вас тряпки, вёдра, веники, надо убрать пыль.

— Сейчас, — отозвался брат. — И мне не нравится, когда ты зовёшь меня Сев.

— А как? Я Северина, ты Северус, что, так и будем называть друг друга? Лучше сократить твоё имя до Сева, а моё до Рины. И нам проще, и другие удивляться не будут.

Братец молча вышел из комнаты. Через пару минут Рина получила ведро с водой и пару тряпок, а также стала обладательницей поношенного платья, которое ей было несколько велико, но она решила эту проблему, подпоясавшись и подоткнув подол.

Через час комната сияла и Сев, притащив две тарелки с кашей, только молча посмотрел по сторонам и одобрительно хмыкнул.

Каша оказалась не очень вкусной, но Рина понимала, что выбирать особо не приходится. Хоть с трудом, но она запихнула её в себя, получив очередной одобрительный взгляд брата.

— Сев, послушай, — заговорила она, когда каша была съедена. — Я тебе не всё сказала, я ведь готовилась уйти из своего мира, и прихватила с собой сумку с вещами. Так что нам не надо тратиться мне на одежду и учебники. У меня всё есть, а деньги мы можем потратить с пользой…

— С пользой? Например?

— Ну, может, мы сможем их во что-нибудь вложить…

— Думаю, нам сейчас нужно просто про них забыть, пусть лежат на крайний случай.

Внизу загрохотали башмаки проснувшегося Снейпа-старшего.

— Северус, ведьмино отродье! Я знаю, что ты дома! Бегом сюда и расскажи отцу, почему ты сбежал из своей чёртовой школы?!

— Отец проснулся, — Северус как-то безнадёжно посмотрел на Рину. — Надо идти, а то он сам сюда придёт, будет только хуже.

— Я с тобой! — подскочила Рина. — Надеюсь, он поймёт, я ему всё объясню.

— Сиди тут, не лезь под горячую руку, а то мало ли, он с похмелья обычно злой.

Сказав это, Сев вышел из комнаты, отправившись к отцу и захлопнув дверь перед носом Северины. Она было хотела обидеться, но потом подумала, что брат пытается, как и положено джентльмену, защитить её. Но она-то пришла сюда заботиться о нём, значит, она всё же должна спуститься и поговорить с Тобиасом.

«А вот интересно, - подумала она, крадучись спускаясь по лестнице, — Тобиас Севу отец или, как мне, отчим?»

Она появилась в комнате как раз в тот момент, когда хозяин дома занёс руку, желая влепить сыну оплеуху.

***

И было за что! Этот паршивец надумал врать, что его отпустили раньше и ещё нёс какой-то бред о сестре! Этого Тобиас терпеть не собирался, давно следовало проучить наглеца.

— Здравствуйте, — произнёс кто-то у него за спиной, — а вы знаете, что детей бить нельзя?

***

Северина, испугавшись за брата, которому вот-вот должна была прилететь оплеуха, не придумала ничего умнее, кроме как задать провокационный вопрос и надеяться, что он не послужит катализатором ярости.

Тобиас Снейп удивлённо обернулся, забыв о наказании сына, и Северина порадовалась, что её выходка подействовала именно так, как она и рассчитывала.

Удивлённый и, кажется, испуганный мужчина пристально рассматривал её, а потом задал вопрос, заставивший её замереть:

— Эйлин?! Это ты? Ты пришла за мной?

Рина уже собралась объяснять, что он ошибся, но старший Снейп, стоявший, не отрывая от неё взгляда и потирая левую сторону груди, будто пытаясь убрать боль, вдруг покачнулся и с искажённым лицом рухнул на пол.

Девушка, не ожидавшая такого исхода своего демарша, жалобно всхлипнула и посмотрела на замершего Северуса. Брат от её всхлипа отмер и бросился к отцу, принявшись его тормошить.

Тот совсем не реагировал на это, находясь в отключке, но слабое дыхание явно показывало, что он жив.

— Что ты наделала? — зло глянул на Северину брат. — Я же сказал тебе сидеть в комнате, пока я его не подготовлю! Что мы теперь будем делать, если он вдруг помрёт?! Я не хочу в приют!

Глава 4

В больнице, куда старшего Снейпа доставила скорая, подросткам объяснили, что у Тобиаса был сердечный приступ и ему придётся некоторое время полежать в больнице.

Вернувшиеся домой брат с сестрой долго не раздумывали, что делать. День был длинный, но и он, наконец-то, закончился, поэтому уставшие подростки завалились спать, наскоро поужинав всё той же кашей. Продукты они купили, возвращаясь из больницы, но готовить всё ещё не хотелось.

Северус, как и обещал, уступил Рине кровать, бросив на пол одеяло и завалился на него, укрывшись мантией. Она же, укоризненно покачав головой, отправилась в ванную, где с трудом справившись с газовой колонкой, нагрела воды, с наслаждением смыв с себя грязь и пот.

Надев свою любимую ночнушку, кремовую с розочками, она тихонько пробралась мимо Сева, тихонько похрапывающего, развалившись на спине, и улеглась в постель, тоже воспользовавшись мантией как одеялом.

***

Утром Северус, проснувшийся, как ему казалось, очень рано, не обнаружил сестры в кровати. Зато его чуткий нос уловил вкусный запах горячей еды, постепенно заполняющий весь дом.

Всклокоченный и отлежавший на полу бока Северус поспешил на кухню, где обнаружил Рину, которая жарила яичницу с гренками.

Внимательно рассмотрев брата, девушка отправила его умываться, решив, что позже она обязательно заставит его вымыться полностью. Пригрозив отлучением от стола попытавшемуся было протестовать Северусу, она улыбнулась хмурому парню, который поплёлся к раковине.

Через полчаса, когда от завтрака остались лишь воспоминания, Рина завела разговор о волшебной палочке, которая должна была остаться от Эйлин. Вот тут-то и выяснилось, что ей давно уже пользовался Северус.

Это обстоятельство очень обрадовало Северину, так как утром она рискнула поколдовать своей и убедилась, что министерский контроль на неё не распространяется. Во всяком случае, пока.

Уведомление о нарушении не появилось, так что, видимо, пока она не числится ученицей, до сдачи экзаменов в начале августа, колдовать своей палочкой Рина может свободно.

А там оставалось потерпеть немного до совершеннолетия, и делай что хочешь. Сейчас же они с Северусом запросто приведут в порядок дом.

Поделившись этой мыслью с братом и не увидев радости в его глазах, она всё же не оставила эту идею и уже через некоторое время Северус старательно махал палочкой, благодаря чему грязный дощатый пол засиял как новый, радуя хозяев натуральным цветом дерева.

Северина же, убедившись, что брат справляется с возложенной на него миссией, поснимала шторы со всех окон в доме, постаравшись не поднять пыль, скопившуюся в их складках. Наскоро пообедав в середине дня, ведьма и маг продолжили великую битву за чистоту, как назвала эту уборку Северина, убеждая недовольного Северуса, что его отец оценит усилия.

Ну, а если нет, то плевать они на него хотели. Жить в чистом доме намного приятнее.

Северина вообще очень любила убирать дом с помощью магии. Так как в их доме домовиков не водилось, мать с раннего детства приучала девочку помогать во всём, будь то готовка, уборка или стирка.

Эйлин, научившись всему этому уже после того, как вышла замуж, хотела, чтобы её дочь не была белоручкой, тем более ведьме вести хозяйство намного легче, чем магле.

Поэтому сейчас Северина знала множество полезных в быту заклинаний, благодаря которым сложное дело поддержания порядка превращалось в удовольствие.

К вечеру уставший с непривычки Северус, съев тарелку картофельного пюре и выпив чаю, снова попытался тут же завалиться спать, но был со скандалом отправлен в ванну. Рина перед этим чётко объяснила парню, для чего люди придумали мыло и шампунь, который, кстати, был выдан ему из её личных запасов.

Северина затолкала брата в ванную, вручив ему свой любимый шампунь, от которого волосы вкусно пахли апельсином, и пообещала проконтролировать помывку, как только он высунется из-за двери. И горе ему, если он посмеет её обмануть.

Сев, решивший не спорить с девчонкой, к тому же очень хотевший спать, тихо огрызаясь заперся в ванной комнате, где и обнаружил, что в ванне уже набрана приятной температуры вода и в кои-то веки решил спокойно искупаться, не волнуясь, что пьяный отец попытается его утопить, и зная, что никто не будет тарабанить в дверь.

Но, если быть честным, он просто решил смириться. Хочет эта новоявленная сестрица видеть его чистым, вот пусть сама за этим и следит. Ему было всё равно, чистые у него волосы или нет, его больше интересовали книги, а красоваться ему не перед кем. Лили с ним больше всё равно не заговорит…

***

Вымывшись и выслушав одобрительные слова Рины, Северус отправился спать. Комната тоже изменилась и теперь у него была небольшая кровать, напоминающая пляжный лежак, с мягким матрасом, чистым бельём, подушкой и одеялом. Оценив способности сестры к трансфигурации, Сев завалился спать.

Обычную кровать в эту комнату поставить бы не удалось, а фраза Северины о том, что она может ночевать и на диване в гостиной, была подвергнута им критике. Отец, вернувшись из больницы, снова напьется и отправится спать на диван, игнорируя собственную спальню, так что девушке в гостиной делать нечего.

Сожаление о том, что у них нет гостевой комнаты, было высказано Снейпом ещё вчера, но тут уж ничего не поделаешь. Он вообще неважный трансфигуратор, а Рина, хоть и явно умела больше него, тоже не могла похвастать тем, что умеет увеличивать жилище.

Северус был рад и тому, что в эту и последующие ночи будет спать не на полу. Правда, чары придётся обновлять утром и вечером, но это такие мелочи.

Девушка наколдовала ещё и ширму, разделив ею комнату. Хотя она и постаралась убедить себя, что ей нечего стесняться брата, всё же смущение никуда не делось. Они не росли вместе и не ощущали себя настолько родными.

Сбегав в ванную и наведя там порядок после Северуса и себя, она растянулась на кровати, радуясь чистому белью. Кажется, быт начинал налаживаться.

Глава 5

Вернувшийся через неделю отец Северуса, тихий и трезвый, молча выслушал версию о появлении Северины в их доме. Сообщение о том, что девушка его дочь, отданная Эйлин сразу же после рождения дальним родственникам, было воспринято им несколько скептически.

Его заявлению, что он прекрасно помнит, что Эйлин родила ему только сына, было противопоставлено утверждение, что он не видел момент родов, а потом у него как раз и остался один сын.

Северине не очень нравилось так обманывать Тобиаса, но её предложение выдать себя за кузину забраковал Северус, резонно заметив, что всё, рассказанное магам и маглам, должно совпадать. Хотя для соседей и прочих любопытных вполне подошла версия Рины.

Шёпотом пройдясь по чёртовым ведьмам, прячущим зачем-то своих детей, Тобиас без возражений принял девушку в семью. Такое поведение было совсем не свойственно Снейпу-старшему, о чём и сообщил братец, предположив, что того сильно впечатлила внешность Северины, очень похожей на Эйлин.

— Да, мне говорили, что я очень похожа на мать. Неужели он решил бросить пить, после того, как перепутал меня с нею?

— Я не знаю, — задумчиво произнёс брат, — но если дело обстоит именно так, то хотелось бы, чтобы его нынешнее состояние продлилось хотя бы до конца лета. Но я сомневаюсь… Сейчас оклемается и пойдёт пить с дружками.

Северина промолчала, одновременно управляясь со сковородкой, лопаткой и ножом, споро готовя обед. Деньги на продукты дал старший Снейп, судя по всему, достав из заначки, неизвестно как сохранившейся в его прошлой пьяной жизни.

***

Лето в этот раз пролетело и для Сева, и для Рины совершенно незаметно. Северус нашёл подработку в булочной. Точнее, о ней договорилась Рина, зайдя туда за хлебом, и теперь он каждый день тратил несколько часов на уборку магазинчика, выкладку батонов, булочек и плюшек на витрину, а также разносил хлеб постоянным покупателям, оплатившим доставку на дом.

Снейп-старший держался, удивляя своего сына трезвым видом, с головой уйдя в работу и соглашаясь на сверхурочные. Видимо, таким образом он избегал не только друзей, но и Северину, которая хлопотала по хозяйству, привнося уют в их быт.

Девушка же полностью освоилась и в этом мире, и в этом доме, который сейчас было совсем не узнать. Любой, кто вдруг решил зайти в гости, был бы встречен запахом чистоты и вкусной еды.

Правда, в гости к Снейпам никто не ходил. Друзья Тобиаса, пару раз встреченные им неласково, постарались забыть дорогу к его дому. Северус больше не ждал Лили, получив гневную отповедь, когда попытался извиниться перед ней, встретив как-то на улице. А Северине просто некого было приглашать.

В конце июля она сдала экзамен в Министерстве. Для этого ей пришлось первый раз выбраться в Лондон в сопровождении брата. И вот теперь, в начале августа, она ожидала сову с результатом и, как она надеялась, с уведомлением о зачислении в Хогвартс.

Две школьные совы, притащившие ей и брату результаты экзаменов, были накормлены и обласканы. Оценки у неё оказались ожидаемо высокими, хотя и не настолько, чтобы оказаться лучшей на курсе. А вот Северус огорчился, получив по Трансфигурации удовлетворительно.

Северина очень удивилась такой оценке, тем более она видела, как справляется брат, но решила не заострять на этом внимание.

Вместе с оценками сова принесла и официальный документ о её зачислении на шестой курс. Всё получилось и она была этому несказанно рада. Теперь оставалось пройти распределение и оказаться на родном факультете.

***

Выбрав удобное время, они отправились на Диагон-Аллею. Северине, как она и предполагала, новые мантии не требовались, так как в прошлом году были куплены на вырост, а девушка очень бережно относилась к вещам, так что они выглядели почти как новые.

Северусу, который упрямо направился в магазин, где продавали подержанные вещи, она, смирившись с его решением, смогла найти две отличнейшие взрослые мантии, которые брат сразу попытался забраковать.

Дело в том, что обе имели, по мнению Северуса, большой изъян. На одной красовалось жирное пятно пониже спины, а другая могла похвастаться прожжённым воротником. К тому же обе были ему слишком велики.

Это не остановило Северину, которая знала, что сможет легко их переделать. Так что мантии были тут же куплены и она признала, что Сев правильно сделал, притащив её в этот невзрачный магазинчик.

Но всё же Рина настояла и на посещении лавки, где продавалась новая одежда. Его старая зимняя мантия оказалась ему коротка, да и третья рабочая нужна была обязательно. Прикупив средние по цене и качеству мантии, Снейпы, наконец-то, отправились в лавку букиниста.

Они оба предпочитали подержанные книги новым и даже сейчас, когда у них были деньги, собирались покупать учебники именно там. Иногда на полях книг можно было найти полезную информацию, если учебником до тебя пользовался такой же, как и Северус, увлекающийся человек.

Учебники Северины, по которым училась ещё её мама, прихваченные с собой, здесь не подходили, резко отличаясь преподносимыми знаниями. Но девушка собиралась использовать их в виде дополнительной литературы.

Найдя более-менее новые учебники среди совсем уже потрёпанных, они не смогли удержаться от соблазна поковыряться в книжных развалах, благо владелец этой лавки не имел ничего против того, чтобы покупатели сами искали нужную им литературу, одновременно просвещаясь и по другим темам.

В этот раз их добычей стала позапрошлогодняя подшивка журналов «Зельеварение сегодня» и книга о лечебных чарах, которые используются в быту. Было ещё огромное количество книг, которые они хотели бы купить, но увы, деньги следовало экономить.

Скрепя сердце, подростки выбрались из такого притягательного для них магазина и отправились сначала к Малпепперу за ингредиентами, а потом в лавку, торгующую канцтоварами.

Запасшись в ней пергаментом, перьями и чернилами, Снейпы решили посетить Фортескью, уж очень сильно Северина хотела сравнить вкус здешнего мороженого с тем, что она ела в своём мире.

Войдя в кафе они заказали по небольшой порции мороженого и по бокалу ягодного морса, и найдя свободный столик, со вздохами облегчения за него уселись. Всё же, проведя полдня на ногах, они чувствовали усталость.

Мороженое оказалось ожидаемо вкусным и Северина расправилась со своей порцией аккуратно, но быстро, краем глаза следя за братом, который старался есть медленно, изображая безразличие к лакомству, но Рину было трудно провести.

Она-то видела, что Северусу нравится, и если бы он мог, то с удовольствием съел бы порцию во много раз больше той, что стояла сейчас перед ним.

Не желая выходить под жаркое обеденное солнце и потихоньку попивая морс, Северина засмотрелась через окно витрины на спешащих волшебников и ведьм, обнаружив, что за её спиной кто-то стоит, только тогда, когда напрягся Северус. Тем временем подошедший произнёс:

— Так, так, так… Кто это у нас здесь с Нюниусом? Неужели наш сопливый змеёныш нашёл девушку?.. Нет, вряд ли… Ни одна из тех, кто его знает, не согласилась бы встречаться с ним после того, как он повисел без штанов на виду у всех.

— Ты прав, Джейми, они бы побрезговали… Значит, он нашёл её в Лютном…

Северина молниеносно развернулась и, даже не пытаясь рассмотреть обидчиков, узнав их по голосам, врезала по ним невербально тем неприятным заклинанием, от которого проклятый начинал блевать слизнями.

Она решила, что оно им очень подойдёт, раз уж они запросто могут оскорбить девушку такими словами.

Двое мажоров, которых она на дух не переносила и в своей школе, хотя там они и не вели себя так мерзко, даже не успев достать палочки, схватились за горло, пытаясь сдержать рвоту, но увы, это действие не отменяло заклинание.

Северус, приготовившись защищать сестру от Блэка с Поттером, выхватил палочку как раз вовремя, чтобы успеть поставить щит, отбросивший этих двух баранов, которые, как обычные маглы, кинулись на Северину, рыча от ярости.

Тут уж вмешались посетители и хозяин заведения, кинувшие в дебоширов «ступефай», не желая доводить дело до потасовки и вызова авроров, и давая возможность Северине с братом покинуть кафе.

Глава 6

На вокзал Кинг-Кросс их доставил Тобиас, непривычно для Северуса спокойный и чисто выбритый. Подержанную машину, купленную им по дешёвке, он вёл аккуратно и несколько неуверенно, видимо, вспоминая сей полезный навык.

Проводив их до разделительного барьера, он обнял Северину и неуверенно протянул сыну руку. Северус испытующе посмотрел на него и всё же рискнул ответить рукопожатием.

— Учитесь хорошо, — проговорил отец, — и, Северус… ты уж меня, дурака, прости…

Сказав это, Тобиас развернулся и стремительно исчез, затерявшись среди толпы маглов, как раз начавших посадку на поданный к перрону состав.

Снейп-младший, молча вцепившись в тележку, покатил её в портал, разделяющий их миры. Северина поспешила за ним, не задерживаясь ни на минуту. Сзади уже толпились мелкие маглорождённые, стремясь попасть в сказку.

Заняв купе, Северина приготовилась отбивать атаку Мародёров, которые оскорбили её летом. Она сомневалась, что настолько невоспитанные люди соизволят осознать свою вину. И, конечно же, пожелают отомстить.

В общем, всё так и произошло. Ввалившиеся в их купе двое знакомцев, сопровождаемые ещё парочкой подростков, с ходу начали их оскорблять, за что опять-таки получили адекватный ответ.

Вмешавшиеся старосты Слизерина пообещали снять с нападавших очки по приезде в школу, чем совершенно их не испугали, а Северина, узнав, что один из Мародёров тоже является старостой, вслух удивилась, почему таким личностям доверяют такую ответственную должность.

На что она снова получила грубый ответ от парней, уже записанных ею в личные враги, и виноватый взгляд от гриффиндорского старосты, увидев который, Северина почувствовала неладное.

Появившуюся мысль она постаралась побыстрее отогнать. Ведь не может же в Хогвартсе учиться оборотень, тем более его вряд ли стали бы назначать старостой.

Жаль, что она не обращала на него внимания раньше, но может, в её мире с ним всё было в порядке? Решив, что она разузнает у Сева всё о Ремусе Люпине, Рина уселась в уголке напротив брата, так же как и он, уткнувшись в книгу.

***

Её распределение на Слизерин, произошедшее после того, как за свои факультетские столы отправились первокурсники, ни у кого не вызвало удивления, в отличии от самого факта, что у Снейпа имеется сестра.

Слизеринцы рассматривали её исподтишка, изучая и пытаясь составить собственное мнение, пока она отдавала должное праздничному ужину, появившемуся на столах. Представители же других факультетов не были такими деликатными и разглядывали её, не скрывая своего интереса.

Особенно нагло вели себя гриффиндорцы, явно подначиваемые наглой парочкой, с которой она уже успела сцепиться дважды. Незаметно изучая гриффиндорский стол, Северина обнаружила ещё одно явно заинтересованное лицо.

Девушка, ярко-рыжая и, стоит признать, очень симпатичная. В её мире этой девушки не было, Рина бы запомнила, всё же внешность была очень примечательна. Она посматривала на них с братом, делая оскорблённое лицо всякий раз, когда ловила на себе взгляд Сева.

Брат при этом вид имел очень несчастный, давая слизеринцам, с интересом наблюдавшим за их переглядыванием, повод брезгливо морщиться.

Северина, сделав из всего этого выводы, тут же решила, что она сделает всё для того, чтобы её братик не страдал по какой-то вертихвостке. Надо найти ему хорошенькую ведьмочку с ангельским характером, если такая характеристика подходит для определения ведьм.

«А вдруг Сев серьёзно влюблён в эту рыжую? - размышляла девушка, глядя на гриффиндорку, весело смеющуюся в ответ на какую-то фразу своей подружки.

Её интерес остался незамеченным большинством окружающих, чего нельзя было сказать о сидящем напротив парне, который изучал Северину так же пристально, как она изучала рыжую. Рейнард Мальсибер, её однокурсник… Она помнила его как приятного в общении парня.

Судя по всему, слизеринец пришёл к каким-то выводам, так как, улыбнувшись, решил всё же с ней поболтать, предложив для начала налить сок и подвинув поближе блюдо с пирожными, которое как раз появилось на столе, знаменуя собой скорое окончание ужина.

Поухаживав за Риной и получив за свою инициативу злобный взгляд Сева, симпатичный сосед произнёс:

— Не знал, что у Снейпа есть сестра. Где он тебя прятал все эти годы?

— Джентльмен, прежде чем задавать вопрос даме, должен представиться ей. Во всяком случае, именно о таких правилах хорошего тона я читала, — произнесла Рина, глядя на парня.

— О, прошу меня простить, я допустил оплошность. Рейнард Мальсибер, к вашим услугам, — проговорил юноша, заслужив уничижительное фырканье от Снейпа.

— Паяц, — проговорил он, недовольно глядя на своего однокурсника и тоже наливая себе сок, — Рина, мы учимся с ним на одном курсе, так что он успеет тебе ещё надоесть.

— Северус, ну ты же не будешь отрицать, что я обаятелен, — улыбнулся тот, давая понять девушке, что с её братом у него дружеские отношения. — Так где ты прятал сестру?

— Я жила в Америке, — произнесла Северина, начиная распространение официальной легенды своего появления, — но мне пришлось вернуться.

Убедившись, что сидящие рядом и навострившие уши любопытные всё услышали, она потянулась за очередным пирожным, успев схватить его за минуту до того, как вся еда пропала со стола. Праздничный ужин закончился.

Не собираясь расстраиваться по этому поводу, она отправила трофей туда же, где немного раньше обосновались несколько бутербродов с ветчиной, десяток печений и пара яблок. Брат при желании сможет перекусить перед сном, ведь растущий организм мальчиков требует обильного питания.

К тому же старшие курсы, как она знала, собирались отмечать начало учебного года, и они придут на вечеринку не с пустыми руками. В сумке, совсем незаметной под мантией, пряталась пара бутылок настоящего, хоть и магловского, вина и Северина была уверена, что их оценят по достоинству.

Глава 7

Комнату, в которой ночевала, Рина в тот день не расмотрела, так как празднование первого учебного дня и знакомство затянулось почти до утра. Лица по большей части были ей знакомы, а вот комната неожиданно оказалась одна на пятерых девушек.

Правда, места было достаточно, чтобы суметь отгородить ширмами личное пространство, но Северина, привыкшая к одной соседке, только и могла с грустью вздохнуть.

Утро следующего дня она встретила с твёрдым осознанием того факта, что ей стоит со всеми познакомиться заново. Попытавшись сравнить новые ощущения со старыми воспоминаниями, Рина обнаружила нечто, что заставило её поволноваться.

Воспоминания стремительно терялись, и если за праздничным столом она ещё была уверена, что знает, чего ожидать от того или иного человека в зале, то уже сейчас не помнила почти ничего.

Не помнила характеры людей, что окружали её в другой жизни, хотя помнила их лица, однако многих уже смутно, а другие наслаивались на здешние. Понимая, что это сам замок, поспособствовав её переходу, убирает ненужные ей теперь знания, она постаралась успокоиться, придя к выводу, что так даже лучше.

Она помнила маму, Тобиаса, она знала, кто её отец, и ей хватало этих воспоминаний. А о здешних магах она составит новое мнение, как обычно и делают люди, переехавшие на новое место жительство.

***

Начались школьные будни и Рина с головой погрузилась в учёбу, не забывая заботиться о брате, даже несмотря на его протесты. Теперь она следила, чтобы у него всегда были чистые целые носки и бельё, а перед сном было что перекусить.

Северус злобствовал, но Рина не обращала на это внимания. Мальчишки всегда делают вид, будто им не нужна забота. Мальсибер беззлобно подтрунивал над Северусом, хотя и утверждал, что тоже не будет возражать, если и его окружат хотя бы частичным вниманием.

Её соседки по комнате оказались неплохими девчонками, и как большинство девчонок, думающими о тряпках и парнях. Рина поддерживала такие разговоры, хотя и понимала, что ей важнее знания.

Парни ей, официальной полукровке, светили только того же уровня, так что она и не заглядывалась на наследников чистокровных фамилий, прекрасно понимая, что к чему.

Заполучить какое-нибудь хитровывернутое семейное проклятие ей совсем не хотелось, к тому же собственные планы не шли ни в какое сравнение с желанием присмотреть брату девушку.

Поэтому с соседками, плавно перешедшими в разряд приятельниц, после того, как они убедились в отсутствии у новенькой притязаний на их добычу, она поделилась своими раздумьями по этому поводу и узнала, кто в школе неровно дышит к её брату.

Таковых раньше было не так уж много, а если быть точными, то только Фиона Лайош с Рэйвенкло вздыхала, когда видела как Северус смотрит на гриффиндорку Эванс.

После же того случая на берегу озера, о котором Рине поведали шёпотом, поклонниц прибавилось, так как несколько свидетельниц того конфуза, краснея и заикаясь, рассказывали подругам такие подробности, что у тех тоже начинали алеть щёки и загорались глаза.

Но братец всё так же не замечал никого вокруг, глядя только на ту вертихвостку, которая и послужила катализатором конфликта.

Северина понимала, что надо ковать железо, пока горячо, но брат ни в какую не хотел отрываться от книг, регулярно появляющихся в его сумке, а девушки со временем могли и перегореть.

Изучив фолианты, Рина не могла не признать, что такие книги на дороге не валяются, а экслибрис Малфоев тоже о многом ей сказал. Покровительство этого рода стоило много и она призадумалась, а не значит ли это, что и Северус не родной сын Тобиаса.

Ведь вполне возможно, что кто-то знает несколько больше, чем остальные.

Жаль, что у здешней Эйлин узнать об отце Северуса уже было нельзя, а спрашивать брата она бы ни за что не решилась, так же как и проверять их родство зельями. Брат умный и сразу обо всём догадается.

Возможно, она всё выдумала, а Малфои просто решили прикормить перспективного мага, несмотря на его полукровность, хотя здешняя политика сильно отличалась от той, что была в её мире.

Тут ей, полукровке, иногда становилось страшно и она не раз уже подумывала сбежать после школы куда подальше, прихватив с собой Северуса и Тобиаса, если тот, конечно же, захочет.

Мысли о перемене места жительства не мешали ей думать о будущей невесте брата и собственном женихе. Одно другому не мешает, особенно, если избранник тоже человек здравомыслящий. А уж она-то постарается найти именно такого. И уж совсем не страшно, если им окажется совсем не однокурсник.

Замуж Северина не спешила.

***

Почти все профессора были Рине знакомы. Во всяком случае, она помнила их имена. Единственное отличие было в профессорах ЗОТИ и Истории Магии. Как она точно помнила, историю у них вёл человек, а не призрак, и учитель ЗОТИ был постоянным.

Здешнего же профессора даже посоветовали не запоминать по имени, всё равно на следующий год будет новый. Рина, конечно же, оценила шутку. Невозможно не запомнить имя мага, к которому обращаещься два раза в неделю как минимум.

Эта дисциплина Северине нравилась, и даже то, что здесь также присутствовали Мародёры, было признано большим плюсом. У неё, как и у брата, был официальный повод с ними подраться.

К тому же Рину всё также интересовал гриффиндорский староста и рыжая Эванс. И если о первом хотелось узнать побольше, а Сев почему-то молчал, то вторую хотелось проклясть посильнее, уж очень она действовала на нервы, да и несчастный вид брата требовал отмщения.

@темы: фанфики

---

И в горе, и в радости...

Автор: Аспер
Рейтинг: PG-13
Пейринг: Северус Снейп/Натали (в девичестве Корф)
Персонажи:Обитатели канона и новые персонажи
Тип: гет
Жанр: AU
Размер: макси
Статус: закончен
Саммари: Каково это - понять, что твоя мечта осуществилась? Как жить в этой мечте, как её изменить? Как найти ответ на эти вопросы и ещё... как влюбить в себя собственного мужа?
Диклеймер: Герои принадлежат Роулинг, ну а я виновата только в их действиях...
Предупреждения: Штампы, штампы, штампы... вынужденный брак, непонятная сущность, девушка, задающая глупые вопросы и, конечно же, ООС и AU, куда же без них...

Мозгомышка нашла арт, в котором, как мне кажется, очень точно отображается дух Рождества в доме Снейпов: img09.deviantart.net/8ede/i/2013/362/e/8/happy_...

Тайна, покрытая мраком...

Вечера в Хогвартсе были бы волшебными, если бы не безголовые ученики, пытающиеся нарушать правила. Так, или примерно так, думал Северус Снейп, сидя в кресле у камина, разожжённого, несмотря на середину июня. В подземельях замка было прохладно даже летом.

Северус со стаканом виски в руке позволил себе ненадолго расслабиться перед обходом замка. Все мысли декана Слизерина в данный момент были об экспериментальном зелье, которое он безуспешно пытался сварить уже неделю.

Мысли о недоумке Поттере, лежащем сейчас в больничном крыле, и о Локхарте, так неудачно подставившемся под собственный Обливиэйт, были задвинуты на второй план.

Неожиданно воздух перед ним сгустился и из него будто соткалась молодая тёмноволосая девушка. Между ней и Снейпом протянулась лента магии и, обернувшись вокруг правого запястья зельевара, распалась, оставив на его руке брачный браслет.

И хотя даже в такие спокойные, как нынешний вечер, моменты реакция Северуса была молниеносной, в данной ситуации он будто остолбенел и ничего не успел предпринять.

Девушка, в прямом смысле ввалившаяся в его жизнь, с удивлением и страхом посмотрела вокруг и уставилась на Снейпа. Он встретился взглядом с её зелёными глазами, успев подумать, что цвет их почти как у Лили.

— Где я? — задала девушка достаточно глупый, по мнению зельевара, вопрос. — Кто вы?

Не дав возможности Северусу озвучить всё, что он думает по поводу глупых вопросов, и по поводу неизвестно откуда появляющихся девушек, незнакомка схватилась за голову и следующий вопрос оказался также ожидаемо идиотским:

— Кто я? — произнеся это, девушка пошатнулась и рухнула на ковёр.

Подошедший к ней зельевар, переставший сдерживать злость и выразивший свои чувства несколькими ёмкими словами, убедился, что нежданная гостья пребывает в обмороке.

Взмахнув палочкой, он Мобиликорпусом отправил её на диван, а затем, подойдя к камину, бросил в пламя летучий порох, сказав:

— Кабинет директора.

Пламя окрасилось зелёным и через некоторое время в нём появилась голова Дамблдора, выглядевшая несколько сюрреалистично.

— Северус, мальчик мой, ты меня звал?

— Вы мне нужны здесь, Альбус, срочно, — скривившись, как всегда, на манеру директора называть его мальчиком, сказал Снейп.

— Сейчас буду.

Мгновение спустя Альбус Дамблдор уже выходил из камина.

— Что случилось, Северус?

— Случилась совершенно незнакомая мне особа, не помнящая себя и непонятно как заключившая со мной магический брак, — Снейп с недовольным видом показал Альбусу браслет на руке.

— Позволь, я проверю, — взмахивая палочкой, сказал Дамблдор.

Сразу же браслет Северуса засветился тёплым золотистым светом и от него к руке девушки, лежащей на диване, протянулась полоска такого же цвета.

— Да, Северус, ты был прав. Магический брак. Тут я бессилен, он не расторжим. Могу только дополнить его министерским, чтобы именно так это изменение в твоей жизни отразилось в официальных бумагах. Ты же знаешь, что министерство косо смотрит на проведение старинных ритуалов, — Дамблдор был явно недоволен ситуацией, но продолжал улыбаться, сверкая глазами из-за очков-половинок.

Снейп не был бы Снейпом, если бы не понимал, что директор раздражён, и его это несколько примиряло с возникшей из ниоткуда женой. К тому же, следовало признать, что девушка была миленькой, а Северус был относительно молод и потребности организма не ограничивал, несмотря на любовь к Лили Эванс, которая так и осталась платонической.

С тех давних времён Северус зарёкся обращать внимание на рыжеволосых красавиц. Воспоминания о подруге, которую он, как ему казалось, предал, бередили его душу постоянно, тем более Альбус, к которому его угораздило обратиться за помощью больше десяти лет назад, все эти годы не забывал напоминать ему о Лили и о её сыне, оберегать которого он согласился под гнётом вины.

В первый момент он не успел рассмотреть навязанную ему жену, но то, что он видел сейчас, говорило в её пользу. Она была мила и хрупка, мягкие волны густых чёрных волос рассыпались по диванной подушке, а нежные розовые губы, приоткрывшись, давали возможность рассмотреть ровный ряд белоснежных зубов.

«Красавица и чудовище,» — критически подумал Северус о себе и новоявленной жене, подходя к дивану.

— Альбус, я сейчас приведу её в чувство и воспользуюсь легилименцией, пока она окончательно не пришла в себя. Возможно, мы поймем, кто сделал мне такой «подарок».

— Раз она сказала, что ничего не помнит, возможно, будет лучше, если я сначала проведу церемонию заключения брака?

Северус раздражённо хмыкнул и неприятно оскалился.

— Да, Альбус, давайте, а то вы, видимо, боитесь, что девушка, увидев, кого ей навязали в мужья, впадёт в истерику?

— Северус, ну зачем ты так? — улыбнулся Дамблдор, начав проговаривать стандартное заклинание министерского брака. — Ну вот, теперь и по законам, утверждённым министерством, вы являетесь мужем и женой.

— Целовать её я не буду, — ухмыльнувшись, проговорил Снейп, указывая на жену палочкой. — Эннервейт!

Девушка открыла глаза и Северус тот час же этим воспользовался. Вглядываясь в них, он произнёс «Легилиментс» и провалился в её сознание.

Образы закружились у него перед глазами, но было их на удивление мало, будто кто-то заблокировал всю память, выборочно оставив те кусочки жизни, по которым можно было понять, кто эта незнакомка, но невозможно узнать, что с ней произошло и как.

«Девочка лет десяти стоит в классе, полном детей, и произносит: „My name is Natali Korff“. Чувствуется, что английский ей не родной и проговаривает она эту фразу с чудовищным акцентом…

Девочка-подросток, смеясь, бежит по лугу, крича что-то на языке, который Северус не может понять, но который кажется ему немного знакомым…

Танцующая на балу… болтающая с подружками… отмечающая своё совершеннолетие…

Калейдоскоп воспоминаний, мыслей…

Девушка идёт по сумрачному коридору в поисках нужной ей двери и, почувствовав движение за спиной, оборачивается…

Тьма…»

Где я и кто вы?

Я появилась в комнате прямо напротив угрюмого мужчины с орлиным носом и чёрными, казавшимися сальными, волосами. Ни комната, ни, что ещё хуже, мужчина, находившийся в ней, не были мне знакомы… Или были?

— Где я? Кто вы? — уже задав эти вопросы, я поняла, что не знаю ответа на более важный для меня вопрос и, кажется, произнесла его вслух:

— Кто я? — тьма, из которой я вынырнула мгновение назад, накрыла меня снова.

***

Я стояла в большом, тёмном, пустом помещении, расположившись, казалось, ровно посередине. Мгновение спустя в зале посветлело и я увидела идущую ко мне рыжеволосую девушку.

— Здравствуй, Натали, — произнесла она, в этот момент будто открылась дверь у меня в голове, и я вспомнила, кто я.

— Вижу, ты всё вспомнила, — улыбнулась мне девушка, — меня зовут Лили Поттер и я хочу попросить тебя помочь Севу.

«Помочь Севу? Северусу Снейпу? Нет, нет, мне это снится! Сейчас проснусь в своей постели и вокруг будет моя семья, и я снова буду все вечера проводить за компьютером, переживая за профессора Снейпа, читая фанфики. Выбирая те, где у него всё удачно складывалось, и пропуская те, где он умирал.

Снова буду смотреть клипы по Поттериане, пересматривать сцену в Воющей хижине и, вместе с Поттером погружаясь в думосбор, буду рыдать над воспоминаниями.»

— Помочь Севу? — посмотрев на девушку, спросила я. — А зачем тебе это нужно? Тебе, которая не ценила преданность, которая мимоходом причиняла ему боль. Ты рассказывала об изобретённых им заклинаниях его недругам, и отвернулась от него из-за одного сказанного тебе обидного слова и я спрошу снова:

— Так зачем тебе это нужно?

Девушка, стоящая передо мной, осталась невозмутимой, и я подумала, что зря кричала на неё. Она мертва и, видимо, эмоции ей теперь чужды.

— Я виновата перед ним, — произнесла Лили. — Ты права, я не ценила нашу дружбу так, как ценил её он и, в отличии от него, не была влюблена. На пятом курсе я стала даже побаиваться его и воспользовавшись появившейся возможностью, перестала быть ему другом.

Только здесь я поняла, что была не права, что виновата, потому что не поддержала его, не помогла выбрать правильный путь. В своё оправдание могу только сказать, что я была молода, импульсивна и, как я понимаю сейчас, поддавалась внушению, как и многие с моего факультета. Но что поделать, Гриффиндор — это диагноз, как любит говорить профессор Снейп.

Сказав это, она улыбнулась мне:

— Так ты поможешь?

— Почему я?

— Не знаю, просто почувствовала, что это должна быть ты. Ты увлечена Поттерианой, хорошо знаешь и канон, и различные варианты. Тебе нравится профессор Снейп, но ты не из тех снейпоманок, которые выдумывают о нём невесть что, ты воспримешь его таким, какой он есть. Да и возраст тебя прежней близок к его нынешнему, а ещё ты не будешь глупо обижаться на него, если он будет излишне резок.

— А что случилось со мной там, в моём мире, я умерла?

— Нет, там с тобой всё хорошо, ничего не произошло, ты здешняя — просто слепок с твоего сознания, заключённый в новую оболочку. Твоё нынешнее тело создано из твоих представлений о том, какой бы ты хотела себя видеть.

— Ясно. А что станет с этим телом, со мной, если моя миссия будет выполнена и у Северуса всё наладится?

— Ничего, ты здесь, в этом теле, навсегда.

— А здесь — это где? Это что, другая реальность или та же, но раньше?

— А ты вспомни, о чём мечтала, представляя, что попадаешь в мир, который описала Роулинг?

— Мне хотелось, чтобы этот мир отличался от моего только наличием магии. Хотелось, чтобы, как не изменила я магический мир своим появлением, в мире маглов всё было бы, как в моём.

И Роулинг так же написала семь книг, в которых мальчик в нелепых очках борется с абсолютным злом. И чтобы люди читали, возмущались, переживали, переписывали канон, пытаясь изменить судьбы книжных героев.

— Так вот, хочу тебя обрадовать. Этот мир — это твой мир, в нём есть магия, просто обычные люди, как ты понимаешь, об этом не знают, а кто узнал, тот забыл. Ты не в другом мире, ты в прошлом. В будущем Роулинг выпустит серию книг, которые и будут читать маглы, а маги будут удивляться, откуда она это всё узнала.

— Бедные маглорождённые! Начитавшись книг и насмотревшись кино про магов, попасть в одиннадцать лет в Хогвартс. Вот это шок! Кстати, если ты утверждаешь, что Роулинг описала всё достаточно точно, то это значит, что она сама связана с миром магии. Если же я изменю расклад, значит и она изменит сюжет…

— Ты сначала измени!

— Но раз я сюда попала, значит, мир магии уже начал меняться?

— Но ведь в книгах описано то, что видел и знал Поттер, а он не мог знать всё. Так что, может, ты давно уже вписана в сюжет, — хитро улыбнулась Лили.

— Не пугай меня, я хочу изменить ситуацию, хочу помочь Северусу Снейпу и другим.

— Значит, поможешь. Тем или другим, так или иначе… Я надеюсь, что не ошиблась в тебе. А теперь слушай. Здесь и сейчас ты жена Северуса, ты в обмороке, когда очнёшься, Северус захочет посмотреть твои мысли.

Не бойся, он ничего не узнает о тебе настоящей. Вся твоя жизнь до — за сильными блоками сознания, он увидит только то, что я вложила в твою голову. Это твой бонус, также как и знание английского языка, которым ты владела не на должном уровне.

И да, спешу предупредить твой вопрос — ты ведьма, иначе какой во всём этом смысл? Я буду приходить к тебе во снах тогда, когда тебе нужно будет что-то узнать. Я помогу тебе, ты поможешь Северусу.

— Но почему бы тебе не прийти в его сны и не помочь ему, зачем тебе я? Я не понимаю, я чувствую, что здесь что-то не так, ты недоговариваешь… Ты не Лили… Кто ты?

Рыжеволосая девушка улыбнулась и комната вокруг Натали истаяла.

***

В очередной раз не успев осознать, что произошло, она уже смотрела в чёрные, затягивающие глаза зельевара.

— Легилиментс, — услышала она и провалилась вместе с ним в образы, которые казались чужими и в то же время знакомыми.

Вопросы... ответы...

Наведённых воспоминаний оказалось мало, и вот она уже приходит в себя и осознаёт, что лежит на диване в комнате, с которой и началось её «попаданство».

Рядом стоит её муж — Северус Снейп (если конечно та, что назвалась Лили, не солгала), а в отдалении, в глубоком кресле сидит волшебник, в белой бороде которого блестят колокольчики, на лиловой мантии перемигиваются звёздочки, а добрые-добрые голубые глаза глядят на неё через очки-половинки.

«Альбус Дамблдор… добрый волшебник… лидер Света… паук, сидящий в центре сплетённой им паутины.»

Натали перевела взгляд с одного на другого и попыталась привстать, чувствуя себя неуверенно, лёжа перед этими двумя магами. Когда у неё получилось сменить позу и сесть, облокотившись на диванные подушки, она снова задала вопрос, с которого всё и началось:

— Где я и кто вы?

— Как я понимаю, вопрос «кто я?» вы для себя уже решили? — не мог не съязвить Снейп.

— Да, спасибо, вы мне очень помогли в его решении, — мягко, но с долей иронии, улыбнулась Натали. — Так вы ответите на мой вопрос?

— О, извините наши манеры, — вступил в разговор Дамблдор, — просто ваше эффектное появление было несколько неожиданным для нас. Позвольте представиться — Альбус Дамблдор, директор школы чародейства и волшебства Хогвартс, а это мой коллега, Мастер Зелий, профессор Северус Снейп.

— Приятно познакомится, меня зовут Наталья Корф и я… и я почти ничего больше не помню…

— А как попали к нам — вы помните? — Дамблдор, задавая вопрос Натали, посмотрел на Снейпа, который незаметно отрицательно качнул головой.

— Я почти ничего не помню, — повторила Натали и снова схватилась за голову, — какие-то обрывки воспоминаний и темнота.

— Вы не удивились, услышав про магию? Почему? — резко спросил Снейп.

— Не знаю, возможно потому, что для меня это естественно.

Говоря это, она постаралась незаметно посмотреть на своих собеседников, пытаясь понять, достаточно ли убедительно играет роль потерявшей память.

Снейп же, услышав её ответ, удовлетворённо кивнул. Он заметил несколько моментов, подтверждающих слова девушки, она действительно знала о магии.

— Ну, ну, детка, ничего страшного, вы, возможно, позже всё вспомните, — проговорил директор, улыбаясь мягко и успокаивающе.

Снейпа от этой улыбки перекосило, будто он съел лимон или так любимые Альбусом лимонные дольки.

— Я слышу в вашей речи небольшой акцент, вы помните, какой язык вам родной? Возможно, зная это, мы сможем что-то узнать о вашей жизни до появления здесь.

Натали, услышав слова директора, кивнула и задумалась.

«Сказать или не сказать? А если не скажу, не подумают ли они, что я что-то скрываю? Рискну, скажу, ведь Северус в моих мыслях слышал, как я говорю, так почему бы мне не помнить, какой язык мне родной.»

Натали подняла голову и посмотрела на Дамблдора:

— Мне кажется, сэр, это русский.

— Да? А почему вы так считаете? Хотя… возможно, возможно… — задумавшись, проговорил директор.

Снейп, незаметно присевший в появившееся возле него кресло, удовлетворённо кивнул сам себе.

«Я оказался прав, определив язык как знакомый. Я уже слышал похожую речь. Долохов и Каркаров… определённо…»

— Директор Дамблдор, а вы знаете что-нибудь о моём прошлом? Или может вы знаете, как я сюда попала?

— Увы, детка, я не знаю ничего, но думаю это решаемая проблема. Я отправлю запрос в Международную Конфедерацию Магов, так как вы, скорее всего, не жили в Англии и точно не учились в Хогвартсе.

А также можно будет поинтересоваться европейскими магическими фамилиями, вдруг таким образом мы сможем что-то узнать. Сейчас же нам надо поговорить с тобой о настоящем. Видишь ли, детка…

— Директор, вы всё время называете меня деткой. Я настолько молода? Я не помню ни своего лица, ни возраста, так скажите мне!

— О, прости, это наше упущение, но мы, мужчины, обычно мало внимания уделяем своей внешности и как-то не подумали, что для тебя это важно, — говоря это, Дамблдор трансфигурировал платок, который достал из кармана, в зеркало и протянул его девушке, с нетерпением схватившей его.

Увиденное ей явно понравилось. На Натали из зеркала смотрела молодая черноволосая девушка. Судя по всему, ей было лет двадцать — двадцать пять.

— Спасибо, — со вздохом облегчения сказала она, возвращая зеркало Дамблдору.

— Теперь, когда вы на себя налюбовались, мы можем, наконец-то, поговорить? — теряя терпение, проговорил Снейп, чувствуя накатывающее на него раздражение из-за предстоящего разговора. — Уже поздно.

— Северус, не спеши, завтра, если ты не забыл, воскресенье — успеешь отдохнуть, — с лукавым взглядом подмигнул ему директор, сверкая очками.

Северус в этот момент готов был убить директора за его намёки, которые он не намерен был терпеть. Но увы, это желание было невыполнимо.

«В данный момент, - мстительно уточнил зельевар, — но я могу подлить тебе слабительного, Альбус…»

— Так вот, — продолжил, как ни в чём не бывало, Дамблдор, — дело в том, что ты являешься женой профессора Снейпа… Северуса… Мы не знаем, почему это произошло, но брак магический и нерасторжимый.

— Но как это могло произойти? — Натали постаралась выглядеть удивлённой.

И, честно говоря, ей это не составило никакого труда, ведь не каждый день попадаешь в такую передрягу.

— Профессор Снейп, сэр, может вы мне объясните, как такое могло произойти? Мы с вами были знакомы?

— Нет, я вижу вас первый раз в жизни, и я не могу вас обрадовать, сказав, что мы пошутили. Вы — моя жена, — последнюю фразу Северус будто выплюнул.

— Да, Северус говорит правду. Возможно, ваши родители и мать профессора договорились и провели отсроченный ритуал, но этого мы пока не знаем, потому что о вашей родне ничего не известно, а мать Северуса уже, увы, давно мертва.

Натали сидела и теперь уже с полным правом разглядывала своего супруга, и то, что она видела, ей определённо нравилось. Нет, конечно, она была готова любить Северуса любым, она восхищалась им, да и фраза «мужчина должен быть немного красивее обезьяны» часто цитировалась ею в разговорах с подругами.

Но всё же она была приятно удивлена, что зельевар оказался не настолько отталкивающим, как его пыталась изобразить Роулинг.

«Она явно хотела кому-то отомстить, описывая Снейпа, или она вообще не любит такой тип мужчин.»

Северус был высок, худ, немного нескладен, но спину при этом держал ровно. Пальцы у него действительно были длинные, но руки неухоженные и в пятнах от зелий.

Большой крючковатый нос выделялся на его лице и делал его похожим на хищную птицу. Если бы нос не был сломан и плохо сращён, можно было бы говорить о его безупречности.

Волосы действительно создавали ощущение сальности, но она решила составить о них впечатление лишь после того, как удастся зарыться в шевелюру мужа руками.

«Надеюсь, это произойдёт скоро,» — мысленно хихикая, подумала Натали.

Глаза… глаза завораживали… всё, что о них писали восторженные фанатки, оказалось правдой…

Супруги

Зельевар, заметивший любопытные и заинтересованные взгляды девушки, решил прервать затянувшуюся паузу и поинтересовался у Дамблдора, может ли он, Северус, в связи с возникшими семейными обстоятельствами, в этом году раньше уйти в отпуск и не появляться в Хогвартсе до середины августа.

— Вы же понимаете, Альбус, медовый месяц и всё такое… Тем более каникулы вот-вот начнутся.

Директор, привыкший, что зельевар находится в его распоряжении даже летом, в этот раз отказать не смог, учитывая имидж доброго дедушки, который он надеялся использовать и в общении с женой Снейпа. Пришлось ему улыбаться и соглашаться:

— Да, конечно, Северус, я понимаю — дело молодое, отдыхай.

Снейп молча кивнул директору и встал. Дамблдор, поняв, что его мягко выпроваживают, тоже поднялся и заторопился к камину.

Оставшись только в обществе мужа, Натали облегчённо вздохнула, всё-таки присутствие директора напрягало.

— Натали, — заговорил Снейп, — извини, что я обращаюсь к тебе по имени, даже толком не познакомившись, но наша ситуация выходит за рамки обыденности.

— Конечно, ты можешь звать меня по имени, и я тоже буду звать тебя Северус. Или Сев? — Натали хитро прищурилась.

— Северус будет в самый раз, не люблю, когда сокращают моё имя.

— Хорошо, договорились.

— Ты как-то очень легко приняла создавшуюся ситуацию, без возражений.

— У меня такое чувство, что-то, что произошло — правильно. Я не знаю почему, но мне кажется, что я тебя давно знаю, так что для меня это не стало проблемой. Извини, я понимаю, что ты воспринимаешь всё по-другому, что ты не рад невесть откуда свалившийся на тебя жене. У тебя были свои планы, возможно, есть женщина, которой ты что-то обещал, а тут я… ничего не понимающая и не помнящая. Извини, что так получилось.

— Ты ни в чём не виновата. Планы я скорректирую, женщины у меня нет, так что по этому поводу ты можешь не волноваться, — ответил Снейп и подумал: «Неужели она верит в то, что говорит? Бред! Кому я нужен?»

— Я рада, значит, мы сможем поближе узнать друг друга и стать семьёй.

— Вот об этом я и хочу с тобой поговорить. Про узнать поближе… — Снейп с досадой стукнул кулаком по подлокотнику кресла, в которое снова сел, проводив Дамблдора. — Дело в том, что брак у нас магический и мы должны как можно быстрее провести консуммацию, чтобы не попасть под магический откат.

— Консуммация? — Натали даже не пришлось притворяться, она покраснела, представив то, что должно было произойти в скором времени. — Я правильно думаю, что ты говоришь о… — она замолчала, пытаясь выразить свою мысль так, как подобало бы молоденькой девушке, у которой, к тому же, осталось слишком мало воспоминаний, а таких откровенных не предполагалось вообще.

— Да, я говорю о сексе, об отношениях мужчины и женщины в постели, — Снейп был взбешён тем, что ему приходится объяснять девушке то, что обычно им объясняют матери перед свадьбой, ну или они узнают об этом сами, или от подруг.

— Ну… я… ну мы уже всё равно муж и жена, значит, наши отношения — они предполагают… — Натали не представляла, как она должна себя вести.

— Да, но мне бы не хотелось заставлять тебя, а сейчас я чувствую себя каким-то насильником. Было бы лучше, если бы у тебя было время привыкнуть.

— Я привыкну… я уже привыкла, — Натали поднялась с дивана и подошла к зельевару. Положив руку ему на плечо, она посмотрела мужу в глаза. — Я постараюсь быть тебе хорошей женой, Северус.

Снейп напрягся от её прикосновения, он уже отвык от таких проявлений внимания.

— Ты есть хочешь? — перевёл он разговор.

— Я не отказалась бы от лёгкого перекуса.

Зельевар щёлкнул пальцами, и в комнате появилось маленькое существо с большими глазами, ушами и с тоненькими как спички ручками и ножками.

«Так вот он какой — домовой эльф,» — Натали удивлённо рассматривала существо.

— Профессор Снейп, сэр, звал Тилли, Тилли пришёл, что желает профессор Снейп, сэр?

— Лёгкий ужин сюда, на двоих.

Тилли махнул ушами и исчез. Через несколько минут возле дивана появился столик, на котором стояло блюдо с фруктами, бутылка вина и два фужера, а рядом расположились тарелки с разнообразными бутербродами и маленькими пирожными.

Снейп приглашающим жестом указал Натали на диван, а сам хотел снова устроиться в кресле, но она покачала головой:

— Северус, нам нужно лучше узнать друг друга, ты сам сказал, а для этого нам не надо разбегаться по углам. Сядь рядом со мной, пожалуйста.

Он пересел на диван и сделал какое-то движение пальцами, от которого пробка из бутылки вылетела с тихим чпоком. Снейп, налив немного вина жене и себе, взял бокал и Натали последовала его примеру. Отсалютовав друг другу, они пригубили напиток. Девушка протянула руку и взяла бутерброд.

— Северус, может, ты расскажешь мне немного о месте, где мы сейчас находимся? Это твои комнаты? А почему здесь нет окон? Какая она, школа Хогвартс? Мне очень интересно, расскажи!

Снейп отделывался отдельными фразами, а Натали очень внимательно слушала то, что он ей изволил сообщать, показывая этим свою заинтересованность и внимание к нему как к собеседнику.

Утолив голод, и благодаря вину почувствовав себя немного свободнее, она посмотрела на зельевара, улыбнулась и протянула ему руку. Он сначала удивлённо выгнул бровь, но потом всё же встал и взял Натали за руку:

— Пойдём, я покажу тебе нашу спальню.

День

Утром Натали проснулась одна.

«Интересно, — подумала она, — это я так разоспалась или это Северус сбежал от меня с утра пораньше?»

Оглядевшись в поисках одежды, она обнаружила своё платье аккуратно перекинутым через спинку стула, на котором лежали остальные предметы её гардероба.

«А удивился бы Северус, если бы я появилась вчера в джинсах и майке? Был бы он шокирован?» — в голову Натали порой лезли странные мысли.

Завернувшись в одеяло, она подошла к шкафу.

«Я надеюсь, Северус не сильно расстроится, если я позаимствую одну из его рубашек? Или халат? Не думает же он, что я прямо из постели должна запрыгивать в платье?»

Шкаф порадовал Натали полудюжиной белых рубашек, парой сюртуков и нескольким мантиями. Нашёлся и халат, чёрный, как и почти всё в этом шкафу. Она с удовольствием сменила одеяло на халат и отправилась в ванную, которая находилась, как она догадалась, за одной из двух имеющихся в спальне дверей.

Освежившись, она вышла в гостиную, которая, судя по всему, служила профессору ещё кабинетом и библиотекой. Присев в кресло, в котором вчера сидел её муж, она любовно погладила мягкую обивку подлокотника и щёлкнула пальцами.

Перед ней появился вчерашний эльф. Честно говоря, в первый момент она удивилась, так как вызывая его, она совсем не была уверена, что он появится.

— Что хочет жена профессора Снейпа, мэм? — спросил, поклонившись, эльф.

— Для начала она хочет, чтобы её называли как-то по-другому, например, миссис Снейп, — она вопросительно посмотрела на эльфа.

— Да, миссис Снейп, мэм, Тилли будет называть жену профессора миссис Снейп, мэм, — пропищал эльф.

— Где мой муж, Тилли, и почему ты явился на мой зов?

— Профессор Снейп сказал, чтобы Тилли слушал миссис Снейп, Тилли не знал, что не должен был приходить, — эльф горестно посмотрел на Натали.

Она, удивившись, что он не пытается себя наказать, поспешила ответить:

— Тилли, ты всё сделал правильно, ты хороший эльф. Теперь ответь мне, ты знаешь, где мой муж?

— Профессор Снейп в лаборатории. Он приказал Тилли сказать миссис Снейп, что он уже позавтракал, и что он не сможет пообедать с миссис Снейп сегодня.

«Ага, и поужинать тоже, - Натали поняла, что Северус избегает её. — Ничего, надеюсь, скоро всё наладится.»

— Тилли, я хочу позавтракать. Принеси мне… — она задумалась, — омлет, салат и чашку кофе.

Эльф исчез и снова появился с подносом, который поставил на столик. Натали, поблагодарив его и снова удивившись, что он не ведёт себя как Добби, подумала, что с тем явно было что-то не так, и хорошо, что Тилли не такой сумасшедший.

Подойдя к одному из книжных шкафов, бывших в гостиной, девушка с интересом посмотрела на книги. Читать она любила и книги Северуса она бы с удовольствием просмотрела и, возможно, нашла бы что-нибудь понятное ей, но помня, что магические книги трогать без спросу опасно, с тяжким вздохом вернулась в кресло.

— Тилли!

— Миссис Снейп звала Тилли?

— Ты мог бы принести мне газету?

— Миссис Снейп подойдёт «Пророк»?

— Наверное, подойдёт, если в нём есть новости.

Домовик исчез, чтобы тут же появиться с газетой.

«Надо же, - удивлённо подумала она, — командую домовиками, будто всю жизнь провела в мэноре.»

Развернув газету и рассмотрев движущиеся картинки, она принялась за завтрак.

«Так, так, что у нас тут? Министр Фадж посетил Азкабан… Значит, стоит ждать появления блохастой псины, как выражается мой супруг, — подумала Натали, — времени мало, надо успеть разобраться что к чему до появления Волдеморта. Легко было ей говорить „помоги Северусу“! И как это сделать?»

Девушка закончила завтракать и дочитала газету. Чем заняться дальше она не знала.

— Тилли! — эльф появился мгновенно. — Ты можешь попасть в лабораторию профессора Снейпа?

— Нет, Тилли не может, профессор Снейп запретил Тилли.

— Ясно, тогда может ты знаешь, какие книги можно трогать, не опасаясь? Мне скучно…

— Тилли может, Тилли покажет, — сказал эльф и подошёл к книжным шкафам — Вот на этой полке и на этой, на этой тоже, — перечислил он, указывая на шкаф, — и вот эти тоже можно.

— А это что, журналы? — проследив взглядом за пальцем эльфа, она обратила внимание на показанную последней стопку, как она было подумала, справочников.

— Да, миссис Снейп, мэм.

— Так, «Вестник зельевара», интересно, — проговорила Натали, отпуская домовика, — почитаем.

Взяв стопку журналов, она удобно разместилась с ними на диване. Пролистав несколько экземпляров «Вестника» она убедилась, что читать их будет интересно только тем, кто является фанатом зелий.

Ей же приводимые рецепты, споры по поводу правильного помешивания тех или иных зелий, а также культурное втаптывание в грязь оппонентов, были совсем не интересны.

Она полистала некоторые из книг, что показал эльф, и послонялась по комнатам. Попытка выйти за пределы комнат декана провалилась по элементарной причине — дверь не открывалась.

День тянулся как патока. Натали пообедала в одиночестве и как-то незаметно для себя уснула, прикорнув на диване.

Проснулась она в тот момент, когда в двери вошёл Снейп. Увидев заспанную и встрёпанную Натали, он эффектно приподнял бровь, но ничего не сказал. Девушка в который раз поразилась умению Северуса показывать свои эмоции их движением.

— Я, кажется, уснула. Мне было скучно, я пробовала читать, но ничего не поняла, я всё забыла, — попыталась объяснить она, чтобы Северус не решил, что ему в жёны досталась глупая особа, весь день валяющаяся на диване. — Возможно, ты сможешь дать мне учебники за первый курс? Я бы попробовала вспомнить.

— Да, это было бы неплохо, на каникулах займёмся твоим обучением.

— Мы поужинаем вместе? — спросила Натали.

— Я буду ужинать в Большом зале, а после зайду за тобой. Дамблдор приглашает к себе, хочет познакомить тебя с коллективом. Уж не знаю, зачем ему это нужно, — сказав это, Снейп развернулся и вышел из комнаты.

Вечер

Натали собиралась недолго. Поужинав, скинула халат, надела платье и задумалась, как быть с причёской. Утром она кое-как закрутила волосы, закрепив их взятым на столе пером, отчего стала похожа на индейца. Но выйти так в люди!..

Она могла бы попросить Северуса о помощи, но он так стремительно её покинул, что она и рта не успела открыть. Муж её явно игнорировал, во всяком случае, днём.

«Надеюсь, он не будет избегать меня ночью?»

От воспоминаний о поцелуях и руках мужа, скользящих, лаская, по её телу, нахлынуло желание, прерывая дыхание и заставляя алеть щёки. Она постаралась успокоиться, вздохнула и опять щёлкнула пальцами, вызывая эльфа.

— Миссис Снейп звала Тилли?

— Ты не мог бы найти мне расческу? Или может ты умеешь делать причёску?

— Тилли не может.

— Жаль, тогда найди расчёску.

— Тилли может привести другого эльфа. Она умеет, она раньше служила в семье, она сделает, — скороговоркой проговорил эльф.

— Хорошо, приведи её.

Эльф исчез, через минуту появившись снова в сопровождении другого эльфа, при взгляде на которого становилось ясно, что это существо женского пола.

— Чем Понки может служить миссис Снейп?

— Ты можешь сделать мне причёску?

— Да, мэм, Понки может.

Эльфийка подошла к Натали, внимательно посмотрела на неё, вытянула в её сторону ручки, пошевелила пальцами и сказала:

— Понки сделала, мэм.

Натали кинулась к зеркалу, висящему в ванной комнате. Косы мягкого плетения, локоны… все создавало гармоничный, законченный образ милой и нежной девушки. Увиденное ей понравилось.

— Спасибо, Понки, — сказала она, вернувшись в комнату, — ты мне очень помогла.

— Понки рада была помочь, мэм. Понки может идти?

— Да, конечно, и ты, Тилли, тоже.

Выпроводив эльфов, Натали уселась на диван и стала ждать мужа.

«Уж очень быстро я стала воспринимать Северуса как мужа, ничему не удивляясь. Наверное, мне отключили эту функцию, - подумала она, пытаясь пошутить. И тут же другая, казавшаяся не связанной с предыдущей, мысль пришла ей на ум. — Надо поговорить с ним по поводу гардероба, не могу же я ходить в одном платье.»

Тут в комнату вошёл явно недовольный Снейп, убедился, что она готова и жестом пригласил на выход. Натали встала и пошла за Северусом. Выйдя в коридор, она с интересом стала разглядывать всё вокруг, ожидая увидеть по пути к директору и привидений, и говорящие портреты, и волшебные лестницы.

Снейп, старающийся идти медленно, приноравливаясь к шагам спутницы, которая совсем не спешила и глазела по сторонам, раздражался всё больше, поэтому, когда из-за поворота вылетел ученик и почти столкнулся с ним, он, схватив за плечо, резко отодвинул его в сторону и почти прошипел:

— Двадцать баллов с Гриффиндора, и надеюсь, что это научит вас смотреть, куда вы идёте, мистер Финниган.

Симус посмотрел на зельевара, на его спутницу, которая с интересом его разглядывала и, поспешив сказать «да, сэр», бочком, по стеночке, удалился.

Северус, злясь, летел по коридорам замка, редкие ученики стремились избежать с ним встречи, а Натали старалась поспеть за ним, боясь заблудиться, если вдруг нечаянно отстанет. Дети, шарахнувшись от Снейпа, с удивлением и интересом смотрели на спешащую за ним девушку, одетую как магла.

Преодолев коридоры и лестницы, породив по пути уйму разнообразных слухов и сплетен, они подошли к кабинету директора.

— Лимонный шербет, — сказал Снейп с таким видом, как будто прямо сейчас этот самый шербет в него запихивали.

Горгулья встрепенулась и открыла вход в апартаменты директора. Северус подал руку Натали и вместе с ней шагнул на лестницу. Та пришла в движение и через минуту они уже входили в кабинет.

Зельевар было отпустил её руку, но она вцепилась в него как клещ, и Снейп счёл неуместным отцеплять от себя жену на виду у коллег.

— Вот и вы, наконец-то, — радостно проговорил Дамблдор, сидящий в одном из многочисленных кресел, расставленных повсеместно.

Рядом, на диванчиках и стульях, расположились преподаватели Хогвартса, отдавая должное разнообразным напиткам, сырам и фруктам, которыми хаотично были уставлены небольшие столики.

— Мы не сможем остаться надолго, Альбус, — предупредил Снейп.

— Друзья, коллеги, позвольте представить вам жену нашего Северуса, Натали, — обратился Дамблдор к присутствующим, сияя улыбкой.

Все отмерли и загомонили, поздравляя и знакомясь. Снейп подвёл жену к свободному дивану и усадив её, также сел рядом. Натали рассматривала профессоров и сравнивала их с персонажами фильма, замечая, что многие вполне узнаваемы.

Вот строгая Минерва МакГонагалл, со стянутыми в пучок волосами и жёстко поджатыми губами. Смотрит, будто осуждает. Роланду Хуч она тоже узнала, благодаря необычным глазам, маленький человечек — это, естественно, Флитвик. Ну и Трелони… эта явно пришла на запах дармовой выпивки.

Хагрида не было, Помона зашла вслед за ними вместе с Помфри. Обе дамы были тоже вполне узнаваемы. Остальных она не узнала, но понадеялась, что запомнит, кто есть кто, в процессе знакомства.

— Ну вот и отлично, — заговорил Дамблдор, — Теперь, когда все в сборе, позвольте мне произнести тост. Мы рады, что Северус нашёл свою половинку и поздравляем его с этим. Союз двух любящих сердец — это так прекрасно. За Снейпов!

Профессора подняли бокалы, фужеры и рюмки. После тоста беседа оживилась, кто-то пытался расспрашивать Натали, где она познакомилась с мужем, кто-то обсуждал школьные проблемы.

Через некоторое время Северус увидел, что его жена о чём-то беседует с Минервой и Помоной, а также с прибившимся в эту сугубо женскую компанию Филиусом.

Подозрительность Снейпа вкупе с мнительностью стали брать верх над его же здравым смыслом. Ему стало казаться, что жена обсуждает его, и он поспешил подойти.

— Минерва, я собираюсь украсть у вас свою супругу, нам пора. Помона, вы позволите? Филиус… — говоря это, он крепко схватил жену под локоток и собрался было ретироваться. Но его манёвр заметил Альбус, который ещё не собирался отпускать зельевара.

— Куда же ты, Северус? Не уходи, я ещё хотел поговорить с вами после того, как все разойдутся.

Все, кто был в кабинете, почуяли в этом предложении намёк на то, что пора закругляться.

— О, уже поздно, — произнесла Минерва, — пожалуй, надо расходиться. Северус, мы хотим поздравить вас ещё раз и пожелать всех благ, а также преподнести небольшой презент, — с этими словами она вручила Натали небольшой, тихо звякнувший мешочек.

Девушка с улыбкой приняла его и подняла бокал, отсалютовав присутствующим, от своего имени и от имени мужа поблагодарив всех.

Все потихоньку стали расходиться. Когда последний профессор покинул комнату, Дамблдор прошёл в дальнюю часть кабинета, где на возвышении стоял его стол и пара кресел для посетителей перед ним.

Директор, устроившись в своём кресле за столом, жестом пригласил их садиться. Разговор, как поняла Натали, предстоял долгий.

Дела семейные

— Как только я вернулся от вас вчера вечером, — начал Дамблдор, когда супруги устроились в креслах, — я сразу же связался с МКМ и поинтересовался, известно ли в Европе что-либо о Корфах. Сегодня мне пришёл ответ, который я изучил и спешу им поделиться с вами.

«Странно, — подумала Натали, — что он хочет выгадать, делясь с нами этими сведениями? Возможно, он просто хочет, чтобы я прониклась к нему благодарностью. Он же понимает, что Северус всё равно будет искать сведения и просто работает на опережение.»

Снейп, невозмутимо сидевший в кресле, не спешил задавать вопросы.

«Зачем, если старик всё равно расскажет только о том, что посчитает нужным?»

— Так вот, — Дамблдор, не дождавшись вопросов ни от одного из собеседников, продолжил, — мне прислали некоторые бумаги, подборку газетных статей и выписки из родословных книг некоторых государств.

Из родословных следует, что род Корф был довольно известен и в магической, и в магловской Европе. Имел три ветви, основную в Германии и две, отделившиеся от неё в разное время, в Дании и России.

Меня, естественно, заинтересовала русская ветвь. Так вот, цитирую:

«Выходцы из Германии, в тысяча семьсот двадцатом году приехавшие в Россию, были известны как боевые маги и чароплёты. Род до середины девятнадцатого века был многочисленным, но постепенно его представителей становилось всё меньше, пока к середине двадцатого не остался только один потомок прославленного рода, Станислав Корф. Он женился на девушке из известного, но тоже немногочисленного рода Велесовых, Василине.»

Дамблдор замолчал, перебирая свитки. Найдя нужный, протянул Натали.

— Вот смотрите, это родословная русской магической ветви рода Корф.

Натали с интересом разворачивала свиток, который, казалось, по мере просмотра удлинялся и на нём появлялись всё новые и новые имена. Древо, вначале мощное, вытягивало всё новые и новые веточки с листочками имён.

Но постепенно всё чаще ветви обрывались, и Натали открылась оставшаяся тонкая ветвь с тремя листочками, только один из которых своим видом указывал на живого представителя некогда многочисленного рода. «Наталья, 1973»

— Значит, мне сейчас двадцать? — произнесла Натали, изучив родословную. — Я правильно поняла, что род, к которому я принадлежу, прервался?

— Да, детка, вы всё поняли правильно. Род прервался в девяностом, вот, посмотрите, дата смерти вашего отца, и ваша мать, заметьте, умерла в тот же день, — сказал директор.

— Но что произошло?

— Это неизвестно. Ваши родители исчезли ещё в конце пятидесятых, никто не знал, где они. Как я понял, представители германской ветви пытались выяснить, почему они скрылись, но не добились успеха.

Только благодаря родовым гобеленам было понятно, что они живы. Потом на гобелене появилось ваше имя, а три года назад почернели имена ваших родителей.

— Как вы смогли так быстро узнать всё это? — девушка посмотрела на Альбуса удивлённо и с некоторым недоверием.

— Я запросил архивы МКМ. Мне просто повезло, что запросы на поиски ваших родителей проходили через эту организацию.

— Но почему? Это настолько важный род, что его исчезновением могли заинтересоваться?

— Я не знаю, тогда я ещё не был председателем.

«Не знает, как же! Небось специально не говорит ничего. Зачем ему толпа чистокровных родственников у карманного зельевара, да ещё и иностранцев, которых его здешние интриги совсем не интересуют. Я и так ему планы подпортила.

А эта… рыжая… Устроила непонятно что! То ли меня запихнула в уже имеющийся род, то ли под меня устроила отсутствие родителей, но факт остаётся фактом, у меня, возможно, имеется куча родственников в Германии, интересующихся моей судьбой, и неясные проблемы с исчезновением родителей и последующей их смертью.»

— Так, Альбус, это всё интересно, конечно, — Снейп с раздражением посмотрел на начальника и жену, — но завтра, если вы помните, понедельник и уроки никто не отменял.

— Северус, какие могут быть уроки! У детей отменены экзамены, через несколько дней Прощальный пир и каникулы. Дети уже хотят отдыхать.

— Меня не волнует, что они хотят. Отдыхать будут дома, а не в школе. Прошу нас извинить, Альбус, мы вынуждены откланяться.

Сказав это, зельевар стремительно пошёл к выходу. Натали побыстрее собрала все свитки, которые показывал ей директор, со стола, и со словами «спасибо, я изучу это», кинулась догонять мужа.

Северус ждал жену внизу возле лестницы. Свитки из её рук взмыли вверх и подчиняясь движению его палочки, аккуратно свернулись и уменьшились. Он положил их в карман мантии и, предложив Натали руку, повёл её назад в подземелья.

Хогвартс спал, слышен был только храп портретов. Звонкий цокот каблуков Натали разносился по замку, заставляя нарисованных магов просыпаться и недовольно ворчать. Так что она была очень рада наконец вернуться в комнаты.

— О чём ты говорила с Минервой и остальными? — вопрос прозвучал, едва за ними закрылась дверь.

— Они расспрашивали меня откуда я, как познакомилась с тобой, ну я им и сказала, что почти ничего не помню, ведь ответить мне нечего, а просто промолчать было бы невежливо. Я даже сказала, что почти не помню школьный материал.

— И как они отреагировали на то, что моя жена не помнит элементарных вещей?

— Не преувеличивай, я отлично знаю, например, как чистить зубы или донести ложку до рта. А они предложили позаниматься со мной в следующем году, напомнить школьную программу.

— И что ты ответила?

— Я сказала, что мне надо поговорить с тобой. Ты мой муж и я не могу принимать какие-либо решения сама, не посоветовавшись.

Снейп удивился такому ответу. Ему казалось, что молодая девушка должна быть более легкомысленна. То, что она хотела посоветоваться с ним, ему польстило, но он не собирался сообщать ей, что ему это было приятно.

— Хорошо, мы решим этот вопрос ближе к сентябрю.

***

Следующие дни были похожи на предыдущие, а вот ночи отличались отсутствием рядом с ней мужа, который спал на диване. Натали маялась, читала учебники, которые ей передали деканы и ждала окончания учебного года с таким нетерпением, что ей могли позавидовать ученики.

Она заикнулась было об отсутствии вещей, в том числе элементарных, на что муж ответил, что она вполне может потерпеть.

— Я не собираюсь срываться и бежать с тобой по магазинам. Уже завтра Прощальный пир и сразу после того, как я посажу на поезд последнего ученика моего факультета, мы отправимся домой.

— А мы не можем поехать Хогвартс-экспрессом? Мне было бы интересно посмотреть…

— У меня нет желания бессмысленно тратить время на поездку, — резко ответил ей Северус, даже не дожидаясь, пока она закончит говорить.

Натали молча развернулась, не желая спорить с мужем, которому явно нравилось говорить гадости собеседнику и ждать, когда тот начнёт выходить из себя.

«Ну уж нет, - подумала она, — я тебе не Поттер, на эту уловку не поддамся.»

Наконец наступил день, который она с нетерпением ожидала. Снейп сам, не доверяя эту миссию эльфам, уже с вечера сложил вещи, которые он забирал с собой. Натали брать было нечего, кроме бумаг, которые она забрала у Дамблдора, и мешочка с галеонами, который им подарили.

Этот подарок Северус оставил ей, сказав, что может и сам содержать свою жену, а эти деньги она может тратить как угодно, хоть выкинуть. Она обрадовалась возможности покупать что-то без оглядки на мужа. Хоть и была сумма не очень велика, но и просить у зельевара на каждую мелочь не хотелось.

К тому моменту, когда Северус вернулся, отправив учеников, она уже была готова. Они снова прошли по пустому Хогвартсу и вышли на улицу. Натали с удовольствием вдохнула полной грудью. Следовало признать, что она устала сидеть взаперти в подземельях.

Они быстро дошли до ворот, за которыми кончалась антиаппарационная зона, и выйдя за её пределы, Снейп притянул жену к себе, крепко прижал и крутанулся на месте, аппарировав домой, в Паучий тупик.

Примечания:
МКМ - Международная Конфедерация Магов

@темы: Фанфики

---

Переписать набело. Вторая молодость.

Автор: Аспер
Рейтинг: G
Пейринг: Северус Снейп/НЖП
Персонажи: новые и канонные
Тип: джен, гет
Жанр: хронофик
Размер: мини
Статус: закончен
Саммари: Изменив своё детство, сможет ли Северус изменить события, ставшие в прошлой жизни его виной?
Диклеймер: Роулинг принадлежит все, кроме моей фантазии.

Это вторая часть, начало ищите на соседней странице

Глава 1

— Северус, тебе письмо! Твоя сова доверила его мне, умная птица знает, что я лучше её доставлю почту! — в лабораторию, где ученик Мастера ди Адамо Северус Снейп-Принц варил зелье на заказ, вбежала черноволосая девушка, держа в руках конверт и улыбаясь его получателю.

— Чиэра, ты мешаешь!

— Да ладно тебе, я же знаю, что именно сейчас у тебя будет небольшой перерыв, десять минут, когда ты сможешь отвлечься и сказать спасибо. Письмо от твоей мамы, так что не злись на меня, а я помогу тебе растолочь мышиные зубы.

Чиэра сунула в руки Северусу перевязанный зелёной ленточкой пергамент и подскочила к столу. Схватив маленькую медную ступку и пестик, она насыпала в неё, будто не глядя, щепотку мелких зубок и принялась аккуратно их толочь.

Снейп, развернув пергамент, уткнулся в него носом.

— Что пишут, если не секрет? — спросила его добровольная помощница.

— В Англии несколько неспокойно, я посоветовал матери временно перебраться на континент, желательно сюда, в Италию. Флавиусу будет полезна смена климата, но мать сомневается. У неё клиенты, заказы, да и отчим только недавно нашёл постоянную работу.

— Поговори с отцом, возможно, он сможет перевести на неё часть простых заказов. Если там у вас опасно, то стоит переехать, хотя бы на годик-другой.

***

Северус наклонил голову, мысленно соглашаясь со словами девушки. Противостояние набирало силу и, по словам матери, в Англии чувствовалось приближение грозы.

Хотя упавшие в своё время на благодатную почву слова Снейпа о драконьей оспе, которая может выкосить старшее поколение, если не побеспокоиться о защите, а также намёки на то, что Дамблдор что-то может по этой теме знать, изучая в своё время с Фламелем драконью кровь, дали свои плоды.

Произошедшая в прошлом году эпидемия не была такой массовой и смертельной. Чистокровные сохранили свои позиции, не потеряв глав родов и не ослабив ряды в Визенгамоте.

Лорд Волдеморт, призывая к смене власти и укреплению Статута, всё же не перешёл к открытому террору. Оставалось надеяться, что старшее поколение, знавшее его ещё мальчишкой, не допустит до власти психа, почувствовав неладное.

А Люциус, писавший много и часто, с восторгом отзывался об идеях Лорда и, как понимал Северус, исподволь пытался склонить друга к вступлению в ряды Пожирателей по возвращению Снейпа в Англию.

За прошедший год Северус смог сдать ТРИТОНы, и вот теперь готовился к получению мастерства. Его мастер намекал, что будет и дальше рад работать с самым молодым Мастером Зелий в Европе, но Северус понимал, что всё будет не так просто.

Ему было семнадцать, он был совершеннолетним и мог жениться, а у мастера было две дочери. Хотя наследовать, несомненно, будет его сын, но девушка из рода ди Адамо была ценным призом.

Вот только Северус ещё не решил, нужна ли ему такая награда.

***

— Северус, ты задумался, пора добавлять зубы, смотри, я уже растёрла! — вывела его из задумчивости Чиэра. — Кстати, ты сегодня выйдешь к ужину?

— Не знаю, — Северус метнулся к котлу, убеждаясь, что не пропустил момент, когда на поверхности зелья начал появляться первый пузырь, и отточенным движением добавляя сорок гранов порошка из ступки, выхваченной из рук девушки. — А должен?

— У нас сегодня гости. Синьор Бертолдо с сыном. Терпеть его не могу, он так на меня смотрит! Зачем только отец согласился с ними общаться? Противный баран!

— Кто, сеньор Бертолдо? — поинтересовался Северус, помешивая зелье пять раз по часовой стрелке эбонитовой палочкой.

— Нет, его сын Вито!

Снейп усмехнулся, глядя на Чиэру. Девушка была моложе его нынешнего на два года, но, как и большинство итальянок, развита не по годам. Так что не было ничего удивительного в том, что мужчины на неё заглядывались.

— Я слышала разговор отца с Чезаре… — зашептала Чиэра в ухо Северуса, встав на носочки и отвлекая жарким дыханием. — Отец сказал брату, что пришлось согласиться на помолвку.

— Мастер Фабрицио, наконец-то, женит своего сына? — приподнял бровь Снейп, показывая, что заинтересовался новостью.

— Нет, он собирается выдать замуж одну из нас. И мне кажется, что этот мерзкий Вито нацелился на меня! А я не хочу! Я сказала отцу, что пускай за него идёт Франческа, она старшая, ей и положено первой под венец идти, а я отравлю придурка, не дожидаясь свадьбы. И я уже созналась отцу, что у меня жених есть!

— Есть жених? И кто он? — удивился Северус, почувствовав некоторую обиду и, в то же время, облегчение.

Судя по всему, он зря подозревал Мастера в том, что тот решил с ним породниться. И Снейп уже подумывал согласиться, склоняясь к мысли именно о Чиэре, ибо её старшая сестра несколько напрягала его, сильно напоминая одну ведьму из этой же фамилии, знакомую ему по прошлой жизни.

Хотя знакомую в большей степени понаслышке, ведь встреча пару раз на балах у Люциуса не может считаться знакомством. А Чиэра представлялась ему приемлемым вариантом, к тому же ему казалось, что и она посматривает на него с определённым интересом.

Теперь же, узнав о женихе, Северус был рад, что этот вопрос потерял для него актуальность и это хорошо, потому что сейчас ему не до женитьбы. Обдумывание идеи, захватившей его, занимало всё его свободное время.

— Ты, Северус, — опустила его на грешную землю девчонка, давая понять, что плакала его мысль о свободе. — Я сказала отцу, что мы любим друг друга. Ты ведь спасёшь меня, Северус?

— И что сказал на это Мастер? — с трудом разжав зубы, спросил Снейп, уже представляя, как отреагирует ди Адамо на такое предательство неблагодарного ученика.

И плевать ему, что Северус не сделал ничего, что могло бы дать Чиэре повод. Синьор Фабрицио явно будет зол.

— Отец говорит, что с радостью благословит нас, — «обрадовала» его наглая девчонка и затушила огонь под котлом, точно уловив момент, когда зелье приобрело идеальный цвет.

Северусу оставалось только украдкой вздохнуть, понимая, что этот раунд он проиграл. Откажись он сейчас, потом, возможно, ему предложат Франческу. А может, стоит сбежать в Англию?..

— Отец сказал, чтобы мы зашли к нему сразу же, как ты закончишь зелье. Он хочет, не затягивая, провести помолвку, чтобы не дать Забини возможности выбора.

«Значит, мне не показалось, - подумал Северус, разливая зелье во флаконы, — я действительно был знаком именно с Франческой.»

Его пальцы почти не дрожали.

Глава 2

Помолвка прошла как по нотам, формулировки будущего брачного договора, появившегося из стола мастера Фабрицио, Северуса устроили, клятвы были произнесены, а довольные лица наставника и его детей наводили на мысль, что всё это было давно запланировано.

Им опять воспользовались, но в этот раз это не вызывало сильного протеста, да и условия были чудо как хороши.

Вопрос о приглашении его семьи пожить в Италии, тут же поднятый Чиэрой, мастер признал актуальным и пообещал помочь с заказами. К тому же и сам Северус, уже через несколько дней готовящийся стать полноправным членом Гильдии Зельеваров, тоже сможет помогать матери.

Свадьба, планируемая через год, требовала участия заинтересованной женщины, и синьор ди Адамо, вдовствующий уже несколько лет, с удовольствием собирался переложить эти приятные хлопоты на Эйлин.

С удовольствием понаблюдав во время ужина за Вито, Северус, если и пожалел его, помня о той участи, что грозила Забини, то не сильно. Эта семейка была виновата сама.

Шантажировать известных отравителей свадьбой было по меньшей мере глупо, а для глупцов должен быть естественный отбор, и именно его он сейчас и наблюдал во всей красе.

***

Всё это Северус вспоминал, сидя за столиком на летней веранде кафе Фортескью, приканчивая уже третью чашечку чая в ожидании Чиэры и Эйлин. Сидящий рядом с ним четырёхлетний Флавиус объедался мороженым, пользуясь попустительством старшего брата.

— Северус, ты вернулся в Англию! — голос своей подруги он узнал бы и через тысячу лет.

Рыжеволосая ведьма стремительно влетела в кафе и обняла успевшего подняться Снейпа. Лили расцвела, став именно той, что приходила к нему в воспоминаниях, и у Северуса защемило сердце.

— Здравствуй, Лили, — произнёс он, аккуратно отстраняя подругу. — Я приехал на пару недель, сестра моей невесты перебралась в Англию вместе с мужем, так что Чиэра захотела помочь ей обустроиться. Да, познакомься, это мой брат Флавиус.

— Очень приятно, — улыбнулась Эванс и разворошила волосы мальчишки, недовольно на неё поглядевшего. — А ты ещё не женат? До меня доходили слухи…

— Нет, это знаменательное событие произойдёт в сентябре, в Тоскане. А ты, как я слышал, всё же выходишь замуж за Поттера?

— Да, представляешь, и его родители не возражали, — сообщила Лили и выражение её лица всё сказало внимательному наблюдателю.

«Она всё же любит этого оленя, я был прав, мне здесь ничего не светило.»

— Лилс, но ты же обещала! — он ничего не мог поделать с тем, что произошло, разве что отравить Поттера.

— Но ведь и ты уже почти женат, так почему бы и мне тоже не поспешить с замужеством.

— Да, ты права, прости. Но обещай мне, что будешь думать о своей безопасности, и постарайся пока не обзаводиться ребёнком.

— Я лучше пообещаю сделать тебя крёстным, хотя Джеймс и мечтает, что это будет Сириус. Но второй крёстный совсем не помешает моему малышу, когда бы он не появился.

Северус несколько опешил от такого неожиданного поворота. Стать крёстным отцом Гарри Поттера… Люциус и Нарцисса уже просили за своего будущего первенца и он ответил согласием. И в этот раз он собирался участвовать в воспитании Драко.

Но ещё один крестник… Сможет ли его магия поддерживать двух волшебников? Хотя почему бы и нет. У него есть магия рода Принц и личная сила, а после женитьбы и род ди Адамо вольёт свою магию в общее русло.

Он должен справиться, и если всему действительно суждено произойти так, как в прошлый раз, он заберёт Гарри Поттера себе и воспитает как положено.

— Хорошо, Лилс, я согласен, — произнёс он и отстранился от бурно выражающей радость подруги. — Но всё же я не советовал бы тебе лезть ко мне с объятиями. Если до моей невесты дойдёт сплетня о наших отношениях… Меня она не отравит, так как любит, да и всё же, смею думать, я неплохой зельевар, а вот тебе придётся поостеречься.

— Вот так вот прямо и отравит? — улыбнулась вопросительно Лили. — Что же это за кровожадная особа? Ты так и не сказал, как её зовут, поделись с подругой секретом.

— Её зовут Чиэра ди Адамо, и я называл тебе её имя, просто ты плохо слушала, — ехидно подняв бровь, усмехнулся Северус, ожидая реакции Лили.

— Судя по твоему виду, ты ждёшь, что я удивлюсь или испугаюсь. И чем так известна эта фамилия? Извини, я не интересуюсь итальянцами, — Лили явно была недовольна тем, что Северус в который раз подловил её на незнании волшебного мира и магических семей.

«Вот Джеймс никогда не ставит меня в неловкое положение такими вопросами. Противный Северус, а ещё друг, называется! Хотя мысль о крёстном была очень даже недурна. Иметь под рукой такого зельевара!.. Лили, ты молодец!»

— Может, тебе о чём-то говорит имя сеньоры Тофаны? — язвительность Снейпа дала о себе знать, и он с удовольствием полюбовался на побледневшую Лили.

— Та самая Тофана?!

— Именно… Чиэра её пра — сколько-то там — внучка, и мне бы не хотелось, чтобы, выйдя сейчас из магазина Твилфитта, где они с моей матерью зависают вот уже целый час, она обнаружила угрозу её будущему браку.

— Она ревнует тебя ко всем женщинам?

— Нет, только к некоторым, и я не хотел бы, чтобы она внесла тебя в этот список, — проговорил Северус, вставая из-за стола и заканчивая этим разговор. — Счастлив был тебя повидать, и помни, что я не спешу становиться крёстным, так что и ты не торопись.

Улыбнувшись на прощание Лили своей фирменной незаметной улыбкой, Северус, крепко взяв брата за руку, отправился в сторону магазина «Твилфитт и Таттинг», откуда как раз вышли его дамы, явно в хорошем настроении.

— Если будет грозить опасность, я всегда буду рад видеть тебя в своём доме в Италии, — всё же не выдержав, произнёс Снейп, повернувшись вполоборота к подруге.

Глава 3

Северус не соврал, когда говорил Лили, что он в Англии только из-за будущей родственницы. В какой-то степени это так и было.

Франческа ди Адамо, выйдя замуж за Вито Забини, сменила не только фамилию, но и заменив на своё второе так не нравившееся ей имя, стала Катариной Забини.

В Англию супруги перебрались из-за Вито, который собирался развивать бизнес недавно почившего отца. Сейчас сеньора Забини ждала ребёнка, став раздражительной и требовательной.

Её нынешним желанием была потребность видеть сестру ежедневно, чтобы не скучать в этой чопорной и промозглой Англии, и Чиэра не могла ей отказать. Северус, естественно, отправился вместе с невестой, заодно собираясь провести разведку.

Эйлин тоже не могла упустить такой возможности заглянуть домой и освежить защиту. Вот так и получилось, что в Англию отправилась целая делегация.

***

Северусу обязательно нужно было увидеть Люциуса и намекнуть ему на странности Лорда. Так же беспокоил Регулус Блэк, с которым в школе Снейп смог завести приятельские отношения, благодаря чему часто бывал в его доме, заставляя Сириуса скрипеть зубами от злости.

Приятеля следовало поддержать. Снейп боялся, что несмотря на то, что он постоянно намекал на любую поддержку и помощь, Регулус сотворит ту же глупость с крестражами, что и в прошлый раз. Срочно требовался разговор один на один.

Ещё один маг, в судьбе которого зельевар тоже принял участие — Барти Крауч-младший, в этот раз, найдя понимание и одобрение у своих друзей — Северуса и Регулуса, уже не рвался доказать что-либо отцу.

Он ушёл с головой в переводы книг, копии которых Снейп сначала притаскивал ему из Выручай-комнаты, о которой он узнал, будучи директором, а потом присылал из Италии, копируя старинные рукописи в библиотеке ди Адамо, получив разрешение мастера.

Сейчас Барти не было в Англии, что избавляло Северуса от очередной головной боли. Крауч-младший поступил в Магическую Сорбонну, где собирался грызть гранит науки, желая превзойти отца, знавшего огромное количество языков.

***

Нынешняя Магическая Англия приятно отличалась от той, что помнил Северус. Лорда несколько сдерживали не столько его соратники, как главы их родов, не давая наследникам заиграться в опасные игры.

Так что, хотя убийства политических противников случались, эти случаи не носили массового характера, и Визенгамот своим решением отменил министерский указ о применении аврорами непростительных, сославшись на так любимый некоторыми второй шанс, которого после Авады быть не может.

А запрет на то и запрет, что ни при каких условиях не может быть отменён, чтобы не калечить психику применяющих его законопослушных граждан, коими и являются авроры. К тому же, не стоило забывать и о возможных злоупотреблениях людьми, облечёнными властью.

Сторонники кардинальных мер злились, протестовали, но оставались в меньшинстве, проигрывая старым семьям, владеющим большинством в Визенгамоте и занимающим многие важные министерские кресла.

Те совсем не желали, чтобы их наследники подставлялись под Авады, из Азкабана же, в случае чего, вытащить их было не в пример легче.

***

Вот в это смутное время Северус и появился в родных пенатах, понимая, что успеет привлечь внимание заинтересованных в нём сильных мира сего. Всё же известный в Европе самый молодой Мастер Зелий был той рыбой, которую не отказались бы насадить на крючок все фигуранты разыгрываемой ныне шахматной партии.

Сотрудничество с ним было выгодно всем — и Лорду, заполучившему бы в его лице не только отличного зельевара, но и обеспеченные и известные в магическом мире зельеварческие фамилии, которые обычно держались особняком от всех конфликтов.

И Дамблдору это было выгодно по той же причине, да и Министерство не возражало бы, согласись Снейп возглавить ту же лабораторию в Мунго или стать сотрудником Отдела Тайн.

Поэтому, хоть Северус и не отказался от нескольких сложных, но вполне законных заказов для важных клиентов, тут же по приезду обратившихся к нему, но на завуалированные предложения о сотрудничестве реагировал явным непониманием.

Пробыв в Англии месяц, он с облегчением выдохнул, покинув остров, унося с собой твёрдую уверенность в том, что в этот раз всё будет немного по-другому.

***

Приглашение на свадьбу Лили Эванс и Джеймса Поттера догнало его уже в Италии. Сказать, что Северус был удивлён — значит, ничего не сказать. И, конечно же, он не собирался присутствовать на этом событии. Видеть рожи Мародёров он совершенно не желал, да и собственная свадьба была уже не за горами.

Данное событие планировалось большим и шумным. И если с его стороны приглашённых можно было по пальцам пересчитать, то со стороны ди Адамо родственников оказалось достаточно много, чего было нельзя сказать о друзьях.

«10 сентября 1979 года известный зельевар, самый молодой Мастер Зелий за последние триста лет, Северус Тобиас Снейп-Принц сочетался браком с Чиэрой Виталиной ди Адамо. Союз был заключён в „Двух кипарисах“, усадьбе синьора Снейп-Принца, расположенной возле Тосканы. На свадьбе присутствовали…»

Дальше следовало перечисление магов и ведьм известных и в Англии, и в Италии, да и во всей Европе фамилий, чьё присутствие на свадьбе светская хроника и «Пророка», перепечатавшего у себя в газете новости из Италии, и «Магического вестника», его итальянского собрата, смаковала с особым удовольствием.

Брак был заключён представителем итальянского министерства, а после весёлого и шумного праздника Северус с Чиэрой, Эйлин, Террелл и Фабрицио, а также Октавиус Принц, представляющий старшую ветвь, порт-ключом переместились в Англию, чтобы провести церемонию магического брака возле родового камня Снейпов, принимая в род Чиэру, с этого момента полностью вошедшую в него.

***

Как ни надеялся Северус, что сможет оттянуть время становления отцом, но магия посчитала иначе, благословив их с Чиэрой союз. Он был на сто процентов уверен, что это произошло именно в их первую брачную ночь, и мог только благодарить провидение, что их ребёнок, особенно если это будет мальчик, родится раньше июля.

В том, что пророчеству быть, он понял в тот момент, когда вместе с «Пророком», неизменно читаемым за ужином, пришла весть о гибели в своём поместье Чарльза и Дореи Поттер, и о метке над разрушенным домом, которая была ясно видна аврорам, прибывшим на место преступления…

Глава 4

Северус ещё в прошлой жизни, точнее, где-то с того момента, как в школу поступил Мальчик-Который-Выжил, начал понимать, что все действия светлой стороны так или иначе срежиссированы одним человеком.

Задумываясь уже теперь над событиями, начинающимися с его, Снейпа, появления в «Кабаньей голове» и заканчивая финальной битвой в Хогвартсе, он осознал, что всё было рассчитано и подстроено, наводя на мысли о хроновороте, да и смерть Дамблдора теперь казалась ненастоящей.

Если же вспомнить, что Тёмного Лорда в мир магии тоже привёл этот добрый белобородый старик, знающий все слабости магов и очень умело их использующий в своих целях, вырисовывалась очень страшная картина, верить в которую совсем не хотелось.

Северус больше не хотел играть в этой пьесе, где роли опереточных злодеев и великих героев уже распределены, и в этот раз он уже немного испортил наметившийся расклад. Оставалось только радоваться, что с помощью хроноворота нельзя изменить события, известные большому числу людей.

Как понимал Снейп, спасти подругу он сможет только в том случае, если та не станет глупить и воспользуется его предложением. В ином случае он не сможет ей помочь — лезть в паутину Альбуса, как в прошлый раз, он не собирался.

Но если Лили всё же сделает его крёстным своего сына, он обязательно поможет мальчику. С Петуньей у него сохранились неплохие отношения, несмотря на то, что её отношение к магам сильно испортилось с тех давних дней детства, когда они втроём составляли неплохую компанию.

На Северуса плохое отношение не распространялось, в чём он успел убедиться, появившись в свой приезд в Англию в родном городке. Петти как раз тоже оказалась там — продавала дом.

Тогда же он и узнал, что мистер и миссис Эванс погибли в автокатастрофе, и у Северуса ещё тогда закрались нехорошие подозрения. А Лили и словом не обмолвилась об этой утрате при их встрече, хотя и знала, как Северус относился к её матери.

Напрягать Петунью разговорами он не стал, адрес её нового дома прекрасно помнил, так что, если придётся спасать мальчишку, Снейп прекрасно знал, где его искать.

***

Не успел Северус отойти от празднования в узком кругу рождения своего крестника Драко Малфоя, как пришла пора праздновать рождение его сына и дочери. Таким королевским подарком Чиэра порадовала его в середине июня, а если быть точным, то отцом он стал под утро восемнадцатого, благодаря Мерлина за то, что он не одарил его за раз ещё большим сюрпризом.

Мальчика назвали Сайрус Умберто, а девочку — Элспет Стефания, этим угодив и английской, и итальянской родне, при этом отойдя от традиции Принцев называть мальчиков именами римских императоров.

Среди множества поздравлений он получил и письмо от четы Поттер, несказанно удивившись этому факту. Оставалось только гадать, откуда подруга узнала эту новость, хотя, если предположить, что Регулус всё же общался с отлучённым от рода братом, то всё становилось на свои места.

Последующие за рождением детей месяцы смутно запомнились Северусу. Он пропадал в лаборатории, будучи озабочен тем, чтобы обеспечить всем необходимым резко увеличившееся семейство, не желая пользоваться деньгами из приданого Чиэры.

Заказов было много, ученик ди Адамо и самый молодой и так далее неизменно вызывал доверие и уважение, что не могло не радовать.

Среди вереницы дней особо запомнился тот, в который они с женой провели обряд наставничества, дав детям крёстных, коими для Сайруса стали его дядя Чезаре и Нарцисса Малфой, а для Элспет ими согласились стать Рэгулус Блэк и тётя Кэти, она же Катарина Забини, пообещавшая научить девочку всему, что знает и умеет сама.

Её собственный сынок Блейз, милый семимесячный малыш, радовал маму всеми положенными ему выходками, которыми она не уставала делиться с сестрой, присылая Чиэре длинные письма.

В сентябре молодому зельевару уставшая неприметная сова притащила письмо, вскрыв которое, Северус удивился, узнав, что Лили всё же не забыла своего обещания. Она приглашала его в Англию для проведения обряда наставничества.

Снейп, некоторое время посомневавшись, всё же отправился в Англию и встретился с Лили в своём доме в Тупике Прядильщика, куда миссис Поттер явилась без мужа, но с ребёнком.

Как рассказала ему подруга, Поттер почему-то не захотел проводить ритуал наставничества, ограничившись магловским обрядом, взяв в крёстные только Сириуса. На требование Лили объяснить, почему её мальчик должен обходиться одним крёстным и почему муж не желает проводить положенный ритуал, Джеймс отмахнулся, назвав глупой.

И тогда она решила воспользоваться словом, данным ей Северусом. Миссис Поттер надеялась, что Снейп станет её сыну магическим крёстным, проведя все положенные ритуалы, в будущем поддерживая своей магией её сына.

Северус, удивившийся, что Лили, всегда встречавшая кровные ритуалы в штыки, вдруг изменила своё отношение, когда дело коснулось её сына, всё же повторно ответил согласием, и через несколько часов стал магическим крёстным Гарри Джеймса Поттера, физически ощутив появившееся чувство родства и любви, теперь испытываемое им не только к своим детям и малышу Драко, но и к этому, совсем ещё крошечному ребёнку, которого он запомнил семнадцатилетним парнем, глядящим в глаза умирающего врага.

***

— Лили, послушай меня, — произнёс Северус, когда миссис Поттер, укутав ребёнка, собралась покинуть его дом. — Я хочу попросить тебя, только не спорь… Я дам тебе порт-ключ, он рассчитан на троих взрослых, так что вас вполне выдержит. Если будет грозить опасность, воспользуйся им. Я буду рад принять вас в своём доме… даже твоего муженька…

— Не волнуйся, Сев, у нас всё хорошо. Ты преувеличиваешь опасность. Я, конечно, очень благодарна тебе, но ты ничего не понимаешь, сидя в своей Италии. Дамблдор защищает своих соратников.

— Лилс, я ведь просил тебя не слишком доверять директору. Опасайтесь всех, в нынешние времена предать может даже друг. Кстати, ваш Питер… не доверяйте ему… и проверьте его руку.

— Северус, Хвостик никогда!..

— Ваш Хвост предатель! Избавьтесь от него, он вам не друг!

— Северус, это наши друзья и я не хочу об этом говорить! Спасибо за порт-ключ, но не думаю, что он понадобится. Всё, прощай, мне давно пора быть дома! — разозлённая Лили, покрепче прижав к себе его крестника, вышла за дверь, напоследок громко ею хлопнув.

Северус смотрел на закрывшуюся за Лили дверь, понимая, что видит подругу в последний раз…

Глава 5

Дети росли, удивляя Снейпа, месяцам к четырём уже не боявшегося брать их на руки. Их улыбки слюнявыми беззубыми ртами, подаренные ему, неожиданно пробуждали в сердце зельевара несвойственные ему эмоции, и он ловил себя на том, что улыбается в ответ.

Через некоторое время режущиеся зубы доставили им с Чиэрой некоторые хлопоты, а уж когда они начали активно исследовать дом…

Хорошо, что Снейпы могли рассчитывать не только на домовушку, имеющуюся в доме, но и на бабушку Эйлин, с удовольствием соглашавшуюся присмотреть за детьми, пока их родители отдыхали от них в лаборатории, среди котлов, разводя иной раз несусветную вонь.

Северус, помимо варки зелий на заказ, возился с одним очень важным для него исследованием. Дело не терпело отлагательств, и он отдавался ему со всей пылкостью влюблённого в зелья адепта, благо его жена никогда не ревновала его к работе.

Время от времени он бывал в Англии, встречаясь с приятелями, подкидывающими ему заказы, в которых он узнавал руку Лорда. Тот, как знал Северус, до своего развоплощения занимался исследованиями, и Северус, пусть и косвенно, ему в этом помогал.

В этот раз варить яды он отказывался, имея возможность выбирать, а вот противоядия делал быстро и качественно. Как он понимал, Лорд всё равно нашёл себе зельевара попроще, а совсем отказывать в просьбах было несколько недальновидно.

В Англию его также заставляла возвращаться ведущаяся сейчас перепланировка дома. Их старый коттедж в Тупике Прядильщиков хоть и стал крепче, всё же не прибавил по площади, а постоянно возиться с чарами расширения ему было некогда.

Район постепенно хирел и многие жители стремились его покинуть. Снейпу очень повезло купить два соседних дома. Теперь он собирался сначала по-магловски объединить и увеличить своё жилище, а потом уже добавить магическое расширение и скрыть его также, как и особняк Блэков.

Новый дом станет общим для двух семей. В середине расположатся гостиная, столовая, кухня, библиотека, а по бокам будут спальни и детские комнаты обеих семей Снейп-Принцев.

Укреплённые подвалы примут в себя кладовые, а большая лаборатория на чердаке позволит и Эйлин, и ему с Чиэрой чувствовать себя в ней свободно и уютно.

Поэтому Северус нанял фирму, которая занималась перепланировкой и магических, и магловских домов. В ней работали маги и сквибы, и именно они сейчас занимались перестройкой его дома, увеличивая его и делая удобным для разросшейся семьи.

Дом, наконец, станет похож на жильё преуспевающего мага, а защитные чары оградят от ненужных посетителей.

***

Первый день рождения детей отмечали хоть и в семейном кругу, но с размахом. Как всегда, итальянские родственники явились чуть ли не в полном составе.

Дядюшки, тётушки, бабушки и дедушки, и пра-пра…, а также кузины, кузены и племянники, Северус даже не пытался их запомнить. Непосредственно семья была представлена синьором Фабрицио, братом Чиэры — Чезаре, с женой Пьетрой и трёхлетним сыном Энрике, и Катариной-Франческой с сыном Блейзом, на которого Снейп посмотрел с явным интересом. Видеть младенцами тех, кого помнил своими учениками — к этому Северус всё никак не мог привыкнуть.

С его стороны была Эйлин с мужем и Флавиус. Люциус, вырвавшийся на несколько дней из-под контроля своего почти сумасшедшего властелина, с Нарциссой и Драко, который с удовольствием включился в игры Сая, Блейза и Элли.

Были Регулус Блэк и Барти Крауч, оторвавшийся от книг сорбоннской библиотеки, а также, очень неожиданно для Снейпов, старшие Принцы и Юлиус с женой Мирандой и сыном Маркусом, семилетним мальчишкой, которым дед Северуса явно гордился.

Все дети были оставлены под присмотром домовушек и нянек, а взрослые превосходно повеселились, наговорившись и натанцевавшись до упаду.

***

Дом был готов тем же летом, когда детям исполнился год, но семейство Снейпов не спешило возвращаться на родину. Миссис Забини, недавно ставшая вдовой в первый раз, писала своей сестре, что пребывание в Англии несколько опасно и она сама подумывает вернуться вместе с сыном в родительский дом.

Постоянно общаясь с Люциусом и Регулусом, который был ему очень благодарен за вовремя данный совет, Северус был в курсе событий, и странное поведение Лорда, а также непонятный интерес к младенцам определённой даты рождения, замеченный его соратниками, Снейпа ничуть не удивило.

Пророчество было произнесено и Лорд попался на крючок Дамблдора. Очередная сова с письмом и подарком для крестника, отправленная им Лили, вернулась назад, этим дав понять, что Поттеры скрылись под Фиделиусом. Теперь оставалось надеяться, что Лили не окажется полной дурой, и всё же воспользуется порт-ключом.

К тому же, осознание того, что в этот раз за Лили никто не попросит, заставляло Северуса переживать ещё и за крестника.

***

Весь день тридцать первого октября тысяча девятьсот восемьдесят первого года Северус провёл, ощущая себя сидящем на пороховой бочке. Во всяком случае ожидание неприятностей сильно напоминало именно этот процесс.

Всё же надеясь на иной исход, он приказал домовику немедленно сообщить, если кто-нибудь появится на аппарационной площадке, к которой он привязал порт-ключ.

День клонился к вечеру и Северус извёлся, ожидая гостей. Чиэра, чувствуя, что муж сегодня не в настроении, постаралась немного его отвлечь, но даже наблюдая за вознёй собственных детей, он думал о крестнике, которому именно сейчас грозила большая опасность.

Подходить к котлам Северус даже не пытался. Любая попытка сварить зелье была обречена. Всё закончится либо отравлением клиента, либо, что более вероятно, взрывом, чего он не позволял себе уже очень давно.

Когда часы пробили десять, он решил отправиться в постель. Дети давно спали, Чиэра тоже легла, и он подумал, что, видимо, всё обошлось. Ведь, насколько он помнил, в прошлый раз боль от метки он почувствовал несколько раньше.

Теперь же, судя по всему, либо Лорд выбрал Лонгботтомов, либо вообще не поверил в пророчество. Успокаивая себя этими доводами, Северус зашёл в спальню.

В тот момент, когда он, стараясь не потревожить спящую жену, тихонько снимал халат, его магическая связь с Гарри, ощущаемая им как тонкая нить, соединяющая их души, вдруг натянулась с ужасающей болью.

Сердце сжалось от дурного предчувствия и Северус испугался, что вот сейчас произойдёт страшное и нить порвётся, давая ему знать о потере. С тихим стоном он упал на колени, всеми силами стараясь удержать связь, не дать ей порваться, желая защитить и спасти.

Так же внезапно, как появилась, боль ушла, заставив Северуса замереть, а потом улыбнуться — его связь с крестником никуда не делась, Гарри Поттер в очередной раз выжил.

Глава 6

Сразу вырваться за мальчиком не удалось, но Северус и не спешил. Газеты подтвердили гибель Поттеров, а где теперь обитает его крестник, он знал. Люциус и Регулус были предупреждены заранее, Малфой обещал попридержать братьев Лестрейнджей.

Конечно, Северус не рассказал всё, указывая на время и обстоятельства, но даже обтекаемые фразы принимались его друзьями во внимание. Слизеринцы ценили суждения Снейпа, считая, что если бы не любовь к зельям и тёмным чарам и заклятьям, их носатый приятель вполне мог бы подрабатывать прорицателем, так что его слова и опасения были приняты во внимание.

***

Из давних рассказов Хагрида Снейп помнил, что Гарри оказался у Петуньи только через сутки после того, как дом Поттеров в Годриковой впадине посетил Волдеморт. Где был ребёнок это время, что с ним происходило, так и осталось неизвестным.

Северус уже давно утвердился в мысли, что Дамблдор, которого он много лет считал оплотом светлых сил и, хотя иногда ненавидя, но подчинялся, совсем не светел. От старика следовало ожидать любой каверзы.

В борьбе за добро тот не гнушался и грязными играми, перекладывая ответственность на исполнителей, с полной убеждённостью, что грязь не коснётся чистой души, а то, что он делает — это во благо.

Хотя нельзя было полностью отрицать, что Альбуса не мучила совесть.

***

Снейп появился в Англии только через пару недель. Первоначальное желание бежать и спасать он всё же сумел сдержать, памятуя, что с мальчиком ничего не случилось даже после десяти лет проживания у Петуньи, а уж за две недели точно ничего не произойдёт.

Ему надо было подготовиться. Все эти годы он пытался разработать зелье, способное уничтожить крестраж, не убивая того, в ком тот находится. Задачу перед собой Северус поставил почти невыполнимую, при этом сомневаясь даже, что в Поттере присутствовала чужая частица души.

Упоминания о таком в книгах не находилось и он уже почти убедился в том, что в ту ночь произошло совсем не то, о чём ему рассказал умирающий Дамблдор. Но эксперименты он не забросил, тратя время и деньги на поиски решения, возможно, несуществующей задачи.

И, что удивительно, нашёл. Правда, проверить действенность данного зелья не представлялось возможным за неимением в закромах ещё одного живого крестража, но теоретический результат вполне удовлетворил зельевара, к тому же, он был твёрдо уверен, что не отравит мальчишку. Это подтверждали и лабораторные мыши, прекрасно себя чувствующие после приёма точно рассчитанной дозы.

Самое интересное произошло уже после того, как он сумел разработать зелье. В книге, ознакомление с которой стоило ему недели бессонницы над котлом с редчайшим зельем, которое захотел получить хозяин бесценного фолианта, он прочитал описание подлинного ритуала изготовления крестража, а не тот бред, который Альбус пытался выдать за секретную информацию.

Вот тогда он и убедился, что материнская любовь не имела никакого значения в борьбе с Тёмным Лордом, и понял, что происходило с Поттером в те сутки, которые выпали из люльки хагридова мотоцикла.

Ритуал был тёмный и мог быть проведён только над тем магом, что уже разорвал свою душу, привязав её к неодушевлённому предмету. Привязка к живому была следующим этапом. Герпий был гениальным, но окончательно сошедшим с ума учёным…

А к Северусу пришло понимание того, что Альбус, для достижения собственных утопических целей, не только не остановил в своё время честолюбивого молодого волшебника, но и, зная о крестражах, решил победить его, используя приманку и поймав на пророчество.

Когда же что-то пошло не так, сотворил живой крестраж, привязывая дух Волдеморта к ребёнку, при этом не давая Тому возможности возродиться правильно.

Зачем это было сделано, зельевар не понимал. Гордыня ли руководила Альбусом или твёрдое убеждение в своей правоте, а может что-то им, Северусом, осталось невыясненно, какая-то важная деталь, но факт оставался фактом.

В Гарри Поттере действительно обосновался крестраж Тёмного Лорда и тем, кто это сделал, был Альбус Дамблдор.

Знать, что человек, которого ты какое-то время считал чуть ли не вторым Мерлином, смог сотворить такое с ребёнком, а потом растить его в определённых условиях, добиваясь полного отсутствия у мальчишки здравого смысла, было невыносимо.

Чиэра пришла в ужас, узнав о грозящей его крестнику судьбе и, не став допытываться, откуда её супруг вообще узнал все эти сведения, потребовала немедленно забрать мальчика, чтобы избавить его от навязанной ему участи.

***

И вот сейчас он приближался к дому Петуньи в Литтл-Уиннинге. Жена осталась в их доме в Коукворте, хотя и рвалась отправиться с ним. Но он посчитал, что это может быть опасно.

Сразу же после Хэллоуина он передал с домовиком, имеющим доступ в Малфой-мэнор, копии рукописей о крестражах и просьбу хорошенько поискать у себя и у родственников вещи Лорда, хотя и опасался возможных нападений и арестов.

Но в Англии всё было тихо. Гибель Лорда не вызвала того ажиотажа, что он помнил. В этот раз стычки авроров и Пожирателей не носили массового характера и, соответственно, после Хэллоуина не последовало сильных репрессий. Да и названия Магической войны эти заварушки не получили.

При этом маги удивлялись, зачем лидер оппозиции отправился в дом соратников Дамблдора? В итоге общественность, под влиянием министерства, утвердилась в мысли, что имела место дуэль, закончившаяся так трагически.

Соответственно и гибель Поттеров, как бы ни старался Альбус, рассказывая о борьбе светлых и тёмных сил, больше запомнилась именно тем, что ребёнок выжил после попавшей в него Авады. Именно это, со слов Дамблдора, произошло с Гарри и именно этим он стал знаменит.

Сторонники Лорда после его исчезновения затаились, выжидая, а после того, как Люциус, ссылаясь на проверенный источник, поведал правду об их предводителе, пришли в ужас. Чистокровные поспешили откреститься от, судя по всему, окончательно сошедшего с ума Лорда.

Забегая вперёд, можно поведать, что метки с их рук сошли через месяц после известных событий.

Так что в этот раз всё обошлось малой кровью и Северус даже подумал, что вот это и являлось той целью, которую преследовали неизвестные силы, давая ему возможность прожить жизнь заново.

Помня о бабочке*, Снейп всё равно удивлялся, что его возвращение повлекло за собой такие огромные перемены. Сохранение старых знаний, живые представители старых родов, дети, не потерявшие родителей, и родители, не хоронившие своих детей.

Лонгботтомы, продолжающие гоняться за преступниками, Пруэтты, МакКинноны, Диборн и другие оставшиеся в живых фениксовцы… Беллатрикс, воспитывающая дочку, не помышляющая о мести и бессмысленных поисках Повелителя, Крауч, Мальсиберы, Розье, Блэк… Все те, кто не лёг в сырую землю и не отправился в Азкабан.

Стоило ли это слёз его крестника и гибели подруги, и не становился ли он похож на Альбуса, позволяя Поттерам принять удар на себя, уходя в сторону и считая их той малой кровью, позволяющей жить остальным? Он не знал ответа на этот вопрос…

***

Нажав кнопку звонка, он услышал его трель внутри дома. Через некоторое время послышались поспешные шаги и дверь отворилась.

— Добрый день, Петунья, — проговорил он, сдержанно улыбнувшись открывшей ему женщине. — Я узнал, что у тебя находится мой крестник, и хотел бы забрать его.

Примечания:
*Отсылка к Брэдбери и его рассказу "И грянул гром"(1952г). Рассказ часто цитируется в работах по теории хаоса, поскольку иллюстрирует так называемый эффект бабочки. Однако этот термин появился позже и не связан с бабочкой, раздавленной Экельсом. Термин закрепился после того, как в 1972 г. Эдвард Лоренц забыл дать тему доклада на собрании Американской ассоциации продвижения науки, и ее сформулировал метеоролог Филип Мерилис: «Предсказуемость: Если бабочка взмахнет крыльями в Бразилии, начнется ли торнадо в Техасе?»

Глава 7

— Слушается дело о передаче опекунских обязанностей над Гарри Джеймсом Поттером…

Огромный зал Визенгамота был заполнен до отказа не только действующими его членами, но и просто любопытствующей публикой и пишущей братией, набившейся в журналистскую ложу как анчоусы в консервную банку.

Все замерли в ожидании сенсации и только самопишущие перья скрипели, пытаясь угнаться за шёпотом своих хозяев.

Сидящий в кресле посреди зала темноволосый молодой мужчина выглядел невозмутимо, так же как и стоящий рядом с ним маг, в котором многие узнавали известного адвоката, совсем недавно блиставшего на процессах так называемых «Пожирателей» и камня на камне не оставившего от обвинений в нападениях на мирных граждан, предъявленных авроратом двум Лестрейнджам, Мальсиберам и некоторым другим чистокровным.

Адвокатская контора «Кервуд, Стоун и сыновья» славилась тем, что редко проигрывала процессы.

— Северус Тобиас Снейп-Принц, вы утверждаете, что миссис Петуния Дурсль, магла, являющаяся тётей Гарри Джеймса Поттера, попросила вас взять на себя опеку своего племянника. Кто может подтвердить это заявление?

— Она сама, ваша честь, — заговорил адвокат, и зал охнул, когда дверь открылась и вошла молодая женщина, явно нервничающая. Об этом говорили её руки, будто живущие своей жизнью и то судорожно сжимающие сумочку, то мнущие платок или поправляющие причёску.

— Вы миссис Дурсль? — уточнил председатель.

— Да, ваша честь, — ответила женщина дрожащим голосом.

Она явно чувствовала себя неуютно в помещении, заполненном волшебниками, многие из которых смотрели на неё как на неведому зверушку. Гул в зале нарастал и секретарь был вынужден предупредить, что применит Силенцио к особо рьяным крикунам.

— Почему вы обратились к мистеру Снейп-Принцу с такой странной просьбой? — спросил судья, после того как публика несколько попритихла.

— Потому что я обычный человек и не могу справляться со своим племянником. За те несколько недель, которые он пробыл в моём доме, он сжёг проводку, оставив нас без света, разгромил кухню и устроил потоп.

Я понимаю, что у мальчика стресс, он потерял свою мать, мою родную сестру, по которой я тоже скорблю, но я не могу самостоятельно устранять последствия его магических штучек. И именно поэтому он должен воспитываться волшебником, который сможет справиться со всем этим.

А Северуса, то есть мистера Снейп-Принца, я знаю с детства, моя сестра и я дружили с ним. Поэтому, когда он пришёл к нам в дом за Гарри, я с радостью отдала ему племянника.

К тому же, как я поняла, родственников со стороны Джеймса Поттера у племянника нет, раз его подкинули мне под дверь холодной осенней ночью, как собачонку.

Зал зашумел, а журналисты еще сильнее заскрипели перьями.

— Постойте, вы утверждаете, что ребёнка оставили у вас под дверью? Но как такое возможно? — удивилась сидящая рядом с председателем ведьма, глядя на Дамблдора, сидящего в первом ряду: — Мистер Дамблдор, вы утверждали, что отправили ребёнка к родственникам!

— И он не соврал, — посмотрела Петунья на человека, когда-то обидевшего девочку, мечтающую поехать в ту же школу, что и её сестра: — Он действительно отдал ребёнка мне, правда, оставив его в корзинке на пороге, с запиской, в которой сообщал, что моя сестра погибла и я единственная, кто может позаботиться о ребёнке.

С мест снова стали раздаваться выкрики. Некоторые возмущённые маги и ведьмы повскакивали, размахивая руками. Заявить, что у ребёнка нет родных! Немыслимо! Блэки, Малфои, Лонгботтомы… Уизли, наконец!

Дамблдор, с отеческой улыбкой на лице, тоже поднявшийся с кресла, проговорил:

— Я хотел, как лучше. Ребёнок, победивший Волдеморта, не должен становиться разменной монетой. Я не хотел, чтобы из него вырос разбалованный своей славой человек, поэтому посчитал, что у его тёти ему будет лучше.

— О чём вы говорите, Альбус?! — недовольно перебил его председатель. — Мы все прекрасно знаем, что человек, называющий себя Волдемортом, пал от рук родителей мальчика, тоже при этом, увы, погибших. Ребенок же, к великому счастью, остался жив…

Альбус поглядел на говорившего как на любимое чадо, лепечущее что-то несуразное, и как ни в чём не бывало продолжил:

— Пусть так. Я оставил ребёнка его тёте, но если она не хочет заниматься его воспитанием, то Сириус Блэк вполне справится с ролью опекуна. Он недавно вышел из Азкабана. Просто прекрасно, что мы сразу разобрались в том, что он невиновен в смерти Поттеров, к тому же он магический крёстный Гарри и родственник.

— Вы ошибаетесь, мистер Дамблдор, — вступил в разговор всё это время молчавший Северус. — Сириус Блэк не является магическим наставником Гарри Поттера. Отец мальчика, Джеймс Поттер, пригласил Блэка только в магловскую церковь, где тот и был назван крёстным после проведения обряда священником.

К тому же, мистер Сириус Блэк отлучён от рода, а значит, не имеет права говорить за всех Блэков и считаться родственником. Нынешний глава рода — Рэгулус Блэк, признал моё право на воспитание юного Поттера, так же как и Нарцисса Малфой, и Беллатрикс Лестрейндж, обе в девичестве Блэк.

Я являюсь магическим наставником ребёнка, и именно я имею право, данное мне Лили Поттер, заботиться о ребёнке и воспитывать его. Могу поклясться в этом своей магией и предоставить Визенгамоту воспоминания о проведённом ритуале.

У адвоката, только что демонстрирующего документальные подтверждения слов своего клиента, тут же в руках появился легко узнаваемый флакон, используемый для хранения воспоминаний.

Снейп совершенно не переживал по поводу ритуала, проведённого совместно с Лили, ведь он долгое время изучал нюансы магических кровных клятв.

Та часть ритуала, воспоминание о которой он собирался предоставить в доказательство, была совершенно безобидна, но, тем не менее, всё же создавала связь ребёнка с наставником. Об остальном знали лишь те, кто не забывал, что в их жилах течёт кровь ведьм и колдунов.

— Так что я прошу подтвердить моё право воспитывать Гарри Джеймса Поттера, — обратился Северус к собравшимся, обведя зал тяжёлым взглядом, от которого поёжились некоторые особо впечатлительные маги.

Ожидать от молодого человека такого взгляда было несколько неожиданно. Ощущение угрозы будто разлилось в воздухе и многие сразу вспомнили, что обладатель этого взгляда является успешным зельеваром.

Это взгляд давал понять, что его обладатель будет бороться до последнего, даже не сомневаясь, если придётся идти по трупам.

— Тихо! — прикрикнул председатель, хотя это явно было лишним.

В зале, пролети сейчас муха, её бы, несомненно, было очень хорошо слышно.

— Ставим на голосование. Кто за то…

— Стойте! — раздался голос Дамблдора.

Альбус не желал признавать, что проиграл. Ведь даже сейчас, если он расскажет о мальчишке всё, это не значит, что его получится отправить в подходящую семью.

Зельевар скрывал ребёнка в Италии и Дамблдор подозревал, что даже решение Визенгамота не заставит его вернуть мальчика на родину. Оставался последний козырь. Если нельзя вернуть, значит, надо сделать изгоем.

— Я не зря прятал ребёнка у маглов! — произнёс директор, посмотрев на Петунью, сидящую в кресле, с которого недавно встал Снейп. — Этот ребёнок может представлять опасность для магического мира. Я думал, что найду решение этой проблемы до тех пор, пока мальчику нужно будет идти в школу. Дело в том, что мальчик — крестраж Волдеморта!

Когда тот пришел в дом Поттеров, его душа уже была искорёжена злодеяниями, и в тот момент, когда в ребёнка полетела Авада, его мать поставила между ними свою жизнь, словно щит. Проклятие вернулось к Волдеморту и поразило его.

Осколок его души, оторвавшись, попал в единственное живое существо, что было в доме — в Гарри Поттера. Вот поэтому мальчик выжил… Крестраж живёт в нём, он не простой ребёнок, а якорь, который позволит возродиться существу, которое уже не будет человеком.

Зал ахнул, а потом раздались истерические выкрики, гул голосов нарастал, журналисты спешили заснять Альбуса, со скорбным лицом стоявшего, глядя на ничего не понимающую миссис Дурсль и невозмутимого Северуса.

Большинство здесь присутствующих магов знали, что представляет из себя крестраж, хотя информация о их изготовлении считалась тёмной и запретной.

Председатель, устав стучать молотком, совсем позабыв о магии, наконец-то о ней вспомнил и, наколдовав Сонорус, вновь заорал: — ТИХО!

Снейп, поморщившись, спокойно проговорил:

— Мистер Дамблдор, мало того, что вы несколько лукавите, рассказывая, как легко можно создать крестраж, так вы ещё создаете проблему там, где её совсем нет. Я не знаю, зачем вам это нужно, но одно могу сказать точно — в Гарри Поттере нет крестража.

Вот заключение ведущих специалистов Мунго, а также магических клиник Франции, Германии, Италии и России. Они провели полное обследование ребёнка и с уверенностью утверждают, что мой крестник абсолютно здоров и не является вместилищем души темного мага, не представляя никакой опасности для магического общества.

Данное заключение я прошу приобщить к делу, а также готов предоставить его копии прессе.

И снова я обращаюсь к уважаемым ведьмам и магам, заседающим в этом зале, с просьбой разрешить мне заботиться о своём крестнике. Мальчик заслуживает счастливого детства…

Глава 8, эпилог

— Папа, папа, смотри — там Драко, — Сайрус дёргал отца за руку, увидев приятеля.

Северус тихо вздохнул, уже не пытаясь утихомиривать сына, южная кровь которого давала себя знать взрывным характером. Зельевар всерьёз опасался, что сын окажется на Гриффиндоре, а вот составит ли ему компанию Поттер, оставалось неизвестным.

Сейчас крестник тихо стоял рядом с Чиэрой и Элли, и ехидно улыбался, глядя на рвущегося к Малфоям Сая.

Поприветствовав подошедшего друга и улыбнувшись второму своему крестнику, Северус завёл ничего не значащий разговор, как обычно выхватывая взглядом знакомые лица, тут и там мелькавшие в толпе.

***

За прошедшие с известных событий десять лет многое изменилось в Магической Британии. Проведённые министерством реформы, на которых всё же смогли настоять чистокровные, во многом касались и образования.

Правда, в директорском кресле смог удержаться Дамблдор, несмотря на то, что история с ребёнком Поттеров наделала шуму и сильно испортила репутацию Альбуса.

Кресло Председателя Визенгамота ему не досталось, да и вопросы о том, какое право имел директор школы решать судьбу ребёнка, ещё долгое время регулярно появлялись в прессе. Возможно, именно это сыграло свою роль в решении провести школьные реформы, которые и выявили ужасающие пробелы в образовании.

В конце-концов, не выдержав противостояния с министерством, Дамблдор сложил с себя директорские полномочия и вышел на пенсию.

Северус уже и этому был рад. Ведь для полного развенчания имиджа светлого мага пришлось бы рассказать о наличии крестражей и подставить не только директора, но и друзей по бывшим увлечениям. Так что Альбус сумел хоть и с потерями, но выбраться из той ямы, куда попал благодаря собственным неосторожным словам о крестраже в Поттере.

После назначения нового директора, которым стала Минерва МакГонагалл, по настоянию Попечительского Совета были возвращены некоторые предметы, отменённые прежним директором, и введены новые. Профессора при приемё на работу теперь проходили собеседование и предоставляли документы, подтверждающие мастерство в дисциплине, которую они планировали преподавать.

Было введено ещё одно новшество — ученики теперь, хоть и распределялись по четырём привычным факультетам, но уроки посещали, разделяясь не по цвету галстука, а по умениям и знаниям. Всё это делало нынешний Хогвартс действительно одной из лучших школ Европы.

Дамблдор так и остался в неведении о судьбе остальных крестражей, которые были уничтожены соратниками Тёмного Лорда, и продолжал лелеять надежду на его возвращение и возможность возглавить светлые силы в борьбе со злом.

Но увы, возраст не позволил ему дождаться этого момента, и за год до поступления в школу Мальчика-который-выжил Альбус скончался, подхватив драконью оспу. Северус посчитал, что это очень символично.

***

Вокруг семейства Снейпов на перроне образовалась толпа из школьников и их родителей. Вот уже Поттер о чём-то перемигивается с Драко, а Элли приветствует кузена Блейза, по которому уже успела соскучиться, хотя Катарина забрала его из их дома только вчера, пожелав лично проводить сына в школу.

Северус только пожал плечами на эту блажь. Могла бы просто появиться на вокзале, а не таскать мальчишку туда-сюда, всё равно Забини большую часть года проводил у них дома, курсируя вместе со всем семейством из Англии в Италию и обратно, пока его мать, заарканив очередную жертву, не появлялась у сестры, соскучившись по своей семье.

Поприветствовав свояченицу, Северус кивнул прошедшим мимо Лестрейнджам, провожавшим свою второкурсницу-дочь. Видеть адекватную Беллу, идущую с гордо поднятой головой, было неожиданно приятно, а её дочь вызывала улыбку, подражая матери. Вот уж кто, без сомнения, продолжит традиции чистокровных.

— Папа, — тронул его за руку Гарри, в очередной раз заставляя почти незаметно вздрогнуть от такого обращения. — Там Сириус, можно мне?..

— Иди, — вздохнув, согласился Снейп, разглядывая стоящего неподалёку Бродягу, с жадностью глядящего на Поттера. — Только недолго, скоро отправление.

Гарри, кивнув, чинно отправился в сторону Блэка, а зельевар усмехнулся, представив, что было бы с блохастым, узнай он, что зелье, благодаря которому Северус избавил мальчишку от крестража, неожиданно дало несколько отличный от ожидаемого результат, который ещё много лет заставлял просыпаться в холодном поту.

Да, он не солгал на суде, в Гарри действительно не было крестража, но не потому, что он его уничтожил, а потому, что тот растворился в ребёнке… Сейчас Северус уже почти убедился, что Поттер не станет следующим Тёмным Лордом.

При всём том, что он сильно отличался от того мальчишки, что запомнился Снейпу, Гарри остался добрым и сострадательным, при этом впитывая знания, словно губка. Правда, со змеями он шипел, но это умение только радовало зельевара. Яд для зелий у него всегда имелся в достатке.

***

Прозвучал удар колокола, сообщающий о скором отправлении поезда, и ученики поспешили занять места.

— Привет! — за спиной у Северуса раздался знакомый голос.

— Флавиус, ты опять опаздываешь, — нахмурился Снейп, глядя на невозмутимого брата. — Когда-нибудь тебе придётся догонять поезд пешком!

— Не бурчи, я ещё ни разу сильно не опоздал, а в конце года сдам аппарацию и всё, проблемы решены.

— Приглядывай там за малышнёй, — сменил гнев на милость Северус.

— Ты думаешь, что если я перешёл на шестой курс, то можно и передохнуть между СОВами и ТРИТОНами, гоняясь за первачками? — прошипел Флавиус, явно подражая старшему брату и махнул рукой: — Ладно, присмотрю, хотя как мне разорваться, если они окажутся на разных факультетах?

— Придумай что-нибудь, — улыбнулась Чиэра, глядя на деверя, которого она всегда баловала, угощая конфетами.

— Хорошо, — легко согласился тот и, чмокнув её в щёку, поспешил в вагон, улыбнувшись напоследок Катарине: — Тебя не целую, боюсь — отравишь.

Оставшиеся на перроне взрослые снисходительно улыбнулись в ответ, не реагируя на привычные детские выходки.

Поезд тронулся и, набирая скорость, отправился в путь. Северус смотрел на машущих ему из вагона пятерых детей и думал, что вот эту жизнь он, несомненно, живёт правильно…

@темы: Фанфики